Укрощение строптивого. Метод Лестрейда

Будит меня надоедливый звон будильника, я тут же подскакиваю на постели и стону от боли стрельнувшей в руке, на которую я опёрся. Это был не сон… Верчу головой, но рядом никого, точно не сон? Утыкаюсь носом в край подушки, на которой он лежал, запах его парфюма уже стал таким знакомым. По ощущениям меня били всю ночь, все тело ноет, адреналин выветрился, и вернулось чувство боли. Сажусь и разматываю руку, рана выглядит ужасно. Принимаю душ, прикусывая щеку, ранка от воды щиплет нестерпимо. Одеваюсь, нахожу мазь, обильно смазав ладонь, налепляю пластырь и кое-как обматываю ладонь бинтом. Иду на кухню, заглянув попутно в гостиную, нигде ни следа Холмса-старшего, поднос на своём месте, уцелевшая посуда на сушке, даже ковер чистый. Отвратительно… Кусок в горло не лезет, поэтому на работу иду прямо так. В мыслях всплывает, что Алисия сегодня уезжает. Набираю ей сообщение, что зайду попрощаться. «Буду ждать, Грегори!» Я улыбаюсь, но тревожные мысли не оставляют. Что теперь предпримет Майкрофт? Что для него значит прошедшая ночь? А что она значит для меня? Щеки загораются от воспоминаний, и голова кружится, со мной все ясно, прост как стекло. Вроде ничего особенного не случилось, просто целовались… Да ведь мы даже не были пьяны! — Доброе утро! — здоровается Донован. — Да, утро, — киваю я, заранее устало, мы заходим в мой кабинет. — Что с вашей рукой? — удивляется сержант. — Упал рукой на чашку.- Зря я правду сказал, но красивую ложь придумывать, не было времени. — Вы серьезно? Грег, чем вы занимались в выходной? Да еще и всю ночь? — задорно спрашивает Донован, вглядываясь в мое лицо. — Ничем таким, о чем ты могла подумать! — Примерно этим и занимался… — Сразу видно живете один, давайте я нормально перевяжу, — предлагает она, доставая аптечку. — Хорошо, давай, а то этот сейчас отвалится. У нее получается совсем не как у Майкрофта, даже без узелка, она бинт какой-то клейкой лентой закрепляет. — Спасибо, — сдержано благодарю я. — Попросите еще, если нужно будет, — отвечает она и уходит. На работе как назло, ничего не происходит, сижу на своём месте грызу карандаш. Стук в дверь. — Да, заходите, — приглашаю я. — Вам тут посыльный прислал.- Заходит какой-то малец из новобранцев с огромной круглой коробкой. — Что это? — Я даже не представляю… — Посуда какая-то.- Пожимает он плечами, ставя мне ее на стол. — Хорошо, иди, — отпускаю его, предчувствие не хорошее. Открываю осторожно, будто там бомба или черт какой выскочит, но там действительно посуда, точнее чайный сервиз. Вычурный, но симпатичный, сверху открытка. «Грегори, прощу прощения еще раз. Я не нашел такой же, так что примите этот. Майкрофт Холмс» — гласит она. Я закидываю эту картонку куда подальше. Просил же его! Что за упрямец?! Убить его мало! Забиваю на работу, только предупредил что ухожу. Вот я ему… Я бывал в его офисе всего пару раз, но прекрасно помню дорогу. У входа приходится задавить злость и любезно улыбаться. Я размышлял что будет, если он откажется принять или его не будет, но мне повезло, а ему нет. Врываюсь в его кабинет демоном, но стараюсь быстро успокоиться, Майкрофт сидит за своим большим столом с бумагами в руках, смотря в бумаги, лежащие на столе. — Вы получили мой подарок? — отвлекаясь на мгновение, спрашивает он, пока я сажусь на стул возле стола. — Вы хоть что-нибудь из вчерашнего услышали? — по привычке снова официально. — Я слышал все. — Тогда вы, нет, ты просто упрямый козел! — Как вы смеете?! — у него даже бумажки из рук выскальзывают от неожиданности. — А так! Мне ничего не нужно! Я сказал это, и ты все равно это сделал! — возмущаюсь я и хлопаю рукой по столу. Майкрофт смотрит на меня, не моргая и как-то непонимающе, почему-то мне становится смешно. Дурак, просто дурак, чего я ждал? Что он просто признается мне? В чем интересно? Все что он делает часть огромной интриги, он не испытывает чувств, он использует чувства других. Паук среди огромной паутины лжи и страданий, а я тянусь к нему снова и снова, и самое ужасное, что теперь он сам манит меня, а стоит подойти слишком близко, отталкивает. Почему я не могу просто не обращать внимание, забыть, забить и не вспоминать? Я начинаю смеяться так истерично, словно умалишённый. Сколько я еще буду жалеть себя? Майкрофт выглядит встревоженным, бросает взгляд на телефон. Я случайно сдвигаю какую-то папку локтем, и она валится на пол. — Прости, я все понял, — успокаиваясь, говорю я, поднимаю папку и замираю. Если я не могу добиться от него хоть какой-то честности, напоследок я хорошенько над ним поиздеваюсь, даже если это будет вообще последнее, что я сделаю в жизни. Забравшись с ногами на стул, я сметаю со стола все, до чего могу дотянуться, надеясь только, что это все не бьющееся, ноутбука на столе нет, так что вроде ничего ценного. Майкрофт наблюдает за мной, открыв рот, значит не зря, залезаю на стол, пытаясь не опираться на правую руку, и ползком приближаюсь к Майкрофту, утыкаясь лбом в его лоб. Глаза у него как те блюдца, даже дышать забывает, но я чувствую запах сигарет, это мне не нравится. Он не отстраняется, и я улыбаюсь. — Дыши, это необходимо, — ухмыляюсь я, немного отклоняюсь и впиваюсь глазами в его приоткрытые губы.- Если я еще хоть одну сигарету увижу в твоих губах или учую запах, тебе не поздоровится. — Грегори, — это все что у него выходит сказать, глаза мечутся по моему лицу, не зная куда смотреть. — Почему я так хочу тебя, чёртов Холмс? Слышу, как он сжимает кулаки, сминая свои драгоценные бумаги, и совсем чуть-чуть подается вперед. Я провожу рукой по его щеке вниз, отодвигая воротник, таки оставил ему засос вчера. Его губы так и требуют поцелуя, но он резко отъезжает назад на своём кресле. — Нет! Прекрати! — Майкрофт с порозовевшими щеками и почти задыхающийся, невероятно резонирует со своими словами. — Майкрофт, скажи мне, — прошу я, усаживаясь прямо на столе по-турецки. — Что ты хочешь услышать? — устало спрашивает он.- И слезь со стола — это некультурно! — Сколько раз в жизни ты делал что хотел? Шерлок только этим и занимается. А ты? Только то, что нужно, только то, что можно? Я же вижу, ты пытаешься меня обмануть, но, честно, выходит у тебя отстойно… Каким ты был ребенком? Наверняка умником, который получал от хулиганов, да? — Я поднялся, расхаживая прямо по столу, и все говорю и говорю, наконец-то смотря на него сверху вниз.- Так вот я был одним из тех хулиганов! Я не блещу умом и хоть в школе занимался гимнастикой, все равно был популярен и достаточно силен, чтобы вести за собой. Я совершил в своей жизни столько всяких глупых поступков, гонял на байке, влипал в драки, но я стал полицейским. А теперь я тот, кто есть и целиком и полностью себя устраиваю, а кто ты? Почти Само Британское Правительство? Это заслуживает уважения, но если ты не можешь даже рассказать тому, кого любишь, о своих чувствах, то все это становится бессмысленным. Продолжай строить из себя напыщенного индюка! Убирай неугодных тебе людей, только потом не удивляйся, почему даже младший брат от тебя отвернулся!.. Я… Нет… О Боже, Майкрофт… Прости, я… — Спускайся.- Он поднялся с кресла, дёрнув меня за рукав, но не смотрит на меня.- Тебе не стоит скакать по столу. Держа меня за руку, Майкрофт помогает мне спрыгнуть на пол, но я не даю ему отдернуть руку, а сжимаю его ладонь со всей силы, он даже морщится. — Я хочу услышать. Я не отстану, пока не услышу то, что вижу в твоих глазах! Доверься мне, я все выслушаю и приму. Не отталкивай меня снова! — На меня накатывает отчаяние, вот сейчас он посмотрит на меня равнодушно, и я, наверное, просто расплачусь. — Отпусти, — холодно просит он, и я подчиняюсь.- Я… Я не могу… Извини, я, правда, не могу. — Хорошо, все понятно. Можешь больше ничего мне не говорить! — я начинаю сердиться.- Я уйду! Ты ведь этого хочешь? Чтобы я ушел и больше не трогал тебя? Так вот я тебя больше не побеспокою, так что и ты ко мне не приближайся! В следующий раз я тебя застрелю! Так и знай! А за этот бардак, отдельное «прости». Не оборачиваясь, я выхожу из кабинета, колени трясутся, хочется схватиться за стенку, но если остановлюсь, он наверняка узнает. Метеором вылетаю на улицу, ловлю такси и, только завернув за угол, я бессильно утыкаюсь носом в собственные колени, от этой акробатики еще и спина разболелась, поздновато мне уже лазить по столам. — С вами все в порядке? — обеспокоенно спрашивает таксист. — Да, конечно, просто плохой день, — выпрямляясь, отвечаю я, он вроде собирается посочувствовать, но решает, что я хочу побыть один на один с собой, он прав. Мимо проносятся люди, дома, счастливые улыбки, а я совершил огромную ошибку. Я ему сказал, так много чего сказал, он ни за что меня не простит, возненавидит, убьет, завтра не настанет. В кармане звенит телефон, сообщение. «Я не хотел, чтобы ты уходил» Сердце ёкает, опускается к пяткам и резко застревает в горле. И как это называется?! Хочется побиться головой о мостовую. Телефон звенит второй раз. «Прислать тебе в офис крем от боли в спине, гимнаст?» Я давлюсь воздухом от возмущения и быстро набираю ответ, насколько это возможно с больной рукой. «Идите к черту, мистер Холмс!» И забрасываю телефон поглубже в карман. Он точно издевается, это месть такая?! Возвращаюсь в кабинет я в никаком настроении, работы особо нет, только бумажки. Ручку держать не получается, но мысль отпроситься домой и сидеть одному со всем этим в пустой квартире, меня не радует. Поэтому я, превозмогая боль, пишу до тех пор, пока зашедшая Салли не обнаруживает, что я кровью раскрашиваю какой-то раппорт. Не успев опомниться, я оказываюсь выставленным из собственного кабинета и отправленным куда подальше. Поразмыслив я понимаю, что стоит отправиться на перевязку, и через некоторое время я уже сижу у Молли на операционном столе. — Прости что отвлекаю, — извиняюсь я, чеша затылок. — Да ничего страшного, не часто тут живые сидят. Хотя живые вообще редко сидят, — смеется она, но тут же понимает, что шутка не очень.- Ваша рука заживет очень скоро, если вы не будете ее напрягать. Швы не нужны. — Спасибо, Молли, — выдавливаю улыбку я. — Сейчас перевяжу. Смотрите, если узнаю, что вы ее не бережёте, гипс наложу! — весело предупреждает Молли. — Ты теперь мой личный врач? — Конечно! — подтверждает она, потом внимательно всматривается.- У вас что-то случилось? Вы какой-то расстроенный. — Все в порядке, Молли. Ты уже закончила? — после ее кивка, я слезаю со стола.- Тогда я пойду, а то мне пора. — А, да, хорошо, до встречи, — растеряно говорит она мне вслед. Неужели так заметно? Даже Молли поняла, ну да, думаю это очевидно для всех. Раз с работы меня выставили, то могу идти к Шерлоку, конечно, не к нему самому, а к Алисии. Этот ангел поднимет мне настроение, даже если это прощание.