***
Локи очнулся, он не менял мнения. За всё нужно платить, и за могущество своего флота он заплатил сполна. Сейчас ему навстречу шёл Пройдоха. Бог Обмана улыбнулся, но брюнет не был так благодушно настроен. Он знал, что это опасно, знал, что можно лишиться жизни, но всё равно так сделал. Локи схватился за щёку, глаза полыхнули алым, и тут же ещё одна пощёчина обожгла его лицо: — Сдурел?! — из носа ударила струйка пара. Он даже не понял, что на руке у него появились когти. Сейчас он просто хотел избить наглеца, но тихая фраза, сказанная голосом полным разочарования, выбила почву из-под ног. Закружилась голова, и стало вдруг душно: — Капитан, вы хоронили когда-нибудь друзей? И ведь простая фраза, но, сколько боли, сколько отчаяния, и следом добивающий удар: — Ваш махровый эгоизм губит всё хорошее, что в вас есть. Остановитесь, пока ещё не поздно. Остановитесь. «Он не лжёт, он говорит правду», — его действия не понял даже Тиамат. Когти на руке исчезли, глаза снова стали зелёными, а сам Локи тихо сказал: — Меня Десперадо не зря зовут, — с прямой спиной он ушёл куда-то вдаль. — Это можно читать, как простите за то, что напугал вас, — отметил Сенгсаро. — Он никогда не извинится, но надо будет — поможет. Думаю, что этого не повториться больше.***
Гонцы снова вернулись ни с чем. В Асгард закралось уныние. Фригга пыталась отправить послание Локи. Через магию, через видения, знамения, даже просто письмом. Последнее стало роковой ошибкой. Ответа она не получила, Локи как будто бы умер. Его не видел Хеймдаль, про «Чертополох» не было слышно. Тор так и никому не сказал, что Локи и Десперадо это одно и тоже лицо. Он принял своё состояние как кару Норн за жестокость, предположить, кто так лихо проклял его, он не мог. Сейчас от гордыни воина и следа не осталось, он просто лежал в своих покоях и ждал, когда слуги помогут ему, когда придут советники, когда Исгерд будет говорить с ним, старательно пряча слёзы. Держался только Один. Он искал пути, решения и выходы. Обречь своего сына на мучительную жизнь он не мог, но он знал, почему такая кара постигла его. Локи — его надо было изгнать, отправить в тюрьму, но не продавать.***
— Ваше Высочество, — к будущему королю Ванахейма спешил один из командующих, — мы перехватили гонца из Асгарда. При нём было это письмо. Уважаемый садовник! Не скрою, что ваше возвращение может стать неожиданностью для всех в Золотых чертогах, но всё же ещё раз ходатайствую к Вам. Зелень золотых яблонь, её сердцевина и крона начала преждевременно меркнуть, и хотя источники существенно улучшили их состояние, хотелось бы узнать Ваше мнение по-поводу садов Идунн. Я понимаю, что последний расчёт за оказанные Вами услуги был произведён неточно, и возможно, бесчестно, но хотелось бы упомянуть о редких саженцах, которые возможно вас заинтересуют.Если Вам будет удобно, то прошу прибыть к белым берёзам у Чёрного Порта.
Более радостных вестей наследник Ванахеймовского престола не получал. Если это письмо правдиво… — Что сказал гонец? — Ничего, — воин поклонился. — Пытали? — Нет, он покончил с собой, когда наши люди окружили его. Письмо почти уничтожил, но маги смогли восстановить его. Простите мою дерзость, но если бы это была простая записка о неприятностях в саду, разве стал бы его уничтожать гонец? — принц с одобрением посмотрел на воина. — Я ценю умных и верных людей. Что это значит, я могу только догадываться, но, — он поднял палец вверх, — сейчас пришли ко мне наших доблестных генералов. У нас будет военный совет. В кабинет явились все. Даже старый король Ванахейма, который имел сейчас только номинальную власть, явился на этот судьбоносный совет. Он был горд сыном, воинами и шпионами, которые ставили свою жизнь ниже процветания государства. Письмо было изучено вдоль и поперёк, наконец, заговорил адмирал: — Смею предположить, что в письме речь идёт о болезни Одина или Тора. Болезнь тяжёлая и непонятная, хоть и не смертельная, — мужчина ногтем отчеркнул строчку, в которой было сказано, что магические источники пока справляются. Что случилось, возможно, знают, но помочь толком не могут. Фригга запрашивает лекаря, с которым в Асгарде поссорились. Принц молча слушал и пощипывал усы, нужно было произвести разведку. Письмо могло оказаться и ловушкой, ну, а если правда, тогда Асгард лишившийся милости Норн можно будет захватить. — Отправьте подсылов во все знахарские гильдии, к Сёстрам Эйр, к травникам и даже йотунам. Нужно узнать, кого из лекарей так неблагоразумно обидели асы. Делать всё надо очень быстро. Мы сможем завоевать Асгард. — А надо ли? Асы скорее все умрут, но под ярмо не пойдут, а потом, если мужчины не могут быть больше полководцами, то, возможно, навязать брак дочери Тора? — Она мне не нужна, — надменно ответил принц, — но я с удовольствием сделаю её своей наложницей и рабыней. Моя Сивилла оценит.***
Напрасно королева Фригга ждала у порта. Локи не пришёл, ни намёка на его возвращение, ни весточки. Ничего. Уже в сумерках она вернулась во дворец, посмотрела на Одина и покачала головой. Локи не стал помогать, даже позлорадствовать не пришёл. Ему было всё равно, нужно было что-то делать, но что? Отчаяние охватило Фриггу, глаз Одина потускнел. Асгард медленно двигался к своей погибели. Никто ещё не знал, что ваны уже получили косвенное подтверждение своей правоты и активно готовили вторжение.