In Time

Централ-cити, бар «Warriors» — 2:11 p.m. Лиза выглядела безупречно и прекрасно об этом знала. Ее платье идеально подчеркивало фигуру, ни волоска не выбивалось из прически, и макияж был свежим и ярким — возможно, чересчур ярким для дневного времени, но чужое мнение не сильно ее интересовало. Лиза выглядела как женщина, у которой все было в полном порядке, все под контролем. Искусством лжи она владела в совершенстве. Но даже ей не по силам было поддерживать обман до бесконечности, и потому в самый последний момент, вместо того, чтобы зайти в дорогой бутик, как она вначале собиралась, она свернула в сторону бара. И пусть это было приличное заведение, не дыра вроде «Saints & Sinners», поддаться минутной слабости казалось равносильным признанию поражения. В такой час в баре было предсказуемо пусто, только за стойкой методично натирал стаканы показавшийся смутно знакомым бармен — совсем мальчишка, сам едва ли выглядящий достаточно взрослым, чтобы пить. Лиза уверенной походкой прошла к барной стойке и, забравшись на стул, закинула ногу на ногу. Бармен не сразу поднял на нее взгляд: судя по синякам под глазами, он явно не спал не первые сутки и, похоже, медленно соображал. Пусть это было мелочным, но чужой дискомфорт на мгновение доставил ей какое-то мстительное удовольствие. — Лиза?.. — удивленно пробормотал бармен и несколько раз моргнул, будто пытаясь отогнать мираж. — Мы знакомы? Лиза окинула его с головы до ног скептическим взглядом. Она определенно видела его раньше, только почему-то никак не могла вспомнить, где и когда. — Я… — бармен смешался и потер переносицу. — Года полтора назад мы пересеклись в баре? Я был с другом, Циско. Так и не знаю, чем у вас там все закончилось… Уголок его рта дернулся в намеке на усмешку, но она тут же слетела, не оставив и следа. И… Лиза вспомнила теперь, пусть и смутно, мальчишку с на редкость заразительной улыбкой, того самого, что поначалу принял ее заигрывания на свой счет. Неудивительно, что она едва смогла его узнать. Что бы ни произошло за последние месяцы, былой улыбке на его лице больше не было места. Впрочем, как и на ее, но она привыкла работать с неуместным. «Притворяйся, пока не поверишь в собственную ложь», — так говорил ей Ленни, и сейчас этот урок был полезен как никогда. — Ничего еще не закончилось, — приторно улыбнулась Лиза, перекидывая волосы за спину. — А теперь, будь любезен, обслужи даму… как там тебя? — Ал, — представился бармен после секундной заминки. — Не слишком ли рано для алкоголя? Лиза открыла было рот, чтобы ответить что-нибудь в духе «где-то уже пять», но слова застряли у нее в горле. Так непременно сказал бы Ленни, потому что он обожал клише, и… И неожиданно притворяться больше не осталось сил. Да и перед кем? — Мне можно, — сказала она, не скрывая горечи в голосе. — Сделай мне «Central Daisy», Ал. И себе тоже — за мой счет. — Я на работе… — Мне плевать. Здесь все равно никого нет, — отрезала она, и добавила уже тише, болезненно искренне. — Я не хочу одна поминать брата. Бармен — Ал — смотрел на нее несколько мгновений, затем опустил взгляд и тяжело сглотнул. Он достал два «олд фешен» стакана, бутылку «Grey Goose» и гренадин и без лишних вопросов принялся смешивать напиток. Лиза была невольно впечатлена: немногие бармены знали, как готовить «Daisy». Коктейль заказывали редко — он считался чересчур крепким для женщин и излишне легкомысленным для мужчин. Но Ленни любил его по каким-то только одному ему известным причинам, и у нее не мелькнуло даже мысли о том, чтобы заказать что-то иное. Лиза молча смотрела, как Ал делал свою работу: его движения были точными и размеренными, а на лице отражалась какая-то тихая грусть, будто он по-своему тоже оплакивал ее брата. Мысль была нелепой, но от нее становилось чуточку легче. Несколько минут спустя Ал протянул ей готовый коктейль и немного потерянно уставился в свой. Между его бровей залегла едва заметная складка. — Что произошло? — спросил он осторожно, очевидно сомневаясь, будет ли уместен вопрос. Вопрос был уместен. Возможно, она и пришла в бар за этим — чтобы выговориться первому встречному, потому что у нее теперь не осталось никого, кроме Мика, а тот справлялся с потерей по-своему. Лиза пригубила коктейль: вкус был ровно таким, как она помнила, но он никогда особенно ей не нравился. Даже остаточная сладость гренадина казалась слишком приторной. Уголок ее рта невольно дернулся вниз. — Мой глупый братец решил поиграть в героя, — невесело рассмеялась она. — Закончилось все предсказуемо. Лиза шевельнула запястьем, перекатывая в стакане кубики льда. Она была так зла на Ленни в первые недели — за то, что тот ушел, не попрощавшись, что снова оставил ее одну, хотя обещал, что больше никогда так не поступит. Потом на смену злости пришла опустошенность. — За Ленни, — сказала она после минутной паузы, с усмешкой салютуя Алу коктейлем. — За Ленни, — эхом повторил тот, поспешно запивая горчащей сладостью чужое имя и чужую потерю. На некоторое время между ними воцарилась тишина. Лиза чувствовала на себе взгляд Ала — сочувствующий и удивительно понимающий. Она до боли сжала в пальцах стакан — так, что казалось, стекло вот-вот лопнет. Ее губы дрожали. — Каким он был? — вырвал ее из оцепенения тихий вопрос. Лиза приглушенно фыркнула и одним глотком осушила добрую треть стакана, даже не поморщившись. — Он был идиотом, — ответила она с незваным отголоском той злости, которую, казалось, оставила в земле вместе с пустым гробом. — Ленни был упрямым и принципиальным. Ему необходимо было контролировать каждую мелочь. Он всю свою жизнь превратил в игру, потому что только так мог устанавливать свои правила. Мне кажется, единственной эмоцией, в которой он еще мог позволить себе быть искренним, был гнев… Лиза замолчала. Разве этих слов было достаточно? Они казались поверхностными и ничего не значащими, но в них было то немногое, что ей позволено было видеть за последние годы. Даже отношения между ними давно подчинялись установленному Ленни плану, который она приняла добровольно, и все-таки не могла не хотеть чего-то большего. Было бы проще, если бы он хотя бы изредка позволял себе открыться перед ней, как бывало раньше — так давно, что воспоминания об этих днях постепенно стирались из памяти... Но она должна была вытащить их на поверхность — чтобы рана стала глубже, но заживала легче. — Ему нравились старые фильмы и русская классика, — продолжила она едва слышно, в мыслях вновь возвращаясь в детство. — Он любил сладкое и плохо переносил острую пищу. У него была аллергия на кошек и просто отвратительное чувство юмора, но никто не заставлял меня так смеяться, как он… Голос подвел ее, сорвавшись на всхлип. Лиза благодарно приняла протянутый Алом бумажный платок и осторожно, стараясь не размазать тушь, промокнула выступившие слезы. Лишь несколько мгновений спустя она нашла в себе силы поднять глаза. — Ленни не был хорошим человеком, но он… — Он был, — негромко, но уверенно перебил ее Ал. — Тот человек, которого ты описала — он не был плохим. Не идеальным, может быть, но о ком из нас можно так сказать? Его взгляд был открытым и искренним, и слова не казались пустыми — заученной фразой ободрения, которой наверняка учили в школе барменов. Лиза скривила губы в слабом подобии улыбки. — Ты, наверное, просто образцовый работник, — сказал она не без доли сарказма. — Всегда готов выслушать, посочувствовать и даже выглядишь при этом на редкость убедительно. Это особый дар? Ал слабо улыбнулся в ответ. — Едва ли, — он пожал плечами и отвел взгляд. — Может быть, дело в том, что я тоже потерял… слишком многих, если честно. Лизе почти хотелось узнать больше, вытащить на поверхность и его горе — она толком не знала, в попытке ли отплатить ответной любезностью или же от нежелания страдать в одиночестве, — но сил продолжать разговор не было. Она глубоко вздохнула и постучала ногтями по барной стойке. Может быть, все-таки стоило заглянуть в тот бутик… Лиза одним глотком допила остатки коктейля и провела языком по губам, собирая кисловатый привкус лимона и сахарную сладость. — Спасибо, Ал, — сказала она, поднявшись со стула. — Мне стало немного легче. Может быть, это даже не было ложью. Ал молча наклонил голову и уставился на свой почти не тронутый коктейль. Он задумчиво провел пальцами по ободку стакана — казалось, будто он решал для себя нечто важное. Самое время было оставить его наедине с мыслями. Лиза развернулась на каблуках и направилась в сторону выхода из бара. — Лиза! Голос Ала заставил ее остановиться у самой двери, и она полуобернулась через плечо. Запоздало мелькнула мысль о том, что она даже не подумала оплатить счет — привычка действительно была второй натурой. Но, кажется, Ал окликнул ее не поэтому. — Если нужно будет поговорить, — предложил он негромко, но расслышать его в пустынной тишине бара не составляло труда, — я работаю здесь каждый день, не считая пятницы и понедельника. В это время здесь обычно никого не бывает. — Ты, вроде бы, говорил, что два часа дня — слишком рано для алкоголя? — Ну, — Ал пожал плечами, — где-то сейчас пять. Слова отозвались острой болью где-то в районе груди, и в то же время Лиза не смогла сдержать на удивление искренний смешок. — Я учту. О доставшемся ей бесплатно коктейле она решила не напоминать. Без сомнения, Ал был таким джентльменом, что угостил бы ее все равно. А в следующий раз? Кто знает, может быть, она и заплатит за себя сама.