Фортуна

ЗИЛ на чуть влажной почве оставил вполне приметный след. Но покружить нам все равно пришлось немало. Если бы мы ночью не петляли, то отыскали бы путь быстрее. Плюс теперь приходилось подниматься на возвышенность. Отчего-то вечером мне этот спуск не показался таким крутым. Пару раз майор останавливал машины и выходил лично посмотреть на следы. В очередную остановку из кунга выбрался лейтенант Ликсх. Мало того, он выволок карту. Развернул эту простыню на капоте уазика и начал что-то вещать майору. Снова я поленился выходить наружу. Жевал жвачку. С тоской вспоминал свое решение бросить курить. А у парней спрашивать бесполезно. Последние сигаретки «постреляли» друг у друга еще на месте ночевки. Все планировали затариться в поселке неподалеку. А такая задержка в пути стала сюрпризом. До меня доносились отголоски беседы майора и Ликсха. Этот задохлик уверял, что стоит двигаться строго на восток, в таком случае мы по-любому выберемся на федеральную трассу. Кущин возражал, предлагал искать развилку и основную дорогу. Еще мотивировал тем, что наш транспорт по пересеченной местности не пройдет. Здесь, в низинах, во время дождей образуются приличные потоки. Несут они за собой не только лесной мусор, но и камни. А иногда валуны, и довольно крупные, сами сползали под воздействием природных явлений. Называли подобные места каменными реками. Хотя они во время ливней и наполнялись водой. То, что уазик такое препятствие не преодолеет, я точно знал и с Кущиным был согласен. Лейтенантик даже покраснел от желания доказать свою правоту. Этого убогого к нашей группе прикрепили в последний момент, когда мы уже грузились на вокзале. Якобы этот умелец будет потом, в штабе, на карты наносить все, что положено. Кущин подобному специалисту порадовался вполне искренне. Я, кстати, тоже. Обычно возиться с картами никто не любит. А тут отыскали «добровольца». Илья Резников так вообще прыгал от восторга, что ему не придется сидеть внутри кунга, а имеется возможность двигаться с комфортом в салоне уазика. На эту тему они с Калиниченко поспорили. Но подкинули монетку и решили, что Евгений поменяется с Ильей местами на обратном пути. Молодого лейтенанта к нам отправили «во временное пользование» из военкомата. Этот Ликсх учился в университете. Но военная кафедра там имелась. Раз в год студентов вывозили в полевой лагерь. А тут по какой-то причине перед последним курсом сослали одного с нами на учения. Да еще и звание лейтенанта присвоили. Ну, просто цирк! Вообще-то «художник» оказался забавным парнем. Ржать мы все начали еще на стадии знакомства, когда тот представился как Лев Карлович Ликсх. Представляете, это мелкое и тщедушное – ЛЕВ! Форму он получал явно впопыхах. И размер штанов на свою худосочную задницу не сумел подобрать. Так что одежда еще больше подчеркивала немощность парня. Хотя от этого рисовальщика на учениях ничего особенного и не потребуется. Будет в палатке сидеть да наносить на карту все изменения. – Что, тяжело в учении – приходи в армию? – подначивали Лёву парни. Но что такое военная служба, Ликсх неплохо представлял. В купе он сразу выудил свои запасы спиртного, и мы его радостно приняли в свой коллектив. Майор проверил, как и где устроились наши водители, потом заглянул в наше купе и больше не появлялся. Похоже, «обсуждал стратегию» с начальством. Мы, правда, не наглели. Разливали напитки исключительно в чайную посуду, а бутылки прятали под сиденьем. Где-то к середине ночи вспомнили, что среди нас имеется «художник». Вернее, это Лев сообщил, что рисовальные принадлежности прихватил, и предложил запечатлеть на память Калиниченко. Женька не понял, чего это ему так подфартило, и как мог отнекивался. – У вас лицо выразительное, – увещевал его Лев. – Да чего там выразительного? – скромничал Евгений. В результате Калиниченко раскрутили на портрет. Вот уж не знаю, как Лёве удавалось что-то там рисовать при такой качке вагона. Плюс мы продолжали выпивать за знакомство и успех. Утром Женька долго разглядывал рисунок. Потом почесал подбородок и пробормотал что-то невнятное. – А чего у него на портрете такие глазки узкие? – в свою очередь уточнил я. – Какие были, такие и изобразил, – хмуро отозвался Лев, запивая таблетку водой. – Потом на трезвую голову еще раз повторю. Честно говоря, что в Калиниченко этот художник нашел привлекательного, я не понял. Обычная внешность. Шатен с короткой стрижкой. Серые глаза. Может, только красивый изгиб бровей. По мне, так Тимур Соколов на порядок симпатичнее. Черные как смоль волосы, которые если немного отрастали, начинали завиваться. Карие глаза в обрамлении густых ресниц. И при всём этом светлая кожа. А сама фигура подтянутая и пропорционально сложенная. Если бы я так тщательно не скрывал свою сексуальную ориентацию, то уже давно к Тимуру бы подвалил. Нравился мне этот парень чрезвычайно. Оттого и не понял, почему Лев посчитал Евгения более симпатичным. Тем временем тот самый Лев так и не смог убедить майора сменить маршрут. – Двигаемся по нашим следам до развилки, – подвел итог дискуссии Кущин. – Чего ты так петлял вчера? – тихо выспрашивал Илья нашего водителя, вглядываясь в то, что мы ночью посчитали дорогой. Олег молчал и не отзывался. Нам повезло, что ЗИЛ оставил за собой такой след из поломанных веток и колеи, что двигаться в обратную сторону не составляло особого труда. Но причудливость маршрута и меня поражала. – Не удивлюсь, если это, и впрямь, была тропа, оставленная животными, а ты по ней двигался, – продолжал подначивать Олега Илья. – Это что ж за животные такие должны быть? – обиделся водитель. – Слоны, что ли? Тропинку от дороги я отличу и в темноте. – Угу, – не поверил Илья, но замолк. А через какое-то время Олег затормозил. – Что не так? – тут же среагировал майор. – Колея закончилась, – с сомнением в голосе сообщил Олег. Парни выбрались из салона машины. Я тоже решил размяться и выпрыгнул следом. Теперь все дружно стояли и почесывали затылки. – Мы что, опять пропустили развилку? – уже не так уверенно уточнил майор, разглядывая «дорогу». – Не было никакой развилки, – категорично заявил Илья, что все время следил из-за плеча водителя за нашими перемещениями. – Можно пешком назад вернуться и посмотреть. Поскольку других предложений не поступило, то все дружно кинулись прочесывать округу. Те следы, что оставили наши автомобили, виднелись четко. И там, где затормозил Васильев, как раз видна была не то старая дорога, не то звериная тропа. – Связи нет, навигаторы в жопе, мы там же! – уже не стесняясь, ругался во весь голос Кущин. – Как щенки заблудились на десяти квадратных километрах. – Штабные порадуются, – хмыкнул Калиниченко и словил от майора такой взгляд, что поспешил убраться в кунг. – Значит, идем маршрутом, предложенным Львом Карловичем, – наконец, принял решение Кущин. – ЗИЛ первым, а мы за ним. – Типа тупо на восток? – уточнил сержант Федоров. – Туда. А Ликсха сажайте в кабину, пусть сверяет по компасу, и вообще... – махнул неопределенно руками майор. – А я тогда с вами поеду, – заявил Женька. Одному сидеть в закрытом кунге ему явно не хотелось. Наши с Ильей рюкзаки пришлось закинуть в кузов. Но втроем на заднем сиденье уазика мы вполне удобно разместились. Теперь обзор стал на порядок хуже. ЗИЛ перекрывал нам весь вид. Собственно говоря, особо смотреть было не на что. Похожие деревья и кустарники, как и раньше. Лишь поражало обилие пернатых в этом районе и какие-то деревья с огромными цветами. Что тут на юге растет? Магнолии, что ли? Хотя магнолии, кажется, белые. В общем, я совсем не ботаник, оттого больше следил за машиной. – Скорость движения не больше десяти километров в час, – размышлял вслух майор. – Углубиться далеко в лес мы вчера не могли. К тому же шли какое-то время параллельно трассе. Получается, по прямой двадцать пять-тридцать километров. – Два с половиной часа, – резюмировал Илья. Но в предполагаемое время мы не уложились. Получилось, как в той поговорке, когда было «гладко на бумаге». Пусть не овраг, но неудобный и каменистый спуск нам попался. Лев свою карту-простыню и так и сяк извертел. Уверял, что нет рядом такого спуска и в помине. Майор почему-то печально поглядывал на небо. Наверное, таким образом связь со спутником устанавливал. В любом случае, связи как не было, так она и не появилась. Навигаторы не функционировали. Только компас исправно на север-юг тыкал. – Двигаемся вдоль на север, ищем проходимый для машин участок и снова сворачиваем на восток, – распорядился Кущин. Теперь движение еще больше замедлилось. ЗИЛ, конечно, машина мощная, но никак не танк. Заросли кустарника порой встречались такие, что не проехать. Да и лавировать между деревьями еще то удовольствие. Время приближалось к одиннадцати утра, когда появилась возможность свернуть на восток, но майор велел сделать остановку. – Андрей, давай нам чайку организуй, – дал Кущин указания сержанту. – Хоть перекусим нормально. Народ разом повеселел и кинулся потрошить свои баульчики с запасами провизии. На военные сухпайки никто не позарился. Пока своих припасов хватало. Тимур уже стругал колбаску, что оставалась у него. Я выудил шпроты. Парни начали сносить к уазику свои нехитрые запасы. Чайник сержант вскипятил быстро. Мини-печка в кунге имелась, и много чего еще. Конечно, это имущество части. Но ни для кого не секрет, что командир частенько берет эту машину на охоту и для своих нужд нехило там все оборудовал. Я вообще удивился, когда узнал, что Кущин прихватил себе такой трофей. Никак полковник таким образом пытался сгладить впечатление от того груза, что нам всучили? И уже после перекуса снова все уставились на карту. – Никаких ориентиров, – вздыхал Лев. Я же вдумчиво разглядывал обозначения рельефа. Хорошо, что для учений такие масштабы используют. Плюс это не гражданский вариант, а нормальный, с военной топографией. Но если брать за отправную точку и привязку тот спуск, что четко шел с севера на юг, то таких на нашем участке всего три штуки. Вернее, совсем не наш участок, а плюс-минус пять десятков километров. Лев же пока с майором решил «плясать от печки». То есть от станции. Вначале мы двигались вдоль железнодорожного полотна. Потом на переезде свернули строго на запад. На дорогу местного значения. Собственно, наши навигационные системы тоже были не для гражданских. Координаты задавали участок проведения учений где-то «в глухом лесу». Впрочем, туда вели старые дороги, плюс поселок рядом. В очередной раз я поразился странному выбору района. Но решил, что не стоит во все эти межведомственные тонкости вникать. С нами же еще десантники будут какие-то навыки отрабатывать. Забавно, как это у них получится? Станут искать полянки и целиться на них? Снова я отвлекся от основной проблемы. Точку, откуда мы последний раз выходили на связь, на карте отыскали быстро. Оставалось примерить это к реальному месту. В любом случае «художник» был прав. Двигаясь хоть на восток, хоть на север, мы давно должны были выехать если не к населенным пунктам, то на дорогу. Майор обогнул нашу стоянку по кругу. Прошелся чуть вниз, потом вперед. – Двигаемся на восток, – принял Кущин очередное решение. – Сейчас начнется подъем. Мы с верхушки холма осмотрим округу. – А если это не холм, а гора? – с сомнением поглядел на заросли прапорщик. – Уазик туда не вскарабкается. – Я за руль сяду. А ты сзади подталкивать будешь, – рыкнул на Олега Кущин и скомандовал: – По машинам!!!