Игра Канарейки

Хобби у него такое – попадать куда не следует. Дийскстра

      Гюнтер О’Дим назначил встречу на распутье рядом с деревней Янтра. Почему встреча должна была состояться именно в полночь, Канарейка не понимала, но спросить у клочка пергамента, найденного ею в корчме под собственной кружкой горячего мёда, возможности не представилось.       Эльфке было не по себе. Если Гюнтер попросил, нет, назначил встречу, так будет правильнее при упоминании купца, значит, ему что-то нужно. Когда Гюнтеру О’Диму что-то нужно, стоит молчать и выполнять. Канарейка усвоила этот урок за несколько месяцев знакомства с ним, и теперь сидела на небольшом вытоптанном в поле подсолнечников пятачке на краю деревни Янтра.       До полуночи было ещё порядком времени, хотя уже темнело. Эльфка начинала замерзать в тонком кожаном доспехе, но разжигать костёр посреди сухих стеблей подсолнухов определённо не стоило. Только Канарейка собралась встать, как до неё донеслось фырканье лошадей и хриплый женский голос, отдающий грубые рваные приказы. Эльфка непроизвольно схватилась за рукоять клинка и отпрыгнула в сторону, в гущу толстых листьев. Буквально через пару мгновений на пятачок вышёл разбойник в драном засаленном камзоле. Мужик шмыгнул носом, смачно схаркнул и развязал тесёмки на паху с вполне определённой целью.       Канарейка не могла решить, что предпринять. Она слышала голоса пяти или шести головорезов. Эффект неожиданности мог бы сработать максимум с двумя, да и то если этого подсолнечного приблуду Канарейка уберёт беззвучно. С четырьмя разбойниками в открытом бою певица бы скорее всего не продержалась. А ещё она не знала, насколько серьёзно они вооружены.       Эльфка сжимала зубы и старалась даже не дышать.       – Я не позволю вам трогать этих людей, – прозвучал в шагах десяти знакомый уверенный голос.       Ведьмак?       Бандит поспешно закончил свои дела, выхватил из-за пояса нож и стал красться туда, откуда звучал голос Геральта.       – Этот ублюдок сбежал с моими деньгами, – отвечала женщина-командир. – Мы больше никого не тронем.       – Вы никого не тронете в этой деревне.       Ведьмак ответил в своей обычной искусственно безразличной манере и медленно вытащил из-за спины меч.       Канарейка метнула нож в открытую шею крадущегося разбойника. Он был далеко от ведьмака, и тот даже не обратил внимания на упавшего замертво головореза. Его тут же скрыли большие яркие головы подсолнухов. Зато это заметил бородатый мужик в доспехе рыцарей Ордена Пылающей Розы. Он сдёрнул с пояса свой невесть откуда добытый ятаган и крикнул высоким противным голосом:       – Наших бьют!       Тут же вспыхнула драка.       «Откуда здесь ведьмак? – думала эльфка, вытаскивая из горла убитого свой нож. – Это не может быть просто совпадением, когда тут замешан Гюнтер О’Дим».       Канарейка меланхолично вытирала лезвие ножа о полу плаща, пока Геральт рубил разбойников в десятке шагов от неё. «Неужели это всё затевалось для того, чтобы я встретилась с ведьмаком?»       Эльфка замотала головой собственным мыслям. Умный и сильный мужик, верно ведь? А почему бы и нет, собственно? Убийца чудовищ определённо стоил её внимания. Он был как-то по-своему, топорно, но обаятелен, на вкус эльфки, так хорош собою, да и силён, что уж говорить – он-то без проблем разберётся с шестью сильными головорезами.       Ну, по крайней мере, без таких проблем, которые возникли бы у неё.       Канарейка немного приподнялась с земли и увидела поверх ярких подсолнухов, что ведьмак дерётся с откуда-то взявшимся волколаком. Эльфка рывком вытащила кинжал и только хотела вскочить с земли, как её тело парализовало, певица рухнула обратно в уже порядком примятые подсолнечники.       – Геральту пока не нужно знать, что ты здесь.       Гюнтера не могло быть рядом, эльфка бы услышала шуршание травы под ногами!       – Мы с ним немного пошепчемся, – с лёгкой издёвкой произнёс О’Дим. Он сел на корточки перед прикованной к земле Канарейкой. Та злилась, она ненавидела чувствовать себя беспомощной.       – С тобой свои тайны, с ним – свои. – Купец пропустил сквозь пальцы длинный золотистый локон эльфки. Гюнтер встал, посмотрел в сторону добивающего волколака ведьмака.– Когда сможешь встать, возвращайся к Ольгерду фон Эвереку.       – Гюнтер… – прохрипела пытающаяся совладать со своим телом Канарейка. Купец не стал картинно исчезать с места, на котором стоял, а просто вышел из поля зрения эльфки.       Канарейка видела кусочек догорающего закатом неба; разбойничьего коня, забредшего в поле в надежде что-нибудь пожевать; свои руки в тонких кожаных перчатках, бессильно лежащие на земле.       А потом Канарейка заснула.       Ей снился Геральт.       Ведьмак был оголён по пояс, в тёплом свете свечей эльфка видела шрамы, которыми была испещрена его спина. Геральт с кошачьей грацией медленно шёл к перине, на которой лежала, подперев рукой голову, и читала красивая молодая женщина в белой прозрачной сорочке и с чёрной бархоткой на шее. Канарейка долго разглядывала чёрные кудри и фиалковые глаза женщины. Она была очень красива. Геральт медленно шёл к ней.       Эльфка вдруг вспомнила одну прекрасную балладу, рассказывающую о любви ведьмака и черноволосой чародейки.       – Не знаю, ты ль моё предназначенье, – зачем-то вслух напела Канарейка. Геральт подошёл к магичке, наклонился для поцелуя. – Иль страстью я обязан лишь судьбе…       Это он, Геральт, тот самый Белый Волк из баек корчмарей и баллад мастера Лютика. Почему Канарейка не догадалась сразу? А рядом с ним – любовь его жизни, женщина, с которой он связан самим Предназначением. Канарейке стало горько: она уже успела проникнуться симпатией к этому необщительному альтруистичному чудаку. Эльфка почувствовала себя обманутой, а потом вспомнила слова Гюнтера: «Возвращайся к Ольгерду фон Эвереку».       Геральт и магичка слились в долгом нежном поцелуе, Канарейка отвела взгляд. Они не видели её в этом сне.       – Насмотрелась? – спросили сзади насмешливо.       Эльфка обернулась и почти не удивилась, увидев за спиной атамана «кабанов».       – Тебе пора уходить.       Почему-то Ольгерд говорил голосом Гюнтера О’Дима, в присущей только ему манере – словно лис с птицей, на шее которой он держит лапу, готовый в любой момент выпустить когти. От такого демонического гибрида эльфка испытывала необъяснимый ужас. Чёрные пустые глаза Гюнтера и усталое хмурое лицо Ольгерда, его руки, не упёртые в бока, не лежащие на эфесе карабелы, а деловито сцепленные сзади, ухмылка, какая не могла принадлежать атаману. Эльфка точно знала это, хотя и не могла сказать, откуда.       Кто же всё-таки это был, Ольгерд фон Эверек или Гюнтер О’Дим?       Кто бы он ни был, мужчина сцепил пальцы на запястье Канарейки и грубо поволок её к окну. Было высоко, внизу скалились острые камни, Канарейка панически боялась высоты, но прыгать пришлось.       Эльфка открыла глаза. Небо почти стало по-ночному тёмным, только на западе затухало солнечное зарево. Неподалёку в траве настойчиво стрекотала цикада, где-то в деревне надрывался сторожевой пёс и со вкусом, надрывая горло, кашлял кмет.       Канарейка пошевелила пальцами, приподнялась на локтях и почувствовала, как сильно она замёрзла, лёжа на сырой земле. Что ж, если эльфка в скором времени скончается от какой-нибудь лихорадки, ей будет, кого в этом винить. Какое-никакое, а утешение.       Совсем рядом, где-то в гуще подсолнечных бутонов, фыркнул оставленный разбойниками конь. На нём не было седла, но выбирать не приходилось – Канарейка не чувствовала пальцев ног, и у неё просто не хватило бы ни сил, ни терпения искать кобылу, «одолженную» у «кабанов».       С первого раза запрыгнуть на спину на удивление дородному (очевидно, недавно краденному) коню у невысокой эльфки не получилось. Со второго раза строптивый конь поддался, Канарейка прижалась к его шее, пытаясь согреться. Эльфка привычно опустила капюшон на глаза и ударила коня пятками по бокам.       На распутье, где вечером играли деревенские дети, Канарейка успела заметить Геральта. Он сидел, подмяв под себя ноги и ровно сложив руки на коленях. Глаза ведьмака были закрыты, лицо расслаблено. Геральт ещё не обнаружил присутствия Гюнтера О’Дима, сидевшего прямо над ним на деревянном обелиске, посвящённом какому-то божку. Гюнтер болтал ногами и смотрел своими чёрными глазами-пропастями вслед пробежавшему коню и его всаднице.