Игра Канарейки

Купленному покупатель платит по собственному усмотрению, а оказывающий услугу цену назначает сам. Калантэ, королева Цинтры

      Спустя час езды из-за деревьев показалась каменная стена, окружавшая фамильное имение фон Эвереков.       – Нихрена себе, – вырвалось у Канарейки. – Эти фон Эвереки были такими богатыми, а я о них даже не слышала.       Ведьмак не ответил, задумавшись о чём-то.       Лошади завернули за угол, но ворот нигде не было видно. Высокая стена, увитая плющом, возвышалась над ведьмаком и эльфкой, старинное имение будто бы дышало. Канарейка очень надеялась, что это ей только кажется, и по коридорам просторного дома просто гуляет ветер.       – Сколько же лет здесь никто не живёт? – спросил Геральт негромко. Обычно так он спрашивал что-нибудь у самого себя, но эльфка, не знавшая о причуде ведьмака, растерянно протянула:       – Не знаю… Ольгерд никогда не говорил, сколько он бессмертен.       За следующим поворотом показались высокие чугунные ворота с витой решёткой.       Канарейка и Геральт спешились, ведьмак на ходу накинул куртку от новёхонького доспеха и подошёл к воротам. Дёрнул створку, но та в ответ только пронзительно заскрипела.       – Заросло. Нужно поискать другой вход.       Эльфка хотела что-то ответить, но ведьмак вскинул руку, жестом указывая ей замолчать, прислушался. В пышных зарослях кустарника, почти переваливающихся через стену, кто-то затаился.       Он был буквально в двадцати шагах, достаточно близко, чтобы услышать сердцебиение. Быстрое, суетливое.       Человек.       Геральт вытащил из ножен железный меч, бесшумно ступая, направился к кустам. Канарейка последовала за ним, украдкой схватившись за кинжал.       Квартчек или Могила, как его обычно называли близкие друзья, уже пару часов дожидался своего подельника. Тот ушёл вперёд, на разведку, должен был залезть в давно заброшенный дом и посмотреть, что можно оттуда вынести. Только вот он что-то всё никак не возвращался. Сначала Могила думал, что его подельник нашёл какой-нибудь сундук с золотом и смылся с ним, чтобы не делить добычу. Вдвоём они работали в первый раз, и от этого урода можно было ожидать всего чего угодно. Но потом Квартчек вспомнил, что, обойдя всю каменную стену по кругу, они нашли только этот вход. То есть мимо него никто не мог пройти. И Могила счёл своим долгом дождаться своего подельника у входа. По правде говоря, Квартчек смертельно трусил, иногда слышал какие-то жуткие звуки со стороны дома, замечал в тумане чью-то фигуру или просто тень. Или это шалило его воображение? В любом случае заходить внутрь было стрёмно, поэтому Могила оставался на месте, бессмысленно выкрикивая имя своего подельника.       Когда из кустов, скрывающих дыру в стене, вышел плечистый седой мужик с одним мечом в руках и вторым за спиной и сухо спросил, кто он, Квартчек даже немного растерялся. Залепетал что-то, сердце ушло в пятки.       – У меня друг там… Ушёл и не воротается…       – Он – мародёр, – догадалась не пойми откуда взявшаяся дамочка. Она была в плаще, лицо скрывал большой капюшон. Поэтому всё, что Квартчек мог сказать о ней, так это то, что она – дамочка. И то – только по голосу.       – И когда твой друг ушёл?       – Часа два назад… – промямлил Могила, вглядываясь в мужика. У него вертикальные золотистые зрачки. Как у кошки. Неужто ведьмак? Ведьмаков Квартчек раньше никогда не встречал.       – Я видел, в тумане что-то шевелилось, звал его, – торопливо выкладывал Могила, – а он не отвечает. Подох уже, что ли…       – Мы поищем твоего друга. Всё равно туда идём, – сказала дамочка.       – Похоже, это туманник, – проговорил ведьмак, всматриваясь в явно неестественный по происхождению густой зеленоватый туман.       – Что ещё за хрень? – спросил Квартчек. – Чудище его сожрало?       – Иди пока в «Золотого дракона», на восток шесть или семь миль. Если найдём твоего друга, встретим тебя там.       Могиле совсем не хотелось сводить близкого знакомства со смертью, поэтому он, мгновенно позабыв про сокровища, спрятанные в этом доме, и про своего подельника, послушно кивнул и рванул куда-то на запад. «Золотой дракон» был не совсем там, но Канарейка, наблюдая за тем, как мародёр смешно убегает, решила его не останавливать. Тем более, что-то ей подсказывало, что его друга живым они не найдут.       Геральт и Канарейка приняли решение разделиться. Они сошлись на том, что так они быстрее найдут эту несчастную розу и смоются из этого жуткого имения. Ведьмаку совсем не хотелось сегодня встречаться с туманником – его уже знатно потрепала брукса, он устал, да и был не в настроении.       Ну, в общем-то, что может случиться в уже много лет как заброшенном имении, где пропал человек, а ведьмак подозревает присутствие туманника? Сговорились на том, что, если что, Канарейка будет кричать и ретируется к выходу. Эльфка не сильно любила всяческих бестий и упырей, да и не особо знала, что с ними делать, поэтому и без всяких договорённостей сделала бы то же самое.       Хотя, то же самое хотелось сделать и без бестий. В имении фон Эвереков было смертельно тихо, собственные шаги Канарейка слышала так, будто им вторил гигантский барабан. Дом выглядел заброшенным и опустевшим, с провалами в кровле, трещинами на стенах и разбитыми стёклами. А вот за передним садом явно кто-то ухаживал – нежные холёные бутоны цвели в прополотых клумбах, дорожки посыпаны гравием, а весь перегной сметён в одну кучу у стены.       Канарейка растерянно осматривалась, нервно сжимала в руке рукоять кинжала и искала хоть какой-нибудь розовый куст. Кажется, это было самое простое из желаний Ольгерда – просто найти ту самую розу и принести её. Но сколько же лет прошло с тех пор, как атаман покинул дом? Свежие цветы не живут больше месяца, да и так – только со специальными гранулами, выдуманными какими-то магиками.       Эльфка отодвинула ветви кустов и невольно отшатнулась.       На земле, пропитанной кровью, лежало тело мужчины. Его конечности были неестественно вывернуты, раскинуты в стороны. Канарейка про себя поблагодарила Мелитэле за то, что он лежал лицом к земле. Видимо, друг того мародёра. Эльфке понадобилось много сил, чтобы охладить рассудок и заставить себя посмотреть на труп глазами убийцы.       Она присела рядом на колени, стянула с его головы дурацкий чепец, больше напоминавший мешок. Даже под слипшимся комком окровавленных волос была видна жуткая вмятина на черепе. Такую мог бы оставить только невероятной силы удар тупым предметом. Мародёр умер мгновенно.       И тварь, которая это сделала, где-то поблизости.       Откуда-то послышался грохот. Канарейка вскочила с земли, что-то чавкнуло под ногами. Совсем не хотелось знать, что.       Геральтом овладел исключительно профессиональный интерес. Жуткая высоченная тварь, вся собранная из лоскутов чужой кожи и частей тела, соштопанная, не имевшая на лице никаких отверстий, кроме жуткого зубастого рта, просто не могла быть живой.       Чудище замахнулось такой же гигантской, как и оно само, лопатой, вкладывая в удар всю свою мощь. Ведьмак подставил руки для кувырка, чтобы откатиться в сторону, но запнулся о камень, торчащий из земли. Это буквально на долю секунды, но задержало его, и теперь острый край лопаты этой человекоподобной твари в чёрном балахоне неумолимо приближался к груди Геральта. Такой удар мог бы если не убить ведьмака, то точно отключить на несколько мгновений, нанести тяжёлую травму и вызвать кровопотерю. Геральт отстранённо подумал о том, что тогда ему придётся полагаться только на закалку ведьмачьего организма. Выпить эликсиров он не успел, а во время боя сделать это было решительно невозможно – особо сильные отвары могли вызвать судороги и даже кратковременную потерю сознания и у опытного ведьмака.       Вдруг чудище резко отвело удар в сторону, упуская шанс ударить, будто растерянно развернулось, протягивая руку к затылку, наклонилось и что-то вытащило из него. Из переката Геральт мгновенно вскочил на ноги, выставив меч перед собой. Тварь бросила в сторону ножик, обернулась на Канарейку, стоявшую возле засохшего фонтана. Эльфка оскалилась, будто ощетинилась и была в каком-то боевом запале – подобное выражение лица Геральт замечал у Цири, когда она сражалась с виверной или ослиском. Азартный страх, неуёмное желание его преодолеть и не дать слабину, страсть к жизни. Вот только Канарейка не росла в Каэр Морхене, не бегала по мучильне, не воспитывалась ведьмачкой. Она была несомненно смертоносна, как однажды выразился о ней О’Дим, но смерть лёгкими движениями она несла только людям и представителям Старших рас.       Когда чудище бросилось в сторону Канарейки, Геральт сложил пальцы в знаке Игни и направил на него столб пламени. Балахон, который по всем правилам честных балахонов должен был загореться, этого не сделал. Из этого напрашивались два вывода. Первый – тварь была нематериальна, то есть не осталась на Континенте после Сопряжения Сфер, а была вызвана искусственно. Второй – бой с ней затянется и будет сложным. Труднее, чем схватка с утренней бруксой.       Балахон не загорелся, но зато ведьмак смог отвлечь чудище от эльфки. Оно обернулось, оскалилось своим отвратительным ртом с рядами мелких острых зубов и понеслось на ведьмака.       Из Канарейки и Геральта получился странный дуэт. Если к бою не в одиночку он успел уже кое-как привыкнуть, то ему ни разу не приходилось сражаться с союзником, метающим ножи. Было вполне очевидно, что эльфке не хватит сноровки и скорости противостоять этой твари в ближнем бою, поэтому она запускала в неё ножом, быстро перебегала на другое место, не давая чудовищу сориентироваться, и бросала снова. Ведьмаку же приходилось постоянно отвлекать тварь на себя, не давая ей догнать Канарейку и самому не подставляясь под удары.       Бой был долгий и мучительный. Иногда тварь создавала какие-то помехи в пространстве, полуисчезала, и лезвие серебряного меча проходило через неё насквозь. Временами чудище вовсе теряло вещественность, становилось неуязвимо и перемещалось в пространстве так, словно проходило через порталы. Только порталов не было. В один из таких разов оно вышло прямо рядом с Канарейкой и замахнулось для удара, когда ведьмак, среагировавший раньше, отбросил эльфку в сторону телекинетическим ударом Аарда.       Жуткое потустороннее существо успело потрепать нервы ведьмака и убийцы, оставить несколько царапин и ушибов, оторвать Геральту рукав куртки, отсечь Канарейке прядь волос у самого лица и просто знатно вымотать обоих, когда оно наконец скрючилось, повалилось на землю, издавая загробный крик, и исчезло.       – Холера, – выплюнул ведьмак, присел возле лежавшего на земле оружия твари. – Озоном несёт. Это чёрная магия. Канарейка бессильно опустилась на землю, собирая разбросанные ножи.       – Такого дерьма я ещё не видела, Геральт.       Эльфка будто бы с интересом заметила, что рука, которой она потянулась к ножу, дрожит как у заправского пропойцы.       – Я тоже, – коротко ответил ведьмак. Достал из сумки на поясе какую-то склянку, залпом выпил её содержимое, осел на землю. На его лбу выступила синяя жилка, а кожа словно стала бледнее.       – Оно могло нас убить, я даже не выпил эликсир. Передай потом своему Ольгерду, что он уёбок.       Канарейка хохотнула.       – Думаешь, он знал об этом?       – Это Ольгред фон Эверек его сюда привёл, – произнёс мелодичный женский голос.       Геральт и Канарейка обернулись на говорившего. Перед ними на земле сидела чёрная кошка со странными, совсем не кошачьими глазами.       – Его звали Ключник, – невозмутимо продолжила она, не обращая внимания на хмурящихся собеседников. – Он был очень силён, вы первые, кто с ним справился.       – Магия дружбы, – съязвил ведьмак. – Кто ты?       – Мы ждали здесь только одного гостя. – На этот раз голос был мужским. С другой стороны к ведьмаку и эльфке подходил чёрный пёс с такими же странными глазами. Он остановился рядом с кошкой, внимательно посмотрел на Канарейку.       – Тебя не должно было быть здесь.       Эльфка напряглась.       – Гюнтер О’Дим сказал мне быть здесь. Может, вы его знаете.       – Мы давно не покидали этого имения, – сказала кошка. – Но его знаем.       – Вечно он смешивает все карты, что лежат на столе. Нашёл Aen Seidhe. Госпоже Ирис фон Эверек это может не понравиться. – Пёс оставался невозмутим, а его голос звучал необычно, как звучат песни, спетые хором. Словно он говорил свои слова не один.       – Ирис фон Эверек здесь? – спросил Геральт. – Мне нужно её увидеть.       – Она может быть решением проблем, которых ещё нет, – кошка обратилась к псу так, будто ведьмак не задавал вопроса.       – Или создать новые. Одно из двух. Он искусственно вплетает её в эту историю.       Кошка перевела взгляд на решительно ничего не понявших в их разговоре Геральта и Канарейку и произнесла:       – Следуйте за мной. Я покажу, где Ирис фон Эверек.