Вечера в дистрикте 12

После того, как Хеймитч уехал исследовать Арену, доставшуюся им (а было это всего лишь несколько дней назад), Эффи никак не могла найти себе места. Казалось, что после года, прожитого им в относительном спокойствии близ Деревни Победителей усилило её привязанность к мужу, которого, как она позднее призналась Китнисс, Эффи полюбила почти с первого взгляда, и очень переживала за него во всё время Игр, в которых он принимал участие. «Просто чудо, что он победил тогда, во всяком случае, для меня это казалось чудом, сам-то он эту победу заслужил, потому что был умным и хитрым, - вспоминала она вечерами, дожидаясь известий от Хеймитча. - Конечно, после того, как он уехал в свой дистрикт, у меня были увлечения, но после я поняла, что наиболее сильным моим чувством было именно это, как бы я не старалась забыть о нём, понимая, что в моём случае любые попытки поддерживать с ним отношения грозили мне, по меньшей мере, потерей места в иерархии Капитолия. В худшем – меня могли бы попросту выслать в какой-нибудь отдалённый от Двенадцатого дистрикт, где я вообще потеряла бы с ним связь – до этого я хотя бы по своим каналам узнавала о том, как он живёт: победителям, как ты знаешь, если и не позволялось всё, то, во всяком случае, их судьбы не оставались в забвении…». Китнисс поняла переживания Эффи, когда в один из вечеров, когда на их рабочем столе погасла голограмма исследуемой Арены, которую они часто рассматривали, чтобы сообразить, как там когда-то обстояли дела, в комнату вошёл Пит и сообщил, что со дня на день он собирается отправиться вслед за Хеймитчем, чтобы «ускорить процесс», поскольку ему «дико надоело копаться, точно крот, в старых бумажках». Эффи не поддержала эту его затею: - Пит, да ты что! Ты только подумай: тебе придётся целыми днями бродить по заброшенному городу, который теперь одряхлел настолько, что представляет большую угрозу… Там может что-нибудь обрушится, или какие-нибудь другие неприятности могут произойти! Может быть, там до сих пор остались нетронутыми ловушки, расставленные игроками когда-то и не успевшие сработать до конца Игр! Ты не представляешь, как я переживаю за Хеймитча, подумай о Китнисс! - Нет, ловушек там не осталось, - Пит старался придать голосу уверенность. – Ну посудите сами: Арена была излазана вдоль и поперёк поклонниками трибутов тех Игр, если что и сработало против них, то оно давно бы сработало… А ни о каких жертвах в архивах упоминаний нет. - И всё же мы не можем быть уверены в этом окончательно: в любом случае весь город исследовать невозможно - он огромный. Да и не думаю, что от тебя там будет много прока, здесь ты пригодишься больше, чем там. Китнисс будет очень скучать без тебя, я тебе говорю точно! - Ничего, ты ей не дашь повесить нос, - улыбнулся Пит. - Сравнил меня с собой! Ты же ей всё-таки муж! - На что ты намекаешь? – Пит улыбнулся. - Ах ты! Это же неприлично! – произнесла Эффи почти с той же интонацией, как когда-то произнесла отповедь Китнисс после того, как она запустила стрелу в яблочко жареному поросёнку на тренировках перед бойней. - Да шучу я… Нет, ну а Хеймитчу, думаешь, не скучно там одному? - И как ты собрался его развлекать? – Эффи вопросительно подняла бровь. - Ну, как… Помогу ему, вдвоём бродить не так скучно, как одному… И, говорят, там отличные постапокалиптические пейзажи. - Неужели тебе не надоела вся эта тема за годы нашей жизни до Революции? – Китнисс вздохнула. - Вообще Хеймитч говорил, что ему будет там хорошо в одиночестве. Он мне ясно дал понять, что устал от людей, с которым он тут в нашем дистрикте имеет дело постоянно, и ему хочется побыть в одиночестве какое-то время. Ему всегда нравились подобные странные развлечения, ещё когда он приехал на свои первые игры, он говорил об этом мне, когда мы только познакомились. Помнится, он подбивал меня полазать по заброшенным зданиям на окраинах Панема, я ещё тогда удивилась, узнав, что таковые есть… Тогда я была свято уверена в том, что наше правительство настолько безупречно, что не допустит наличие такого безобразия в столице, но потом поняла, что подобные места были специально оставлены без реконструкции для любителей альтернативного образа жизни. Кого только тогда не встречалось в Капитолии! – Эффи почти ностальгически вздохнула. – Эх, лучше бы Хеймитч просто сходил один на рыбалку. - Ну, ты же знаешь, что на рыбалку он без меня никогда не ходил… сказал Пит. – Ума не приложу, почему он теперь решил поехать на Арену без меня. - Не думай, что он тебя не ценит, Пит. Наверняка есть какая-то причина. Он говорил мне, что очень дорожит тобой, со временем всё больше, - Эффи серьёзно посмотрела на бывшего трибута. Пит улыбнулся. Теплота этой улыбки согрела Китнисс, и на какое-то мгновение ей показалось, что в том, что её муж отправиться к Хеймитчу, не было ничего опасного. Пит как будто бы услышал эти её слова. - Мы привыкли преодолевать опасности. Семи смертям не бывать… Эффи снова издала возмущённый возглас. - Я буду очень осторожен, Кит, обещаю тебе, - Пит обнял Китнисс, присев рядом на диван. – Я буду отчитываться тебе дважды в день. - Вот было бы здорово, если бы Хеймитч поступал так же, он даже не представляет себе, как я за него волнуюсь! – Эффи снова пересмотрела те кадры присланной последним видеозаписи, на которой Хеймитч торжественно потрясал небольшой найденной флягой, не замеченной исследователями-предшественниками. Хеймитч имел поразительную особенность – он умел радоваться каждому пустяку, совсем как ребёнок. - Ты знаешь, я не могу тебе препятствовать, - немного подумав, ответила Китнисс. – Я понимаю, что тебе скучно, мне тоже иногда хочется послать всё это к чертям, - она кивнула на ворох бумаг, которые ей необходимо было сегодня разобрать. – Несмотря на то, что всё это очень интересно, я просто не могу иногда снова проживать всё это, даже то, о чём я узнаю впервые. - Оно и верно, - подтвердила Эффи. – Ну, кто за то, чтобы пить сегодня кофе на свежем воздухе? Китнисс посмотрела за окно: солнце заходило, а это было их с Питом любимым временем суток. Она и не заметила, как прошёл день, который она провела за изучением отчётов создателей Арены. - Вот и отличненько. Пит, поможешь мне? – спросила она у мужа. Пит помог ей разобрать по стопкам гору документов, которая пугала Китнисс своей внушительностью всякий раз, когда она утром выходила в гостиную, чтобы приняться за работу. Несмотря на это, Китнисс делала всё по плану, который разработала с Эффи ещё в самом начале их сотрудничества, и была горда тем, что успевала всё сделать вовремя. Спустя полчаса они втроём сидели на веранде, вслушиваясь в голоса подступающей ночи. Свежий ветерок приносил с собою аромат реки, и Китнисс была безмерно рада тому, что имеет счастье наслаждаться этой простой, тихой и спокойной естественной красотой, которая, как ей казалось, заживляла все те раны, что не уставала бередить ей память. - Я пожалуй, лягу спать здесь, на этой кровати, - сказала Эффи, зевнув. К удивлению остальных, она быстро смирилась с прежде непереносимыми ей неудобствами отдыха на свежем воздухе, и в последнее время всё чаще засыпала на веранде, забыв выключить ночник и оставив книгу, изучаемую ней, лежать открытой на груди. - Хорошо, тогда возьми вот это, - Китнисс протянула Эффи небольшую ветхую книжицу. - Это - дневник трибута из Девятого, он вёл его до само последнего дня перед Играми. Скорее интересно, чем познавательно, и всё же это следует изучить, прости за мой педантизм. - Ну, хотя бы будет нескучно перед сном, - устало улыбнувшись, сказала Эффи. – Пит, принеси мне одеяло потеплее, пожалуйста: сегодня ночью прохладнее, чем позавчера… - Хорошо, Эффи, - кивнул Пит и отправился за пледом на второй этаж. - Спокойной ночи, дорогая, - помахала Китнисс подруге, оправляясь спать. - И тебе, душка, - послышалось в ответ. Китнисс улыбнулась, хотя на душе у неё скребли кошки. Она боялась и ненавидела разлуки, даже на несколько дней.