Вечера в дистрикте 12

- Просыпайтесь, гражданин алкоголик! - Пит нещадно тормошил Хеймитча, который, по-видимому, уже вторую неделю бухал беспробудно. - Пора вставать! Сам, или мне принести волшебный чайничек? - Ты такой же, как эта твоя девчонка, - буркнул, всхлипнув, Эбернети. - Я, кстати, никогда не считал себя гражданином этой страны. Ментор сделал выразительный акцент на последних словах. - О как, - улыбнулся Пит, поморщившись от того, что Хеймитч выпустил ему в нос дивные ароматы перегара. - Китнисс, кстати, тоже "не моя девчонка". - Ну вот, значит, мы квиты, - устало отозвался ментор. - Хочешь - присоединяйся... Одному, знаешь ли, скучно коротать это унылое время... От Игр до Игр... Всегда знаешь о том, что было в прошлом, и прекрасно понимаешь, что в будущем, в общем-то, будет всё то же самое. - Мы не знаем, что будет в будущем, - сказал Пит неуверенно. Хеймитч прекрасно это почувствовал, ибо, оскалившись, весьма язвительно произнёс: - Ну, это тебе неизвестно, салага. Ты ещё пешком под стол ходил, когда я... Хотя что мне тебе рассказывать? Ты и сам это давно знаешь. Сопли утри сначала. - Ну и утру, и что с того?.. Ты станешь меньше пить? С такими темпами шансов на победу у нашего дистрикта будет ещё меньше. Хеймитч хрипло расхохотался. - А их никогда и не было, ты ещё не понял, дружок?.. Никогда! Стал бы я тогда... - Больше чем уверен, что стал, - усмехнулся Пит. - Горбатого могила исправит. - Эй, ты, парень, поосторожней в выражениях! - Хеймитч икнул и снова опустил голову на стол - почти в лужу блевотины. Пит в последнее мгновение довольно бесцеремонно отпихнул его в сторону. Трибута и самого едва не стошнило от смешения не самых приятных запахов - один хлеще другого. Сдвинув в сторону с десяток опорожнённых бутылок, Пит расчистил место для нескольких буханок хлеба и большого бидона свежего молока. - Тебе пора брать себя в руки, Эбернети, - наставительно произнёс он. - Нельзя так распускаться. - Вот, пришла ещё одна Эффи Бряк, - буркнул ментор. - Сейчас начнёт заливать о морали. Весьма сомнительной, учитывая то, откуда она родом. - Выигрыш сомнительного содержания в ваших отношениях - это ваши проблемы, - сухо отозвался Пит. - Кстати, сегодня шоу с её участием, - Хеймитч поводил руками по креслу, в котором сидел. Вскоре он выудил из-под засаленной подушки потёртый пульт и провёл рукой по небольшому сенсорному экранчику, заменяющему клавиатуру: Капитолий был щедр на даже на первоклассную технику, когда дело касалось пусть и давних, но победителей Игр. Комната озарилась ровным светом большого монитора, подвешенного к потолку. На экране отобразился розовая сцена с двумя вычурными креслами, на одном из которых сидел напомаженный капитолиец, о чём-то пошло болтавший с кем-то из зрительного зала. - Поприветствуем же теперь Сопровождающую трибутов Двенадцатого дистрикта! - лакейски задребезжал шоумен, оторвавшись от обмена любезностями, - Которая соблаговолила посетить нас в этот поздний час!.. - О как! - передразнил Хеймитч манеру Пита. - Соблаговолила! Видно, в Капитолии она на хорошем счету, раз уж тамошние шавки так выражаются. Пит не без удивления смотрел на то, как разодетая в пух и прах Эффи выразительно процокала каблучками по направлению к пустому креслу на сцене и, томно охнув, опустилась в него, будто бы давая понять, что ей это движение даётся с большим трудом. - Видимо, платье боится помять. Или ноготок поломать нечаянно, - хихикнул Эбернети. - Такая святоша, такая ханжа! А манерность эта её... Тьфу!.. "Митч, у меня такое горе, такое горе! У меня каблук сломался!" Пит промолчал. Он прекрасно знал, куда девается обычно критика Эбренети, когда эта "ходячая жеманность" перед отъездом в Капитолий на прощание чмокает его в небритую щёку. Эффи зачирикала что-то, нарочито ещё более растягивая слова, что-то о высокой ответственности, которая ложится обычно на хрупкие плечи Сопровождающей. Хеймитч слушал её вполуха: казалось, ментор вообще с трудом что-то воспринимал после очередной попойки. Отходняк у Эбернети всегда был весьма тяжёлым. - Рассолу, что ли, плесни, он там, в холодильнике... Капитолийский, они в нём что-то растворяют, - не скрывая отвращения, попросил Хеймитч. - Мерзость, конечно, зато весьма эффективная. Быстро прихожу в норму. После того, как маленькая фигурная сиреневая баночка рассола была опорожнена и закинута в другой конец комнаты вместе с остальной тарой, Хемитч, наконец, позволил себе поднять глаза на Пита. Откинувшись на спинку кресла, он вопросительно глядел на трибута. - Ну а где же этот твой дружок? Гейл?.. Одно время он заходил ко мне, было не так скучно... Развлекал меня своими побасёнками... Рассказами о всяческих выходках, которые он откидывает назло капитолийским ищейкам, которые охраняют заброшки. Молодец, парень, надо сказать, не боится этих... Хеймитч рыгнул. - Знаешь, когда он понял, что ты проникаешься необыкновенной любовью к его алкогольным компаниям, та радость, которая, как он говорил, возникала раньше у вас просто при одном взгляде друг на друга, рассеялась. Так что теперь не поможет даже бутылка водки, - Пит решил быть честным. - Вы - два сапога пара, - прищурившись, сказал Хеймитч, выразительно глядя на Пита. - Вы с Эффи тоже, - бросил Пит и, оставив Хеймитча наедине со своей экранной голубкой, направился к выходу.