Долгожданный подарок

*** Неспешно светлело небо, разбавляя темный бархат ночи рассветным серебром, начинался новый день… Шалун-ветер, видимо, тоже еще не проснувшись, сонно и лениво играл с молоденькими, еще нежно-зелеными, листочками вековых дубов. Неярко мерцали в высоком небе последние звездочки, перемигиваясь друг с дружкой, о чем-то сплетничая перед дневным сном. Я же не спал. Сидел на подоконнике, обхватив колени, и терпеливо ждал рассвета. Уснуть вечером так и не смог, хоть и уговаривал себя, что так утро настанет быстрее… Вот только все тщетно… Проворочался без сна полночи, потом не выдержал, вместе с подушкой и одеялом уселся у раскрытого окна, сторожить рассвет и любоваться ночью, легким туманом, чуть прикрывшим прогалину и двор, и полной луной. Да и как можно спать, зная, что душа моя тоже не спит, минуты считает до рассвета, нетерпеливо ожидая начало нового дня. И какого дня! Мы с Вилем ждали его больше месяца… Старшее солнышко едва-едва высветило верхушки деревьев, обещая, что вот ещё капельку, и оно покажет из-за горизонта свои румяные щечки. Луна чуть побледнела, но уходить с небосклона не торопилась. Да и спешить ей некуда… Зато как красиво смотрится, когда на небе утром два солнышка сияют, и бледная луна тенью висит у горизонта. …В этом мире есть необычная и очень красивая легенда. Виллар мне её весь вечер рассказывал, но если вкратце, то она звучит примерно так… Жила однажды в светлом лесу девушка, прекрасная, как утренний рассвет. Ясные глаза доверчиво смотрели на мир, светлая коса короной венчала голову, поясок обхватывал тонкую талию, неброское ожерелье царским колье лежало на груди, полной жизни. Она радовалась и мелкой капельке росы, что утром дрожит на кончике травинки, всех привечала, любила весь мир, и мир любил её. И каждый день сверху любовалось ею Солнце, озаряя её путь, храня от бед и напастей, огнем выжигая препятствия на её пути. Он наблюдал за ней с самого рождения, храня хрупкую жизнь прекрасной юной варейхи. Однажды красавица повстречала своего суженого, зеленоглазого парня, что шел к ней по зову сердца. Ярко вспыхнул огонь их Пары. Родные и друзья радовались за них, готовили свадьбу широкую. Солнце видел их счастье, радовался за любимицу свою, убирал с небосклона лишние тучи, чтобы непогода не омрачала праздник молодых, всем горячим сердцем полюбив также того, кого любила его ненаглядная. Но однажды Солнце увидел, как на берегу лесного озера, чистого, как прозрачная роса, в тени раскидистых ив жених с невестой, улучив момент, не утерпев до свадьбы, тайком от старших целовались и миловались. Понял Солнце, что не в силах больше в одиночестве скитаться по небу, оставаясь лишь зрителем. И в одну из ночей, жарких и темных, какими бывают только ночи на свадебной неделе, он не выдержал, явился пред молодыми, гуляющими под яркими звездами, что драгоценными камнями сверкают в поднебесье. Молодые были так поражены красотой и светом, исходящим от путника, что не могли отвести глаз, раскрыв сердца и души перед неземным созданием. А утром на небе вслед за Солнцем взошло Младшее, смущённо взирая с небосклона. Ночью же звездам на небосклоне пришлось потесниться, чтобы принять ясноокую прелестницу Хэаш, ставшую луной, прекрасную жену двух мужей, Арралиса, Солнца старшего, и Шерави, Солнца младшего… Эту легенду мне Виллар рассказал, душа моя, поясняя, почему у перворожденных нет и не будет предубеждений перед мужскими союзами. А также отчего никто не воспротивится тройственному союзу, вроде того, что навеки соединит моих братьев и Ленура. Ведь мы каждый день видим, как счастливы солнышки и их прекрасная вечно молодая луна… …Вот звонко цвиркнула птичка, просыпаясь, ей следом вторит другая, третья – и вновь весенний лес наполнен шумом, гамом, пересвистом и тонкой трелью. Ветер, просыпаясь, немного прогнул вершины деревьев, жалобно скрипнувших и следом возмущённо зашумевших листвой. Влетел задира в распахнутое окно, встрепав мне волосы, Старшее солнышко выглянуло любопытно, первые лучики коснулись крыши дома, на коньке которой следом ярко засияли венцы родителей, отбрасывая мерцающие блики на все ещё затемненный двор… Ох, как же хочется, чтобы у меня с Вилем такие же поскорее появились… Ждать моченьки нет… Я прекрасно понимаю, что по меркам этого мира в свои тридцать с хвостиком всё ещё совершеннейший ребенок, только-только отметивший первое совершеннолетие. Кабы я не повстречал свое солнце, отец бы не отпустил из дома до пятидесяти. И я чую, знаю, что он совершенно прав. Такое мироощущение, как сейчас, у меня было в прошлом мире лет в пять-шесть, когда еще были живы любящие меня мама и папа, и я в ответ любил целый мир, не желая принимать его отрицательные стороны, совершенно искренне веря, что меня беда не застанет. Да, все закончилось со смертью родителей, потом школа, постепенное понимание того, что я - белая ворона, именно белая, никому не понятная… а оттого не принимаемая… Бабушка не позволяла мне сдаться, и я упорно шел вперед, закрывая глаза и уши, не замечая обидных слов. Когда в этот мир попал, по инерции продолжал бороться. Но тут не с кем было этого делать… разве что с самим собой. И с каким облегчением я отбросил все маски и стал собой!! Я до конца жизни буду благодарить Наррава и Сарраш за мое второе детство, счастливое и озорное. И очень рад, что сейчас папа не стал настаивать на пятидесятилетнем рубеже и позволит нам с Вилларом покинуть дом после свадьбы. Свадьба, свадьба… Не верю, что еще несколько недель, и мы будем вместе… Я с наслаждением потянулся, зевнул. Даже странно, что всю ночь просидел без сна, а спать так и не захотел. Внизу на кухне, звякнула дверца плиты, загудел огонь в печи, с треском пожирая поленья. С хохотом на кухню вбежала Лиссара, следом – Машшея с требованием озорной непослухе-шалунье немедля порты одеть, иначе кое-кто весь день в курятнике проведет и никуда не поедет. Дом просыпался, родные перешучивались, братья в купальне с утра вместо уборки настоящий морской бой устроили, Ленур с Касси, вызвавшиеся им якобы помочь с уборкой, с визгом и криками плескались в бассейне. Вот хохот затих… и снова грянул! Вместе с криком отца, опрокинутого в воду… Эх, кому-то точно придется драить конюшню… Это, все же, странно… Мне уже совершенно не хочется с ними плескаться… Все мысли только о предстоящей встрече с Вилларом, соскучился за последний месяц, что не виделись с ним, просто ужасно… …А как тяжело дались последние месяцы… В начале весны стало просто невыносимо быть рядом с ним и не касаться… Это было чистое безумие - видеть, но не иметь возможности даже дотронуться. Нас тянуло друг к другу, мы могли встать посреди ночи и, не просыпаясь, отправиться к родному своему… И, едва коснувшись, проснуться от дикой боли… Виль не понимал, что происходит, ведун пытался успокоить, говорил, что, скорее всего, причина в противоположности наших стихий, и, пока не сплетется кружево, что свяжет нас навеки с моим солнцем, обоим будет несладко… Да, мне было тяжело. Да, Вилю ненамного проще… Да, оба прекрасно понимали, что после свадьбы все кончится… Но что проку от того знания!! Ведь коснуться солнца моего хотелось именно сейчас, и это было мучительно до дрожи! С каждым новым днем становилось лишь хуже и хуже. Даже если мы находились в разных углах дома, нас с Вилем кололи чертовы иглы, казавшиеся уже не иглами, а стальными раскаленными спицами. Но ни у кого и мысли не возникло, что надо на время расстаться. Мы терпели и ждали последнего весеннего месяца, Праздничного луга и Свадебной недели. Родные, и мои, и Виля, переживали за нас, но разлучить не могли. Тисраш настаивал, что надо расстаться, Ревве твердил, что это только навредит. Увы, не было возможности связаться с Ликъясом, возможно, он бы и подсказал, как следует поступать. …Отец Виллара первым не выдержал, явился к нам, требуя, чтобы мое солнце немедленно возвращался домой. Тисраш едва не подрался с Нарравом, попытавшимся его вразумить, поругался с ведуном, Виля же даже слушать не стал, спеленал заклятием и вытолкал в переход, что в их дом открыл. Я на шум из другого крыла дома бежал, но опоздал чуть… И просто обезумел, когда увидел, что моего Виля беспамятного в переход вносят. Метнулся, но не успел… Ох, и началось же тогда… Не желая слушать предателей, коими мне родные мои тогда казались, орал и требовал немедленно открыть переход обратно, и если мне моего любимого сей же миг не вернут – сам за ним уйду! Угомонил меня Ревве. Врезал с размаху по башке неразумной, и я отрубился. Очнулся тогда ближе к полуночи. С ясной головой и без тревожного гула в груди. Жутко стыдно было за свою истерику. Ведь чуть весь дом не выморозил, ни про кого не вспомнил! Как бы потом отцу и родным в глаза смотрел-то… Зато понял, что отец Виллара был совершенно прав! Я, как ни странно, чуял солнце мое на другом конце мира и был спокоен. Тисраш все сделал правильно. Ревве в том после признался, покаявшись, что в очередной раз не потрудился прежде переговорить с Ликъясом, узнать, как у моих родичей все происходит, а понадеялся на свой опыт с перевертышами. Вот так и разлучили нас для нашего же блага… Нам предстояло провести последний весенний месяц порознь, я - в горах перевертышей, солнце мое – заперт в отцовском доме… И теперь мы с Вилларом лишь перед свадьбой увидимся. Но разве можно было сомневаться, что мой любимый не найдет лазейку? Когда он мне в первый раз приснился… о-о-оххх, я даже проснулся от волнения и вновь заснуть долго не мог… Зато после! Он мне снился! Каждую ночь! Это было просто волшебно, нереально, красиво и сказочно… Мы гуляли по каким-то ночным тенистым аллеям, то с удобством устраиваясь на бортике ажурного фонтана, любуясь на пушистых светлячков, кружащих у воды, болтая обо всем, то лениво валялись на укромных полянках, любуясь звездным небом, молча друг с другом наслаждаясь песней леса. Или же мы встречались на балконе одной из высоченных башен Академии ярру, и тогда Виль мне показывал, где что находится, где я буду учиться, где можно найти интересную книгу, а вот в том милом заведении делают лучшее в мире мороженое, а там – красивейший парк воды с великолепными фонтанами… А однажды, когда мы с ним также стояли на башне Академии, он склонился к уху и шепнул, что нашел красивое место для нашего дома, и показал на небольшую укромную бухту, где среди пышного леса редкими светлыми пятнами выдавались остроконечные крыши домов ярру. Да, мой замечательный магистр уговорил отца пойти на некоторые поблажки в его заточении и позволить ему найти дом и подготовить его к приезду мужа, то есть меня… Это было так приятно… Наверное, если бы мы не читали друг друга, у него получился бы отменный сюрприз, но и знать то, что Виль озаботился нашим будущим, тоже было очень здорово… Мне было немного неловко признать, что я даже не подумал о том, где мы будем жить после свадьбы… Знал, что поедем путешествовать, а к зиме с началом занятий я начну учиться, а мой Виль – преподавать. Но ведь для путешествия нужны лошади, снаряжение, провизия, да и не выступим же мы просто так! С направлением надо тоже определиться, выбрать самый красивый маршрут. А сколько мороки и хлопот с новым домом? Просто море бескрайнее!!! Я же даже думать ни о чем не думал, ни о путешествии, ни о будущем доме… Полагался на непонятно откуда вылезший авось, беспечно надеясь, что все само чудесным образом сложится, и тропка, прям как в сказке, сама сплетется… Но Виллар подобной беспечностью не страдал, и еще в прошлом году просил дядю подыскать уютный домик у воды в Наирце, городке, где расположена одна из Академий ярру, и где нам предстоит жить, покуда будет длиться мое обучение. Но Виллар на мое смущение только рассмеялся и дунул в висок, прошептав, что у меня будет полно времени, чтобы обустроить наш новый дом так, как мне глянется… А самое главное украшение и, по совместительству, наиважнейший предмет в доме он уже самолично заказал у лучших кузнецов-вакшасов, за лето они справятся, и мы вступим не в пустые стены. Знаете, что самое главное в доме? Кровать. В видении Виля это выглядело каким-то безразмерным монстром с кованным изголовьем, витыми ножками… Красиво, да… Цветы, как живые, бабочки и стрекозы, присевшие на спинку… Может, еще полгода назад я бы смутился, но теперь мне страсть как не терпелось её опробовать… А Виллар стоял за спиной и дышал мне в затылок, нашептывая нежные слова, которые ласкали лучше пальцев… Да, во снах мы не касались друг друга, но нам и этого хватало с лихвой. Не знаю, как иначе я бы пережил этот месяц. Вся моя жизнь проходила от ночи до ночи, которой я ждал с огромным нетерпением. Днем что-то делал, помогал готовиться к предстоящей поездке, но головой и сердцем был с Вилем. Предсвадебная суета захватила дом. Все от мала до велика спешили успеть к Весеннему празднику и моей свадьбе. Словно прошедших лет и последней зимы не хватило, чтобы приготовить мое своеобразное приданое, то, что пригодится на первое время, начиная от набора гребней и пушистых щеток для волос до штанов и оружия. Даже мелкие девчонки Талли и Саниты вызвались помочь с кружевом. Им, конечно же, позволили, ведь надо было поддержать столь необычный для них порыв. Правда, пришлось аккуратно подбирать слова, чтобы все же восхититься их работой. Ведь не скажешь же им, что мне кружево, в принципе, ни к чему, тем более, несколько… э-эм-м… неуклюжее. Ксаррти у нас практически поселилась, да и Таиша частенько забегала, как к себе домой. Маленькая Леарси, младшая сестра Виллара, которую неугомонная Ксаррти повсюду таскала с собой, душевно влилась в компанию малолетних бандитов, пусть и бегать толком ещё не получалось, зато желания было с лихвой. Мамаши же, мою прихватив под рученьки, запирались на кухне и все о чем-то шушукались, строя, по всей видимости, просто грандиозные планы. Подслушать их никак не получалось, потому как многомудрые дамы как-то слышимость уменьшали. А потом глазами на меня сверкали и улыбались хитренько… Вот наверняка что-то задумали, интриганки… Отец с братом заканчивали что-то мастерить, были очень довольны проделанной работой, вот только посмотреть мне не давали и внутрь не пускали. Я едва-едва сдерживал себя, чтобы не сунуть в мастерскую любопытный нос. Вообще, выходило, что я практически весь месяц пробездельничал, разве что свою обычную домашнюю работу делал, как и прежде. Рисовать у меня не получалось, вдохновение ушло вместе с моим солнцем, только пару раз и нахлынуло на меня с утра, когда я, проснувшись, бездумно черкал на бумаге… Но, если честно, такое я никому не покажу, потому как там… я нарисовал нас с Вилем… на новой кровати… Так что я скучал и неспешно складывал вещи. Увы, спешить не получалось. Ведь каждая вещь вызывала кучу воспоминаний… Забывшись, мог просидеть полдня, с улыбкой перелистывая старый альбом… Или вот, наткнулся на свою старую дубленку, которая со мной в этот мир попала. Задубела вся, выцвела… Увы, все же не умеют в Китае кожу обрабатывать… То ли дело мне перевертыши шубку сшили!! До сих пор как новая! Вот так, не спеша, я все же управился, уложил вещи, которые с собой возьму. Как ни странно, не было страха, что дом покидаю, в котором столько лет прожил… Только нетерпение, жажда приключений, стремление мир повидать… желание чувствовать Виллара рядом, его дыхание на губах, его руки… Хочу, очень хочу… всего, и сразу… Соскучился… Неужели этот самый длинный месяц в моей жизни закончился… - Флерран! Ты проснулся? – звонко крикнул снизу Ленур. - Да! Спускаюсь! – откликнулся в ответ. Ну, вот, опять задумался о будущем, так и завтрак можно пропустить!! Быстренько умывшись, натянул штаны с туникой и вниз побежал. Завтрак прошел в суете. На месте никому не сиделось, все делалось бегом, будто опаздывали уже… Но ведь никуда не уйдем, покуда мое солнце не прибудет. Мне так вообще кусок в горло не шел, все ждал, когда же переход активируется. За эти годы научился чувствовать, когда это происходит, хоть и открыть сам пока не мог. - Флерр, ты все собрал? – с улыбкой спросил батя, потрепав меня по голове. Братья уже позавтракали и запрягали лошадей в повозки, мелкие с важным видом ему помогали. Террен проверял крепления, чтоб подарки в пути не растерять. - Да! – я кивнул, перехватил его руку, в широкую ладонь поцеловал. - Вот и славно… Погодим жениха твоего с родными да тронемся. - А дядю будем ждать? – в очередной раз спросил я. - Ах, Флерр, – мама поцеловала в щеку, – опять прослушал? – я лишь виновато глянул. Что тут скажешь, прослушал… - На луг они прибудут, не переживай, – со смешком отец встал из-за стола. – Ведун обещал ближе к лугу тропу провести. - Ага, – кивнул, что понял. И подскочил, понесся в подвал, почуяв мерцание перехода. Виль, душа моя, совсем близко, еще пара мгновений - и увижу его! Наконец-то! В подвале только-только колыхнулся воздух, вот прошла рябь, как по воде, засиял неярко контур, через миг вспыхнув, и замер, открывая переход в дом солнца моего. Виллар стоял у края, нетерпеливо кулаки сжимая, на отца поглядывая, который закреплял контур. И только он мигнул последний раз, как я оказался в объятиях Виллара. - Рани, родной мой, наконец-то! – самый лучший голос в мире шепчет нежные слова, горячие губы лицо целуют, руки к себе прижимают… - Виль, Виллар! Ты здесь… – шепчу, в ответ целуя, обнимая крепко. – Ты пришел… - Да, любовь моя… – глаза чуть светятся во тьме, хороший мой улыбается, он счастлив, как и я… - Наконец-то… – только и смог выдохнуть, вновь целуя. - Ну, будет, будет! – раздался добродушный басок Тисраша. – Уж потерпите немного! Там уж намилуетесь вдоволь! - Вот именно, нетерпеливые! – рассмеялась Ксаррти, протискиваясь в комнатушку. – Может, уже на свет выйдем? - Да! Идемте! – потянул солнце свое за руку, улыбаясь счастливо. Едва в зал вошли, как Виль меня на руки подхватил, закружил, рассмеявшись. - Наконец-то… – выдохнул он, меня к себе прижимая. – Рани, драгоценный мой… Не дождусь, когда тебя мужем назову… - Я тоже… – смотрю в глаза любимые, не могу улыбку убрать. Да и стоит ли? - Ну, все в сборе? – заглянул в зал отец. – Виллар, здравствуй, дружок! – стиснул его в объятиях, прям вместе со мной, я только крякнул от такой хватки. - День добрый, достопочтенный Наррав, – кивнул аккуратно он. - Наррав, медведище! – Тисраш похлопал батю по спине. – Здоров, как скала, я погляжу!! - Ну, готовы? – любопытно встряла Ксаррти. – Мне так уже не терпится ваш замечательный праздник посетить! - Готовы-готовы! Сарраш уж ждет тебя, дорогая, не дождется! – улыбнулся отец прибывшей. - Тогда вперед!!! – чуть не подпрыгнула она. – Первый раз в жизни сына замуж выдаю!!! - Второго и не будет! – строго ответил я, пальцем ей пригрозив. - И не надо… – довольно выдал солнце мое. - Тогда вперед!! – рассмеявшись, неугомонная Ксаррти вытолкала нас из зала. - Вперед! – довольно скомандовал я. Через полчаса последний возок с малышней покинул дом, медведи мои, родные, любимый мой, моя будущая семья, перешучиваясь и перекрикивая друг друга, спешили на праздник. Я ехал верхом, Виллар, солнце мое, ехал совсем рядом. Мы молчали, но разве нужны слова, когда сердца открыты для любимого… Вот и дождались… Немного передохнули - и вперед, к свадьбе!!!