***
В назначенный день, ни у кого не было сомнений, волнения или же страха. Стоя перед зеркалом в своём боевом костюме, в его облегченном варианте, Гарри ожидал, пока Гермиона также облачится в боевой костюм. Когда её руки закрыли ему глаза, он улыбнулся. Хорошо идти в бой с приподнятым настроением, ведь правильный настрой это уже полдела. Когда Поттер увидел, во что одета его любимая, то от удивления оставил рот открытым, чуть было не отправив челюсть в полёт до пола. — Ты, что, собралась идти так?! — воскликнул брюнет. — А что, если… — Гарри, мне будет удобнее двигаться именно в этом платье. Костюм мне натирает… — покраснев и опустив взгляд, сказала волшебница. — К тому же, нам ведь будет не важно, в каких вещах мы отправимся в прошлое. Не так ли? — Возможно, в твоих словах есть смысл, — улыбнулся Гарри. — Ну, и, в таком платье, ты будешь отвлекать противника. Правда, я и люди Николаса тоже будем отвлекаться, но ничего страшного, — промурчал Поттер, заключив в объятия волшебницу. — Знаешь, думаю, нам пора, — твёрдо сказал он. — Цицерон! — демон явился на зов моментально. Демон больше не улыбался, лицо его было безмятежным, и, сейчас, он ждал приказа. — Возможно, это последний мой приказ тебе, Цицерон. Ты знаешь, что мы собираемся сделать сегодня, ведь тебя, моего верного слугу я посвятил во все свои планы. Я прошу тебя следить за ходом операции, и, быть рядом, в тенях. Если что-то пойдёт не так — убей Фламеля, и, в момент нашего отправления в прошлое, прошу, будь рядом. Возможно, это потребует времени, и, тебе придётся охранять меня и Гермиону. Ты ведь защитишь её, как свою госпожу? — Да, повелитель, — спокойно сказал Цицерон. Он по-прежнему был одет в шутовской наряд, но тем не менее, вся его серьёзность сейчас не была напускной. — Хоть вы и не привязали госпожу к роду, я чувствую в ней вашу силу, чувствую её значение для вас. Вы до последнего защищали Лунную Леди, и, мой долг защищать вас. До самого конца, — красные глаза, казалось, стали ярче. — Бедный Цицерон не позволит своему господину умереть так беспечно, не добившись успеха, — демона объяло пламя теней, и он исчез… Переместившись ко Фламелю, они прождали там до обеда. Именно тогда было решено провести операцию по проникновению. В обед они смогут устроить в Министерстве такой переполох, что там и вовек ничего не найти. Поттера сильно удивило и то, что эти французы идут с огнестрельным оружием, помимо палочек. Сначала брюнет подумал, что это бредовая затея, но, увидев оружие в действии осознал, какие проблемы ожидают министерство, недооценивающее маглов. Сами же Французы, похоже, ничуть не против такого. Аппарировав прямо ко входу в Министерство, они всей компанией вошли туда. Гарри и Гермиона шли рядом друг с другом, напоминая больше супружескую пару, нежели преступника и покойницу, и, им несказанно повезло встретить Рона прямо возле входа в министерство. Это было не очень хорошо, но Гермиона среагировала молниеносно. — Депульсо! — прокричала волшебница, направив заклинание прямо в Рона. Их французские сотоварищи, зашедшие в Министерство одновременно с ними, были менее великодушны, они сразу же, не мелочась расправились с приятелями Рона. Сам Уизли не работал в аврорате, но, чёрт его знает, что он делал в компании Дженкинса, которого убили сразу, и второго, его Гарри не знал. Забавно, Дженкинс ведь был даже старше их, а умер в один момент, что ещё раз подтверждало: не важно, сколь высоко ты забрался по карьерной лестнице, вниз упадёшь — не заметишь. Здание Министерства, которое только недавно отремонтировали от последствий воскрешения Гермионы, похоже, будет нуждаться в ещё больше реконструкции. Хотя, это уже будет не важно. Если коротко характеризовать события, начавшиеся в Британском Министерстве, то это самый настоящий ад. Одна часть французов не стесняясь разбрасывала даже самые тёмные заклинания, а другая часть решила накормить английских коллег свинцом. Автоматные очереди стали трелью раздаваться по всему помещению, а летающие то в одну сторону, то в другую Бомбарды подогревали страсти ещё сильнее. Количество трупов быстро перевалило за двадцать, и, один из французов сделал немыслимое. Взмахом палочки, он поднял инферналов. После этого поднялась паника и такие пронзительные вопли, что если бы инферналы боялись звука — сразу же попередохли бы. Но это было не стандартное заклинания поднятия мертвецов, которое многие знали, и, которое было строго запрещено. Это заклинания позволяло преумножать численность тварей, после того, как они убивали людей, через мгновение те становились инферналами сами. Причём, зомбофикация, или что это было, Поттер не знал, но метод очень действенный. Они же уже в это время были в другом конце зала, куда, кстати, отлетел Рон. Быстрым шагом, приблизившись к своему старому другу, а для Гермионы это был ещё и бывший муж, они собирались пройти мимо него, так как Уизли не подавал признаков жизни. Собираясь повернуть в комнату, которая направит их на нужный уровень, в отдел тайн, они уже почти зашли за угол, как их настигла бомбарда. Щит Теней Гарри поставил молниеносно, среагировав вовремя. Неожидавшая такого Гермиона начала тяжело дышать, а затем, вырвавшись из-под действия щита пошла на «шестого» Уизли. Кидая целую цепочку заклинаний, она сначала обезоружила своего бывшего мужа, а затем, приблизившись, хотела уже отправить того к праотцам, но её остановил Поттер. Приобняв женщину сзади, он попросил её не торопиться. — Силы тебе ещё пригодятся, а авада требует их. В первые разы применения силы тратятся в особо большом количестве, — поучительно говорил брюнет. После чего взял в руки пистолет, протянутый Фламелем. Взгляд легендарного алхимика яснее ясного говорил, что им нужно спешить. И, хотя, Гарри тренировался стрелять вместе с «гостями» Николаса, ему стоило больших усилий успокоиться, выровнять дыхание. Рон же всё это время завороженно смотрел на них, не в силах пошевелиться, видимо, от ужаса и осознания того, что сейчас произойдёт. Гарри только оставалось нажать на курок, что он и сделал. Пуля вошла точно в лоб его бывшему другу, и тот упал навзничь. Гермиона тяжело задышала, всё же, смерть Рона была для неё неприятностью, то есть, возможно, у неё всё же оставались какие-то чувства к рыжеволосому, но с его смертью эта любовная нить оборвалась, и, этот разрыв нужно пережить. — Идём, любовь моя, — шепнул ей на ушко Поттер, закрывая вид на лежащее тело Рональда. Когда волшебница отмерла, и побежала за остальными, Поттер наоборот, задержался. Пусть он и говорил Гермионе про распределение сил, у него-то их побольше. Гарри решил пощадить тех, кто находился в зале и сражался с инферналами, облегчив их мучения, а именно, уже у поворота за угол, Поттер выпустил Адское Пламя, отправив его в полёт по всему залу. После этого брюнет и сам отправился за товарищами. Нужно было их догонять. Впрочем, долго бежать не пришлось, ведь впереди была уже новая битва, и, судя по тому, что автоматы отброшены в сторону, в них либо закончились патроны, либо уровень битвы уже совсем иной, и такая уловка им не поможет. С приходом Поттера, сотрудники министерства умерили пыл, по одной простой причине: Ведь это же Гарри Поттер. Неизвестно, почему, но брюнет наводил больше ужаса, чем французские ублюдки, пришедшие в Министерство и громящие всё вокруг. В конце концов, они расправились и с теми сотрудниками, которые закрывали им переход в отдел тайн, и, направились туда. Гарри лишь надеялся, что в Отделе Тайн сегодня выходной, что там будет мало народу. Он и сам понимал, что это не так, но ему очень не хотелось оказаться правым. До Отдела Тайн их дошло одиннадцать, и, теперь они шли втроём. Фламель, Гарри и Гермиона. Там им пришлось разделиться, взяв на себя несколько групп противников. Уровень подготовки невыразимцев существенно отличался от Министерских работников, и, это было большой удачей, что они почти все добрались сюда, потому что в самом Отделе Тайн все точно не выживут. Целью Гарри было выжить самому и спасти Гермиону, ну, и отправиться в прошлое, конечно. Было очень подозрительно, что их очень быстро находили, стоило им только расправиться с одной группой нападавших, другие почти сразу же поджидали за углом. Это было очень плохо, и, Гарри понимал, что если они так продолжат, он выдохнется быстрее, чем им удастся добраться до Скрижали. Скрепя зубы, Поттер принял решение бросить своих французских коллег, и сообщил это Фламелю, пока они убегали от целого отряда из десяти волшебников. Им повезло, компания наткнулась на своих товарищей, только-только расправившихся с другими невыразимцами. Поттер видел, как Фламель зол, но, Николас всё-таки согласился. Так, они рванули в другой коридор, оставив троих и одного раненного товарища отдыхать, даже не сообщив им о погоне. Невыразимцы оказались сильными волшебниками, и только тот факт, что у Гарри всё ещё была Бузинная палочка, облегчал их задачу. С этой палочкой его заклинания выходили действительно мощными, и, когда им удалось выйти к нужному залу, их ждала другая напасть. Там был лабиринт. Закрыв за собой дверь, они притихли и стали ждать. Пока Гермиона с Николасом перешёптываясь, спорили о том, что им делать, так как не знали, что за опасности их ожидают в лабиринте, Гарри уставился на вход в лабиринт, прислушиваясь при этом к коридору, что они оставили позади — нет ли там шагов, или топота ботинок. Но затем, у него возникло непреодолимое желание поступить совершенно иначе. В юношестве, во времена обучения в Хогвартсе, во времена его борьбы против Тома Реддла, он часто поступал по наитию, и ему везло. Причём везло так, что окружающие принимали это за его собственные достоинства, умения. Вот и сейчас, некоторое время постояв, Гарри подумал, что терять-то ведь в принципе нечего. Поэтому, развернувшись, к тому коридору, из которого они пришли, Поттер начал навешивать заглушающие чары, и барьер, сомневаясь, что они сильно помогут, учитывая, что он собрался делать. Закончив последнее заклинание, произнеся «Сальвиа Гексиа» чуть громче, чем следовало, он обратил внимание двух споривших волшебников на себя. — Гарри, что ты собрался делать? — первым задал вопрос Фламель. Поттер вспомнил о том, что Фламель ему вовсе не союзник, и, в следующий миг хищно улыбнулся. — Цицерон, сейчас. — сказал Поттер совсем другим голосом. Если до этого на нём отражались эмоции, когда они были в Министерстве, или же когда попали в Отдел Тайн, то сейчас брюнет резко изменился, словно бы заблокировав полностью все чувства. В это же время, позади Фламеля из теней выскочил Цицерон и проткнул алхимика клинком насквозь. — Ты же… Обещал! — француз такого явно не ожидал, ведь он предусмотрел нападение Поттера на него, и взял с того клятву, но… — Я обещал не убивать вас Николас, и, я вас и не убиваю. Это делает Цицерон, — Поттер вновь улыбнулся, а зелёного цвета глаза заблестели. — Вы думали, что я не догадаюсь? Если с воскрешением Гермионы моя паранойя и поутихла, так же, как и злоба, это не значит, что я ослеп. Я с самого начала знал, что вы просто хотите меня использовать, чтобы самим добраться до чего-то, может даже и до скрижали. Похоже, именно так, и, знаете… В следующий момент дверь позади них взрывается от пущенного в неё экспульсо, и, в проёме показываются окровавленные французы. Их осталось трое. Что же, так будет легче… — Ты! — негодующе воскликнул один из них. — Британский ублюдок, — в Гарри и Гермиону полетели заклятья, но Щит Теней их заблокировал, пусть это и стоило Поттеру больших усилий. — Цицерон, позаботься о Фламеле, я с Гермионой позабочусь об этих, — сама же волшебница всё это время молча стояла, наблюдая за ситуацией. Нет, она, конечно, будучи за Гранью наблюдала за Гарри, но всё же, были и моменты, которые она пропускала. И, она лишь редко видела Гарри таким. Таким! Но ей это даже нравилось, и, стыдно признаться, заводило. Похоже, что она совсем не против побыть рядом с таким озлобленным Поттером, который не подозревает, пожалуй, только её. Завязалась драка, и, французы действительно пытались их одолеть, но, хоть их и было трое против Гарри и Гермионы, у двоих из них были ранения. Поэтому, когда Гарри начал давить силой, вкладывая в заклинания больше магии, они проиграли. Гермиона умело выполняла роль щита, а Гарри атаковал. Одному из противников, Поттер снёс голову Сектусемпрой, правда, тут же поплатился, обрадовавшись своей небольшой победе. Он вышел из радиуса действия щита, и, его ранили в плечо, послав в него Брахиам Эмендо. Забавно, но Француз целился Поттеру прямо в голову, и, Гарри даже стало интересно, а что если бы он не закрылся рукой. Что бы произошло тогда? Ведь это заклинание удаляет кость у своей жертвы, и, хорошо, что он перехватил заклинание своей левой рукой. Та сразу же обмякла, потянув его вниз, но в следующий момент стала атаковать уже рассвирепевшая Гермиона. — Дурак! — прорычала она. — Чуть не погиб из-за такой глупой ошибки! — наступая на французов. Когда Гарри опомнился, то присоединился к ней, и, они смяли сопротивление. Одного из соперников настигла Авада в исполнении волшебницы, после того, как Гарри ослепил его Люмосом, а с последним из наёмников Фламеля неожиданно расправился Цицерон, вновь шагнув из тени, и попросту свернув волшебнику шею. Пара облегчённо вздохнула, но Поттер быстро опомнился, и, развернувшись к стене, вновь удивился. — Цицерон, я же сказал тебе позаботиться о нём. Ты разве забыл, что должен сделать? — О, Хозяин, Цицерон думал просто не дать ему сбежать или вмешаться в бой, — усмехнулся демон, начав наступление на Фламеля. — Простите Цицерона, глупого слугу. Но я исправлюсь. Прямо сейчас, — прежде, чем накинуться на алхимика, демон издал утробный рык, уколол Фламеля какой-то иглой, после чего тот захрипел и упал на пол. — Гарри! Нужно было его допросить! — воскликнула Гермиона. — Почему ты такой несдержанный, ведь мистер Фламель мог знать информацию, которая нам пригодилась бы! Что нам теперь делать! — Ничего, Гермиона, — развернулся к ней брюнет, и, постарался успокоиться. Подойдя к волшебнице, он улыбнулся. — Мы уже пришли, к тому же, он пока жив. Пока… — Куда пришли? — К Скрижали. Она в конце лабиринта. Нам осталось только к ней дойти. — Всего-то?! — вновь удивилась волшебница. — Ты помнишь, какой лабиринт подготовили для вас, школьников, когда был Кубок Трёх Волшебников?! А это ведь Отдел Тайн, Гарри! Как ты думаешь, какие опас… — договорить она не успела, так как мужчина её перекричал. — Бомбарда Ультима! — Гарри выставил палочку в сторону лабиринта, и произнёс заклинание, которое он вычитал в библиотеке в своём замке. Есть много заклинаний из ранга ультима, но они предполагают невероятные способности у их создателя по контролю магии и передаче своей магии. Сведений об этом почти нигде нет, и, поэтому люди не произносят именно эти заклинания. Данное заклинания было точно таким же, как и остальные бомбарды, разве что, мощнее. Хотя, нет. Когда волшебник произнёс заклинание, комнату озарила яркая вспышка, словно огромный луч солнца вырвался из Бузинной палочки, а затем раздался взрыв, и лабиринт просто смело магией. В самом другом конце зала оказался алтарь, на котором была зафиксирована Скрижаль. Им нужно было торопиться, Гарри словно чувствовал, что Невыразимцы уже знают, где они и что собрались делать. — Цицерон, бери Фламеля. Гермиона, бежим! — не прячя палочку, Поттер просто схватил Гермиону за руку той же рукой, в которой была Бузинная палочка Смерти, и побежал. Как оказалось, вовремя, потому что, к тому моменту, как они пробежали середину пути, каменные стены лабиринта начали восстанавливаться. Но, похоже, фортуна была на их стороне, так как они успели. Как только они оказались перед самой Скрижалью, лабиринт восстановился, и засветились печати на стенах, остерегающие о защитном механизме самой ловушки. Гарри приказал Цицерону бросить Фламеля в сторону Скрижали, но, когда с алхимиком ничего не случилось, когда он всего лишь наткнулся на невидимую стену уже возле самого алтаря, Поттер удивился. Невыразимцы могли бы навесить множество самых разных печатей, которые бы уничтожили того, кто приблизится к алтарю. Начав ритуал по снятию барьера, Гарри всё-таки убил Фламеля, так как нужна была жертва. Ни собой ни Гермионой волшебник жертвовать не собирался, и, находящийся без сознания Николас Фламель подошёл как нельзя лучше. Как только золотистое свечение исчезло вместе с барьером, Гарри посмотрел на Гермиону. — Ну, вот мы и здесь. В конце одного пути, и в самом начале следующего. Скажешь что-нибудь на прощание? — Мы ведь всё равно встретимся там, так к чему долгие прощания? Я отправлюсь в самое начало пути. После всего пережитого, здорово было бы прожить ещё одно детство, не так ли? — подойдя к Гарри, Гермиона в последний раз поцеловала его, после чего замерла, почти коснувшись Скрижали. Сама скрижаль представляла собой платиновый диск, больше похожий на камень, но тут уж не попишешь. Жаловаться на форму и вид столь невероятного артефакта было бы глупо. — Гарри. А если ты не сможешь отправиться в прошлое? Давай сделаем это вместе? — когда Гермиона обеспокоенно заглянула в его глаза, последние сомнения исчезли. Они будут вместе. Всегда. — Да. В конце концов, это наша судьба. Цицерон. Уничтожь эту Скрижаль после нашего исчезновения, если этот мир не исчезнет сам. В конце концов, я не знаю, что будет с нами. Ты прекрасно служил мне, и, я горд тем, что в Роду Поттеров есть такая сила. Увидимся в прошлом, мой дорогой друг, — ещё раз кивнув друг другу, пара коснулась скрижали. В этот же момент все краски померкли, и их переместило в совершенно другое место. Они появились высоко в небе, внизу отдалённо мелькала земля, в некоторых местах её скрывала облачность. Им не было холодно. Они не чувствовали ничего…***
Перед ними в воздухе парил синий шар пламени, и, как только их взгляды обратились к нему, шар заговорил. — Добро пожаловать, маги, — заговорил шар мужским голосом. Затем же, он изменился на женский. — Вы достигли точки перерождения, Скрижали времени, — голос вновь изменился, теперь он словно принадлежал ребёнку. — Далеко не каждому волшебнику дано это, прежде всего, мы наблюдали за вами, только после этого сочли вас достойными. — Мы? — удивился Гарри, не понимая, кто именно. Ведь тут только они и этот шар. — Мы. Я — есть множество сущностей, Судьба, Магия, Удача, Свет, кто-то зовёт меня Богом. Моя сестра, Смерть, имеет также много сущностей. Болезнь, Война, Ненависть, Тьма. Мы не можем существовать друг без друга, и, также как и Тьма и Свет, существуете вы. Ты, маг, являешься Избранным, отмеченным сыном Смерти. Жнец. Сестра не солгала, когда говорила тебе, что ты будешь служить ей после смерти. Ты сам станешь смертью, будешь существовать, как отдельная личность, и в то же время ты станешь единым с сестрой. А ты — моя дочь. Как и он, тебе суждено быть чем-то большим, после смерти. Также, как и мы с сестрой, вы, как Тьма и Свет, не сможете друг без друга. Вы абсолютно едины, вы олицетворяете Инь и Янь, ваше совместное существование обеспечит Гармонию не только вам самим, но и окружающим вас людям. — Позади синего шара появилась смерть, в своём балахоне. — Мы позволим вам сохранить память, навыки и умения, при отправлении в прошлое. Вам самим придётся решать, что делать с имеющимися у вас знаниями. От вашего выбора будут зависеть судьбы многих людей, и ты, мой Жнец, можешь даже спасти своего крёстного, сестру твоей матери, и многих других людей, которые когда-то попали ко мне во время войны. — Родители? — коротко спросил Поттер. Это был главный вопрос, пожалуй, но на него он не получил положительного ответа. — Джеймсу и Лили Поттер суждено было стать, как и вам, высшими созданиями. Они уже не принадлежат миру так, как раньше, и, это, что называется, Судьба, — сказала Смерть. Она превратилась в тёмный шар пламени, поравнявшись с Магией. — Твои родители уже смирились с тем, что им не удастся увидеть, как ты растёшь. Но в конце своего жизненного пути, перед началом нового, более высокого, ты сможешь провести с ними долгое время. К тому же, кажется, ты должен моей сестре все Дары, которые когда-то были оставлены твоим предкам. У тебя будет одна попытка, один шанс воскресить кого-либо, но не думаю, что твои родители будут рады. Ты сможешь сам в этом убедиться, — сказала Магия. — Прежде, чем вы полностью переродитесь, я хотела бы вас кое-о-чём попросить, — добавила она. — Попросить? — Именно. Вы не обязаны будете исполнять мою просьбу, но если вы её исполните, я буду вам очень благодарна. — Что именно вы хотите, чтобы мы сделали? — спросила Гермиона. — Измените мир к лучшему, — ответила Магия. — Я не настаиваю, но, мне хотелось бы, чтобы все мои дети жили в гармонии. Многие волшебные создания живут так, словно они изгои, и, я бы хотела попросить вас изменить это. Изменить и отношение к людям. Вы оба знаете много о мире людей, и, если волшебники будут сосуществовать с людьми, то ваша раса добьётся немалого прогресса. Так, этот мир проживёт намного дольше. Я люблю этот мир, и не хочу, чтобы он умирал. Не хочу его покидать, — Гарри даже показалось, что этот шар, называющий себя Жизнью, Магией, Судьбой, грустил. — Но разве вам, Госпожа Смерть, не было бы выгодно, чтобы этот мир погиб? — Ты ничего не понимаешь, Жнец. Мы не можем существовать друг без друга. К тому же, у меня и без того хватает душ, лучше пусть этот мир процветает, нежели гибнет. Разве вам не хочется того же? — Конечно… — растерянно сказала Гермиона. — Мы исполним вашу волю и наше предназначение, — сказал Гарри. — Да будет так. — Да будет так, — повторила за ним Смерть. — Да будет так, — сказала Гермиона. — Да будет так, — подтвердила Жизнь, и всё исчезло… Его окатила сильная волна боли, после чего он закричал. Он родился…***
Гарри не до конца понимал, что вообще происходит. Всё было вверх тормашками, ему всегда хотелось спать. На душе при этом, было так спокойно, казалось, что он достиг истинного счастья. Дни сменялись ночами, шёл день за днём, и, голос матери убаюкивал, успокаивал его каждую ночь. Гарри вряд ли что-то сможет сделать, как-то предупредить смерть своих родителей, тем более, сама Судьба сообщила ему об этом, так что он просто наслаждался моментами, проводя время с родителями. По вечерам он мог некоторое время наблюдать, как отец строит ему рожицы и смеяться. Джеймс Поттер был удивительно добрым волшебником, несмотря на то, что когда-то был мародёром. Лили его изменила, изменила к лучшему, и, сейчас, несмотря на свой достаточно малый возраст, Джеймса Поттера смело можно было назвать мужчиной. Всё было просто замечательно, в гости к ним порой заглядывал Сириус, приводимый отцом. Лили брала Гарри на руки, а анимаг превращался в пса. Гарри вполне осознанно мучил Бродягу, хватая его за нос, стуча по морде. Ему уже было восемь месяцев, и, время, казалось, было беспощадным.***
Был обычный для Англии вечер, когда за окном бушевала гроза, лил сильный дождь, а в доме Поттеров в Годриковой Лощине как всегда раздавался детский смех. Ничто не должно было нарушить эту тихую семейную идиллию, и, Гарри сегодня впервые усадили на детскую метлу, и юный Поттер, встретившись со столь знакомым в прошлой жизни предметом, радостно агукнул и полетел. С первого раза! Супружеская пара Поттеров поражалась способностям их сына, и, Джеймс тут же побежал за камерой, так как такой момент они не могли упустить! Да и, надо будет обязательно сообщить об этом Сириусу! Он должен увидеть, на что способен его крестник. В дверь постучали. Стук был такой, как будто человек снаружи торопится. Сильно торопится, впрочем, это неудивительно, если посмотреть, какая погода за окном. — Я открою, дорогой. Продолжай снимать… Понимая, что День X ещё далеко, Гарри был спокоен. Однако в следующий момент произошло то, чего юный Поттер совсем не предвидел… — Туни, дорогая, проходи! — услышал Гарри голос матери. Он не помнил, чтобы в прошлой жизни к ним в дом приходила Петуния. Поэтому, сильно удивившись этому, Гарри влетел в стену, тут же упав на пол. У Джемса чуть сердце не остановилось, однако, осмотрев Гарри, он не заметил повреждений, и, его тревога ушла. А юный Поттер смотрел в сторону, куда ушла его мать, где должна быть тётя Петунья… — Здравствуй, Джеймс… — Поприветствовала Дурсль Поттера. Она была всё такой же, как и в прошлой жизни, разве что помоложе, чем Гарри её помнил. — Здравствуй, малыш Гарри, — когда Гарри не был в кровати, он был в огороженной части комнаты. Джеймс вместе с Петуньей, держа Гарри на своих руках, подошёл к манежу. На руках у Петуньи был её сын. «Дадличек». Юный Дурсль изучал незнакомое помещение, оглядываясь по сторонам. Родители ушли, а детей оставили один на один в манеже. Гарри сидел, выпучив глаза, смотрел на Дадли. Дадли тем временем, мыча, преодолел расстояние между ними и плюхнулся рядом с Гарри. Ткнув того рукой, Дадли улыбнулся. Гарри уже начал подозревать, что попал в параллельную вселенную, но… — Лили, я не знаю… — услышал Гарри. — Вернон до сих пор думает, что я обычный человек. Я люблю этого упрямого маггла, но, если он узнает обо мне… А что, если Дадли тоже волшебник? Шанс на это велик. Я всё же собираюсь сварить зелье, убить его потенциал… — Но Петунья, ты лишаешь сына прекрасного будущего! — Прекрасного? Волан-Де-Морт уничтожает своих врагов. Он придёт за вами, я уверена! Лили, вам нужно бежать… К тому же, директор Дамблдор одобрил моё решение! — Не смей, Туни! Не слушай директора, может, он и Великий Волшебник, но он не всемогущ и не всеведущ! Это будет большим грехом, если ты лишишь сына Магии. Побойся кары. Мы же не станем убегать ещё дальше. Мы и так надёжно скрыты. Если нас всё же не станет, Петунья, я уверена, ты позаботишься о моём сыне. К тому же, дом под защитой, никто не знает где мы. Ну, кроме тебя и пары людей. — Я боюсь за Дадлика. Он у меня один, как у вас Гарри. Конечно, я понимаю, что это большой грех, лишать дитя магии, но я боюсь. Боюсь совсем его потерять. И, знаешь, я действительно считаю, что несколько Хранителей Тайны — плохая идея. — Петунья, родители бы не одобрили твои намерения. Обещай, что хотя бы подумаешь над тем, чтобы не лишать Дадли дороги в Хогвартс. Я не хочу второго Дурсля. Я хочу Дадли Дурсля, волшебника-полукровку, способного мальчика. Он будет сильным волшебником, вместе с Гарри… — Я подумаю, Лили. А сейчас мне пора. Меня не должны видеть… Никто не должен знать. Прощай, Гарри, — сказала женщина и, взяв Дадли, ушла, оставив Поттера размышлять над услышанным.***
— Джеймс! — Гарри разбудил крик Сириуса. Тот ворвался в дом Поттеров без стука, без разрешения. Дело в том, что, оказывается, Сириус всё-таки был Хранителем Фиделиуса, раз нашёл их дом. Пожалуй, он был единственный, к кому при этом не было никаких претензий. Джеймс Поттер сейчас как раз сидел на кухне, попивая чай. — Джеймс! — вид у Блэка был очень напуганный. — Они нашли их! Фрэнка и Алису Долгопупс! Их схватили! — кричал Сириус. Даже в юности Блэк был очень эмоционален. — Сириус, успокойся! — Поттер-старший встал, обняв друга. — Ты разбудишь Гарри. Сядь, расскажи, что случилось. Когда Блэк успокоился и сел, Лили и Джеймс сели рядом, выслушав рассказ от Блэка. Оказалось, что их кто-то предал, похоже. Фрэнк и Алиса Долгопупс были в недосягаемости, но тем не менее их нашли. Это значит, что никто не в безопасности. В дверь вдруг позвонили. Сириус и Джеймс моментально выхватили свои палочки, но, осознав всю глупость ситуации, переглянулись. Всё-таки, какой враг станет звонить во входную дверь? Обычно её бы выбили заклятием или взломали. — Я открою… — прошептал Сириус. Он медленно подошёл к двери, а затем резко распахнул её. На улице шёл дождь, хотя к моменту прибытия Блэка на улице было сухо. — С-Сириус, г-господи! — воскликнул Питер. Его рыжие коротко стриженные волосы, кажется, были зачёсаны и зализаны… — Я… Я пришёл с ужасающими новостями! — Проходи, Питер! — рявкнул Блэк, и маги скрылись в доме Поттеров. Спустя несколько минут с кухни донёсся вопль: — Как нашли?! — Лили Поттер крепко сжала руку мужа. Питер Петтигрю принёс известие о том, что Долгопупсов нашли. Живыми… — Да… Ужас… С ними такое сделали! Я… Я просто в ужасе. Всё-таки, Тёмный Лорд у… Ужасен, — всхлипнул Петтигрю, после чего Джеймс похлопал школьного товарища по плечу. — Тёмный Лорд, Питер, просто чудовище. Мы одолеем его вместе. Членам ордена нужно быть как никогда сильными, после потери Долгопупсов, — вдруг спокойно сказал волшебник. — Мы непременно навестим Алису и Френка, сегодня же, но… Сириус, Питер. Прошу, останьтесь с Гарри. — К-конечно, Джеймс, дружище, — улыбался Питер. — Хотя навряд ли Фрэнк и Алиса вас узнают, но, думаю, они бы сделали тоже самое… — Спасибо.***
Поттеры отправились в больницу Святого Мунго, а их лучшие друзья, те, кому они доверяли больше всего остались у них дома охранять Гарри. За свои жизни Джеймс и Лили не боялись, а вот за жизнь своего сына — несомненно. Сириус сидел, массируя висок. Всё было очень плохо, ведь Фрэнк и Алиса — сильные бойцы. Да и уму непостижимо: как их вычислили?! — Сириус… Я… Я хотел спросить тебя… Как ты относишься к своей кузине — Беллатрисе. Она ведь… — Она просто дура, — гаркнул Блэк. — Связалась со змеемордым, как только до этого дошло?! Я бы умер, но не пошёл бы за ним. Я бы умер, но не сказал бы ему ничего, пусть даже если бы меня пытали тысячу дней… — Вот как… Это… Это печально, что война разъединяет, — говорил Петтигрю. — Как хочется вернуться в старые времена, когда мы были лишь студентами, — ухмыльнулся рыжеволосый. — Не то слово, — Блэк подскочил, когда дверь содрогнулась от стука. — Откройте! — услышали они чей-то голос. — Пустите меня, это я, Люпин! — дождь так и не перестал идти на улице. Сириус открыл дверь, наставив на Люпина палочку, но увидев лицо друга, и никого более, он благополучно убрал оружие, а друга обнял, извиняясь. — Прости дружище… Ты же слышал про Долгопупсов. Все, наверное, на нервах, я не исключение… — Ужас. Я… Я решил сразу же проведать Лили и Джеймса, как только освобожусь. Хвоста за мной не было, — сказал Римус, а потом засмеялся. Он увидел рыжеволосого Петтигрю, странно косившегося в их сторону. — Не принимай на свой счёт, Питер. Для нас ты Питер, но на публике мы можем звать тебя и по-старому, — Люпин подошёл и пожал руку своему другу, усевшись рядом на диване. — Лили и Джеймс решили проведать их. Мы тут охраняем Гарри. Мало ли что… — Мало ли что… — кивнул головой Люпин, а затем они просто молчали. Неизвестно, сколько прошло времени, пока ключ в замке не повернулся. Мародёры даже кроватку Гарри в гостиную перетащили, чтобы было сподручнее за ним следить. Сириус улюлюкал и сюсюкался с крёстным сыном, пока тот не заснул. Когда Лили и Джеймс вошли в гостиную, оба были опустошены. Они просто молча уселись на софу, держась за руки, смотря на друзей. Слов, чтобы описать тот ужас, который они испытали только от встречи с Лонгботтомами, попросту не хватало.***
В один из ничем не отличавшихся от остальных вечеров, когда на улице снова шёл дождь, произошла целая цепочка событий, которым суждено было случиться. В гостиную Поттеров кто-то вошёл. Они никого не ждали в этот день. Джеймс и Лили Поттер погибли, как и в прошлый раз. Гарри вновь выжил, а Волан-Де-Морт исчез, оставив мальчику шрам. Северус Снейп пришёл, чтобы спасти любимую, но опоздал. Наверное, Гарри сейчас был единственным человеком, кто понимает всю боль и отчаяние Северуса. Он опоздал. Прижимая к себе бездыханное тело своей любимой, Снейп кричал. Крик вырывался из глубин, раздирая горло, Снейп не мог остановиться. А затем он замолк. Он просто встал и ушёл. «Так было и в прошлый раз, кажется» — подумал Гарри. Он стоял на кровати, смотря на труп матери. Он хотел кричать, плакать, рыдать, но крик никак не вырывался из горла. А Через некоторое время послышался звук мотора. Громкие шаги… — Господи, боже мой! — услышал Поттер до боли знакомый голос. — Лили, Джеймс...— Хагрид подошёл к нему. — Гарри, Господи! Гарри Поттер выжил… — Хагрид был просто подавлен, но, тем не менее, полувеликан поспешно завернул юного Поттера в первое, что попалось под руку, лесничий из Хогвартса вышел из дома в Годриковой впадине. Сегодня Гарри покинул родной дом. Хотя, что-то подсказывало ему, что дом на Тисовой улице может стать для него вторым домом, особенно после того, как он узнал про секрет Петуньи. Его ждала новая жизнь, и, у него было много обязанностей. Прежде всего, он должен защитить Гермиону. Ну, а вместе с этим попытаться изменить мир, что было намного сложнее. Вот уничтожить мир, наверное, было бы легко, а чтобы изменить мир к лучшему, Гарри придётся многое сделать. Сейчас это было не важно, но прежде всего, брюнет хотел изменить своих ровесников, сделав из них своих союзников, и опору для будущего Магической Британии. Как он сделает это, Гарри ещё не знал, сейчас он просто ждал того момента, когда его отдадут в дом Дурслей. Оставалось только верить, что в этой жизни ему удастся уберечь Дадли от этого зелья, и ждать момента, когда он сможет рассказать своей тёте правду. Только она могла ему помочь, и, хоть всю правду Гарри рассказывать не собирался, похоже, придётся поделиться очень многим. За размышлениями во время полёта в ночном небе, Избранный не заметил, как уснул…