***
Признаться честно, Петуния и не рассчитывала с наскока изучить столь объёмную книгу, ведь материала было там мама не горюй. Всё-таки, её род был достаточно Тёмным, и, удивительно, что Лили была полностью привержена свету. На изучение материала ушло примерно две недели, и, по истечении этого времени, волшебница всё равно не понимала, что происходит с мальчиком. Нет, она узнала, как именно Гарри выжил. И на что пошла Лили. Заключение договора с высшими силами, посредником договора была сама магия, о том, что Лили жертвует своей жизнью в обмен на жизнь сына. Это невероятно тёмная магия, которую, по слухам, применяла когда-то сама Моргана, но о таком даже думать страшно. Тем не менее, все её следы должны были уже развеяться, так как все эти годы Петуния не применяла тёмной магии при детях, и, на Дадли не было никакого фона. Фон кружился только вокруг Гарри. Так, был очередной день, когда Вернон работал, не покладая рук, а дети были дома. Они совсем недавно пришли после учёбы, и, Дадли снова уселся за мультики, а Гарри был занят чем-то другим. Честно говоря, Петуния, погружённая в свои размышления, попросту упустила младшего из братьев из вида. Женщина решила найти Гарри, и, всё-таки, поговорить с ним. Проверить его лично. Она никак не могла найти своего племянника, видимо, он ушёл куда-то на улицу. Лучшим решением показалось спросить Дадли об этом. — Не знаю, мам. Гарри сказал, что встретил кого-то знакомого, и, что скоро вернётся. — Знакомого? — ужаснулась женщина. В одно мгновение она схватила волшебную палочку, и выскочила на улицу. Гарри обнаружился на другом конце улицы, через дорогу. Он стоял и оживлённо о чём-то разговаривал с неизвестным мужчиной, на лице которого сияла улыбка. И эта улыбка Петунии не нравилась. — Гарри, вот ты где! — подбежала она к племяннику, и сразу же прижала к себе. — Я тебя обыскалась… Ты почему не предупредил меня о том, что пойдёшь гулять. Мало ли что могло произойти… И… Кто это? Кто вы такой? — спросила волшебница, уже глядя незнакомцу прямо в глаза. И, если до этого, его лицо было спокойным, казалось бы, добрым, то сейчас его взгляд изменился. Даже улыбка у мужчины пропала, и тот молча смотрел на Дурсль. — Цицерон, даже не думай, — раздался спокойный голос Поттера, совершенно не похожий на детский. Будто мальчиком управляли дистанционно. — Тётя Петуния, думаю, нам нужно, наконец, поговорить. Верьте мне, — развернувшись к ней, сказал Поттер. — Цицерон, ты ведь перенесёшь нас в замок? — В замок? — удивилась волшебница, но уже в следующий момент, они оказались в неизвестном ей месте. — Видите ли, тётя, я не совсем Гарри, в том плане, что мне вовсе не восемь лет, — ошарашил волшебницу брюнет. — Что? О чём ты говоришь, я… — Ну, вы же не зря читали книгу ритуалов вашего рода, Эвансов, эти две недели. Вы, наверняка, увидели что-то во мне. Что-то, что вас напугало. Я, кажется, догадываюсь, что именно, — говорил Гарри. — Тёмная магия. Очень тёмная магия. И, нет, мною не управляют. — Молодой хозяин желает пообедать? — подал голос Цицерон. Только сейчас Петуния обратила внимание на одежду этого мужчины. Фрак, на котором была нашивка герба Поттеров. И, она обратила внимание и на то, что глаза у мужчины изменились. Они стали сиять, как фонари, отдавая красным блеском. — Было бы неплохо, мой дорогой Цицерон. И, не перебивай меня, пожалуйста, — повысил голос Гарри, надавив на слугу. Тот поёжился, и исчез, просто растворившись в воздухе, оставив после себя тени. — Пройдёмте за мной, к столовой, тётя, — не дожидаясь ответа, мальчик пошёл по направлению к трапезной. Немного постояв, волшебница отправилась за ним, ожидая ответов на вопросы.***
После того, как они пришли в столовую, Гарри предложил своей тёте сесть, сам же он занял место напротив. — Пожалуй, пришла пора ответить на многие ваши вопросы, тётя Петуния. Я ожидаю от вас понимания, и, того, что вы внимательно меня выслушаете, а после, мне нужно будет от вас несколько клятв. — Клятв? — Да. Обетов о неразглашении, и несколько других. — Что ж, Гарри, судя по всему, сегодня моя и твоя жизни сильно изменятся. Я права? — Абсолютно, — позади мальчика появился Цицерон, после чего перед Поттером появилась тарелка с супом, а затем, слуга щёлкнул, и такая же тарелка появилась и перед Петунией. — Видите ли, тётя, я могу поклясться вам, что я — Гарри Поттер. Даже Цицерон признал меня, и нашёл меня сам, без моего зова. Возможно, это потому, что от меня отдаёт тёмной магией, как от вонючей собаки, но, может, причина и другая, — Гарри замолчал. — Не знаю, поверите ли вы мне или нет, но мне сейчас должно быть чуть более пятидесяти лет. Я попал сюда из прошлого, которое для вас можно смело считать будущим, — спокойно сказал мальчик, ожидая реакции женщины. И реакция последовала, но не сразу. — П-Пятидесяти? Но… Но как? — Когда-то вы советовали мне и моей знакомой провести Ритуал жертвоприношения, после чего будет возможность отправиться в прошлое. Скажу честно, ритуал не принёс успеха, но мы всё же нашли способ отправиться в прошлое. — Неужели всё настолько плохо? Тёмный Лорд по… — Волан-Де-Морт, — чётко произнёс имя Гарри. — Не имел к этому никакого отношения. На тот момент Тёмный Лорд был давно уже мёртв. — Мёртв? — Второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года я одержал победу над Волан-Де-Мортом, в битве за Хогвартс. Причина моего путешествия в прошлом кроется в ином. После победы над Тёмным Лордом, я породнился с семьёй Артура Уизли, сделав предложение руки и сердца его дочери, Джиневре. Это было большой ошибкой, — сказал Поттер. - Меня и мою подругу, которая тоже должна была перенестись в прошлое, опаивали Амортенцией, и, зельем подчинения кажется. Путешествие в прошлое мы спланировали и по другой причине. В грядущей войне погибнет много хороших людей, и я хотел бы исправить это. — Но… Как он… — Как он выжил? А как я выжил? Вы наверняка догадались про ритуал крови, проведённый матерью, тётя. Волан-Де-Морт же, выжил благодаря другому ритуалу. Крестражи, — в отличие от остальных волшебников, Дурсль даже не вздрогнула. — Ещё один очень тёмный ритуал. Что же, зато кое-что становится мне понятным, — сказала волшебница. — Дело в том, тётя Петуния, что моя задача изменилась за то время, пока я пытался отправиться в прошлое. Первоначальная цель спасти нескольких человек уже не стоит передо мной. К тому моменту, когда я с моей спутницей нашли способ вернуться назад, в прошлое, в стране, да и во всём мире начали происходить ужасные вещи. События развивались стремительно, и, если мы ничего не изменим после возвращения в прошлое, то нас всех ждут большие проблемы. Цель организации, которую я создам, будет не просто установить контроль на Британских Островах, её цель будет объединить мир магии, а затем, и объединить наш мир с миром магглов. — Объединение? Но это невозможно… — Нет ничего не возможного, — твёрдо сказал Поттер. — Невозможно выжить после Авады, невозможно отправиться в прошлое, думал я, невозможно… — Гарри встал из-за стола. — Прежде, чем рассказывать вам что-либо ещё, мне, как я уже сказал, нужны будут от вас клятвы. — Какого рода клятвы тебе будут нужны, Гарри? — Петуния понимала, что дело серьёзное. Что наверняка, с этого момента всё, что она делала раньше, потеряет значение. — Первое. Вы разрываете всё общение с вашим учителем, Николасом Фламелем. Вы больше ничего ему не должны, и, в случае необходимости, вы можете жить здесь, в этом замке. И дядя Вернон тоже. — Почему… — Потому, что Фламель — скотина, — перебил её Поттер, и слышать такое из уст восьмилетнего ребёнка было очень странно. — Именно с подачи этого французского ублюдка, мы и попали в прошлое, но Николас и не думал давать отправляться в прошлое мне, или же Г… Или же той, что была рядом со мной. Он хотел сам изменить прошлое, и, думаю, мы бы с вами уже жили в великой Французской империи. Боюсь, вся Планета была бы Францией. Мне же такого не нужно. Ваш учитель был мне полезен, он даже научил меня многому в зельеварении, алхимии, но он мне не союзник. Вы можете общаться с учителем, но я буду вынужден взять с вас клятву о неразглашении, а также наложить ментальные блоки. Правда, в легиллименции мне придётся много тренироваться, чтобы вернуть себе былой уровень. Знания о заклинаниях остались, но вот мои силы никуда пока не годятся. — Хорошо, — кивнула женщина. С этим она была согласна, в принципе, ей этот пункт никак не вредил. — Итак. Помимо этого, вы вообще никому ничего не расскажете. Тем более, о моём путешествии в прошлое. Вам также нужно будет скрываться и от профессора Дамблдора, потому что старик имеет на меня большие планы, желая сделать из меня смертника. Вот уж спасибо, чёрт возьми, только этого я и хочу. Ещё, от вас потребуется быть моим учителем в зельеварении, мало ли, я что-то мог упустить. Ну, и просто, я прошу вас следовать за мной, так как я желаю вам только самого лучшего. В случае чего, Цицерон всегда придёт на вашу защиту, и, перенесёт вас сюда. Если дом на Тисовой перестанет быть безопасным, вы с лёгкостью сможете жить в этом замке. В том времени вы лишили Дадли магии, за что сильно пострадали. Министерство, позднее, вас уничтожило, напав на Тисовую. Не знаю, кто, но вас убили. Вам по-прежнему нужно будет оставаться в тени, тётя, у вас это хорошо получается. — Если всё так, как ты говоришь… — Я буду заботиться о Дадли, тётя, — сказал Гарри. — В той жизни, я не остановил вас, и, помимо того, что вы лишили Дадли магии, вы меня ненавидели. Лишь позднее, закладки установленные Дамблдором спали, и вы, возможно, изменили своё отношение ко мне. Это вы сообщили нам о ритуале жертвоприношения, который может отправить в прошлое. Я сделаю всё возможное, чтобы ваш сын не пострадал. К тому же, я планирую, чтобы в будущем, в Министерстве были мои люди. Именно мы будем управлять страной. Понимаю, из уст восьмилетнего ребёнка это звучит смешно, но система мертва. Да здравствует новая система! — Да здравствует новая система! — улыбнулся Цицерон, появившись позади своего хозяина. — А он? — кивнула на демона Петуния. — Кто или что он такое? — О, думаю, утаивать от вас происхождение Цицерона я не буду. В конце концов, вы для меня почти самый близкий человек. Но сначала… Сначала давайте вы принесёте клятвы.***
И Гарри рассказал своей тёте о Цицероне, сам герой повествования иногда вставлял свои пять копеек. Волшебница сильно удивилась, узнав, что слуга Гарри — демон, но это многое объясняло. Цицерон, при этом, был своенравен, хоть и служил роду Поттеров уже давно. Гарри также рассказал, как демон нашёл его в этой жизни. Оказалось, Цицерон почувствовал своего хозяина с самого рождения. Он понял, что ребёнок Джеймса Поттера, того, кто оказался недостоин, будет его повелителем. С самого начала Цицерон чувствовал силу, исходившую от Гарри, и питался ею. Эта сила имела тёмный цвет, и, с годами она становилась лишь сильнее. Цицерону было настолько приятно, что его будущий господин силён уже в раннем детстве, что он решил оберегать хозяина. А затем уже, предстать во всей красе перед ним. Рассказать ему всё. Так как, когда-то он был человеком, демон знал, что появляться перед хозяином неожиданно — не вариант. Во-первых, хозяин может не поверить, во-вторых, он может напугать хозяина. В-третьих… Да, в общем, это просто было плохой идеей. Цицерон сначала долгое время наблюдал за домом своего хозяина из теней, затем, он решил влиться в общество, наблюдая за самыми различными магами день и ночь. У хитрого Цицерона было припасено несколько приёмов, и, в случае, если на замок начнётся атака, демон сразу же об этом узнает, и жестоко покарает тех глупцов, которые решатся на такое. Цицерон наблюдал за самыми разными людьми, наблюдал за глупцами со странными предметами в руках, которые отдалённо напоминают сундуки. Люди сейчас называют их кейсами, и, носятся с ними так, будто в них написаны тайны всего мира. Цицерон наблюдал и за другими людьми, ведь времени у него было предостаточно. Он бывал в разных городах, даже в разных странах. Цицерон наблюдал за продавцами мороженного, разъезжавшими в специальной машине, в которой играла беспокоившая демона музыка, вызывающая лишь негативные эмоции. Детей же, она наоборот привлекала, они с хохотом бежали за машиной, из которой доносилась та музыка, объединяясь в целые группы. Демон наблюдал за лекарями, и они привели его в ужас. Насколько же медицина пришла в упадок за прошедшее время, но люди стали жить дольше, и это было очень странно! Придя к мнению, что люди недостойны его внимания, Цицерон всё же продолжил за ними наблюдать, потому что ему нужен был образ. Бедный демон побывал даже в академии, то есть, в школах. Там где учат, в основном детей. Хотя, назвать этих демонов детьми, после увиденного в школе, у Цицерона не получалось. Виноваты, конечно, наставники. То есть, учителя. Если они не могут справиться даже с детьми, то они недойстойны быть свободными. Их нужно контролировать, заставляя работать целыми днями. Но учителя считают себя всемогущими, сидя в своих кабинетах, тех, где собираются только они. Кажется, это учительская. Решив, что ни одна из наблюдаемых моделей поведения ему не подойдёт, Цицерон решил всё по-своему. Он каждый день появлялся на Тисовой, чтобы наблюдать за своим хозяином, и, демон думал, что он незаметен, радуясь за хозяина. У того ведь, кажется, была любящая семья. То есть, ложная семья, куда его запихнули, кажется, любила Повелителя. И Цицерон был рад этому, очень рад. За хозяином бегал какой-то мальчишка, пухлого телосложения, раза в два шире самого повелителя, но, кажется, толстяк был дружелюбен к его Лорду, а значит, причин убивать его не было. Так, Цицерон вновь наблюдал за хозяином, был жаркий летний день, и вдруг, произошло непредвиденное. Юный господин сам подошёл к Цицерону и назвал его по имени. Это было выше всяких достижений для изголодавшегося по крепкой хозяйской руке демона. В голосе хозяина, когда он обратился к нему, была та сталь, которую Цицерон мечтал слышать, которую он не слышал уже очень давно. Ну, а почти сразу же, после этого случая, Гарри решил ввести свою тётку в курс дела. Цицерону женщина не нравилась, и, если бы от неё исходила угроза, то он бы уже давно с ней покончил. Но повелитель ей доверяет, а значит, он не будет её трогать. Пока. Они решили вернуться в Литтл-Уингинг, и, вести себя так же, как и раньше. Цицерон наотрез отказался оставлять своего хозяина, и, тоже продолжил ошиваться в этом округе. Гарри и Дадли продолжили ходить в школу, как ни в чём ни бывало, и, Поттер даже помогал своему кузену с домашним заданием, терпеливо объясняя тому всё, что он не понимал. Это стоило больших усилий, но он продолжал возиться с младшим Дурслем, хотя Петуния и не понимала, зачем ему это. Должно быть, Поттеру было очень скучно оказаться в самом начале пути ещё раз, и проживать всё заново. Вернон удивлялся тому, насколько «его мальчик» хорош, ведь помощь Гарри действительно благоприятно влияла на Дадли, так, например, Дурсль не был похож на своего отца полностью, конечно, медвежью фигуру никуда не денешь, не спрячешь за свободной одеждой, но Дурсль-младший напару со своим кузеном активно занимались спортом. Это приятно сказывалось на них обоих, и, супружеская пара Дурслей не могла нарадоваться со своих детей. В отличие от предыдущей жизни, Дадли не связался с плохой компанией. Так, например, Пирс Полкисс, этот тупой задира, сразу же получил от Дурсля отказ. Дадли восхищался Поттером, считая, что Гарри во многом прав, и доверившись тому, решив, что если надо, кузен примет наиболее правильное решение. В крайнем случае, им поможет мама. Так, Дурсль даже записался на секцию по боксу, чтобы в будущем стать сильным, и защищать слабых. Он сообщил об этом своему брату, сказав, что планирует сколотить свою банду, чтобы гонять всяких хулиганов, и помогать взрослым. Проходя мимо чулана, Гарри иногда с ухмылкой на него поглядывал, вспоминая, что в прошлой жизни всё было иначе. Нет, конечно же, Дурсль постоянно ленился, сам Гарри тоже не был образцом для подражания, но, Поттер уже решил для себя в этой жизни постараться быть похожим на свою мать не только цветом глаз, но и успехами в учёбе. И, иногда Гарри даже не нагружал своего кузена лишней информацией, понимая, что тот всё равно вряд ли запомнит многое. В конце концов, он решился проведать Гермиону, хоть и считал это полной авантюрой. Неизвестно, насколько хорошо за ним следят, поэтому Поттер попросил в этом помочь Петунию. Дурсль оставила Дадли под присмотром миссис Фигг, и, Дурсль-младший воспринял это как наказание. Он ещё долго будет помнить запах дома, в котором живёт одинокая женщина и много кошек. И, пусть это и было, возможно, прикрытием, Дадли это всё равно не понравилось. В это же время, в Кроули, такси остановилось прямо напротив дома Грейнджеров. Сегодня был чудесный день, и, у миссис Грейнджер был выходной, пока её муж работал в их общей стоматологической клинике, женщина могла, наконец, уделить время дочери. И, с самого утра у миссис Грейнджер было замечательное настроение. Они с Гермионой сидели в гостиной, и, дочь смеялась, потому что миссис Грейнджер рассказывала ей забавную историю про её отца, и, как они познакомились. Гермиона любила слушать эту историю, и, любила сравнивать интерпретацию матери с рассказом отца. Идиллию нарушил звонок в дверь, и, младшая Грейнджер обеспокоенно на неё уставилась. Это точно не могла быть МакГонаггал, но её мать не договаривалась о встрече с кем-либо сегодня. Поэтому… Когда её мать открыла дверь, Гермиона спряталась за диваном, ожидая самого худшего развития событий. Это было цинично вот так пожертвовать матерью, но, в случае нападения, даже то, что она спряталась, ей бы не помогло. Она услышала смутно знакомый голос, после чего мать пригласила гостью внутрь. То, что это была женщина, сомнений не возникало, только вот, кому именно принадлежал голос, для Гермионы оставалось загадкой. Выглянув из-за дивана, Грейнджер-младшая выпучила глаза. Это был Гарри и его тётка, Петуния Дурсль. — Дорогая, мама твоего одноклассника хочет с тобой о чём-то поговорить, — обеспокоенно сказала миссис Грейнджер. — Ты не говорила мне, что у тебя в школе есть проблемы. — Нет, миссис Грейнджер, — сказал Поттер. — Проблем никаких нет, просто Гермиона обещала мне объяснить математику, так как я не понимаю несколько тем. Я пропустил много занятий из-за болезни. — Хорошо, — успокоилась женщина. — Милая, тебе будет удобно помочь Гарри на кухне, или же вы пойдёте в свою комнату? — Комнату, мам, — наконец заговорила Гермиона. — Вы с мамой Гарри можете пока попить чай. Пошли, Гарри, — румянец украсил щёки девочки. В конце концов, им было по восемь лет, и, они были обычными детьми. Странно было бы вести себя как-то иначе. Когда ребята заперлись в комнате, Гермиона накинулась с расспросами. Первым её вопросом был вопрос: — Ты с ума сошёл, Гарри? — на что Поттер лишь пожал плечами, сказав, что просто хотел её увидеть. Дальше они многое обсуждали, но в конце концов, и он и Гермиона пришли к выводу, что им нельзя общаться до Хогвартса. Они не выходили к взрослым более трёх часов, пока обсуждали план дальнейших действий. Когда Гарри сказал, что Цицерон уже нашёл его, и, что он может перемещаться в свой замок, пусть ещё и не вступил в наследство полностью, Грейнджер сильно обрадовалась за него. В какой-то степени, и за себя тоже, ведь это многое упрощает. Они смогут видеться там, и даже тренироваться. Поздравив Гарри и с тем, что ему удалось остановить тётку от безумия, лишения Дадли магии, Гермиона рассказала ему, какие книги им понадобятся. К поступлению в Хогвартс, чтобы их не раскрыли, они должны уметь многое. Так, Грейнджер планировала всерьёз заняться легиллименцией, сообщив, что несмотря на то, что в прошлой жизни ему это удавалось хорошо, сейчас ему нужно начинать тренировки заново. Конечно же, ему будет намного легче, но так или иначе, уровень нужно сначала достигнуть. Гермиона составила целый блок книг, который нужно будет купить. Прежде всего, Грейнджер попросила для себя купить книгу этикета, как должна себя вести достойная волшебница из достойного рода. — Кстати… — Гарри понял, что он так и не знает, к какому роду принадлежит Гермиона. Он чётко помнил, что она чистокровная, как и он сам, но так и не додумался спросить её настоящую фамилию. — Ты точно хочешь знать, Гарри? — обеспокоенно спросила девочка. — Поверь, ты можешь быть к этому не готов. — После всего, через что мы прошли, я не удивлюсь, если ты — дальняя родственница Волан-Де-Морта или Морганы, так что давай, выкладывай, — обняв любимую, сказал Поттер. Конечно, сейчас о проявлении чувств и речи не шло, они же дети, но объятия сейчас были самым очевидным способом поддержать волшебницу. — Род Принцев тебе о чём-нибудь говорит? — Принцев? — Поттер засмеялся. — Неужто ты в родстве со Снейпом? Не ожидал, не ожидал, даааа… — протянул брюнет. — Впрочем, это облегчит нам задачу. Ты же знаешь, что их не осталось, один только Снейп, а он в изгнании, — Поттер гадко ухмыльнулся, насколько это возможно для ребёнка его возраста. — Нам с тобой будет намного проще жить в Хогвартсе. Останется только заманить профессора на беседу тет-а-тет. Впрочем, об этом позаботится тётя… — Хорошо. Тогда не забывай, Гарри, ты можешь упражняться в волшебстве и без палочки. Как и я. В случае чего, надзор за волшебниками, если он и будет действовать на тех, у кого нет палочки, спишет всё на стихийную магию. — А сейчас, я думаю, нам пора закругляться, — почти сразу же после его слов, послышался звук шагов, а затем и голос миссис Грейнджер. — Гермиона, дорогая, мама Гарри говорит, что им пора, — как только женщина протянула руку к дверной ручке, дверь сама распахнулась, и в проёме показались улыбающиеся дети. — Хорошо, мам, — сказала Гермиона. — До встречи, Гарри, — попрощалась она с «другом» уже в прихожей.***
С этого момента дни превратились в рутину. Гарри исчезал каждый день, уходя с Цицероном в поместье. Дадли было одиноко без Гарри, так как он не любил принимать самостоятельные решения, юный Дурсль не раз просил Поттера разрешить ему защищать его, куда бы Поттер не отправлялся почти каждый день, но, Гарри лишь снисходительно улыбался, говоря, что всему своё время. Впрочем, хандра младшего Дурсля не длилась слишком долго, и, по совету мамы, он сам стал много времени проводить за учёбой, и, уже через несколько месяцев Дурсль отказался от помощи своего кузена, мотивировав это тем, что он действительно должен быть самостоятельным. Для детей, которым нет ещё и десяти, это было забавно. Время неумолимо шло, Гарри тренировался в замке каждый день, и, он даже перешёл к тренировкам против людей. Осваивая легиллименцию, Гарри быстро научился проникать в разум животных, от маленьких до больших, как-то раз, Цицерон притащил льва, и, с тех пор в подземельях замка проживает здоровый такой лев, которого демон стащил из зоопарка. Надо сказать, знакомство произошло сумбурным, ведь Царь Зверей на то и Царь, чтобы считаться одним из сильнейших. Когда животное кинулось на хозяина, Цицерон перепугался, и, хотел было уже уничтожить льва, посчитав, что это было плохой идеей, похищать животное и рисковать жизнью хозяина, но уже возле Поттера лев остановился, замотал головой, пытаясь закрыться лапой, а потом склонил свою морду перед юным волшебником. С самых ранних лет Гарри осваивал легиллименцию, и, ему это здорово удавалось. Так, расписание тренировок было следующим, и, пока что, делилось на три части. Физические упражнения, легиллименция, и контроль магии в беспалочковом варианте. Третье пока получалось из рук вон плохо, но это легко можно было объяснить юным возрастом Поттера. Когда Гарри стукнуло десять, а Гермионе близилось одиннадцать, Грейнджер стала также посещать тренировки, отметив, что ей легиллименцию нужно учить с самых азов. За это время, почти два года, Гарри стал невероятно силён в легиллименции, что было просто невозможно для десятилетнего ребёнка. Но поэтому-то у Гарри и получилось всё, потому что, ему далеко не десять лет. Помимо всего комплекса упражнений, по-прежнему разделённого на три части, ребята стали изучать этикет, а также вновь изучали базовые книги, которые им пригодятся для жизни в магическом мире. В этот раз ни Поттер, ни Грейнджер не поедут в Хогвартс совершенно неподготовленными, там их не удивит ничто. Ещё одним не менее важным поводом для собраний, было обсуждение ситуации со Снейпом. Профессор нужен был им как союзник, Поттер отчётливо помнил, что зельевару было тошнотворно служение Дамблдору и Тёмному Лорду, но один знал почти все его секреты, а другой… А Реддл был чокнутым психопатом, который бы не остановился ни перед чем, предай его Снейп. Вот и приходилось жить, вернее, выживать таким образом. Правда, в этой жизни Снейпу тоже придётся играть роль агента, теперь, правда, тройного. Но это сулит ему большие бонусы, в случае победы. Гарри и Гермиона пришли к общему мнению, что Снейп сделает многое ради титула Принца. Носить фамилию ненавистного отца, Снейпа, для зельевара было оскорблением, и тем не менее… Гермиона сразу же согласилась отдать титул Лорда Рода профессору, правда, конечно же, Гермиона сохранит доступ к библиотеке, что есть у Принцев, пусть она и не слишком обширна. Был уже декабрь, самый разгар рождества, сегодня сочельник. Снейп сидел в своём кабинете, опустив голову, подперев её правой рукой. Его всё достало. Он был ещё молод, но уже со сломанной судьбой. Совершив ужасный поступок на горячую голову, вступив в ряды Пожирателей Смерти, и, что ещё более ужасно, рассказав Лорду часть пророчества, он обрёк себя на такие муки, которые не каждый бы пережил. И тем не менее, Северус Снейп считал, что заслужил всё это. Да, Джеймс Поттер был подонком, по мнению зельевара, каких свет не видывал, но это не значило, что он должен был идти в Пожиратели, что он должен был называть тогда ту единственную, кроме матери, видевшую в нём добро, мерзким словом «грязнокровка». И, сейчас он вынужден довольствоваться должностью профессора Зельеварения в Школе Чародейства и Волшебства, Хогвартсе, которую он тоже ненавидел за все те события, которые с ним произошли в юношестве. Служить, пресмыкаться перед Дамблдором, Снейпу тоже не нравилось. Нет Тёмного Лорда, зато есть старый маразматик с его планами, в которые он не посвящает никого. Доверяет ли ему директор? Конечно же нет, как и он ему. Тем не менее, покинуть Дамблдора Снейп не мог, так как его быстро сожрут либо сотрудники Министерства, либо недруги. В недругах у Снейпа было много людей, от Пожирателей Смерти, которых он сдерживал тем, что оправдывался работой в Хогвартсе шпионажем за Дамблдором, до других зельеваров в других странах. Несмотря на то, что Снейп был самым молодым Магистром Зельеварения в Европе, на данный момент, его никто не жаловал. Было за что. Мужчина понимал, что у него весьма скверный характер, который просто невозможно терпеть, но ничего не мог с собой поделать. Неизвестно, сколько бы ещё профессор продолжал самобичевание, если бы в его кабинет не влетела… Сова! — Какого Мерлина? — пробормотал Снейп, когда сова сделала круг в воздухе, облетев профессора, выпустила из лап письмо, после чего оно спикировало прямо на голову Зельевара, и улетела восвояси. Взяв в руки письмо, он повертел его. Поступок очень глупый, но бумагу не отравили, значит, он будет жить. А раз бумага не отравлена, значит, вряд ли автор письма желает ему зла. Распечатав письмо, зельевар принялся читать его, и, по мере прочтения, хмурое выражение лица всё больше и больше трансформировалось в удивлённое, а затем и в растерянное. Прочитав письмо до конца, зельевар подбросил его вверх, и невербально поджёг. Письмо уже почти догорело, но его взгляд по-прежнему был прикован к подписи. «Петуния Дурсль, урождённая Эванс». Что нужно было этой змеюке от него? С чего бы ей прерывать своё молчание, выходить из тени? К тому же, кажется, Дамблдор говорил что-то о ней, и о том, что она сильно поможет Гарри Поттеру полюбить волшебный мир. Всё это было очень странно, и, впервые за долгое время, Снейп решил не докладывать Директору о причине отсутствия. Позже, он не раз поблагодарит за такое решение, а сейчас, мужчина переместился на Тисовую Улицу. Был вечер, и, за окном была ужасная погода, сегодня была сильная метель. Снейп уже начал думать, что Петуния решила пошутить над ним, но не успел волшебник постучать в дверь четвёртого дома, как та распахнулась… Перед мужчиной стояла она. Петуния. В отличие от своей сестры, волшебница не была красавицей, такое ощущение, что природа с размаху отыгралась на старшей сестре, а затем решила наградить младшую, то есть, Лили. — Проходи, Северус, — сказала она, и, Снейп скривился. Её противный голос выводил мужчину из себя, а то высокомерие, которым она обладала, заставляло его трястись при каждой встрече, хорошо хоть, что встреч этих было совсем немного. — Чем заслужил приглашение от ученицы великого Фламеля? — Снейп откровенно завидовал волшебнице, это лишь добавляло пламени в его костёр ненависти, он надеялся, что покинет этот дом как можно быстрее. — Присаживайся, Северус, и, попрошу без «таких любезностей» в моём доме. Веди себя прилично. Я позвала тебя не ради оскорблений, а потому, что меня об этом попросили. — Попросили? — удивился мужчина. — Но кто? — спросил он, усаживаясь на предложенное ему место. Зельевар отметил, что на кухне без сознания развалился муж Петунии, а рядом с ним, также без сознания, в тарелке спал и их общий с Верноном сын. — Здравствуйте, профессор Снейп, — раздался голос позади него, и Снейп вздрогнул. Вряд ли этот голос принадлежал сыну Петунии, почему-то Северус был абсолютно уверен в том, что этот голос принадлежит мальчику по имени Гарри, у волшебника было ощущение, будто позади него тьма тьмущая, а из неё на него смотрят два зелёных глаза, кажущихся такими родными, но в то же время, совершенно чужими, опасными… Стоило только мужчине обернуться, посмотреть на мальчика, как мужчина сразу же схватился за голову, почувствовав сильнейший ментальный удар. Его атакует этот мальчик! Гарри Поттер. С трудом, но Снейп выдержал удар, а юный Поттер стоял, как ни в чём не бывало. — А вы сильнее, чем я думал, — сказал вдруг Гарри. — Надеюсь, вы не скажете никому о произошедшем здесь. Как и о нашей встрече. — Какого чёрта? — Снейп был слишком вспыльчив, чтобы стерпеть такую наглость. — Что это было, чёрт возьми! — волшебник наставил палочку на ребёнка, который даже не шелохнулся, палочка чуть было не вошла Гарри прямо в глаз. — А вот это вы сделали зря, — гадкая ухмылка посетила лицо Поттера, и, Снейп не мог не отметить схожесть между Гарри и столь ненавистным ему Джеймсом Поттером. Раздался хлопок, и рядом с собой волшебник увидел разъярённого… Клоуна? Хищный оскал, красные, как рубины глаза — последнее, что зельевар запомнил. В следующий момент его с такой силой приложили о ближайшую стену, что он мгновенно потерял сознание… Рождество, кажется, будет удивительно дерьмовым.***
Очнулся бывший Пожиратель Смерти в неизвестном ему месте, закованный в цепи так, что он не мог даже шелохнуться, во рту был кляп, и, Снейп бы подумал, что это всё чёртова шутка, если бы из тени не вышел этот маленький Поттер. Такое появление напугало мужчину, но ещё больше напугал пришедший за ним мужчина, который был очень похож на того клоуна, после которого его, опытного и искусного бойца, вырубило как сопливого школьника. — Простите за такой приём, профессор Снейп, просто вы мне не оставили выбора. Кстати, на вас было следящее заклинание, и, если бы не дай бог директор пришёл меня проведать, результаты ему не понравились бы, от этого могла пострадать моя семья, а такого допустить я просто не могу. Вы готовы вести конструктивный диалог? Не собираетесь совершать глупых, необдуманных поступков? Цицерон, наверняка, наш гость хочет ответить, вынь кляп, будь так добр… Чёртов красноглазый урод, как его окрестил Снейп, послушно подошёл к зельевару и вынул кляп. Дышать стало заметно легче. — Ещё раз, какого чёрта? — спросил Снейп. — Что тебе от меня нужно, мальчишка? — Профессор, кажется, вы не понимаете, в каком положении вы находитесь, — Гарри покачал головой. — Честно, я не собираюсь причинять вам вред без причины. Понимаю, вы ненавидите моего отца, и, вероятно, я буду вызывать у вас одни лишь воспоминания о вашем школьном враге, но… — повисла тишина, царившая в мрачной комнате больше минуты, пока юный Поттер вновь не заговорил. — Вы же взрослый, я надеюсь, разумный волшебник, — начал Поттер. — какого чёрта вы делаете. Так уж вышло, что я знаю про ваши учительские «достижения». Похвастаться вам нечем. Вы, наверное, ненавидите преподавать, но, скажите, зачем вы заставляете ни в чём не повинных учеников ненавидеть ваш предмет? Впрочем, я попросил позвать вас не для того, чтобы читать вам лекции о правильности чего-либо, о вреде или пользе… Я хочу предложить вам сотрудничество, Северус. Скажем так, вы будете с этого дня тройным агентом. Но я не Дамблдор, я не буду просить вас шпионить для Тёмного Лорда, вы можете даже не докладывать мне о переживаниях Альбуса, мне нужно кое-что другое. — Что же… Что вам нужно, мистер Поттер? — Содействие в некоторых вопросах. Чтобы вы были справедливым учителем, хотя бы попытались им быть, а не трагикомичной мразью, которым я вас помню… — Вы меня… Помните? — удивился Снейп, и Гарри хлопнул себя по лбу. — Ну, вот, проговорился. Вот незадача… — Подойдя к зельевару, мальчик выглядел очень расстроенным. — Будет немного неприятно, постарайтесь расслабиться, я всё вам покажу. — Гарри взял Снейпа за голову, после чего произнёс: — Легиллименс. Глаза зельевара расширились до предела, от ужаса, от осознания того, что сейчас произойдёт, и, в следующий момент Снейп вновь ощутил сильную боль в голове, и, хотя он даже попытался защититься, волшебник опоздал. В его голове начали всплывать картины, где волшебник, сильно похожий на Джеймса Поттера, потрёпанный и израненный, стоит у омута памяти. Заглянув туда, он видит воспоминания… Это были его, Снейпа воспоминания, и, они были изменены, почему-то. В них Дурсль была сквибом, завидовала сестре. Северус увидел, как он находится в доме Поттеров в Годриковой Впадине, как прижимает к себе тело Лили. Он увидел, как он шёл по тёмному, незнакомому лесу, как положил меч на дно озера, как создал Патронуса… Картины сменялись одна за одной, вот, он умоляет Дамблдора спасти Лили, вот винит его в смерти любимой. Затем, он видит самого себя. Израненного, с перерезанной шеей, хотя, нет, на шее следы от укусов… Он вытаскивает воспоминания и протягивает их Поттеру, рядом с ним стоит неизвестная Северусу волшебница и рыжеволосый волшебник, видимо, друзья Поттера… Картина резко обрывается, и, Северус вновь видит перед собой маленького мальчика с чёрными, как смоль волосами, и очками. — Профессор, — слышит он вновь голос. — Вы же понимаете, что должны будете дать непреложный обет, и не один, после того, что здесь увидели? — Но… Как? — О, поверьте, вам лучше не знать, что было после победы над Тёмным Лордом… — Вам удалось? — Да, я Ребёнок из Пророчества, профессор, — сказал мальчишка. — Честно говоря, всё то время, что я знал вас, я вас ненавидел. Вы вели себя как подонок, спуская любую пакость Слизерину, а Гриффиндор наказывая даже за возмущение. Другие факультеты от вас страдали меньше, но, всё равно, вы были к ним несправедливы. Я хочу, чтобы вы были тем Северусом, с которым могла бы дружить моя мать. — Я… — Понимаю, сразу измениться не получится, профессор, но у вас будет большой стимул, я вас уверяю… — Стимул? — после того, как Снейп поинтересовался, что же за стимул у него будет, дверь открылась, и, в помещение вошла девочка, ровесница Поттеру. — Так точно, профессор, — говорила она также уверенно, как и Поттер. — Скажите, что для вас значит род Принцев? — лицо Снейпа сразу же изменилось. Он вмиг разозлился, и, хотел было начать плеваться ядом, оскорбляя юных волшебников перед ним, но был сразу же остановлен. — Прежде, чем вы начнёте меня оскорблять, хочу представиться: Гермиона Джин Грейнджер, будущая наследница рода Принц. Моя мама — сквиб, сестра вашей матери, родив сквиба, почему-то не смогла убить дитя, и, поэтому отдала дитя в семью, создав ложные воспоминания ребёнку и «родителям». Мне нет смысла вас обманывать, профессор. Когда я приму род в наследство, я не знаю, что мне с ним делать. Видите ли, меня не интересует этот род, так как я планирую стать Поттер, — такую ухмылку, как ту, что он увидел на лице этой девочки, за десять лет жизни невозможно приобрести. Поэтому, вопрос вырвался у Снейпа сам по себе. — Вы тоже… Из будущего? — сглотнув слюну, спросил волшебник. — О, Гарри вам рассказал? — издала смешок Грейнджер. — Так точно, сэр. Перейдём к главному. Вы ненавидите Тёмного Лорда, за то, что он оказался психопатом, ненавидите Альбуса Дамблдора, за то, что он вас нагло использует, хотите ли вы освободиться от своих мучителей, стать Лордом Принц, и, восстановить своё благородное имя? — Его имя уже не восстановить, Гермиона, — сказал Поттер. — Но стать Лордом Принц он может. — И как же, скажите мне? — усмехнулся Снейп. — Меня изгнали, и, только глава… Вы хотите вернуть меня в род? — догадался мужчина. — Вы… — В этом нет ничего такого, — ответила Гермиона. — Если вас это интересует, просто скажите, — подмигнула девочка мужчине. — Конечно, произойдёт это не раньше шестого курса, но, думаю, ожидание того стоит, не так ли? — Я… Почему вы думаете, что для меня это что-то значит? — оскалился вдруг волшебник. — Они изгнали мою мать и меня, просто за то, что моя мать влюбилась в долбаного маггла, — похоже, Снейп очень ненавидел своего отца. — С какой стати, вы думаете, я буду рад… — Довольно, профессор, — перебил его Поттер. — Не проецируйте ненависть к вашим шизанутым предкам на род в целом. Учитывая, что вы будете главой рода, это даёт вам много преимуществ. Место в Визенгамоте, возможность оправдания, вы даже можете восстановить своё звание в Коллегии Алхимиков. К тому же, уверен, библиотека вашего рода найдёт, чем удивить. Итак, Северус, решайте. Гермиона уже составила для вас тексты клятв, так, что вы никому не сможете ничего выдать, даже, если вас будут пытать легиллименцией, ваше сознание создаст ложное воспоминание. Личная разработка Отдела Тайн, которую нам удалось когда-то узнать. Этим можно гордиться, не правда ли? — Хорошо… — Снейп сдался. В конце концов, вроде бы, ему не было поставлено невыполнимых условий. Покинул неизвестное место он только через несколько часов, когда его сначала освободили от цепей, а потом дали прочитать тексты клятв Непреложных Обетов. После этого, Гарри сообщил ему, что назад его проводит Цицерон, и, даже не став расспрашивать о том, что это за существо такое, потому что это точно не был человек, Снейп принял рукопожатие с слугой Поттера, после чего они вновь оказались у дома на Тисовой Улице. Поклонившись, Цицерон растворился, и, Снейпу показалось, что он ушёл во тьму. Было похоже на вампирские навыки, но, гадать над этим зельевар не стал. Меньше о таком знаешь, крепче спишь. Чертыхнувшись, взглянув на дом на Тисовой улице, Северус Снейп аппарировал в Хогсмид, после чего добрался до своего кабинета в Хогвартсе на негнущихся ногах. Желательно было сварить зелье сна без сновидений, и поспать подольше, потому что, он до сих пор не понимал, что произошло сегодня. Одно лишь было понятно, теперь его жизнь станет ещё более невыносимой. Ещё и этот обет быть хорошим преподавателем… Снейп был садистом, и любил срывать злобу на детях, хоть и понимал, что это неправильно. Что же, пора искать другой способ выплёскивать эмоции. Когда-то, он слышал, что в этом хорошо помогают упражнения. Физические, магические, без разницы. Кажется, ему об этом говорил Флитвик. Кто бы мог подумать, что этот с виду жалкий профессор, казалось бы, ничтожный гоблин, на самом деле очень способный дуэлянт, и, Северус знал это на собственной шкуре. Последней мыслью, прежде, чем он уснул, было желание попросить Флитвика о помощи…***
Сегодня был один из обычных летних вечеров. Вместе с Дадли и некоторыми другими ребятами, один из которых был старше их на четыре года, они гуляли по Литтл-Уингингу. На дворе было последнее десятилетие двадцатого века, и, мир уже начинал колебаться от будущих изменений. Гарри Поттер, как никто другой знал, какие изменения претерпит мир, появление сверхнового оружия, всяких бронежилетов у людей, и, многое другое. А пока, ребята бродили по городу, без особой цели, просто наслаждаясь тёплым летним днём. Своей группой, ребята помогали старшим, например, они помогли сумасшедшей кошатнице Мисс Фигг перемыть всех её котов, и, никто, конечно же, не догадался, что она не просто так тут живёт, помогли пожилой миссис Аткинсон, сходив за неё в магазин. Старушка была уже в преклонном возрасте, ей было уже около девяноста лет, а в такие годы поход в магазин становится целым героическим путешествием. Пока Джим — так звали самого старшего, ходил за покупками вместе с Найтом и Джоном, Гарри и Дадли прибирались в доме у миссис Аткинсон. Нет, Поттер вообще не считал зазорным помогать людям, тем более таким забойным старухам, как Джейн Аткинсон. Ещё в прошлой жизни, Поттер прятался в её доме от «Большого Дэ и его вурдалаков», а сейчас, он и Дадли помогали этой женщине. Сколь Велика сила воспитания и волшебства, ведь на Дурсля-младшего без слёз радости невозможно было смотреть. Близился Хогвартс, и, Гарри решил, что было бы неплохо провести побольше времени с Дадли, в конце концов, Дурсль мог перестать Гарри доверять, если бы Поттер слишком сильно отдалился от него. Но, друзья Дадли, как и сам Дурсль, с радостью приняли брюнета в свою компанию, и, следили за порядком. Конечно, попади они на каких-нибудь старшеклассников-хулиганов, их бы избили, но, многие старшеклассники боялись эту компанию просто потому, что все учителя в местной школе не могли не нарадоваться такому рвению со стороны детей, пропагандируя такое поведение. Маленькие Дурсль и Поттер были на удивление дружны, это поражало не только Петунию и Вернона, но и самого Поттера. Гарри уже даже начал подозревать, что Дадли вовсе не сын Вернона в этом «прошлом», хотя большинство повадок были именно от Дурсля. При этом всём, именно Дадли был добрым парнем, желающим творить хорошие дела. Так, Дадли с важным видом сообщил старушке Аткинсон, что в её доме нужен ремонт, и он может сказать об этом своему папе, который в строительстве знает толк! Старушка на это лишь посмеялась, сказав, что ей скоро помирать. Хотя, помнится, до Пятого Курса она точно будет жить…***
И вот, наконец, им настало одиннадцать лет. Забавно, но Гарри показалось, что это время пролетело так быстро… Словно вода, оно утекло. Они с Дадли были хорошими братьями, что его несомненно радовало. Мальчик-Который-Выжил, в этой жизни находит то, чего не имел в прошлой. Например, счастливое детство. Они по-прежнему живут на Тисовой улице. Сегодня Гарри исполняется одиннадцать. Сегодня, как сказала Петуния… Вернее — завтра, они поедут по магазинам, а затем ребята отправятся в Хогвартс. Да, что Гарри, что Дадли получили волшебные письма, приглашающие в школу Чародейства и Волшебства — Хогвартс. Дурсль-младший проявил свою силу, когда Вернон сбил его на машине. Чудом уцелев, благодаря магическим способностям, Дадли отпружинил прямо в соседний дом, попав в окно. Петуния тогда долго кричала на Вернона, обнимая младшего Дурсля. Дадли пытался вырываться, отнекиваясь, говоря, что с ним всё в порядке, но ведь мать так просто не переубедишь. Конечно, боец из неё не ахти, но Обливиэйт к соседям она применить сумела. Они накрыли большой и круглый стол, усевшись в гостиной, Петуния испекла большущий торт, не уступавший по размерам тому, что около месяца назад был съеден на дне рождения Дадли. Вернон уже давно привык к Гарри, обращаясь к нему: «сынок», очень часто. Надо сказать, Поттер до сих пор не привык к этому, ну никак это не сходится с тем, что он привык выслушивать в этом доме. Посередине пиршества в дверь постучались, да с такой силой, что посуда, стоявшая на столе, дрогнула. На улице бушевала гроза, а Гарри был на сто процентов уверен, что знает, кто стоит за дверью. — Я открою! — вызвался Гарри, и, встав из-за стола, побежал к двери. Петуния бросилась за ним, но Поттер уже открыл дверь и сейчас стоял, смотря снизу-вверх на здоровяка-лесничего, Хагрида. — Эээ, здравствуйте… Я, это… — Проходите, мистер, — Гарри отошёл назад, зная, что Хагрид размеров не маленьких. — Гарри! — Петуния отгородила Поттера от Хагрида. — Осторожнее. Мы не знаем, кто это! — Простите, я, эээ. Рубеус Хагрид, вот! — лохматое чудище, наконец, представилось. — Я пришёл сюда, чтобы поздравить Гарри с днём рождения! Одиннадцать лет уже, скоро в Хогвартс… Вы… Сказали ему о Хогвартсе? — Хагрид осмотрелся. Ему было неудобно здесь, приходилось пригибаться. — Сказали, — строгим голосом отчеканила Петуния. — Мы в самое ближайшее время собираемся отправляться в Гринготтс, чтобы взять деньги на учебники и необходимые предметы. — Да, мне нужно будет обязательно вам помочь, мэм, э…. — Петуния. Можете звать меня Петуния, мистер Хагрид…. — Мама, это, что, великан?! — воскликнул Дадли, как только увидел Хагрида. — Ого, какой здоровый! — Я не великан, мальчик! — воскликнул Хагрид. — Полувеликан, да! Рубеус Хагрид, я лесничий в школе Хогвартс, куда поедет Гарри… — И я, — вставил Дадли. — И ты… И… Ты волшебник? — удивился лесничий. — Ох, значит, вот оно что! Гарри, ээ… — Хагрид залез в карман. — Вот, это Торт. Сам испёк! Он мог немного помяться, но, думаю, вкус он не потерял…. — после этих слов лесничего Дурсли, как и Поттер засмеялись. Вернон побаивался этого бородатого незнакомца, его размеров, но коли его жена была чародейкой, она бы уж что-нибудь придумала в случае угрозы. Так, Хагрид ненадолго заглянул к ним на пиршество, потеснив хозяев. Но этого никто не заметил. А Гарри понял одно: Даже такие дурные Гены, как у Вернона Дурсля, можно заблокировать или же отодвинуть на второй план. Ну, или, в этом Дурсле всё же было больше здравого смысла, чем в том, которого он до сих пор чётко помнил. Может быть, установки Дамблдора тогда сработали слишком хорошо, раз у Гарри до сих пор осталась неприязнь к Вернону. Поттер всеми силами прятал свою злобу, боясь обидеть этого Вернона, ведь, оказывается, мужчина действительно добрый человек, пусть, он со своими замашками, но, он примерный семьянин и любящий муж и отец. Этого было более чем достаточно. Пока взрослые смеялись за разговорами, а Дадли увлечённо их слушал, иногда тоже хохоча, делая вид, что понимает, о чём идёт разговор, Гарри размышлял о Хогвартсе, и о том, что скоро, они с Гермионой будут видеться намного чаще. Эта мысль согревала душу не хуже, чем глоток хорошего огденского…