Увидимся в Космосе

Четыре дня. После приземления на Дуэдэ меня держали в неведении и изоляции целых четыре дня. Коммуникатор у меня забрали, с корабля увели в строжайшей секретности, так что сомневаюсь, что кто-то знал, где я и кто я. Если бы у меня была такая возможность, я бы угнал корабль и лично бы разобрался с ситуацией. Но… 1) Я не знал, где сейчас находился Антаанар с моим кораблём, Грефом и Лапой; 2) Меня заперли в весьма комфортном номере местного отеля, за что я был благодарен, поскольку там был галаприёмник, удалось хоть избежать тишины; 3) За моей дверью дежурили вооруженные дети Гаалы, которым было приказано не выпускать меня,а в случае попыток к бегству - стрелять парализующими. Последнюю информацию я получил на личном опыте. Зато ко мне приходили врачи, интересовавшиеся моим здоровьем. К третьему дню мы даже начали общаться без традиционного посыла их в торпедный аппарат доминаторов, и без обязательного ответа в виде успокоительного укола. Говорил я с ними охотно и много, но это было больше для того, чтобы не образовывалось тишины, а не потому что мне хотелось с ними беседовать. Была и другая причина - я чувствовал свою вину перед гаальским народом, а эти целители душ, вроде как, могли мне помочь почувствовать себя лучше. Ну и потому как я пытался выведать у них хоть какие-то новости. С тишиной я боролся на ура и сам, в этом они мне не помогли. С чувством вины перед погибшими на Уудланеони мне тоже не помогли. Жаль. Я думал, что их как раз прислали для того, чтобы помочь мне. Разве все эти психологи не нужны нам только для того, чтобы почувствовать себя лучше? Они же вроде как должны говорить «Это не ваша вина», «Вы всё сделали правильно», «Вы напрасно беспокоитесь»… Только это не помогает. Да и любые другие вопросы их не интересовали, кроме моего чувства вины и моей борьбы с тишиной. Абсолютно бесполезные. От вынужденного безделья я потихоньку закипал, ещё немного и начал бы лезть на стены. Нет, моя тюрьма была роскошна, кормили меня на ура, не поскупились, сволочи, а вид из окна был умопомрачителен. Вот только окна моего пристанища захватывали и космопорт. Я часами стоял, пожирая глазами обитель космических кораблей, и следил, как к ней стекаются гравикары. На остальной город я даже не смотрел, мазнул взглядом разок и больше не обращал внимания. Высоченные башни замысловатой формы, мягкие округлые линии строений, желтый оттенок камня и метала – не интересно. К чему всё это, если настоящая жизнь не там? Все эти рабочие, торговцы, дипломаты, юристы и менеджеры… Что им до космоса? И что ему до них? Зато им есть дело до тех, кто остался на планете. Вооружившись этой мыслью, я постучался в дверь и потребовал у открывшего её охранника встречу с адвокатом, или представителем человеческого консульства, или же любым грагалом, облечённым властью дать мне ответы на мои вопросы. Гаалец выслушал меня, сложил руки в форме почтения и закрыл дверь. И всё. А вечером того же дня меня ожидала встреча, на которую я не рассчитывал. Пришедший был вежлив, но не настолько, чтобы дождаться моего ответа на свой стук. Он вошел в мой номер, тут же закрыв за собою дверь, и степенно уселся в одно из кресел. Его одежда… Помнится, как-то я описал её, как какой-то специальный комбинезон белого цвета. На груди моего визитёра насмешкой сверкал значок рейнджера. Это был тот самый молодой гаальский пилот, которого я встретил в баре, в прошлое свое посещение Дуэдэ. - Здравствуйте, Леонид Дмитриевич, – в первое мгновение, я даже не заметил его обращения ко мне, лишь смотрел на него и пытался понять, реален ли он и почему он здесь. Стоя спиной к окну, я разглядывал того, кому давал советы и не мог поверить. А он спокойно сидел с невозмутимым лицом в кресле передо мной:– Вас не затруднит расположиться в одном из этих кресел? Нам предстоит длительная беседа, которая должна прояснить некоторые вопросы. Если я правильно помню распространённое людское высказывание - «В ногах правды нет». Я не знал, как мне реагировать на это. Было какое-то ощущение нереальности происходящего. Что за беседа нам предстоит? Где мой корабль? Почему он здесь? Откуда он знает пословицы? Зачем он вообще их знает? Что происходит? Где я в своей жизни свернул не туда? Как много вопросов. Тем не менее, для начала я отошёл от окна. И понял, что он обратился ко мне по имени отчеству, что означало… Да ничего не означало, кроме того, что он знает имя моего отца. Сейчас я не настолько уверен в себе, чтобы делать какие-либо ещё предположения. Но сначала я хочу стереть эту его невозмутимость. Создавалось впечатление, что он чувствовал себя хозяином положения. Это и вправду было так, что меня и раздражало. - Как выяснилось – нет правды и в словах гаальцев. - Не во всех. – На краткий миг мне почудилось, что он дёрнулся. Нет, перемигнул своими тремя глазами и спокойно продолжил: - Но неужели вы предположили, что право на ложь монополизировали пеленги? Отсутствие желания искажать факты не свидетельствует об отсутствии возможностей. Просто общество привыкло к определённым стереотипам, поскольку так проще. Гаалец означает мудрый и степенный, пеленг – бесчестный и хитрый, фэянин – умный и хилый, малок – сильный и… э-э-э… необразованный. Человек же – жадный и прагматичный. Однако не следует быть поспешным, доверяя общепринятым истинам. Ваша собственная истина может отличаться. Выслушивая эту речь, я уселся на диван. Не столько чтобы досадить своему посетителю, сколько потому что он был ближе. Повисшее молчание нарушало журчание голоса дикторши в приёмнике. Чёрт. Этот рейнджер не просто так оказался здесь. А ещё, как-то сомнение в том, что он случайно был в том баре, у меня тоже пропало. Правительственный агент? Почему мне всюду мерещатся правительственные агенты? Даже и не знаю. Что вообще из того, что происходило за последние несколько месяцев, не было кем-то спланировано специально, и где та грань между паранойей и разумной предосторожностью? Недавно я ослабил бдительность и в результате оказался в космосе. По этой причине я лучше останусь параноиком и буду считать, что всюду заговор, особенно, если обстоятельства сомнительные. Если ошибусь - всегда могу извиниться. А если окажусь прав, то кто гарантирует, что это не закончится чьей-то смертью? К примеру – моей. Мой безымянный собеседник выключил приёмник и сцепил пальцы, разглядывая меня. Вот теперь мне стало неуютно. И на этот раз не из-за тишины. Взгляд гаальца был холоден и спокоен, как у моего отца, когда он выпроваживал меня обратно в шлюз для прогулки без страховки. Бескрайний Космос, что за чушь?! Сидевший передо мной рейнджер никак не походил на необкатанного новичка, только-только вышедшего из академии. Это был опытный пилот, который прошел через множество боёв и сейчас я как-то умудрился попасться к нему на перекрестье прицела. А ещё он походил на врача-хирурга. Умён, уверен в себе, жесток. Подменили? Сделали пластику, чтобы я не пугался при встрече с незнакомцем и охотнее шёл на диалог? Или это я настолько отвратительно разбираюсь в «не людях»? Тот мафиози, вместо подлянки честно выполнил свою часть договора. Антаанар, показавшийся мне добрым доктором, вышвырнул меня с корабля. Теперь ещё и юнец рейнджер оказался профи. Хотя… вспоминая нашу беседу, то, как он себя вёл… Он кивал и качал головой, отображал людские эмоции на лице и почти не «разговаривал» со мною жестами… Он вёл себя как человек. Когда надо было – покраснел, когда надо поддакивал и все его реакции казались логичными с моей, человеческой, точки зрения. И как я сразу не заметил? Опять прокол. Когда же я перестану ошибаться? - Я вас слушаю. - Что? – я не совсем понял, что он имел в виду этими словами. - Вы хотели поговорить. Не с врачами, - он медленно расцепил руки и плавно указал на себя, - а с «любым грагалом, облечённым властью». Прошу. Последнее слово он произнёс, сделав ладонью приглашающий жест в мою сторону. Стало быть, он и есть тот самый облечённый? И зачем я его звал? Все слова, что я хотел сказать, куда-то пропали, оставив вместо себя чёрную дыру недоумения и сомнения, где радостно исчезала любая промелькнувшая мысль. Надо взять себя в руки. - Благодарю за такую возможность, но может быть вы, для начала, представитесь? – пару мгновений у меня есть, приведу хотя бы разум в порядок. Тишина снова нависла между нами, и я поспешил её разбавить, подыскав слова для достойного ответа: – У вас значительное преимущество в этом плане, вы знаете мое имя, отчество, должность и, полагаю, месторасположение моего корабля. - Удивительно. – Это звучное словцо из его уст прозвучало как-то по особому. - Что, вас действительно так зовут? Странное имя для гаальца, – не удержался я от подколки. - Нет. Мне удивительно, что в этот раз вы всё же согласились узнать моё имя. Я ожидал, что вы разойдётесь ещё одной речью, полной натянутых доводов, предрассудков и зыбких логических цепочек. – Мне показалось, что на меня вылили целое ведро. И я был совсем не уверен, что это было ведерко воды. Может ли быть так, что в прошлый раз его «Удивительно» было высказано вовсе не в качестве поддержки моей точки зрения? То, что нам говорят, то, что мы слышим, и то, что имеет в виду наш собеседник, это три совершенно разные вещи. Не стоит этого забывать. – Мое имя Ариери. - Э-э-э… да. Кхе-кхе… Ариери? Ну, почему бы и нет. – Его ответная «подколка» ударила по моему самомнению весьма сильно. Я отчего-то сразу почувствовал себя идиотом. А этот гаальский рейнджер не спешил облегчать мне жизнь, и видимо ожидал следующего вопроса. – Тогда скажите мне, Ариери, где мой корабль? - Ваш корабль, Леонид Дмитриевич, в данный момент находится в первом ангаре космопорта Дуэски. Предвосхищая ваш вопрос – он не повреждён. Пилотировавший его грагал оказался способным пилотом. Он сумел разобраться в ваших «неподписанных рычагах и тумблерах» на панели управления. Без помощи виртуального интеллекта корабля. Который, надо сказать, всё ещё отключен. – Я так понял, он решил, что настала моя очередь краснеть, и в этот момент меня цитировал. В эмоциональном порыве после угроз контрабандиста я наговорил много лишнего. Теперь это используют против меня. Великий Космос, да чтоб я ещё хоть раз стал болтать! Зато теперь стало понятна ситуация с Грефом. Этот парень позволил себя отключить. Интересно. А что ещё за Дуэски? Где в бескрайней красоте вселенной мне искать теперь мой корабль? - Что за Дуэски? Это далеко отсюда? - Я всё время забываю, что вы, как и большинство пилотов, желаете иметь с планетами как можно меньше общего. И потому стараетесь не обременять себя «ненужными знаниями».Дуэски это город. Мы сейчас в нём. Планетарная столица,– клянусь, он посмотрел на меня как на ущербного! С жалостью. Последовала очень длинная пауза: – Вам рассказать, как добраться до космопорта? Вот теперь я точно покраснел. Сцепив зубы я пробуравил взглядом этого надменного желтомордого индюка. Мне срочно нужно стереть с его лица это выражение. Выбить из него эту напускную спокойность и заставить его заткнуться. Чтобы ему пришлось подыскивать слова. Он и говорил то почти без промедления, что добавляло мне раздражения. Подготовился видимо. Если кто-то считает, что я в последнее время стал слишком раздражительным и мелочным, то, пожалуй, вы правы. Как-то не задалось у меня в последнее время общение. - Не стоит. Боюсь, с вашими указаниями, я в очередной раз встряну в какую-то перестрелку или окажусь в центре межпланетного заговора. – Дернулся? Нет, показалось. Как из рогатки по звездолёту. - А по городу мне так и не довелось пройтись. А было бы славно узнать его историю и культурные ценности жителей. Но сначала я был слишком занят, спасая свою жизнь, а после оказался в заточении. К слову – все гаальцы сначала стреляют, и лишь потом разговаривают? Или мне просто повезло наткнуться на тех мудрецов космоса, что считают жизнь бременем и стремятся всем помочь в избавлении от этой ноши? Хотя нет, те, кто не стреляет, мне всё же встречались. Они всего лишь манипулируют и подсовывают мне под дуло пистолета своих собратьев. Пожалуй, я воздержусь от прогулки по городу… как вы сказали? Дуэски. Здоровья не хватит. Кажется, один балл я всё же отыграл назад. Может ли быть так, что сейчас он специально давит на больное? Зачем? Хочет сломить меня? Или просто издевается? Мне почудилось, что на самом деле эта наша беседа больше напоминает дуэль. Выпад, блок, контратака, укол, защита, парирование, удар. За что сражаемся? За право диктовать условия? Нужно быть аккуратнее, всё же я в плену и охранников у входа никто не отменял. Стоит ему отдать приказ и меня быстренько упакуют в вакуумный мешок. И всё. Но… знаете что? Наплевать. Не думаю, что они держат меня здесь за мою вежливость. А если этот Ариери считает, что может безбоязненно пинать меня, то пусть лучше приготовиться получить ответный удар поддых. Не на того рейнджера напал. Интересно, много ли ещё таких пилотов, который, оказавшись в капсуле сброса, сумеют не только выжить, но и не обмочиться от страха? Может там я и не сделал ничего выдающегося в этой капсуле, но я хотя бы, не потерял там чувства достоинства. И теперь его терять мне уже не с руки. Я выпрямился и улыбнулся. - Наш народ очень мирный. Особенно, если сравнивать его с теми, кого вы зовёте «протогаальцами». Могу вас заверить, вам ничего не грозит, если вы выйдете отсюда. - Если выйду отсюда? Вот уж действительно, очень мирная раса. Я бы сказал – удивительно мирная, – слегка покачивая головой, я поглядел на дитя Гаалы и, сделав ударение на слове «удивительно», оказался гордым обладателем ещё одного балла. Не стоило ему мне угрожать. Интересно, а какой счёт? Гаалец пробарабанил пальцами по коленям и еле заметно поджал губы: – Но оставим это. Что с моим пассажиром? - Ваш пассажир – юный гаалец по имени Лап? – Ариери посмотрел на меня, и, не услышав едкого комментария в ответ, был вынужден ограничиться кивком, – С ним всё в порядке. Сейчас им занимаются специалисты его родной планеты. Было весьма недальновидно брать его с собой в столь опасное путешествие. - Откуда мне было знать, что на меня нападут на Уудлане? Вы, кажется, забыли меня об этом предупредить. - Я имел в виду путешествие в космос. – Оп. Любое путешествие опасно, а космическое опасно тем более. Пожалуй, оставлю без комментариев. – Что же относительно моего предупреждения – увы. Не успел. Вы столь поспешно распределили роли, что возражать вам было опасно, исходя из вашего эмоционального состояния и вашей истории. Излагать план бывшему преступнику, когда он взвинчен – опасно для жизни. Я предпочел дать вам выговориться и выступить в роли слушателя, ожидая удобного момента. Но стоило вам слегка урезонить ваше взбудораженное сознание, как вы изложили свою точку зрения относительно моего возможного будущего в качестве рейнджера-неофита и ушли. Полагаю, в этой ситуации мы оба виноваты. Не следовало вас отпускать. Вот теперь узнаю гаальцев с их высокопарными речами. А я таки пропустил укол. Будем считать, что пока что – ничья. Хотя, может он самую малость, на немного, лидирует. Скажем на пол балла. А что мне спрашивать дальше? Корабль цел и стоит в ангаре, Лап жив и им занимаются местные спецы. Расплывчатая формулировка, но какая есть. На большее видимо рассчитывать не приходится. Спросить про Антаанара? Не думаю, что мне про него ответят. Да и не хочу я ничего знать. Можно конечно уточнить пару мелких деталей, но это исключительно для подтверждения или опровержения моих рассуждений. А там, глядишь, мы доберёмся до его истинной цели визита. Правда это даст ему возможность получить ещё пяток баллов в свою копилку. Ариери сидел, внимательно разглядывая меня, не нарушая при этом моих размышлений. Я уставился на него в ответ, формулируя следующий вопрос. Я заметил, что на надбровных дугах и вдоль основания рогов моего собеседника имелись какие-то точки. Все вместе они образовывали определённого вида узор, смысл которого, правда, ускользал от меня. Надо будет, если у меня ещё будет такая возможность, посмотреть, есть ли такие же точки у других детей Гаалы. Может это их личная особенность, вроде нашего цвета глаз? Только теперь я заметил, что у всех встреченных мною гаальцев были карие глаза. Хм. Генная модификация видимо. Хотя – кто знает? Как же мало я знаю об этой расе… Например – зачем им вообще всё это было нужно. Нет, к этому вопросу нужно ещё подготовиться. - Скажите, что из того, с чем мне пришлось в последнее время столкнуться, было вами запланировано? Хочу, знаете ли, подсчитать, сколько раз меня пытались убить по вашей милости. Ну, знаете, бандитская перестрелка на рынке, перестрелка в космопорте, прогулка в космос в капсуле? Антаанар же ваш агент, верно? - Мной? Ничего. Не экстраполируйте на меня решения совета. Я был против вашего участия изначально, –Ариери покачал головой, – Вы слишком торопливы и неугомонны. Так же я полагаю, что доверять вам не стоит, но вынужден подчинятся приказам, и потому говорю сейчас с вами. - Не стройте из себя дурака. Вы прекрасно поняли, о чём я. Что из моих приключений было подстроено детьми Гаалы? Мой собеседник некоторое время молчал, уперев в меня свой немигающий взгляд. По всей видимости - решал, что мне рассказывать можно, а что нет. - Гаала. - Что, простите? – мне пришлось переспросить, потому что я не понял, что он имел в виду. - Дети Гаала. Гаал – наша родина, известная так же как Гаалдок. Мужской род. Не женский. Впрочем, от вас я иного не ожидал, – он снова выдержал паузу, и, стоило мне открыть рот, чтобы послать его с этими тонкостями в чёрную дыру, Ариери продолжил говорить: – Вашагиперактивность, неумение ждать и талант находить неприятности, спутала планы. Всё произошедшее на Дуэдэ было чередой удивительных совпадений, которые не были спрогнозированы. Даже наша встреча должна была произойти при иных обстоятельствах, и мне пришлось импровизировать, исходя из ситуации. Всё, что могли сделать представители местного правительства, это отдать приказ полиции не вмешиваться в ваши авантюры, и способствовать вашим планам. Вы, Леонид Дмитриевич, были под наблюдением специального подразделения сил самообороны Дуэски, которые обеспечивали вашу безопасность. - Как-то они не слишком преуспели в выполнении поставленной задачи, - ошарашено пробормотал я. Ариери, видимо, решил пропустить это мимо ушей, и продолжил. - Капитан Наклаая не знал всех деталей плана и действовал по заготовленному шаблону, согласно приказаниям совета. Выдав вам необходимую информацию, он связался с руководством планеты, и выяснил, что вы не получили необходимых распоряжений относительно Антаанара, и не в курсе истинных целей вашей мисси. Однако было уже поздно. Вы успели развить неплохую скорость, – кивок с его стороны, видимо, свидетельствовал о небольшой толике уважения, – Было принято решение срочно отправить вам поддержку на Уудлан. При посадке на планету капитан спец. подразделения узнал, что ваш корабль захвачен и вам требуется незамедлительное вмешательство силовых структур, для освобождения захваченного пиратами транспортного средства. Впрочем, вы умудрились сбежать в процессе операции, вновь избежав объяснений. Таким образом, Леонид Дмитриевич, вы трижды сумели упустить шанс узнать, что происходит. Я бы сказал, что это… Удивительно. Мда… И ответить нечего. Как ловко получается – они хорошие, добрые и общительные, а виноват во всём только лишь я сам. И хотелось бы не верить, но… Вот почему спецназ Уудлана оказался так быстро на месте. А я ещё удивлялся этому. Надо признать, Ариери действительно подготовился и его уколы были куда болезненнее, чем я ожидал. Что же это получается – я сам себе нашёл приключения на корму, а гаальцы совсем даже не при чём? - Это всё хорошо, конечно же, но вы так и не ответили на мой вопрос. Что из произошедшего было запланировано? - Мне показалось, что я уже ответил. Но, раз вашей хвалёной скорости мышления не хватает для простраивания полной картины – запланирован был лишь ваш контакт с Овеон Наклаая. – Дитя Гаала, теперь я, пожалуй, запомню, как правильно это произносится, сцепил руки перед собой. А я почувствовал некоторую неуверенность в его словах. - Позвольте усомниться. Во всех происшествиях во время своей миссии я сталкивался с гаргалами, которые, так или иначе, были связанны с определённой эмблемой. – Я принялся демонстративно загибать пальцы. – Конфликт между полицией и местной преступной организацией был подстроен «эмблемоносцами» - это раз. Нападавшие на меня на Уудлане так же носили эмблемы в виде треугольника с крестом. Два. А Антаанар работал на этих бандитов некоторое время, после чего попытался скрыться от них на одной из гаальских планет. Это три. Одно событие ещё может быть случайностью, два – совпадением. Но три - это уже закономерность. Ах да, пока не забыл, Антаанар это всё же ваш агент или нет? Не ваш личный, разумеется, вашего правительства, совета или того, кто вам тут отдаёт приказы. Последовало молчание. К этому вопросу он видимо готов не был, и теперь вернулся к традиционной для гаальцев скорости общения. Сверхмедленной. Прежде чем он начал отвечать на поставленный вопрос мне пришлось просидеть в ожидании несколько минут, наблюдая за тем, как он медленно перемигивает своими глазами. - Нет, он не «наш» агент. Он находился на Уудланепо… Вы можете это назвать «программой защиты свидетелей». В обмен на предоставленную информацию ему было выделено новое жилище, откуда он сбежал и перебрался в дом поблизости от космопорта, где и произошла ваша встреча. Позвольте поблагодарить вас за окончательный срыв его маскировки. – Ещё один кивок. - Интересно, что же это за информацию он вам такую предоставил, - ворчливо осведомился я у дитя Гаала. Ариери задумался всего на мгновение и тут же ответил. - Формулу биологического оружия, которую он разработал для своего предыдущего нанимателя. Пришла моя очередь медленно моргая созерцать собеседника. Если подумать, то Антаанар врач, который некоторое время работал на пиратов. Эти самые пираты очень активно действуют исключительно на территории гаальских секторов. Его опубликованная работа посвящена особенностям распространения глаамории. Да не может быть, чтобы… А ведь глаамория заражает только детей Гаала. - Вы хотите сказать, что я вывез с Уудлана создателя глаамории? - Я не хочу этого говорить. – Руки сложились в знак отрицания. Внимательный взгляд. Ещё и головой покачал. – По правительственным каналам пришло сообщение, что вы привезли одни лишь медикаменты. К тому же, по официальным таможенным декларациям, – вы прибыли и покинули планету в одиночку, без каких-либо пассажиров. Полагаю, вам было бы сложно объяснить присутствие двух «зайцев» на вашем корабле, случись в каком-нибудь из космопортов проверка. Особенно с учётом того, кем они являются. - Хм. Корабли рейнджеров не подвергаются общей проверке по прибытию на планеты, согласно приказу о «Правах и обязанностях рейнджеров», – я ответил больше для галочки. Проверки всё равно проводили, в этом я был почти уверен. Другое дело, что со мной такое ещё не происходило. Пока не происходило. Этот желтолиций отвоевал себе ещё один балл. Надо бы заканчивать с этой темой. Но для начала – последний вопрос для подтверждения моих догадок: – Раз уж речь зашла об этой сво… своеобразной личности, то скажите, Антаанар – он же не гаалец, верно? Я почти назвал привезённого с Уудлана врача сволочью, но в последний момент изменил формулировку. Сдержался. Интересно, а зачем он намекнул мне, кем на самом деле является Антаанар? При всей моей нелюбви к тому, кто выкинул меня с моего же корабля, на опасного террориста он не похож. Может быть, конечно же, я опять поспешно делаю выводы там, где надо было бы быть аккуратнее в суждениях, но всё же… Вообще вся эта история выглядит безумно странно. - Почему вы так решили? – Ариери не стал отвечать на мой вопрос сразу же, выдержав паузу. Я же лишь неопределённо хмыкнул и повел плечами. Надо сказать, что даже с учётом того, что этот гаальский рейнджер вёл со мной словесную дуэль – к этому моменту я успел вполне взять себя в руки и успокоиться. Не так, чтобы окончательно и бесповоротно, но всё же… - Да, это так. Я впечатлён вашей наблюдательностью. Антаанар – пеленг. - Не может быть! – признаться, такого я не ожидал. Пеленгский врач, разработчик глаамории, прикинулся гаальцем. Пожалуй, весьма рискованный и неожиданный ход с учётом их взаимной нелюбви друг к другу. Зато стало ясно его постоянное причмокивание. Никак не мог привыкнуть к новым губам и иному строению челюстей. У пеленгов другое строение черепа… Да у них вообще все по другому! Галактическая медицина шагнула далеко за рамки моего собственного понимания возможного. При помощи хирургических вмешательств стало возможным имитировать смену расы, сделав себя похожим на представителя одного из известных видов, входящих в Коалицию. Я о таком только лишь слышал, да и то, краем уха. Как мне было известно, это, скорее всего, было, во-первых, очень дорого, а во-вторых – опасно для здоровья. Кроме того – думается мне, что это ещё и не совсем легально. Помимо внешности требовалось ещё изменить и метаболизм, что не походит на простую и безболезненную задачу. Полагаю, что подобными исследованиями как раз пеленгский народ и занимался, поскольку они единственные из Коалиции, кто может свободно менять свой пол. Ну, может не совсем свободно – для начала им требовалось пройти особый ритуал, чтобы подтвердить свою решимость и получить официальное разрешение. После этого они на полгода выпадали из общества, занятые «естественной» сменой пола. Помню, когда я узнал об этом, мне стало здорово не по себе, а один из моих приятелей на полном серьёзе мне заявил, что это объясняет их врождённую двуличность. А ещё я слышал, что те же пеленги разработали технологию по пересаживанию мозга в другое тело. Не представляю себе как это работает, да и, наверное, это - попросту слухи. Потому как иначе страшная вырисовывается картинка. Представив себе мозги в банке, я вздрогнул и замотал головой. Спасибо тебе, воображение. Я и так плохо сплю. Ариери терпеливо ожидал, пока я не отойду от новых впечатлений, а может попросту задремал с открытыми глазами, так что мне пришлось возобновлять разговор новой репликой: - Космос с ним, с этим вашим «свидетелем». Надеюсь, вы с ним разберётесь так, чтобы я его больше не видел. – Я тяжело вздохнул и понял, что готов к тому самому вопросу. Взяв небольшую паузу, я потёр переносицу, больше машинально, чем осознанно и сделал ещё один глубокий вдох. А на выдохе выдал гаальцу то, зачем же мы здесь на самом деле собрались: – Итак, Ариери, что дальше? - Дальше? – он словно был удивлён этим вопросом, – Раз у вас закончились вопросы, то теперь мы можем обсудить дальнейшее сотрудничество. - Вы должно быть шутите? Нет, я, конечно, понимаю, что все произошедшее может быть, - заметьте, я говорю, может быть, - и не ваших рук дело, но это не отменяет того, что меня слишком много раз пытались убить. Я устал от ваших заговоров и хочу вернуть себе корабль и пассажира. – Я уставился на своего собеседника, готовясь к резкому ответу. Ариери выслушал меня спокойно, даже не соизволив пошевелить хотя бы пальцем. На его слегка вытянутом лице не отразилось ни единой эмоции. Он молчал, буравя меня взглядом, и, видимо, не собирался как-либо облегчать мне жизнь, к примеру, смутившись или, хотя бы, скривившись. Битва слов подошла к концу, и настало время схватки взглядов? Хорошо хоть буквально, а не фигурально. В дуэли убеждений у меня, скорее всего, не было бы ни шанса. Я заставил себя выдержать этот немигающий взгляд. Гаалец отвел глаза первым и кивнул. - Что же, тогда на этом моменте мы с вами распрощаемся. Я напрягся. Слегка откинувшись на спинку дивана, я оглядел комнату ещё раз. Теперь он либо атакует сам, либо позовёт охранников. В любом случае мне лучше успеть оказаться за диваном в момент стрельбы. Мое преимущество – ближний бой, в котором они слабы. Ещё можно будет метнуть в них что-нибудь тяжелое, к примеру - вон ту лампу. Охранники будут в броне, скорее всего, так что лучше швырять тяжести в голову. Шансов промахнуться больше, но выбора нет. Приёмник тоже довольно увесистый, за снаряд сойдёт. Ещё можно будет сдёрнуть занавеску, и накинуть её на нападавших, пинком в край столешницы отправить журнальный столик кому-то под колено, дальше коридор, спуститься и бегом до корабля. По пути бы ещё узнать про Лапа… Ариери принялся подниматься, но я оказался на ногах быстрее. - Я бы не хотел причинять вам вред. – Я честно его предупредил и приготовился ударить его в горло, чтобы он не сумел закричать. - А зачем вам это? – Гаальскийпосланник отозвался на мою реплику с неподдельным удивлением. – Это людская версия прощания? Я думал, что столь плотный физический контакт при общении, более традиционен для малоков. - Не валяйте дурака. – Я всё ещё медлил, хотя, вроде как, и Ариери прекратил свое степенное изъятие собственной туши из кресла, замерев под моим взглядом. – Я прекрасно понял эту вашу фразу про «распрощаться» и догадываюсь, что за ней последует. Гаалец замолчал, я ждал, время замерло. Напряжение постепенно росло, наращивая темп, тишина начала звенеть. - Я полагал, что после этого я скажу вам «До свидания», следуя известной мне человеческой традиционной формулировке прощания, вы ответите мне тем же, после чего я уйду, а вы вернётесь на ваш корабль. –Ариери моргнул несколько раз, словно пытаясь запечатлеть мое недоверчивое лицо на встроенную в глаза камеру. – Следует ли мне предположить, что мы по разному понимаем прощание, и я должен сделать что-то ещё? - Погодите… - Я попытался понять, где меня подвела логика. – То есть мы распрощаемся, буквально распрощаемся, и… всё? Вот так просто? - Да. – Гаалец неуверенно кивнул и даже сымитировал вопросительно поднятую бровь. – А вы чего ожидали? - Ну… Как бы… Что-то в этом всём не складывалось. Я пытался отыскать на лице своего собеседника признаки лжи, заметить что-то, что бы его выдало: взгляд, жест, ухмылку, хоть что-то… Он же, воспользовавшись моей неуверенностью, всё же поднялся из кресла за то время, пока я мямлил, и вновь сложил руки на груди. - Леонид Дмитриевич, вы отказались от предложения, даже не выслушав его, что ещё раз подтвердило ваш психопрофиль, составленный специально по запросу совета. А так как я изначально был против вашего участия, уговаривать я вас не собираюсь. Мой народ благодарит вас за вашу помощь, вам будет выплачена компенсация за ваши труды. Если вы передумаете – свяжитесь с нашим представителем в отделе по делам рейнджеров. – Ариери подошел ко мне поближе и поднял руку, направив её ко мне. Я приготовился к драке. В какой-то момент мне показалось, что он меня ею ткнёт, но потом я понял, этот жест. Мне предложили рукопожатие, в качестве прощания. – До свидания. Всё ещё сомневаясь, я аккуратно пожал его руку. У него оказалось на удивление сухое и твёрдое рукопожатие. После чего он отвернулся и направился к выходу. Я смотрел ему вслед и не верил в происходящее. Ну не может всё закончится так. Где подвох? Почему? После этой беседы вопросов у меня не стало меньше. Напротив, их стало куда больше. Как-то так вышло, что понимать происходящее я стал хуже, чем пока считал это всё глобальным заговором детей Гаала. Может быть по той причине, что я сомневался в сказанном мне сегодня. Я пока что имел лишь один источник информации. Правда, на другой источник мне пока что рассчитывать не приходилось. Чертовы гаальцы, когда же я начну вас понимать? Было бы полезно для таких вот случаев иметь специального человека, который объяснял бы мне их поступки. Эта мысль стрелой промелькнула в моем мозгу, и я поспешно окликнул удалявшегося Ариери. - Постойте! А что с Лапом? - Ваш пассажир… - Гаалец замер уже в дверях и обернулся, медленно и величественно. – Мне хотелось бы сказать, что вас это не касается. Однако моя роль сегодня заключается лишь в предоставление вам информации, ничего более. Лап является подданным этой планеты, не достигшим возраста сознательного принятия решения. Его разместили в похожем номере, несколькими этажами ниже, где наши специалисты по вопросам воспитания ознакамливаются с нанесённым его га ущербом. После этого с ним будет произведена корректирующая работа, чтобы добиться необходимого результата и его передадут его опекунам. Это всё? - А… Могу я его хотя бы увидеть? Ариериоглядел меня с головы до ног, словно оценивая. Я уже рассчитывал, что он отрицательно покачает головой, но вместо этого он кивнул и взмахом руки велел следовать за ним. Я беспомощно окинул взглядом свое пристанище. Ещё утром я и представить себе не мог, что покину свою тюрьму уже сегодня. Вещей у меня с собой не было, спасибо Антаанару, новыми я обзавестись не успел, пара комплектов одежды, предоставленных мне гаальским народом – не в счёт. Но уж больно резкая смена обстановки… До этой минуты я считал себя пленником. Потом была эта дуэль на словах… А была ли она? Ариери же просто отвечал на мои вопросы, только и всего. Да, при этом он не скрывал своего отношения ко мне, но у дуэли всегда есть победитель и проигравший. А этот гаалец не сражался. Он просто беседовал. Схваткой наш разговор считал лишь я. Потому и проиграл. Это было словно пытаться победить стенку. Нет, хуже – воздух. Или пустоту. Сражаясь с воздухом, ты можешь только устать и упасть в грязь. Проигрыш противнику, который даже не сражался – унизителен. Следом за своим провожатым я выглянул из номера и, всё ещё ожидая какого-то подвоха, проследовал мимо охранников, замерших по стойке «смирно». На лифте мы спустились на пару этажей ниже. В просторном холле нас ожидали ещё два гаальца, которые, заприметив нас, тут же сложили свои длиннющие пальцы в жесте почтения. Сомневаюсь, что эта демонстрация замысловатых переплетений предназначалась мне. Ариери, не обратив внимания на охранников, тут же зашёл в номер, и мне ничего не оставалось, кроме как нырнуть следом. Там обнаружился мой пассажир в компании с уже знакомыми мне врачевателями разумов и душ. - … после того как ты осознаешь его здесь? А мы будем рады тебе в этом помочь. – Один из докторов, разговаривавших с Лапом, в этот момент заканчивал какую-то фразу. Лапочка же… Юное дитя Гаала сидело, с абсолютно пустым взглядом. Было в этом что-то пугающее и завораживающее, словно если бы я решил заглянуть в вечность. Он безвольно кивал, соглашаясь со сказанным или же просто поддавшись медитативности процесса. Я не мог поверить, что этот безвольный грагал, и тот юноша, что с горящими глазами пытался объяснить мне, что он ощутил во время гиперпрыжка – один и тот же гаалец. Сгорбленный, зажатый, словно находящийся под грузом многотонного корабля, угрюмый и тихий. Что же они с ним сотворили? - Я счастлив предоставленной возможности познать свое путешествие с… познать свое путешествие с… - он запнулся, услышав скрип двери. Что-то мешало ему закончить фразу, словно он отвлёкся и соскочил с заложенной в программу звуковой дорожки. Подняв глаза, он беспристрастно рассматривал Ариери и скользнул взглядом по мне. Скользнул и замер. – … познать свое путешествие с… - Ну? Ну? – второй врач обеспокоенно принялся подгонять пациента, недовольно зыркнув на вошедших, то есть на нас. - … познать свое путешествие с… - Словно через силу пробормотал Лап и в этот момент что-то изменилось. Он как будто ожил, словно сбросив с себя тяжесть навешенных на него слов, которые он должен был произнести. И в его взгляде мелькнула эмоция. Живая. – Рейнджер Леонид! Вы живы! - А что со мной станется? Жив, конечно. – Я почувствовал, как к горлу поднялся какой-то вязкий комок. Так вот что его ждёт… Промывка мозга и превращение в спокойное, но безвольное существо с пустым взглядом и отсутствием чего-либо живого в душе. Должен ли я… Да, я должен вмешаться. Всё же – он мой пассажир. Моя ответственность, верно? Так я для себя решил, вот теперь пришла пора отвечать за свои решения. С трудом улыбнувшись, я подмигнул Лапу и обернулся к Ариери. – Могу я побеседовать со своим специалистом по связям с детьми Гаала наедине? Мой сопровождающий показался мне слегка удивлённым. Врач, что подгонял Лапу попытался было что-то сказать, но был остановлен величественным взмахом руки Ариери. - Леонид Дмитриевич, я думал он -всего лишь ваш пассажир, а не специалист по связям. - Ну, одно другое не исключает, - я постарался говорить как можно мягче, всё же если мне откажут, то я ничего не смогу поделать, - перевозкой простых пассажиров пусть занимаются лайнеры. На борту моего корабля не бывает «всего лишь пассажиров». Лап – ценный член экипажа. Поэтому я хотел бы кое-что обсудить с ним лично, без вмешательства ваших специалистов. Пожалуйста. Несколько минут ничего не происходило, а после как-то так получилось, что мы с Лапой остались в комнате одни. Разумеется, я допускал возможность, что нас всё равно прослушивают, но они хотя бы сделали вид, что мы остались наедине и за это спасибо. На самом деле, Ариери весьма активно шел навстречу моим просьбам, что скорее указывало на их стремление к сотрудничеству. Моя уверенность в обоснованности паранойи немного пошатнулась, но не настолько, чтобы полностью расслабиться. - Рейнджер Леонид! Куда вы делись с корабля? Почему мы оказались здесь? Вы правда были опасным преступником? Мы действительно спасали весь гаальский народ? Что мы будем делать дальше? Вы же не оставите меня здесь? – вопросы из Лапа посыпались словно бомбы из трюма. Я даже не успевал их обдумать, не то что ответить. – Мы собираемся сбезать отсюда, да? - Сбежать. И нет, не собираемся. Погоди, не тараторь и для начала успокойся. – Я попытался охладить его пыл, а сам соображал, что за вопросы были заданы мне. Первые два были как раз понятны, зато последующие… Опасный преступник. Понятно, ему, стало быть, разболтали тут о моем «милом» прошлом, причём куда больше, чем я хотел бы, чтобы он знал. Интересно, что за чушь со спасением детей Гаала? Причем не в форме обособленной группы, а целой нации. Хорошо работают мозгоправы, что ж со мной-то так не проработали? И как мне ответить на два оставшихся вопроса? Что делать дальше я и сам понятия не имел. Я думал, что загляну к этому пареньку, пожелаю ему хорошей судьбы, удостоверюсь, что с ним всё в порядке и отчалю. После этого выкину из головы гаальцев и постараюсь не вспоминать о них как можно дольше. Но все изменилось, в тот самый миг, когда я увидел пустоту во взгляде Лапа. И, стало быть, оставлять его здесь - уже не вариант. Значит, дальше я добиваюсь того, чтобы он улетел со мной. А что я с ним делать буду? Интересно и какого ж чёрта я в это всё влез? - Ладно, давай, рассказывай, что тебе тут наплели про меня. – Я решил выиграть немного времени, может, послушаю его и что-нибудь решу. – А ещё заодно расскажи, что это за история со спасением всего гаальского народа, а то я не в курсе. Лап, надо отдать ему должное, взял себя в руки довольно быстро. То есть нет, он не превратился обратно в того робота, что воспроизводил заложенную в него звуковую дорожку, но хотя бы слегка угомонился. Рассказывал он весьма увлечённо и живо, а я присматривался к нему и замечал, как он всё больше оживает. Про моё прошлое ему рассказали в общих чертах, но зато весьма точно. Я пару раз скрипнул зубами, удивляясь тому, насколько глубоко залезли в мою историю дети Гаала. Похоже, они знали обо мне если не всё, то почти всё. И когда я занялся вместе с отцом контрабандой, и когда проворачивал полулегальные махинации, и когда начал сольную карьеру, получив корабль. Лап вскользь упомянул о том, что его пытались убедить, что я состоял в нескольких преступных группировках, и что он в это не верит. А зря. Я понимал, что, скорее всего, они пытались выбить из его башки тот светлый образ моей персоны, который он сам себе придумал. Снять, так сказать, с него розовые очки. Зачем ещё бы понять. Судя по тому, что я услышал от своего протеже – не получилось у них. После того, как закончилось перечисление моих прегрешений, которые Лап воспринимал исключительно как попытку меня очернить, началась настоящая эпопея. Оказывается, я принял на себя бремя по спасению целой расы, проникнувшись ответственностью перед космической гармонией. Вняв опасениям аналитиков, предсказавших неминуемую гибель гаальцев, как одной из рас входящих в Содружество, я поклялся честью рейнджера, что исполню свою миссию и не допущу этого. Со слов психологов получилось так, что я, осознавая опасность грядущего задания или же вынашивая свои собственные планы, решил делиться этими знаниями с Лапом. А ещё они сделали предположение, которое ударило по убеждённости моего пассажира в моей идеальности, что я мог посчитать юного гаальца за незначительную обузу, которой не следует знать что-либо о настоящем положении вещей и потому не ввёл его в курс дела. Так или иначе, теперь, когда операция находится в финальной фазе, Лапе будет лучше, по уверениям местных спецов, остаться здесь, дабы не мешать отважному рейнджеру выполнять ответственное задание, с которым может справиться только он. То есть я. Так как надежда всего гаальскогонарода сосредоточена на успешном выполнении моей миссии… Дальше я, признаться, слушал вполуха, стараясь не очень громко хмыкать. Мозг ему промыли качественно. И главное – никакой конкретики за их словами. От чего спасаю? Как спасаю? Почему Лап мне бы помешал? Что за задание? Ну, дети Гаала… Что ж мне со всеми вами делать? Что мне вообще делать дальше? Этот вопрос оказался центральным в моих размышлениях. Увлёкшись рассмотрением вариантов, я не сразу заметил, что мой пассажир замолчал. - Рейнджер Леонид… - Оказывается, Лапочка уже какое-то время пытался обратить на себя мое внимание, но я слишком задумался. – Я же вам не буду мешать? - Нет, Лап, не будешь. Эти ваши умники ошиблись. – Ну, может и будешь, но оставлять тебя здесь с пустым взглядом и серой жизнью, после того как я показал тебе космос, будет уже не честно. – Я сейчас должен буду поговорить кое с кем, после чего мы отсюда улетим. - Продолжим спасать мой народ, да? – опять этот его наивный доверчивый взгляд, полный надежд. Словно спрашивает меня, герой ли я? Достоин ли я звать себя рейнджером? Я же не отвернусь от молящих о помощи? – Вы же сможете завершить миссию, правда? Криво ухмыльнувшись я не удержался от того, чтобы потрепать Лапа по голове и вышел. Там меня ожидали представители спасаемого народа, с Ариери во главе. Глядя на его беспристрастное лицо, мне показалось, что всё вокруг хорошо срежиссированный спектакль. Опять паранойя? Пусть так. Ладно, сыграем по вашим правилам. - Итак, Ариери, кажется, я готов ко второму раунду переговоров.