Попаданка но Модо

«Хисуи-чааан», — пролепетала я. — «Что мне делааать?» «Страдать», — отрезала Хисуи. — «Отправь Мито лесом уже!» Я взглянула на Мито. Можем ли мы с ней поговорить? — Можем, — кивнула я. В моей голове послышался фейспалм. — Во-первых… Прости меня, Хисуи. Э? «ЧЕГО?», — прибалдела от такого поворота событий Хисуи. — «Она в себе или как?» Я решила промолчать. — Сейчас я знаю, что Нота специально выживал тебя из клана. Он обманул всех. В том числе и меня. Хисуи молчала. «Интересно, когда она об этом узнала?» Я повторила вопрос. Мито поморщилась. — Вчера, Хаширама… рассказал мне историю про то, как Изуна спасла наши кланы от войны. — Дай угадаю… Он был пьян? — тихо спросила я. Мито кивнула. — Узнав о том, что планировал Нота, я пришла в ужас. Развязать бойню… А ведь мы все ему доверяли, но он оказался подлым обманщиком… И в первую очередь пострадала ты, Хисуи. Прости меня, что я доверилась ему, а не послушала тебя, — произнесла Мито и опустилась на колени. Повисло молчание. Я испытывала дикий дискомфорт. Ну что за традиции у них — садиться на колени! Бе. По-моему, достаточно просто искренне попросить прощения, но эти японцы!.. «Скажи ей, что я ее прощаю», — наконец ответила Хисуи. — «Однако пусть не думает, что я все забыла». Я повторила. — В таком случае, заключим временный нейтралитет? — встав с колен, спросила Мито, вновь надевая мраморно-ледяную маску. Вообще-то в таких случаях говорят: ну что, мир? Но эти заморочки шиноби… — Да, — согласно кивнула я. — И еще кое-что. Это правда, что ты теперь связана с другой душой? Я поперхнулась. Хаширама!!! — Позволь мне не отвечать на этот вопрос, — ответила я. Мито кивнула. На этом наш разговор закончился. Мито куда-то отошла, а я, встав с футона, решила уйти прочь. Мне предстояло поговорить с Хаширамой. Найти разговорчивого бога Шиноби мне не составило труда. Все-таки у Хисуи поразительно развиты сенсорные навыки. След от чакры Хаширамы улавливался прямо из дома. И вел он… в самое большое здание, находящееся прямиком под огромной скалой. Подозреваю, это будущая резиденция Хокаге. — Можно? — стукнула я для приличия кулаком по двери, которая и так была открыта. — А, это ты, Хисурина-чан, — раздался хриплый голос Хаширамы. Я обалдела: бог Шиноби вальяжно развалился на собственноручно сотворенном древесном стуле. Голова его была безвольно откинута назад, словно Сенджу, извиняюсь за выражение, сдох. — А почему «Хисурина»? — полюбопытствовала я. — Хисуи-чан и Арина-чан… — протянул Хаширама. — А вместе — Хисурина-чан… Или Арисуи-чан… — Мое имя не Арина, а Алина! — попыталась внести я правки. — А-ли-на! — Ага… — простонал Хаширама, все так же не поднимая головы. Я подивилась его пофигизму. — Что случилось? — Голова… Моя голова… кажется, пришло мое время… Ками, вот и пришла моя смерть… Передай всем, что я хочу красивый гроб… Я хихикнула. Интересно, сохранился тот рассол, что я в прошлый раз давала Мадаре? Подумав, вздохнула. В поместье Учиха, где остался лежать бочонок с рассолом, мне будут не рады. А что у нас на кухне Сенджу? Не долго думая, направилась туда — спасать Хашираму, ибо разговаривать с неопохмелившимся шиноби не имело смысла. Если его не спасла Мито, значит, придется мне. Хотя уверена, Мито могла бы, видимо, не стала из-за каких-то своих причин. Странно, что она решила извиниться перед Хисуи. Во время свадьбы она очень яростно бросилась на нее. Неужели ее ненависть была спровоцирована Нотой? И когда она узнала правду, ее восприятие изменилось? Да нет, не бывает так. Не могла Мито за одну ночь переосмыслить несколько лет сразу… Не могла же? Или могла? Или это влияние Хаширамы? Почему-то люди всегда к нему прислушивались… Может, и Мито попала под его влияние? Решив, что мне нравится такая теория, я кивнула самой себе. Будем считать, что на Мито благоприятно повлиял Хаширама, он это, как говорится, умеет, знает, практикует. К счастью или несчастью, идти далеко мне не пришлось, ибо на входе я столкнулась с Изуной. — Хисулина-чан! — обрадовалась Изуна. — Утречко! — Утречко, — кивнула я. И Изуна туда же! Вот интересно, почему «Хисулина» звучит как «Костылина»? Хисуи внутри меня громко хмыкнула. «Скажи спасибо, что хоть не кобылина»… «Вообще-то это тоже рифмуется!» — мысленно взвыла я. Костылина-кобылина! Оказалось, огуречный рассол, которым я в прошлый раз поила Мадару, повторно использовался на благо общества, только теперь уже Изуной. Несколько Учих уже испытали на себе чудодейственный раствор. Сейчас Изуна несла «раствор» Хашираме, дабы поставить главу зарождающейся деревни на ноги. — Хисуризу-чааан! — простонал Хаширама, когда мы вдвоем вошли к нему в кабинет. — Не называй меня так, Хаширама Сенджу, — процедила Изуна, отчетливо расслышав знакомый слог "изу". — Пей! — Что это? — То, что избавит тебя от мучений. — Изу-чан, ты принесла мне гроб? — простонал Хаширама, все так же не поднимая головы. — Жидкий, — съязвила Изуна. Наконец, Хаширама выпил рассол и, спустя некоторое время, ожил. — Вы спасли меня от жуткой смерти! Теперь я могу увековечить ваши лица на этой скале — как героинь-спасительниц! Я невольно поперхнулась — это же скала, на которой должно быть запечатлено лицо Хокаге! О нет! Неужели я своими действиями с рассолом вмешалась в сюжет?! Мама! Изуна весело фыркнула. — Раз уж вы очухались, Хаширама-доно, пойдемте займемся бумагами… А то они лежат с позапрошлого вечера, всеми забытые… Хаширама резко побледнел и упал обратно в древесное кресло. — Изу-чан, кажется, мне снова плохо!.. А я тем временем стояла, и в голову мою лезли совершенно разные мысли. Например, о том, что пока меня не было, Хаширама официально стал Хокаге. О том, что у Изуны и Хаширамы довольно близкие отношения. О том, стоит ли рассказывать Мадаре и Хашираме о том, что они наследники Рикуды? И самое главное, что вчера такого натворил Мадара, что Хисуи не может вернуть телу контроль? Наверное, рано я прибежала рассказывать обо всем Хашираме. Для начала стоит переговорить с Изуной. Да, кстати, надо будет этим двоим намекнуть, чтобы не вздумали меня называть Хисулиной-костылиной.