Oh take me back to the star

- Как думаешь, уже можно загадывать желание? - Кларк произнесла это и через секунду осознала, что это не Финн стоит рядом с ней, что Финн сейчас стоит, обнимая Рэйвен, в десяти метрах от нее, не кидая даже взгляда на ту девушку, с которой провел полную нежности ночь, а Рэес счастливо улыбается. Бедная, даже не представляет, какой козлина ее парень. Кларк быстро смотрит на Беллами, чтобы он не подумал, что Принцесса снова мечтает о принце. - Я даже не знаю, что мне загадывать. - в его черных глазах отражаются огни "феерверков", но отчетливо в них видно лишь всепоглощающее чувство вины. Грусть. Он понял, что натворил, понял, еще когда они нашли его в лесу после высадки Рэйвен. Она не видела Беллами таким с прибытия на Землю. В его глазах плясало счастье, когда он увидел сестру после долгого расставания, бурлила ярость, когда Беллами избивал подонка Мерфи, блестел даже секунду страх, когда тот обнаружил, что у него нет оружие против черной, бегущей прямо на него пантеры. Но такого разочарования, такой неуверенности она не видела никогда. - Загадай, чтобы они выжили. - сама не знает зачем говорит это. Делает Беллами только хуже. Господи ему и так чертовски плохо. В Кларк просыпается какая-то маленькая девочка, капризная принцесса. Если ей плохо, то ему не должно быть ни на грамм лучше, чем ей. Потому что их противостояние не закончится никогда. Потому что это в порядке вещей. Блэйк резко вдыхает, будто она бьет поддых. Так и есть. Кларк разворачивается и уходит. Рисковать жизнью ради девчонки, которая убила лучшего друга. Признаваться в любви парню, девушка которого пролетела сквозь космос ради него. Пытаться сделать морально больно парню, который спас твою заницу, но убил триста двадцать человек. Такая она, Земля. Она почти проходит мимо челнока по направлению к своей палатке, сшитой из кусков парашюта, когда Беллами окликает ее, останавливая скорее быстрыми шагами, чем голосом. - Я не виноват, Кларк. - она оборачивается. Девушка не видит лица Беллами, позади пляшут искры от "феерверка". - Я пытался спасти сестру. Всего лишь спасти ее. Он хватает ее за плечи и пристально смотрит в глаза. Она видит это лишь потому что они блестят. Сделай больнее. Ударь сильнее. Потому, что это Земля. Ему пора привыкнуть. - Скажи это тем трем сотням, которых ты, возможно, убил. - Ради сестры. - Цель не оправдывает средства. - Да. Я просто говорю, что... черт. - Зачем ты оправдываешся передо мной? - все ее слова безэмоциональны, как и лицо. В отличии от того, что творится внутри. От его близости. И от того, что она может сделать так больно парой слов. - Потому что, Кларк, мне важно... мне не наплевать, что ты думаешь. И тебя... я считаюсь с твоим мнением. - он игнорирует ее попытки усилить душевную боль. Вздрагивает каждый раз и каждый раз он хочет оказаться на месте Уэллса в сырой могиле или на месте Шарлотты, разбившись о скалы, или хочется быть Атомом, чтобы Кларк воткнула ему нож в шею. Кем угодно, но не Беллами Блэйком. И тогда Кларк действительно теряется. Она не привкла, чтобы Беллами говорил ей приятные вещи. Она привыкла к грубости с его стороны, к сарказму и насмешкам, к крику и ругательствам, к обычному подонку Беллами, который выходит из челнока с двумя барышнями и кричит о том, что каждый делает, что хочет, спасая свою задницу при этом. Она замолкает, не зная, что сказать, а он, по видимому, уже все сказал. Так они стоят в тишине и в темноте. Где-то далеко пляшеь свет петард и шумят подростки. - Мы успеем. - говорит Кларк. Она слышит, как Беллами шумно вдыхает и кладет руки ему на щеки. - Все будет впорядке. Она правда не знает, что движет ею. Всепоглощающее желание отомстить Финну и показать, что она не любила его, что не собиралась с ним оставаться и все это было на одну ночь. Чувство вины, стыд за внутренню себя, за то, что обидела Беллами. Или, возможно, реальное желание, реальное, идущее откуда-то изнутри. Она не знала, что ею движет теперь. Но теперь она просто легонько касается его губ своими. Ей показалось, что он даже не заметил. Не шелохнулся. Просто сильнее сжал ее плечи. Намного сильнее. Ей стало больно. А потом вдруг отстранился. - Что ты делаешь? - Все будет впорядке. - не ответ на поставленный вопрос. Она не спала с Беллами. Она не мстила Финну. Она целовала Беллами. Она обнимала Беллами. В это ночь она любила Беллами, потому, что Беллами был последним человеком на Земле в эту ночь. У них не было секса, но для нее прижиматься к его разгоряченному телу, целовать в горячие губы и шею, мучительно терпеть его прикосновения на оголившихся участках кожи, лежать рядом с ним в сырой, промокшей насквозь после дождя палатке. Его тело было единственным источником тепла для нее, а она была единственным источником надежды для него. Для Кларк просто касаться его черных кудряшек было намного приятнее, чем влажная возня с Финном в темном бункере. Впрочем, той ночью она не думала о космонавте. Пылинки танцевали в красноватом из-за палатке воздухе. Она разглядывала эти пылинки уже очень долгое время, пока Беллами Блэйк спокойно спал рядом. А Кларк не желала признать, что просто никуда не хотела уходить от него. Все отлично. Было бы отлично если бы... Через пол часа, когда Беллами перестанет притворятся, что спит, он посмотрит на Кларк, как на одну из его шлюх, которых он водит к себе каждую ночь. И они оба будут знать, что это не так. Через сорок пять минут, полностью одевшись, Кларк с высоко поднятой головой выйдет из его палатки. При этом хмыкнет, дав знать, что использовала его, чтобы отомстить Финну. И они оба будуть знать, что это не так. Через еще полтора часа весь лагерь встанет на поиски Октавии. Через шесть часов они все узнают, что триста двадцать человек в космосе умерли, и Беллами Блэйк подумает, что Кларк Гриффин ему соврала. Ничего уже не будет впорядке. ...если бы это не была Земля.