Оружие, которое поет

Прия оглянулась с опаской, оказавшись в номере. Меньше всего ей хотелось увидеть здесь чьи-то обугленные трупы. В сгоревшем городе стоял ужасный, едкий запах гари, проникавший в разбитые окна. Определять по запаху, что в номере есть убитые, было сложно. Как следует осмотревшись, она успокоилась, когда поняла, что находится в номере совершенно одна, и осторожно прокралась к холодильнику. Все её действия по добыче столь необходимой еды выглядели для неё сущим мародерством. Её совесть была неспокойна еще и потому, что в городе мог быть кто-то, кто очень нуждался в свежей воде и еде. — Хорошо, я просто наберу в рюкзак все необходимое и поделюсь с тем, кого сумею отыскать, — сказала она вслух, успокаивая свой поток громких мыслей. Похватав спасительные бутылки с водой, пакеты с готовыми обедами, Прия громко хлопнула дверцей холодильника и встала с пола, поднимая тяжелый рюкзак. Её снова зашатало, и она не услышала, как отворилась дверь ванной комнаты. Её не ударили, а мягко толкнули, и Прия шлепнулась на пол под тяжестью рюкзака. Её угораздило запутаться одной рукой в лямке, и она почти что сама себя захватила в плен. — Это что тут за розовощекий живчик бегает, а? — раздался над ней чей-то голос, полный нехорошего веселья. — Да еще с таким модным чемоданом за спиной! Путешественница перепутала номер? Прия дождалась, когда разноцветные круги в глазах пройдут и хорошенько рассмотрела склонившегося над ней человека. От безумно веселого выражения его лица ей стало плохо. — Я перепутала город и планету, — огорченно ответила она, вглядываясь в лицо огнепоклонника. Он выглядел лет на сорок, его лицо уже покрылось сеткой морщин, но Прие показалось, что он попросту ведет настолько нездоровый образ жизни, что высочайшие технологии Флавия не смогут продлить его жизнь. От его затасканной футболки несло крепким табаком. Несмотря на его простой облик, этот человек показался ей настоящим монстром, чутье подсказывало ей, что внутри, там, где по определению помещается душа или искра, больше нет ничего человеческого. Именно это подспудное ощущение её и пугало. — Ты как сюда пробралась? Город уже несколько дней как разрушен, его прочесывают отряды огнепоклонников. — Я выжила, — с угрозой в голосе ответила ему Прия, приподнимаясь на локтях. — Ой, какая грозная леди, вы посмотрите на неё! Он взял её за руку, и Прия поневоле взвизгнула. — Да не бойся ты, чего орешь. Я тебе помогу, — он вытащил её руку из лямки рюкзака. Девушка бросила ему скупое «спасибо», поправила рюкзак за спиной, готовая бежать отсюда в любой момент, и кокетливо спросила: — Ну, а вы-то что делаете тут? Ведь город вот уже несколько дней разрушают огнепоклонники. — Я работаю над очень интересным проектом, так сказать, выжигаю вены вашему хваленому Флавию. — Кому?.. — Прия замотала головой, думая, что ослышалась. — Флавию? Вены? Где он? Вы его что, похитили?! Ей уже было не до своих страхов, она услышала кое-что феноменальное. Огнепоклонники, обосновавшиеся у Ианнора, считали своим долгом не только насолить Ианне, но еще и самому Флавию. Но за что?! Мужчина засмеялся: — Ой, дурочка, ну кто же будет в здравом уме отлавливать Флавия и заниматься выжиганием по телу бога? Нет, идея хороша, ох, как хороша, вот только зачем это все, если он и так веселый? — Кто веселый? Флавий? — опешила Прия. Огнепоклонник наклонился к ней поближе, и спросил тихо с улыбкой: — Ну ты и правда не знаешь ничего об этом, да? — Ничего не знаю и очень хочу узнать! — Прекрасный ответ! Как зовут? — Прия, журналистка, — машинально ответила она. — А вас? — Павлинский. Коротко — Павел, а не от слова «павлин». Ну, тебе можно и так называть меня. Ты знала, что связь Флавия, которая опутывает всю планету, называют «венами»? — Нет, а почему? — Прия поджала под себя ноги и приготовилась услышать интересную историю. — Из-за «толстой» защиты, как оболочки у вен. Каналы можно «увидеть», отследить, получить даже оттуда кое-какую скудную информацию — ну, этим лохи всякие занимаются, дилетанты, а вот взломать сам канал, уничтожить и создать свой с той же защитой невозможно. Было невозможно, пока это дело не поручили мне. И кое-что мне удалось таким образом «выжечь». Меньше каналов связи — меньше лишнего шума над Элионом. — И зачем это все? Только ради пресловутой тишины? — Не-е-е-ет, — огнепоклонник замотал головой. Очевидно, ему было скучно одному здесь работать, и он уже был готов поболтать с кем угодно про что угодно. — Нам до одного места, есть у Флавия каналы связи, нет у него этих каналов — это вообще его личное дело. Это как с членом, иметь его или не иметь, каждый решает для себя сам, — он хохотнул и продолжил. — Мы начнем с мелких диверсий и закончим разрушением самой империи Флавия Всезнающего. — Империи? У Флавия есть своя империя? — А ты что думаешь, детка, вот это вот все он вам просто так понастроил? Поднял науку там, увеличил срок жизни элионцам и вообще понапихал вам гаджеты во все незащищенные места — это он прямо от доброты душевной устроил вам все? — Но ведь Флавий не требует к себе всеобщего внимания. Он его вообще никогда не требовал, он много работает, — голос Прии дрогнул. Её разум на почве голодовки уже почти был готов принять безумную идею, что Флавий — негласный верховный бог Элиона. — Ему просто нравится заниматься наукой и делиться её плодами с людьми. У него есть огромный научный центр, где он учит и смертных, и богов. — Ну, ты еще молодая, глупенькая, — огнепоклонник махнул рукой. — Небось влюблена немножко в этого засранца, да? Учить, знаешь ли, по-разному можно. И где же второй такой гений Флавий? Я даже не прошу показать мне седьмого и десятого, хоть кто-то способен сменить этого говнюка, когда он внезапно исчезнет из этого мира? — Почему он должен исчезнуть? — Прия испугалась по-настоящему, когда представила, что Флавия однажды и правда не станет. Это была бы катастрофа для всего Элиона, наравне с исчезновением Элая. — Что случилось за эти три дня на Элионе?! — А это не моя задача — как исчезнет, почему, это работа других специалистов. Нет, ну ты ведь понимаешь: тот, кто владеет всей информацией — владеет всем миром. А что в распоряжении у Флавия? Правильно, знания всего Элиона. И зачем бы ему просить для себя внимания? Это удел идиотов. У него и так все есть, и внимание, и весь мир. А что, если Элай хочет вернуться назад, но у него нет такой возможности? Только представь себе, лапушка — Флавий, конечно, физически не мог устроить исчезновение Элая, но он все-таки запросто может сделать так, чтобы Элай тут никогда больше не появился. — Ну он же не такой идиот! — вскрикнула Прия. — Ему нужен Элай, он нужен нам всем. Ведь Элай владел такими технологиями, о который Флавий даже мечтать не может. — Лапонька, ты видела второго такого же гения, как Флавий? — Нет. — И какие еще тебе нужны доказательства его наглости? — Флавий один из старейших богов на Элионе! Ни один смертный не смог бы сравниться с ним в уровне интеллекта, даже если б очень пожелал. Флавий неустанно работает на благо Элиона, он никогда не спит. Да что я говорю, — Прия махнула рукой. — Пока сама не увижу доказательства ваших слов, не поверю. Остатки оконного стекла в номере зазвенели на полу. Прия закрыла уши руками и легла ничком. Казалось, что гул, прогремевший над ней, проник в каждую её косточку. Она не сразу расслышала за этим гулом крик ужаса из глотки огнепоклонника. Он пытался спрятаться в ванной, но дверь, как пушинка, приземлилась рядом с Прией. Когда гул стих, она услышала, как орет связист секты. — Я никого не убивал, я никого не убивал! Не трогай меня, мать твою! Ответом ему было зловещее молчание. Прия была напугана до полусмерти. Она очень боялась даже поднимать голову, так ей стало страшно за свою жизнь, но рассудок, пробившись ростками сквозь голодную панику, подсказал ей, что враг огнепоклонника — её друг. Она осторожно оглянулась через плечо. — Это хорошо, что ты никого не убивал, — сдержанно ответили ему доспехи, в которых с трудом угадывалось лицо их носителя, закрытое со всех сторон стальными щитками и гогглами в пол-лица. — Что еще ты мне хочешь рассказать? — А ты кто? — Оружейник, — устало прозвучало в ответ. Огнепоклонника попустило. — Так это же все меняет. Дружище! Прия в ужасе закрыла голову руками и прижалась к полу. — Мы только тебя и ждем. Мы все здесь подготовили. Знаешь, для чего ты нам нужен? Огнепоклонник висел над полом, зажатый крепкой хваткой Оружейника, и при этом он умудрялся обнимать доспехи как своего родного сына. — Что вам от меня нужно? — Ты тот, кто призовет в этот мир Элая! Ух, блин, как я рад! Я первый встретил Оружейника. — Ты не первый, — равнодушно ответил тот. — Но твои братья уже никому не расскажут о моем визите. Губы огнепоклонника наконец-то изогнулись в унылую дугу и задрожали. — А зачем вам призывать Элая? Он что, не от мира сего, или я чего-то не понимаю? — Нет-нет, он из мира! — мужчина отчаянно замотал головой. Он горел желанием склонить столь опасного врага на свою сторону и поэтому с трудом выбирал слова и выражения. — Он бы уже давно вернулся на Элион, но ему кое-кто мешает. — Откуда он должен вернуться? Огнепоклонник затрясся: — Этого никто не знает, но как только Элай вернется на Элион, он сам все расскажет благодарным истосковавшимся элионцам. Если ты поможешь, конечно. — Кто там Элаю мешает вернуться на Элион? — для Оружейника весь этот диалог не имел никакого смысла. Он просто упивался дрожью этого мерзавца и оттягивал его смерть, чтобы насладиться агонией и страхом. — Это сам Флавий! — прошептал огнепоклонник, выпучив глаза, чтобы звучало правдоподобней. — Флавий-то в курсе, что он мешает Элаю? — Он принимает в этом самое активное участие, он всячески противодействует пришествию Элая на Элион! Это в его личных интересах, да-да! — Он тебе сам об этом сказал? — … Нет, но так люди говорят. Ну не могут они врать! Если кто-то так говорит, значит, это правда! Прия услышала, как что-то хрустнуло, и следом раздался вопль огнепоклонника. Его тело прилетело на кровать, и крик стал приглушенным. Она подскочила на месте, не в силах слушать эти душераздирающие звуки. Оружейник выломал ему ногу и свернул его всего узлом так, что если бы мужчина захотел высвободиться, он бы сам себе вырвал какую-нибудь конечность из сустава. — Я сожгу тебя! — не своим голосом визжал огнепоклонник, пока Оружейник копался в оборудовании, оставленным в ванной. — Я сожгу тебя и эту суку, дай только собраться с силами! Ох, я до тебя доберусь, мразь ты продажная! Я адепт самого Элая, хоть бульдозером по мне катайся, я выживу и сожгу тебя! — Я сам сожгу и тебя, и ту суку, если ты не заткнешься. Регенерируй молча, — Оружейник, потеряв терпение, показался из ванной, сжимая в пальцах какой-то аппарат, мерцающий лампочками. Прия всхлипнула от обиды. — А ты чего ревешь? Еще никто не умер, — Оружейник рад был вовсе не отрываться от найденного оборудования, но ему было важно бдить обстановку. — ...Я журналистка Прия. — Плохо выглядишь, — раздраженно ответил адепт Флавия, как будто в силах Прии было поддерживать свою внешность в порядке. — Не узнал. Он исчез в ванной ненадолго, чтобы выйти оттуда и со страшной, не предвещающей ничего хорошего ухмылкой обратиться к связисту: — Где вторая часть всего этого оборудования? — Ахахаха! Я тебе так и сказал, так и сказал! Пока ты не с нами, я тебе палок во все дыры понавставляю! Ты узнаешь у моих братьев, как надо разговаривать с нами. С нами весь Элион! — Какой «весь Элион» — это насекомые и запуганные вами храмовники? Я перепуган до смерти! — насмешливо ответил Оружейник. — Ты очень плохо думаешь об элионцах, если считаешь их мантидами и дезертирами. А знаешь, что… Он аккуратно опустил на пол коробку, опутанную проводами, и подошел к огнепоклоннику, легко взваливая его себе на плечо. — Я тебе фокус покажу, хочешь? Он положил изуродованного огнепоклонника напротив прохода в ванную и зашел внутрь, прихватив коробку. Прия украдкой подошла поближе и заняла выгодную позицию, так, чтобы её видно не было, но она бы видела все происходящее в ванной через зеркало, висевшее у двери номера. Она увидела, как Оружейник умостился в узком помещении, и без того забитым аппаратурой, и опустил левую ладонь на ключевой прибор, сказав при этом негромко: — Сотилбон, выполнить синхронизацию текущего оборудования на всех участках, передать мне управление без ограничений. Огнепоклонник выгнулся в дугу, как будто он мог высвободиться из своего смертельного узла без проблем, и заорал, перекрикивая Оружейника: — Не смей нам мешать! Ты ничего не знаешь о священном войске Элая! Оно сотрет тебя с лица этой планеты, как будто тебя никогда и не было! Мы найдем другого помощника, если захотим, ты нам нахрен не сдался, дебил железный! — Выражения выбирай, — Оружейник удовлетворенно улыбнулся, и в его луком изогнутой улыбке Прия увидела что-то неуловимо знакомое. Он настроил связь и объявил всем, кто готовился к ритуалу и охранял подступы к городу. — Оружейник в городе. Жду священное войско Элая, чтобы испепелить его без остатка. Встречаемся возле стеллы. Обещаю, как только вы все подохнете, Элай обязательно вернется на Элион с моей помощью. Выдохните. Следите за своим дыханием. Каждый ваш вздох может быть последним. Он снова опустил левую ладонь на оборудование, и аппаратура, вспыхнув зеленоватыми бликами, вышла из строя, полностью отключившись без возможности восстановления. Прия широко распахнула глаза, припоминая, что на презентации новой модели воздушного судна Флавий в одиночку отправил его с воздушной верфи таким же простым прикосновением сверкающей ладони к борту. Камера журналистки зафиксировала движение губ, когда бог отдавал какой-то приказ, но он не вошел в трансляцию. Никто его не услышал, все увидели лишь зеленоватое свечение, которое охватило все судно, и от одного этого приказа двигатели корабля загудели в полную мощь, поднимая плавно вверх новое детище Флавия. Кто-нибудь способен вообще заменить этого говнюка, в которого она, небось, была влюблена немножко? Конечно, ведь Флавий умница, и он все способен предусмотреть. Вот же он, второй такой говнюк. Ужасно сильный и умный тип, и потому невероятно привлекательный для неё. — Иди сюда, — Оружейник вышел из ванной и легко подхватил скрученного огнепоклонника. Тот визжал и орал, пытаясь привлечь внимание своих собратьев к заброшенной гостинице, но ему так и не удалось отправить им запрос о помощи. Оружейник уничтожил последнюю надежду на спасение. Он примостил изуродованное тело к пустой раме окна и оставил в покое огнепоклонника, глядя, как тот трясется на большой высоте от земли и безумно пучит свои глаза, уже приготовившись бесславно умереть. — Рассказывай, какие у вас еще планы? Что там я слышал сегодня — сместить Флавия, призвать Элая, который находится где-то… и вы не знаете, где именно, но он точно где-то есть, и его надо срочно призвать на Элион. Бред, да и только. Что-то еще будет для меня познавательное из твоего сборника дешевых ужастиков? Оружейник присел на кровати и впился в жертву черными стеклами, в которых отражалось небо, остовы безжизненных зданий и вывернутый наизнанку безумец. Он силился что-то сказать ему, но давление на позвоночник выворачивало его все больше из узла конечностей, и он только открывал рот, как рыба, чувствуя, как сейчас либо рухнет вниз, либо погибнет на месте от переломанного в нескольких местах позвоночника. — Ну, ладно, — Оружейник сделал вид, что смилостивился над страдальцем, и подхватил его за выломанную ногу, приподнимая его тело с подоконника и тем самым даря ему кратковременную передышку. — Ты быстро регенерируешь? — О да, — прохрипел огнепоклонник, думая, что вот теперь-то он близок к спасению. — Из любого состояния могу воскреснуть аки бог. — Прямо из любого? Даже из пепла? — Из чего хочешь! Если ты мне все вставишь на место, как было, я забегаю через пять минут, как будто ничего и не случилось! — Отлично. Прия видела только, как Оружейник навалился на несчастного всем весом, и у того даже не хватило сил закричать. Он закатил глаза, беспомощно открыл рот, глядя вниз — на пальцы Оружейника, сжимавшие его окровавленное ребро. Он одним ловким движением вонзил острый конец ребра в шею мученика и повесил его на раме за другой изогнутый конец ребра, вывесив труп за окно.