Пути обратного верста, на позабытые места… Я ставлю триста против ста, что опоздаешь. И под обломками любви – опять ни неба, ни земли На что похожи эти дни – теперь ты знаешь. Давай, придумай что-нибудь. Попробуй взглядом обмануть… Вернуться с тем, чтобы вернуть! И проиграешь. И непридуманная вдруг, глухая тишина вокруг Тот, в зеркале – тебе совсем не друг! Теперь ты знаешь.
Какая-тo женщина – Итак, завершались вроде скитания! Вечные. За портала жерлом… Нас ждал дом обетованный, ждала Земля. Мы поспешно возвращались назад. К истокам. Но летели мы обратно – другим путем, – устремив во внутреннюю тьму взор, хмуро сказала Ферра. – Ибо там, где проходили прежде… Как саранча. Все мертво было. Безопасно, но и пустынно. А Лексс все же требовалось кормить. И особенно, в преддверии путешествия! Меж вселенными. Кай повышенную проявлял бдительность, контролировал с пристрастием каждый шаг… Потому на редкость обошлись в том рейсе без происшествий. Тем не менее, от Дангона мы летели аж десять дней. И еще с десяток провисели у астероида. Дожидаясь активации портала. Так что времени хватило! На то, что нужно. Было… Но не мне, нет. – Я не подозревала даже. Совсем о том. Но внутри меня… Прочно и трудолюбиво пустило корни. И произрастало с ускорением – существо новое! Ну а как же, ведь любви-то было во мне – залейся… От которой дети лезут. Вот на благодатной почве и пошло в рост. Признаками странными залет не сопровождался… говорю специально для тебя, Тор. Жрала все, обратно не возвращала. В бессознанку тоже не отправлялась… А о циклах лунных позабыла уже давно. С возрождения первого. Так что догадаться – мне было неоткуда. Эмоциональность проявлялась во мне повышенная? Так причины были! Гора причин. Я таскалась за Каем хвостиком. С несгоняемым ничем блаженством, пялясь на мертвеца… Пританцовывая, и мурлыкая рок-баллады. Так, что робот аж пенился негодованием. Что раскрою тайну я перед Ксев! И советовал настоятельно. Поскорее синтезировать – и немедленно принять внутрь! Дозу лошадиную, не яда – так хотя б кислоты. Лимонной. Дабы с рожи глупой чувство стереть крамольное… Обошлась я все же без кислоты. Эйфорию всю списали – на восторги возвращения гипотетического домой! Вот чего скачу-то. Словно поросенок юный, под весеннею лаской дождичка… А Кай так, случайно. При том оказывается. – Но моя команда пока не радовалась. После мощного облома с дангонским раем, верить вновь в другой какой-то… Было трудно им. Но Ксев лапочка наивная, Ксев поверила. А вот Стенли – в дыру страшную лезть не жаждал. Ему снова рисковать жизнью! Да и Лекссом. Чего ради? Эфемерных опять надежд? Мира примитивов. Где все чокнутые, как я? Непременно снова что-то произойдет! Снова не получится, и не сложится. Или вылезет Порядок, из какой щели… Нет, игра такая не стоит свеч! Он не даст свое согласие, никуда Лексс не полетит. Кому сильно надо – так вы валите! Себе транспорт новый. В мусоре, поищите… Пока монстр спит. Охладите может чувства, включите голову. – Твидл не правил Лекссом больше. Но у нас покуда там была демократия? А я находилась в слишком невменяемом состоянии. Чтобы мою тягу к дому принять всерьез… Трезво, дельно привести в пользу путешествия аргументы. Даже Ксев заколебалась, в своей решимости. И тогда Кай – очень настоятельно предложил. До открытия Врат осталась еще неделя… Он ответственен. Чтобы ничего мы не натворили. Снова маясь тупым безделием… Или ползая в развалинах там, внизу. Потому сейчас – мы очень дружно ложимся спать. Просыпаемся за сутки, до отправления. Но поскольку криогроба всего лишь три… А нас четверо, то Стенли и остается. Тут на страже. Поразмыслит. В одиночку… На огромном и пустом корабле. Пересмотрит, может? Свое решение. Мы легли… А я успела подмигнуть Стену. Разбуди, мол? Поговорим. – Ну само собою, Стенли не устоял. Я и даже не успела, позаморозиться! Только убедился, что Кай не встанет. И о чем он будет говорить со мной – тайной не было. Согласится он! Лишь меня ради. На попытку, вернуть мне родину… Но ответную любезность – уж будь добра! И добра, и ласкова. С храбрым Стеном. Отдай ключик! Сама отдайся. И он сразу – со всей душой! И маршрута против не возразит, и вообще… Быть может, я сама передумаю. Жертвовать своей Землею! При встрече с Лекссом. Ведь такая уж статистика у нас грустная… Да зачем двоим счастливым вместе, удовлетворенным в сексе – вообще лететь? Там куда-то. Пускай станет лучше сей корабль добрый. Наконец-то, нашей общей каравеллой теперь любви! И поищем снова дом, коль пожелаем, в вселенной здешней. На планете, кою не настолько нам будет жаль… – В общем, Твидл распинался. Точь-в-точь как предполагала я, прям по писаному. Я стояла, улыбалась ему мечтательно. Представляя, как я все то же самое… Только с Каем. Вот от приставалы избавлюсь только! Оброню намек лишь, с кем я нынче – сам сбежит в лед. И корабль – целиком наш. На неделю! А к Земле тогда и вправду не спешить можно… Да и Стена не размораживать. Чтоб не проболтался он, раньше времени! И тут Стенли говорит нечто. Прежде неизвестное, вне сценария. Я заинтересовалась, и стала слушать. А он разглагольствует. Мол, не бойся! Испытать непредсказуемое, и новое… о чем раньше даже ты и не думала. Человек и сам порой не знает! Храбрости своей пределов, своих возможностей! И сейчас он не про черную дыру, вовсе. Про решимость чисто психологическую. Вот к примеру, наседал Мантрид… И бежали мы от им творимого разрушения. Ко вселенной центру, где надежды было мало, и наверняка сгинули бы. Но мы развернулись! И пересмотрели жизнь свою, приоритеты все, отринули пустые иллюзии! И решил отважный Лексса капитан – принять бой! Подтолкнули добрым словом своевременным, лишь чуть-чуть… Бригадумцы. И сложилось все! Мы победили, его убили, спаслись сами… Да и позже, тебя спасли? Видишь, Феррочка, как то важно! К мудрости видавших многое товарищей – все ж прислушаться… – Тут я прерываю его, и спрашиваю. Что, блин, нафиг, за бригадумцы? Что должны мне вдруг служить библией. Или, учтя направление наше разговорное… Секс-пособием? Твидл оскорбленно мне заявляет. Явно Кая притом цитируя! Бригадум, деревня астероидная, то Театр. С большой буквы. Он как средство – групповой терапии! Место для культурного, и интеллектуального развития. Личности. Сразу видно, не для меня! Я так удивляюсь словам подобным… продолжаю что нечаянно внимать далее. Ну и узнаю я, на свою голову. То, о чем не ведала вовсе прежде. Якобы, наиважнейшую! Из историй. Что случилась, в гибнущей их вселенной… Эпопею о любви, войне. И совершенно напрасном мужестве. От которой закипает кровь, льются слезки. И все это – на само собою, эпичном фоне. Смертей массовых, уничтожения народа целого. Бригадум историю показывал тогда… Каеву! Его жизни, смерти. И мира гибели. Вот ту самую. С нее эту сагу начала я… Как ты можешь, если очень постараешься, вспомнить. Бог. – Да. Я помню, – прошептал Тор. – Только имя прозвучало это… Кай! Стенли понял. Как слажал он. И теперь-то – о со мной сближении скором позабыть можно. В мыслях девки глупой – снова воцарится один мертвец! Но что делать, пришлось досказывать. Попытался все же, свернуть рассказ. Назидательным он эпилогом, и в свою сторону. Мол, теперь ты понимаешь? Как тебя бы не интересовал он… Герой в холодосе. Между вами – пропасть! В любом смысле. Временном, культурном, расовом. И особенно, настойчиво подчеркиваю, физическом. При любом раскладе. А вот он – простой, живой мужчина! Совсем рядом. Только протяни руку! И стать еще ближе – готов всегда… – Руку эту я стряхнула. Собираюсь с мыслями… говорю. Хорошо же, Стенли. Я отдам Ключ. И все прочее. Когда будем мы! На Земле. Если вам там не понравится… Я верну. Как мне только дозволит это… Интеллектуальный и неоспоримый наш лидер. Кай! Не сейчас. Поскольку, раз тебя так беспокоит моя планета… Ее жизнь! И целостность. И статистика. О которой нынче знаю – много я тебя лучше… То подумай хорошо, Стен. Если уничтожу ненароком я свою родину… Я убью. Себя. Коли так поступишь вдруг с нею ты… Умрет кто? Подумай! Рассчитай, риски. Эта так необходима тебе? Ответственность! – А затем я прекращаю. С ним разговоры. Начинаю я завывать. На сей раз, баллады депрессивные. И готические. Лексс подхватывает, транслирует. Их повсюду… И Стен долго не выдерживает! Дуэта. Занимает мной освобожденный он криогроб, только чтобы их не слушать! Все эти дни. А я… Нет, не пробудила скорей любимого. Чтобы быть с ним! Как сперва я и собиралась. Дни сидела рядом, и тосковала. И терзалась. Тем, что Стен прав. Той историей, от него узнанной. Понимая с расою великой такой в сравнении… Свое форменное, ошеломляющее ничтожество. Навязалась мученику, недостойная! Как могла… Я сидела. А время тикало. И во мне росло… То самое продолжение. Бруннен-Джи! Так что на Земле… Я оказалась ажно на трети срока. Созидание было форсировано по максимуму! Успеть чтобы. Потому как дома – и в первый вечер… Я активно стала. Вновь стремиться – убить себя. И обресть такую цель прекрасную… Снова мне помог Кай. – Да чтоб вас! – даже по колену стукнув, возмущения не сдержал Тор. – Чтоб его! Да что ж он с тобою делал!!! Ты минутку-то хоть счастлива с ним была? – Да. И много. Было таких минут. В года складывались… Ничего. Не делал. Он тогда со мною, – равнодушно сказала Ферра. – Мне поверь, я с упоением делала все сама. Ибо роль такая была, страдальческая… Захотела быть слепой счастливицей – сразу стала. Бог, самовнушение – это магия. Хотя ты-то знаешь. Только этим и пробавляешься. – Ничего! Не делал! Именно! – продолжил яростно негодовать Тор. – Был тебе так нужен! А вместо этого… – Постарался сделать. Чтобы нужным быть перестал. Проявил инициативу… Для того. Специально. Лишь один раз. И все это было вполне оправданно. Стратегически, и морально. Можно, разумеется, пойти дальше… Оправдать и прочих. Что вертели моей жизнью, да и его? И свели нас. Ради цели, и величайшей! Можно. Вероятно, можно. За нас – прощу. А вот за Иллару… Удавите – не получается. Я спокойна, не хватай, Тор. Не сломаю я вам мостик! Зря что ли строила? Все разрушится, он останется. Пускай даже и умрет всё, Асгард падет… А он будет левитировать! В пустоте. Потом скатеркой скатаете, в карман сунете… Поддержи Хеймдаля лучше, что-то вроде он покачнулся? – Страж, прости. Ну ты всё знаешь! Про ее юмор, – с неохотой от нее отодвигаясь, виновато произнес Тор. – Вы все знаете. Мой юмор. Мои стремления, – продолжала Ферра, вновь ровным голосом. – С общепринятыми они грустно не совпадают. Как говаривала… Одна одинокая и мудрая хищница. Еще на Клаагии. Умирает – всё! Но у этой фразы… Так нежданно, есть продолжение. Оно умирает. Потому-то… У нас – есть дочери! Жизнь продолжится, после нас. Ко всему то ключик! Самое это главное. Для меня же… То главным не было. И не стало бы, полагаю. Это материнство для меня свято… Даже если бы мне сказали! Но мне не сказали. О том ни слова. От решения тягот меня избавили. И от выбора. И от бремени. Дабы бодро двинулась умирать… За свои святыни. Так сказать, за Родину. И за Кая. – Только это было впереди. А покуда… Мы лишь шли! К столь вымечтанному дому. Чрез пространство, и подпространство. Мы в дыру нырнули, мы втянулись в черный вихрь… И мы прошли! Несмотря на все прогнозы и Твидла панику. Да и я, узревши Землю – забыла страхи. Обрела в нас с Каем веру, ожила вновь. Кот, как говорится, тоже пылесоса сперва боялся… А потом – ничего, втянулся! – Наш портал открылся на краю системы, в отдалении от планеты. Как специально настроил Кай. Лексс вновь спрятался, за Луной… А мы полетели. На двух мухах, чтобы в одной не тесниться – да и там друг дружку тоже не ограничивать… В возвращении на корабль, если интересы вдруг разойдутся. Наконец на встречу, с любимым домом! Полетели мы туда – где блага все, тепло и девушки. Короче, вечное и щедрое лето! Как капризно заказал Стен. Я сказала, что тепло… и прочее. Это не когда лето. А когда – деньги!!! Потому и полетели мы в сосредочие всего этого, Калифорнию. Дорогой по всем воспоминаниям мне, Лос-Анджелес. Средства транспортные припрятали мы в месте самом подходящем для того… Свалке. Да, опять. Помойки – моя слабость, моя судьба. И отправились – конкретно, собственно, за деньжатами! – Я не собиралась восставать из мертвых, возвращаться с триумфом в мир. Но должок – считала вернуть не лишним! Не была тогда я повелительницей информации и сетей, в том числе и банковских. Только со способным на это роботом – не возникло совсем проблем. И узнала я весьма занятные притом вещи! Что мое исчезновение таки аукнулось… Тем, кто думал феерично меня убить. Моему продюссеру, и охраннику. Дядя Луи не получил прибытка. С того шоу! Оказалось, что в тот вечер, когда меня отдубасили… За кулисами, а он произнес злодейский свой монолог, рядом микрофон была. И один мой почитатель получил запись. Да и возмущенно не замедлил! Ее предъявить органам. Я пропала, запустилось вовсю расследование. Трупа не было, его не посадили… Но довольно многое потерял. А с счетов секретных, где лежало еще в достатке… Брать не мог покуда, под угрозой их нахождения. Потому и прозябали мои хорошие! С хлеба на воду перебиваясь. Скромными, почти безденежными проектиками. Далеко, в Европе. Луи – с захудалым футбольным клубом… Ну а Грюндер при нем, снова подавшись в рестлинг. И успех обоих совсем не баловал. Я ж добила, разорив под конец. А звезды светят мне, а банки – платят мне! – Забрала я карты золотистые, вручила своей команде. Да мешок налички, на сиюминутные нам расходы. И пошли… Куда мы? На шоппинг, ясно! А девчата – завернули и в салон красоты. Там украсились! До полной неузнаваемости. Я избавилась от отросшего, что бесило уже давно… Не подумав даже! Как относится к стрижкам Кай. Ксев простилась с волос краснючестью. Заимев волнистый, длинный, персиково-золотой блонд. Что, по правде, моей подружайке сильно пошло на пользу. Мне на горе… О том – потом. Набрали мы также шмоток, деликатесов… Позатарились, на все сто! Легких тысяч. Всю добычу свезли на свалку, почти доверху одну забив муху. Влезли во вторую, и счастливым караванчиком отправились искать дом. Я в виду имею, теперь строение! – Отыскали там строение небольшое двухэтажное, на окраине. Ну не в Беверли же Хиллз мне было их всех селить! По соседству, со знаменитостями. Не готовы были слегка, ребята. Да я тоже, светиться в обществе. Мне их временно хотелось пока устроить… В безопасном и тихом месте. И остаться смочь наедине! Ну наконец-то, с моим мужчиной. Итак, прикупили домик-пряник. С вылизанным газоном. Против милого, заросшего зеленого кладбища. У некой престарелой фифы и садовницы, Дольчибеллы. За такой дом и умереть стоит! Сладострастно заверяла всех нас она. Закатили вечеринку, с пожиранием нами купленного. Когда Ксев со Стеном отвалились, и наето задремали пред телевизором… Мы спустились на крылечко. Романтично стрекотали сверчки на кладбище… И любимый наконец-то мне добро дал. К возвращению с ним, на Лексс. Под предлогом, его кормежки. Может быть, космическим каким мусором… Поддержала я мысль влюбленно. Там-то точно! Больше никто не возникнет в разгар страсти самый, с соседней комнаты. Лексс глаза прикроет. Ну а робот… Так ведь этот уж все видал? – Что наш робот прежде повидал точно. И не раз… Это как мертвец – с фантазией от девушек отбивается! А Кай твердо собирался со мной проститься. И решение было свято. А знать надо, если Кай себе там что-нибудь забил в голову… То оно там навсегда и остается, навек прописывается. Прямиком – в командной его строке. Если кто-то думает, я упрямая… Он не знает самого еще первого! Последнего-Бруннен-Джи. – Но не намеревался он меня динамить тогда… Жестоко. Попрощается, предполагалось, со мной любовно! Я засну. И, тихонько одолжив Ключ, сможет выдать Лекссу координаты… Следования. Указание ему подчиняться, в мое отсутствие. Отвезет меня домой, в постель уложит, одеялко подоткнет заботливо. И покинет! И отправится кончать с Порядком. Кончать – с собою, завершать круг. – Но честь не дала. Манером этим меня использовать. А не смел он сказать и правду! Зная, что я не отстану. Полечу, с ним! И такого… Не хотел Кай. Допустить уж точно не мог никак. И не потому, что уязвимым делала его. Живым! Или под ногами мешалась. Просто… – А вот я считаю – это просто оскорбление! Тебя. Как воина! – безапелляционно заявил Тор. – Я бы никогда с тобой так не поступил. Моя леди – со мной будет! В горниле битв. Будь ее лишь только на то желание. – Нехороший Кай! Его Асгарда боги не одобряют, – усмехнулась недобро Ферра. – Что, и даже крошку Джейн ты взял бы? На передовую! Где вжик-вжик пульки? – Может быть. Если бы была там от нее польза, – сурово сообщил Тор. – Ну, и всем… Уже терять нечего? – Браво, принц! Оптимист мой неизбывный. За уточнение, – рассмеялась Ферра уже погромче, и почти искренне. – Лишь один момент. Вот то, что ты недавно предлагал мне… Под мамашиной юбкой прятаться! Пока ты там Оберона мутузить будешь. Это как назвать? Не оскорбление, часом? Воина! – Так какая же это битва. То интриги политические, дворцовые! – с возмущением сказал Тор. – И одобрил только! Если мог бы, такое Локи. Мне, заместо него подставиться. Я ж его спасал. Ну согласись, Эль? – Соглашаюсь. Все бежим, и дружно спасаем Локи, – подтвердила устало Ферра. – Ты могучий, бесконечно бесстрашный Тор. Но лишь стоит заикнуться, о моей или его смерти… Ты дрожишь как листик, ревешь как тифон корабельный. Не пущу – не допущу! И конечно, срочно меняешь тему. Потому что ты терял! Любимых. И дорогих. Знаешь превосходно, каково это. И не хочешь малодушно – пережить вновь. Так не осуждай других, да? И харе! Уже вас с Каем сравнивать. – Начала… Сама. Теперь его ты защищаешь, – отчужденно произнес Тор. – Сообщаю я всего лишь голые тебе факты. И у Кая тоже… Была возлюбленная. Там, на родине! Втором Бруннисе. Не во всем она с ним соглашалась, его сильно не одобрила жажду странствий. Но когда летели в последний бой… Была рядом! В одной эскадрильи. И он видел, как ее сбили. Потом – Зэв. Умирала на глазах его. После я… Вознамерилась с усердием стать третьей. Надоесть способны эти эскапады, ты не находишь? – с беспощадною правотою сказала Ферра. – Так что мотивация вполне понятна позже стала мне. Его действий. Но тогда – категорически не вставило объяснение… Вот уж точно, оскорбительное вполне. Но такое, ты знаешь, жизненное! Да и действенное. Хотя что еще он мне сказать-то мог? Бедный парень. Ведь сама я – не оставила ему выбора! Раз уж изначально неверный сделал. Лучше б, правда… Просто он со мной переспал. Всем бы легче было. Чем подобные разбирательства! Поплатился, за дурацкое благородство… Нашел, чем. И с капитаном Феррой – наивно меряться! – Я ж почуяла, не так что-то. Вопрошаю – что, милый? Разрулю я, все налажу и все устрою! И, помявшись, он говорит. Прости, Ферра. Не могу я больше тебя обманывать. Не могу с тобою быть я… Я все время думаю. О другой!…* * *
– Лексс. Ты помнишь, – мрачно произнес Кай, стоя перед экраном звездным, – Те координаты. Что назвал тебе я, при отлете с Дангона? И раздельно повторил цифры. Нестерпимым что огнем впечатались в его память… В подземелие пророчеств, и храме судеб. – Да, Кай. Мне знакомы эти координаты, – с удивлением признал Лексс. – Хорошо. Тогда запомни… Что сейчас я тебе скажу, – отрешенно продолжал Кай. – Вскоре… Будет активирован капитанский доступ. И получишь ты приказ четкий. Подтвердит что мои слова. После – я и Ферра… улетим. Я вернусь. И когда вернусь… То независимо от того. Есть ли капитан. И Ключ. На твоем борту. Ты последуешь – этим курсом. Полетишь к планете этой. И на максимальной полетишь скорости. Лексс? Меня ты слышишь. Понимаешь меня сейчас? Но огромный мыслящий корабль… молчал. В потрясении, весьма огромном. Понимание… Просто не укладывалось, в сознании. – Лексс? – поворотившись к пустому трону, уже озадаченно позвал Кай. – Кай! Я слышу, – сообщил жалобно, ничего не понимающий вообще Лексс. – Только можно, я полечу… Я к планете этой! Очень и очень медленно? – Нет, Лексс. Больше промедлению места нет. Мы с тобою полетим очень быстро, – предложение безжалостно отверг Кай. – Но Кай! Если быстро. Ведь тогда мы… – совершенно безнадежно выдохнул Лексс… но для заговоров истекло время. И убийца-суицидник уже не слушал. – Все, Лексс. Тихо. Мы договорим позже, – спешно приказал он… И, подпрыгивая от переполнявших ее эмоций, к ним присоединилась капитан Ферра. – Лексс, привет! Дай пять! А вот она и я. Быстро! – счастливо прощебетала, мимолетно приласкав шаблон рукою… И сейчас же Каю на шею кинувшись. Лексс незримо содрогнулся… И неслышимо простонал. Он ее оспорить приказ не мог. – Нейтрализовала – башку развратную. Более никто нам не помешает, – страстно обнимая милого, закончила капитан. – Что же с ним ты такое сделала? – как-то странно, смутно и неожиданно… Разговором с Лекссом оказавшись выбит из колеи, с трудом придал голосу – более нормальное и теплое звучание Кай. – Да так. Малость принарядила, – хохотнула слегка возлюбленная. – Он примерил… Кое-что, из нового гардероба Ксев! То есть, разик ею уже поношенное… Выпал полностью. Из реальности. Повезло! Что разгрузить мы муху совсем забыли. – Повезло, – примерно угадав, что… На роботе, машинально улыбнулся в ответ мертвец. Обнаружив, тем не менее… Это максимум. Все, что из чувств проявлений позволить может! Гардеробу нижнему, уже капитанскому… Видимо, не украшать Лексс. Подлецом таким стать… Поступить так с нею! Все-таки, он не сможет. Ключа ради, беспринципно чувства ее использовать. Ее тело… Столь непозволительно притягивающее. Ее совершенно незаслуженную… Любовь. А вот объяснения – давать придется! Ибо Ферра чутко ощутила как раз. Неладное. Его скованность, и неуверенность, смятенное состояние… – Что с тобою? Что-то случилось… Кай, – замолчав, с тревогой та всмотрелась в лицо любимого. Понимавшего – ей что-то говорить нужно. И придется стать отныне ему другим! Подлецом. Не любовником корыстным… Значит жалким типом, иного рода. Но решение… Обязывало. – Ферра, я… Я так не могу больше. Не могу я быть с тобою, – обреченно рубанул Кай. Идиотский текст, героям мыльных опер более подобающий. Почерпнул манеру верно, заседая утром часы долгие у примерочных? В бутиках разнообразных. И от делать нечего, уставясь в экран. Стен хотя бы занят был – коньяк пил… Мертвые не пьют. Еще – они не любят. Верней, не тех! – Не могу. И не способен. Скрывать такое. Я… Все время! Думаю. О другой, – жестко завершил он. – Другой? Что… Какой – другой? – очень слабым непонятливым эхом словно бы, отозвалась Ферра. – Другой. Женщине, – замогильно уточнил Кай. И безвольно опустил руки. Ее отпуская. Отступая, от капитана. – Был не должен. О том молчать. Зная твое ко мне отношение… Тебя обманывая. Но все это – должно закончиться. И он отвлеченно, будто глядя со стороны – понял… Больше и не обманывает. Ведь по сути, всеми отныне помыслами… Начинала владеть одна. Убийца из убийц, Божественный Палач… Влад. Женщина – с Кластера. И он видел, что Ферра чувствует. Эту тайную, фатальную истину. Правду скрытую. Чувствует… Поэтому не сумеет. Распознать в искусном камуфляжном коконе его слов – во спасение ее самой, ложь. Чувствует! И потому – верит. С ужасом, верит. Ибо верила в него… И ему – всегда. – Я… Я знала. Я ведь знала, что так хорошо не бывает! Что не может быть. Со мною. Попросту. Никогда! – запинаясь, кусая губы… И рукавчик теребя куртки, тихо выговорила она. – И Пророчица… Она ведь сказала тебе об этом? Да? Я ведь тоже… Много думала. В последнее время. Что, если история та не кончена. И ты – не совсем последний? Совсем – не Последний! Что, если она выжила… Нет. Осталась! Как ты! Мертвая. И убийца. Но она… Есть?! И все это сильней окажется… Всего. Будет сильней, тебя! И тогда что будет… Случится. С нами… Мертвец замер. Будто с ясного неба звездного – его разом поразил гром. Выражение лица божественного убийцы, услыхавшего подобные пророческие слова… Обжигавшую жутчайшей правотою своей догадку! Поражало дезориентированностью. Взамен полного контроля, привычной холодности. Положение – не поддавалось объяснению. В какой-то мере хоть, вразумительному. Чувства чувствами. И интуиция интуицией… Но настолько – капитанша до сих пор в провидении замечена не была. А узнав же все еще от Оракула… Там, тогда. Она бы точно не смогла смолчать. Скрыть! Нет, кто угодно. Но не Ферра. Непосредственная, страстная, порывистая… Болтливая. – Как. Кто. И откуда, – предельно неживым голосом, едва сумел произнести он. – Ну, твоя! Любимая. Девушка твоя. С Брунниса, – в пол глядя, очень обреченно сказала Ферра. – Я ж нужна… Помочь тебе. Поразыскать ее. И возродить расу. Чтобы не повывелись, Бруннен-Джи. Вот в чем смысл великий, бляха! Кисмет проклятущий. Во всем том был… Кай молчал, не в состоянии подобрать какие-либо слова. – А как, кто… Откуда ну я-то знаю? Можно нынче – только предполагать, – мрачно бросила ему избранница рока… И враз – как с цепи сорвавшись, и зафонтанировала. Теориями. С альтруизмом яростным! И всею широтой – души русской. – Те биовизири! Хотя бы Брайзон! Он же где-то – ваш бруннийский нарыл кораблик? А быть может, совсем не только! Может, в нем был еще пилот! И как раз – она! Тебя Мантриду отдали… Усовершенствовать. А его коллега, и главный недруг – втихаря захапал. Уже ее!!! И содеял из нее… Божественное тоже. Там что-нибудь. После Мантрид его сделал, а вы его… Но он тоже, тоже мог знать! Кай, ведь от него остаться должны железки? Ладно, лапы Лексс сожрал. Микросхема! Придавила ту потом ногой Ксев! А вдруг, мы ее отыщем! А там инфа? И мы сможем, сможем что-то теперь узнать! И найдем ее… Вдруг так и будет, почему нет?! Кай наконец обрел в себе и силы, и соображение… И придержал воображение разыгравшееся подруги. Ее фантазию, да и ее саму – уже с разгону, весьма настойчиво! И одержимо даже, тянущую его вглубь Лексса. – Потому. Что. Нет! Я видел, как все погибли. Как сгорел мой мир… И все наши корабли. Я – последний. Я остался совсем один, – отстраняя ее, глухо отрезал он. – Прости… – посерев, прошептала Ферра. – Я не должна была!… – Нет! Я – не должен, – с непередаваемою болью воскликнул Кай, – Прости меня! Но я… Я… Ферра! Дело в том… Я говорил… Совсем – не о ней. Теперь инициатором воцарившегося молчания гробового… Явилась Ферра. – А… А о ком же, – выдохнула только она в растерянности. Выбора у Кая оставалось не так и много… Долго пауза не протянулась, размышление годы не заняло. Ферра и сама сумела! Столь же неизбежно, найти ответ. – Да, и что ж я за дура. Зэв! Разумеется. Конечно. Логично. Ты любил, и ты не можешь забыть… Ее, – вывела угрюмо, полностью закономерный она итог. – Свет былой любви! В конце пути. Я ее путь повторила, подыхая… Ты ее во мне увидел. Вот результат. Кай смог только очень обреченно наклонить голову. Уже ясно видя, что память светлая. И о сей погибшей во имя его возлюбленной… Эту третью и последнюю, чрезмерно верную и добросердечно активную… Вряд ли сможет отвратить. Отогнать! Капитанша Лексса поражений не признавала. И его оставить – одного, в тоске, покое… Уж наверняка, не планировала. Судя по отсутствующему виду, ее следующим смелым шагом… Оказалось припоминание. Наиболее известных на Земле медиумов! Дабы возвратить ему – безвременно почившую любимую номер два. По крайней мере, приглушенное бормотание «А хули нет бы, ведь откуда-то Джигги вылезла…» – мертвец сумел интерпретировать только так. Для того, чтобы прогнать Ферру… Требовалось что-то куда больше. И – материальнее. – Как же я ступила. Так промахнулась! Сама, и своими собственными руками… Все сломала. Надо было – локоны хотя бы до плеч оставить… И такими сделать голубыми! Иль серебристыми, – в стрижку стильную позапустив руки, выдала усмешку она подавленно. Материальней. И – нелогичнее!!! – Нет. Не так. С этого дня… Длинными. Завитыми. Русыми. С таким розоватым… Светло-карамельным акцентом. Если я не ошибаюсь, это называется… Балаяж, – с виноватостью проговорил Кай. Бдение и в салоне красоты – аналогично, не прошло даром. – Бала… Что. Как? – сперва даже задохнувшись от неожиданности, выдавить смогла оторопевшая вконец Ферра. – Как у Ксев, – убито произнес Кай. От чего земная дева ошалела намного больше – от познаний этих, или откровения невозможного… Было пока неясно. Так что чувств убийца спешил продолжить. – Я не смог спасти Зэв. Лишь останкам пообещал. Что доставлю ее… Домой. Но случилось… Что она вернулась. Она изменилась… Всем. Своим именем, нравом, обликом… Однако где-то глубоко, там… Она. Все та же! Для меня, – неискренне покаялся пред ней Кай. – Лишь частичка, пускай потухшая… Часть той девушки. Которую я любил. Не стать ей прежней, не вернуть былого. С тем ничего не сделать. Я это знаю… И также знаю. Что ничего. Не могу поделать! Сейчас, с собой. Я был обычным мертвым, и все было как нужно. Должно. Ты… Ты не должна была. Меня вновь заставлять – все чувствовать… Понимать! – Что ж, извиняюсь. Виновата. Что я заставила! Я не хотела… Вас обидеть. Случайно просто. Повезло, – проговорила Ферра. Уловивши наконец суть… С лицом чужим, застывшим. Абсолютно не своим голосом. – Ведь ты так гениально. Скрывал приязнь. Её шугая… От нее шугаясь. Держал характер! Хранил дистанцию. А я всю малину взяла, испортила. Но поздравляю! Теперь ты объяснил. Все. И все устроил. Расставил, по местам должным… И свое место указал мне. Когда притворство… стало вовсе уже не нужным. И с домом вышло! Совсем неплохо. Мертвец сказал… И мертвец сделал. Респект, респект. – Я использовал тебя. Верно, – прохладно подтвердил Кай. – Поматросил-бросил, кэпа Лексса. Да, поразительно. Как среда влияет на людей? Обитания! Всего день – какой-то день лишь пребывания в этом мире… Ты повел себя. Как стопроцентно – земной мужчина! – с ним поделилась, хмыкнув уже истерически, капитан. – Вероятно. Здесь говорят… Нельзя команды отдавать. Сердцу, – с отрешением припомнил Кай. – Ну. Не прикажешь, – с кривой усмешкой, кивнула Ферра. – А оно что. Где-то у тебя есть? – Похоже, нету, – себе по заслугам вероломным, справедливо счел Кай. – Блин, да я в техническом плане! Как бы, – спохватившись, попыталась жалко улыбнуться она. – А я… Во всех, – негромко произнес он. – Есть, – тихо сообщила Ферра. – Сложилась, сказка. Тупая девчонка Элли… Вернула тебе сердце. Декарбонизированный дровосек. Теперь ты сможешь возвратиться. К своей возлюбленной… – Нет, – уверенно сказал Кай. – Мне не быть с ней. Слишком мало. Могу ей дать. Но и ты! Ты заслужила, намного большее. – Пока не начал, признаваться ты сенсационно… Так мне хватало! На жизнь. Все ништяк было. Не надо делать мне как лучше! Оставьте мне, как хорошо… – впустую огрызнулись на него сдавленно. – Ты не потеряна, и ты отныне не одинока. У тебя есть твой дом, Земля. И земляне. Твой народ жив. У тебя есть то! Что полюбила намного раньше. Меня раньше. Всегда ты помнила, и даже позабыв все… – продолжил утешение вдохновенное и аргументированное мертвец. – А как же. Все земляне. Родной Канзас. Земля! В иллюминаторе. То единое, что имеет ценность… И единственное, что вечно. Пусть говорят – ничто не вечно? Под луной, – очередных цитат букетом, отмахнулась с горечью начитанная землянка. – Пусть говорят – что мы расстанемся! С тобой. Луна ведь есть покуда. А быть может… Мне бабахнуть. Ее, в расход? Чтобы уж – наверняка! Стоял хоть дом. Был вечен. Не слишком падал! – Не надо, Ферра… – грустно попросил Кай. – Эх! Вот уж точно, чего не думала. Что в шедевре Митчелл я играть буду… И эта мне перепадет. Роль! – его не слыша, продолжала Ферра экспрессивно излагать мнение. – Но видно, и здесь я в пролете. Примадонна куда более есть фактурная… У нас, для Скарлетт. И так давно страдала, ожидая своего Эшли. Впрочем… Я в достатке была блаженна! И всепрощающа. И без сомнения, весьма сера. Чтобы тут оказаться… Дурашкой Мелли! Ну будет, книголюбов мы свернем клуб. Вы ж, благородный рыцарь… Свободны нынче. Можете ступать – к ней! – Я опасаюсь, твоего не уловил сравнения. Мне незнакомо. То произведение, – осторожно произнес Кай. – Хочу просить лишь, Ферра. Ксев… Зэв. О том, что открыл тебе я! Она не должна знать. – Не бойся. Мне-то что… Трепать. Сам разбирайся. С своими женщинами, – отчужденно сказала Ферра. – Я в ту элиту больше не вхожу. Так что все это – вовсе не мое дело. Что ты с ней будешь делать… О чем болтать. Спать не решишься – научи хотя бы Ксев буквы складывать. Откроет мир чудесный! Журналов женских. А мне – своих дел хватит. Кроме как инопланетянам выступать нянькой. Вот Нину Хаген позову, что ли… Пускай подменит. А я устала. Пусть мир мой даст мне силы… Мне давно пора! Их подкрепить, да. Чего стесняться? Я же у себя дома! – Капитан Ферра! А могу ли подкрепиться – чуть-чуть и я? – тихонько встрял в беседу бедняга Лексс. Давно измученный, маршрутом страшным вероятным… И неизвестностью. О восполнении скромно лишь ресурсов своих мечтающий! Пусть не моральных, так хотя бы чуток физических. – Валяй, Лексс. Можно, – безжизненно ответила капитан. – Луну мне можно? Или может… Кусок Голландии! – не отставал обрадованный ей жук. – Сами решите. Лексс… Делай все. Что будет говорить Кай. Его ты слушай, – ступая прочь, обронила Ферра. Потухше глянув – в раз последний, на божественного убийцу. – В конце концов… Все мы. Так делаем. Мертвец… Оставляю его. Тебе. Покорми… Ребенка. И бывай, Кай. Не кашляй. На прощание не целую! Надо эту прекращать практику. Больше с тобой нам… Не здоровкаться. Всё… Я ушла. – Прощай, – шепнул вослед ей с печалью Кай. – Нет, не ушла! И не прощу! Сперва скажу я, – внезапно развернулась с яростью подавленной она вновь. – Что на самом деле! Я полагаю. Мне довольно трудно! Поверить будет. В твою любовь такую, прямо неземную… К той, что я знаю! Во всей красе. Еще недавней, моей подруге. О коей ты столь убедительно… Самозабвенно, тут наплел мне. Я не совсем ослепла! От этой дурости… Своей же собственной. Бесперспективной, не волнуйся, я поняла. Но знаешь, Кай! Мне очень просто поверить в то… То, что я вижу – всего лишь вновь. Как и тогда. Синдром, дангонский. И стандартное твое, в плоть-кровь впитавшееся стремление. Забиться – в дальний самый какой-то угол! От всех укрывшись. Чтобы тихо, незаметно… Бесполезно. Иссохнуть. Просто помереть. Там!!! Неужто больше не желаешь? Ведь так хотел! – Поверь. Это не так. Тихо и незаметно… Нет. Дангон изменил все, – уверенно сказал Кай. Очень твердо. И очень искренне. Ибо смерть в битве грандиозной, на которую он стремился… Он был уверен. Просто, тихо, и незаметно! Ему удастся вряд ли. Осуществить. А уйти бесполезно, не прихватив врага с собою… Как над сгоревшим Бруннисом. Вот уж ни за что. Нет! – Да. Верю, – посмотрев пристально, проговорила Ферра. – Различие очевидно… Между нами. Ведь я – хочу. – Не подрывайся. Я такого совсем не сделаю. Ведь он изменил все? Наумиралась, хватит. Не стану больше! Так огромно, и так бессмысленно… Тебя своей персоной наглой провоцировать. Нагружать. Утруждать! – язвительно отбрила тут же, повернувшись к нему спиной. И тяжело, решительно… Потопала прочь. До первой, на пути попавшей свободной мухи. – К чертям все. Нахуй. Все завтра… Завтра. Наступит завтра. Думать… Буду думать! Обо всем. Завтра, – свалившись внутрь, дверью хлопнув, и в бессилии полном на сидении ее скорчившись… Забормотала капитан, получившая отставку. Любимой смерти. Коленом двинула, задев рычаг. Уронила на него руку. И муха – взмыла. Вылетела из Лексса… И полетела. Куда – отныне было все равно. Полностью. – Кай… Это правда? Ты любил, и ты не можешь забыть… Меня? – с восхищенною мольбой выдохнула. Молчаливая такая доселе зрительница. Голубенькое облачко! Что парило у экрана… Незримо всем. – Кай! Я вернулась! Я здесь, с тобою! Это я, Зэв? Услышь же! – полностью напрасно, звало оно. Но Кай застывший, провожая капитана своего взглядом… его не слышал. И не видел. Да и о Зэв не думал… Если честно, уже давно.* * *
– Итак, я отложила все – и до завтра. И это завтра все же наступило. Над Землею. Свезло всем, крупно! Что перед тем, как рухнуть – в объятия милого… Я постеснялась все же. Нашего ехидного соглядатая. Поотвлекла его, и обеспечила нам требуемую приватность. Не позабыла вовсе! Нейтрализовать – робота, – проговорила Ферра безмерно мрачно. – Там с магазов оставалась пакетов куча… Я и нарыла! То, что нужно. Нацепила, ему на голову. Кое-что интимное, что меряла как раз Ксев. Заявлял он, причем не раз – мол, я робот! Что мечтает жить в ее панталончиках. Я и обеспечила. Исполнение, той фантазии. Так что, впавши в экстатическую прострацию… он не слышал даже. Признаний Кая! О того внезапной и напрасной любви к означенной. Не узнал, о появлении неожиданного соперника. А прознал бы… Так, глядишь, свихнулся намного ранее! И кто знает, что тогда было. Может даже, планеты взрыв. – Но он не слыхал их. А я, деморализованная полностью, успешно нейтрализованная… Что предпочла бы тоже! О том не знать… Я возвращалась. Домой. На Землю. Муха возвращалась – на автомате… И на свалку, место первой своей посадки. А я тупо сидела в ней. Также тупо – из нее вывалилась… Зашагала. Все равно куда, по обочине. Морось еще сверху капала какая-то… Слезы можно было прятать в ней! Красота. – Значит, я бреду – сама в бредовом сне, словно… И в такую вот собачью вокруг погоду. Рядом тормозит тачка. Предлагает подвезти абориген вкрадчивый! Представитель гопоты местной, промышлявшей наркотою да грабежами. Он вез первое… Не устоял и перед шансом – вторым побаловаться. Я сажусь, отъехали немного… И он достает нож. Молвит – цацки скидывай, раздевайся! А не то порежу. Ну а я вдруг, и весьма ко времени… понимаю. Выбор тут, само собою, предельно ясен. Да и умереть, конечно, весьма заманчиво. Раз жизнь рухнула. Только сдуру Каю обещание я дала… Не последую, по этому заманчивому пути. И в пролет не брошусь, и не выпью яда! И курок не смогу над виском нажать. Надо мною – кроме лишь его взгляда… Не властно лезвие. Ни одного ножа! – Но все это, впрочем, лирика. Что до физики… А в особенности, механики. Финки, как бы? У самих есть!!! Мы ж пока летели – мой предусмотрительный презент сделал. Нож метательный, отдаленно наподобие оружия его собственного… Что искусно упакованным был в браслет. Это, кстати, и об отношении. Ко мне, как воину! О традиции обручения не только кольцами, я до Оберона не слишком ведала… Так что был подарок воспринят правильно. Без ненужных грез! Новых, в смысле. Им орудовать я обучилась довольно скоро. Там куда не кинь ведь – вокруг был Лексс… Ему делать больно я не хотела. И стремилась, чтоб даритель мною горд был! Так что меткость наработала, и по мишеням совсем не мазала… Тор, стопе. Я вижу, о чем ты думаешь! Что за бесполезный полностью мой-то дар… Эль, отдай медальку, заточу край? Тор с остервенением поскреб бороду. Впечатленный, и не в лучшую причем сторону. Равно даром, да и стихом. – Еще что. Портить свое творение. Я вообще-то… Набор целый подобрать думал. Клинков, новый! Как Локи нравились. Но зачем же такие глупости. Ты ведь нынче… Полное – совершенство! И сама себе оружие. Целиком, вся! Укомплектована. Зубы, когти… Иногда крылья. Слез не ведаешь. И делать больно не страшишься. Виршей мне чего-то не сочиняешь! Да заботы вовсе не приемлешь… Что ж стараться. Мне впустую, – мрачно пробурчал он. – Тор, балда ревнивая. Это ж класика! Маяковский, – затряслась аж Ферра, – Спроси Хеймдаля! Я стихов не сочиняю, я их цитирую… Извращенно, и вне контекста. Ну а в остальном – не спорю, прав ты. Две кости и белый череп – вот моя эмблема. И зовут меня не зря, терминатор Ферра. Я орудие самоходное, самобытное. Пуля я! И с центром смещенным тяжести. Тем не менее, пуля – дура… штык – молодец. Так что ты не думай. Подбирай, принц! На халяву… Я мету все. Глядишь, в чем-то и пригодится! Как сгодилась мне тогда – та игрушечка. – Итак, гопу предъявляю ее вальяжно. Вылетает полумесяц – и прямо к горлу. Говорю: стремишься, в мои убийцы? Ну давай. Убийц люблю я! Вот только мертвых. Ты желаешь? Таковым, стать? Вопрос, вижу, явно поставил друга. В философский глубочайший зараз тупик… Тем не менее, отчего-то не пожелал. Нет так нет, в канаву его столкнула… Дверь захлопнула, и уехала. Как и прежде, куда не зная? Но однако, поожив чуть. А на побережье вскоре завидев бар… Поняла. К нему, родимому! Держу путь. Для чего, наивно пыталась выжить. Даже если весь смысл сего. Был лишь в старой и избитой такой возможности. Понажраться! Бедной одинокой зверушке. И не стала я, само собой, ее упускать. – Зарулила я такая прям к кабаку… Имени монаха Бертольда Шварца. Лан, шучу. Называлось место не столь изысканно. Попросту таверна – «У Черной Берты». Думать можно, темой было понавеяно то пиратской… Только сабли были, а костей и черепов не было. Тем не менее, прочно в баре я на вечер обосновалась. Воссоздать пытаясь времена счастливые, запоев на астероиде. Что занятно! И здесь, сейчас. Тут, в Мидгарде, заведение все то же есть. И все там же. Стоит, на бреге. Без названия, правда! Без декора. И без Берты. Просто – ирландский паб… Но я отвлеклась что-то. – А покуда – я пришла в тот! В нем сидела. И усердно заливала свою печаль. С скромной барменшей-владелицей, подружилась я прям на раз. Поискать клиентку такую было! Ведь сняла на свой индивидуальный я загул паб. Оплатив всерьез – надраться в гордом одиночестве свой каприз. Да не только сделала я выручку сезонную той таверны… Целиком спонсировала я перестройку, с модернизацией! В общем, не осталась внакладе Бертушка. Даже после, когда взаправду… Перестраивать пришлось ей. Подзорвался и сгорел бар… До фундамента. Но все это уже без меня было. В смысле, что тогда я уже отбыла. Что, Тор? Вскинулся? Изречение мидгардское мое вспомнил? Те планеты, на которых побухала капитан Ферра… Продолжают быть. Ну совершенно правильно, то планеты! Не пивнушки были упомянуты, согласись. А свою планету сохранила я тогда, все же. Что же до счастливого одиночества… Оказалось временным. Ибо постарались знатно меня достать! Судьб вершители… Компания призраков. Вот тот самый погорелый блядский театр, именем – Бригадум. И отнюдь не Унесенных они собирались поставить! Ветром.