Песня без слов, ночь без сна, Все в свое время – зима и весна Каждой звезде свой неба кусок, Каждому морю – дождя глоток. Каждому яблоку место упасть, Каждому вору – возможность украсть Каждой собаке – палку и кости, Каждому волку – зубы и злости. Если есть стадо – есть пастух, Если есть тело – должен быть дух. Если есть шаг – должен быть след Если есть тьма – должен быть свет. Хочешь ли ты изменить этот мир? Сможешь ли ты принять как есть Встать и выйти из ряда вон, Сесть на электрический стул, или трон? Снова за окнами белый день, День вызывает меня на бой. Я чувствую, закрывая глаза Весь мир идет на меня. Войной!
Теряют люди друг друга – Вот так мы летели. Ну а я хлебала уныло Твидла… Пришлось плотно, на монодиету из него сесть. И приелось это дело мне! Очень быстро, – поделилась мрачно с богами Ферра. – Ох, как вспомню. Все кошмарные количества, того восстановленного продукта… Но ведь Кай старался, делал! Потому молчала. И все проглатывала. Повезло разок лишь – дурни новые, пытались захватить Лексс… Молодняк дебильный! Беглецы, из психушки. Нам соврали, что студенты, и там работали… А была маньяков отборных кодла. Не на тех нарвались! И свои в запасе убивцы были. Кая снова разбудили они неправильно… Как когда-то, одни тинейджеры. Встал мой милый, не с той ноги. Так сказать, категорически не в себе. Пробудилась память в нем, убитого им психа. По кличке Кизми. Ну и Кай пошел косить! Припасы заготавливать, мышке на зиму. Абсолютно в невменяемом состоянии. Потому как например вареное – я не ем? А одну красотку он как раз отварил. Хоть вторую я поймать живой успела… и угоститься. Да ко времени – ведь успокаивать пришлось, благоверного! Чтобы не переключился он в трудах заготовительных, уже на своих. Когда все чужие совсем закончились. Ну и выяснили мы с ним, в махаче ратном. Что шашлык из мышки… Сделать трудно. Но все же можно. Правда, если после покидать в кровь… Все срастается, и снова живо животное! Аве Ферра, бессмертный зверь. Не случилось Каю все ж вдовцом стать. Но переживал, конечно, он после долго. Как же, на жену свою руку поднял! – Как. Уже жену? – был неприятно поражен Тор. – Или это ты… Про гражданскую? Когда общий быт. Ну, как нынче в Мидгарде принято! – Нет, вполне я стала официальной. Раз уж Стенли взял, и без предупреждения нас поженил, – усмехнулась Ферра довольно криво. – Этак самовольно! Приняв решение… исключительно индивидуально. В брак вступивших, и не спросив. Это было внезапно! Крайне. Но Кай не стал спорить. Стал Последний Бруннен жутко вообще покладистым… И на все инициативы отвечал – да. Так что мне и деться уж было некуда! Каю всяко не могла отказать… Раз был жутко благороден, и вдруг решил. Хоть пришли мы к этому – отнюдь не собственной головой… Отказник неоднократный из Асгарда – нахмурил брови. – Этот Твидл ваш. Еще и жрец был? – поинтересовался он недовольно. – Да куда там. Жрецы – элита! А Стен – он на Кластере был в расходниках. В самой распоследней, никчемной должности. При Божественном Порядке еще ходил, – опровергла Ферра. – Повенчал – по праву капитана. Земной обычай! – Что из этого, – сварливо заявил бог. – И откуда право? Лексс ваш стал внезапно корабль земной? – Не, свой собственный. Он независимое княжество… Лекссенштейн, – ухмыльнулась Ферра. – Ну и как он смог. По чужим законам! – вывел свой протест Тор. – Бог. Скажи мне. Ты чего конкретно добиться хочешь, – тяжко вздохнула Ферра. – Доказать, что все подложно, и брака не было? Мою детку – незаконнорожденной сразу сделать? Мало будто ей – подкидыша, и детдомовки… – Нет-нет, что ты, что ты! – тут же сдал назад Тор. – Твоя дочь принцесса, совсем как ты! Просто в гнев приводит! Что он решил… – За меня? Да. Меня тоже бесят. Решения. Многих, – очень кротко сказала Ферра. – Не напомнишь, кого, Хеймдаль? – Да я помню, – испустил вздох могучий Тор. – Не подумал я, неправильно спланировал, поспешил! Так хотя бы… Ведь это я! – Ты, Сын Одина! Или же… Ты – прирожденный дебил, по жизни? – ласково произнесла Ферра. – И под эту статью… Все списывается? Здесь, в Асгарде! Не зря, выходит. Я тут Локи – психом конченым вовсю делала… – Я – люблю тебя! И я поэтому лицо… Вовлеченное! Заинтересованное. Непосредственно! В довольстве-горести, с тобой быть, – пояснил с достоинством мысль Тор. – А ваш Твидл что? Над тобою вдруг правления бразды схватил! Твоей жизнью рулить надумал. Вообще левый, старпер какой-то… – Старый… Левый. Первый, но не последний. Ладно, я не буду проводить параллелей. Посчитай, что это снова про Оберона. Попросту… Ему событие было нужно. Захотел с подружкою невесты он переспать! Под шумок. Тоже есть такая, в Земле традиция. Понять можно – баба не давала ему два года… Блин, мы долго будем? Тут подножный корм мой! И его секс-графики обсуждать, – разозлилась Ферра. – А, божественное лицо? – Перестали, – согласился мгновенно Тор. – Значит, поженил он вас… И что дальше? – Что обычно. Полетели! В медовый месяц. И летали мы так… пол-года, – отчужденно сказала Ферра. – А я все летала, и даже не знала… Что мечты лишь мало. Для любви, ла-ла-ла. Мы летали так. Пока… Пока вдруг меня не торкнуло. Странным импульсом. Так, что аж свалилась. Мышкою, с потолка. До безумия… Потянуло меня. К Земле! – А что там? – тоже заволновался Тор. – Дочка. У меня родилась, – неохотно сказала Ферра. – Но тогда я этого… Не узнала. Не вернулись мы. Не долетели мы, до Земли. Потому сумела выжить! Моя планета. Мы вошли в портал… И хрен мы из него вышли. Сбой случился! Застряли, в лифте. В подпространстве. Точно так, как я Влад пророчила. И болтались мы там… В нигде сером. Целых семь лет. Повезло еще! Могли свободно – четыре тысячи. Как сумели после другие… Мы. На лице божественном возникла работа мысли. И непонимание. Несостыковки. С числом, хотя бы! Постоянно заявляемым ею ранее. – Тор. Моя отсидка на четыре тысячи… Уже личных! Была после. Это было уже потом, – очень скучно сказала Ферра. – Так начался сезон третий. Наших странствий. Совсем невесело. Мы легли в анабиоз, в гробы забились… Усыпив Лексс. И так дрейфовали. Живых двое, и двое мертвых. Живой корабль, и голова робота. Покуда – нас не вынесло на орбиту… Планеток двух. Именовались что Огонь и Вода. И представляли из себя – миры для мертвых. Для них отстойники! Где правил этот Изембард Принц. Чей скорбный труд и состоял в том… Чтобы сидеть в ядре, глазеть на плавающие там души. Душ было дохера и больше! Ибо перед этим успела гикнуться… Целая вселенная. Что именовалась напрасно Светлой. Кто довел ее… Страж, в жизни не угадаешь. Ежели, конечно, ты не подслушивал. Пересказ мой, сезонов прошлых. Да, в такое поверить трудно… Но ребята ее гикнули. Без меня. – Мне не трудно. Я всегда знал! На себя порою ты наговариваешь, – постарался вставить слово в защиту Тор. – Да? Еще не вечер, – огрызнулась на него киллер массовый. – Значит, Принц сидел. Тупил в аквариум, скучал безмерно… Порой порционно отпускал наверх жмуриков. Для забавы. Во главе – и с самим собой. Где тела их убивали, и подыхали. Возрождаясь снова. С утра опять… Вот не надо так кивать, Тор! Нет, с курортом вашим ничего общего. Не Вальгалла далеко. Не явствами, и не климатом. Не архитектурой всяко. Трущобы страшные… Первая планета – один песок! Реки лавы. Сплошняком пекло, с грубыми нагромождениями камней – городами. А вторая… Океан, собственно! С островками редкими, на них башнями. – Воевали эти две планеты меж собой. Вечно! На Огне еще друг с другом, города разные. Оппонентом главным Принца… Являлся Граф. Как я полагаю, прежний Дьявол! Хохмы ради, смещенный с должности. Когда с Темной Зоны, как мы ныне, приперся новенький. Кто им был? О, вы удивитесь сейчас… Даркмин! Тот, Дангонский. Торчал он там – очень долго… не знаю, сколько. Не способный припомнить прошлое. Ад воскресил его, дав силу ему и власть. Новое имя, титул повелителя многих душ. Ад наградил в мучениях опытом, и одарил возрастом. Ад – почти до неузнаваемости, изменил лик. Но он не смыл ни грязи с собственной его сущности… Ни вечного клейма – лошары! С его судьбы. – Да и работа эта! Надоела ему. До чертиков. Граф все рыпался, пытаясь постоянно вернуть свое… Мотивирован тот чел был! Было для чего жить. И умирать тоже. Ну а Принца эта суматоха бесперспективная, копошение однообразное в край достали. Ведь по сути, даже и там хозяином… Настоящим, он не являлся. Лишь бесплатным управляющим отелей. Так, марионеткой. В игре фигуркой! А игрою убивали время… Вы не поверите. Сейчас вторично мне… Планеты. Сами! Огонь, Вода. Светила некогда, как та звезда, с Бруннисом… Укутанные в твердь, и ставшие не более чем затерянным архивом. Для пришлых душ. Разумные планеты! Этак развлекались. Каково вам? – Я видел один мир… Мыслящий. Он из вымершего рода. Целестиалов, – внезапно отозваться решил Хеймдаль. – И чего он делал? Тоже, собирал мертвых? И в солдатики игрался, – скривилась Ферра. – Нет. Он предпочитал жизнь. Он создал аватар свой… И в людском теле, странствовал по галактике, – кратко описал Страж. Не собираясь вовсе, раскрывать масштабы Эго размножательной деятельности. Напоминающей… Задумки ей так ненавидимого Поэта. – Ого, – с уважением сказал Тор. – Да? Ну, бывают. Афанасии такие. Никитины. Значит, никакой свежатинки нет! Под солнцами, – перехвата инициативы в баснях не допуская, обронила сварливо скальд. – А эти вот не шлялись, висели смирно. А заодно не отпускали… Никого. Из своей сети, в океан звездный. А Принц там уже больше не мог! Сидеть. Так что, когда вдруг появились мы… Он воспринял как подарок себе с небес. Еще бы, первый раз такое! В потусторонний мир приперлись – во плоти живые… Во плоти мертвые. Ну и одна дохлячка заинтересовала его особенно. Не сразу… Нас совсем не вспомнил! Но он просек. Про мои взаимоотношения особые… С жизнью, смертью. И стал активно подбивать клинья. Чтобы как минимум, его сменила. На сем посту. Принцессой ада! А как максимум – взорвала там все из Лексса. Нет работы, и нет проблем? И враз свободен, куда хочешь иди-лети. Но мне уж больно его методы не нравились. Убеждения! Да и сам он… На рожу тоже. Даже когда облик он свой менял. После новой смерти… Новые интриги свои плетя. – Так вот кому – спасибо надобно огромное мне сказать, – зловеще пробурчал Тор, – Что ты так реагируешь! На предложения разделить царство. Так ты его в конце концов прибила? И поделом! – Я прибила его в начале. И другие после, в том числе Кай. Но он все возвращался! Это не помогало. Да нет, не ему. Он-то мне не предлагал брак, – отмахнулась от него Ферра. – Оберону. Можешь благодарность свою озвучить. Но он все же… не пытался меня убить. Принц пытался. Не в отместку! Это был нужный способ. Меня там оставить, привязать к месту. И на третий раз… Добил меня. Все же смог. Но я что-то снова? К концу скакнула… – Расскажи мне! Как все там было, – в сокращениях не нуждаясь, мрачно попросил Тор. – Первой – сгорела мышка. Второй… Утонула кошка. Ну а началось все! Пока мы спали, – тяжелейше вздохнула Ферра. – Мы просыпались… Я и Кай. Раз в пару месяцев. Смотрели, что не прилетели снова. Мы никуда. Друг с другом проводили пару дней мы. Как во втором медовом месяце опять, ёпта! Культурно отдыхая – смотря фильмы, танцуя, прочее… Ложились снова. Оставался бдить 790. Потом опять. И аккурат пред нашей сменой… Явились гости. Банда уродов, предводительствуемых Принцем. На воздушном шаре… С планеты Огнь. Чтобы пограбить корованы знатно! И мы не были способны. Им помешать. – Встречал их робот. И ничем хорошим – то не закончилось. Он стал разбитой банкой… А Твидл в плену. Мою подругу захватили… Сразу в упаковке. Прямиком в криогробе! Поскольку рьяно башка распиналась, что Ксев тут главная. Да, и еще приглянулись крайне! Мародерам. Все наши мухи. А тела мертвые… не заинтересовали вовсе. Вот эка невидаль? – Принц улетел с добычей. А мы остались. Что приключилось, не понимая. И не имея даже теперь возможности… За ним последовать! На чем-нибудь десант высадить. А Лексс все спал. И был способен пробудить его… Один капитан! Само собою, давно не я.* * *
– Лексс, БУДИ КАЯ!!! – завопил Стен. Хлопнул по шаблону и прыгнул в сторону. Намереваясь сигануть в боковой проход, и припустить обратно в криокамеру что есть сил. Но хлопок промазал. И бедняга Лексс спал. А геройский этот скок Твидла – остановлен на лету тут же. – И кого же. На подмогу ты зовешь, Стенли? – так приятельски, так небрежно… У него осведомился главарь захватчиков. Загорелый, рослый, и с прозрачными безжалостными глазами. Да с торчащей дыбом как корона вкруг залысин, снежно-белою сединой. Стен навряд ли был моложе. На Лексс прибывшего! Но, хотя бы… Он покуда не поседел? Пока, мда. На том факте, преимущества сомнительные заканчивались. Капитан был бледен, жалок, голоден, со льда влажен… Хил, несчастен. И вдобавок, находился в плену. Как раз согнут, стражей! С беспощадно выкрученными руками. – Никого я! – корчась в муках, храбро прохрипел Твидл. – Я сказал, Лексс ты буди себя… И тикай! А-ай! – Тикай? – непонимающе нахмурился Принц. – Ну, беги. Поскорее. Прочь! – простонал Стен. – Итак… Хотел ты. Чтобы твой корабль – нас немедля умчал. Отсюда. Чтобы не вернуться. И никогда, – пожелал вновь уточнить услышанное главарь. – Да! – чуть не плача, подтвердил Стен.– Руки, руки… Ну отпустите, зачем ломать?! – Не испросив согласия. Меня, и моих подданных. Гостей. На твоем борту, – невозмутимо продолжал Принц. – Нас унося прочь, от родной планеты. Это, знаешь ли… Похищение? Нет, так не поступают совсем. Друзья! Стен не успел сказать, что о лично он о дружелюбии гостей думает. Но и приговор назначить Принц – тоже. Ибо внимание его кое-что отвлекло! Принц оглядел припаркованную рядом громаду красную. Годами ждущую использования… В пыли. – А это что? – дав знак пустить его, брезгливо вопросило высочество. – А? Это… Муха, – потирая пальцы, неохотно пробурчал Твидл. – Они летают… Тоже. А на них мы. – На них? Мух у вас много! – заинтересовался посильней Принц. – Да нет, эта вообще последняя! Холодная да голодная осень выдалась… – жалко попытался от слов отмазаться, дабы сохранить им хоть что-то, Твидл. – Чую, ты совсем не жаждешь откровенности со мной, Стенли! – огорченно заметил Принц. И конвой – вновь с наслаждением придушил пленника. – Да, да, много! Я все отдам! Друзья, все забирайте! Только отпустите! Меня не трогайте! – хватая воздух, просипел Стенли. – Показывай, – царственно развернулся к мухе его мучитель. Стен обреченно плюхнулся на сидение, захватчики зажали со всех сторон. Очнувшаяся после длительного сна муха, размявши крылья – взлетела с мостика. И устремилась прямиком к своим собратьям, уже на пастбище. Спустя некоторое время, дружная упряжка из всех обнаруженных на нем мух – друг с другом связанная цепью, корабль покинула. И устремилась вслед за лидером, к планете Огня. Ведущая летела особняком. Неся свой самый ценный груз. Властителя, его съежившегося личного летуна… И – королеву будущую! Так в криокамере приглянувшуюся ворюге, покойно спящую девицу. За обледенелым стеклом. И нет бы, Ферру! Но та дрыхла рядом с Каем, и в виде мыши. А меховой горжеткой трупа не заинтересовался совсем никто. На кой хрен им меха-то, в подобном пекле… И вера в скорую подмогу мертвых – в Стене совсем растаяла. Возможно, именно шаткое благополучие Ксев в когтях мухи – и сохраняло капитана Лексса от последнего проявления героизма. Столкновения, с поверхностью мира адского! Во избежание нового бесславного попадания в плен противнику. И, несомненно, вскоре воспоследующего за тем – очередного архипредательства… В болтанке атмосферного мостика, соединяющего планеты – Твидлу благословенно стало не до мук совести. Когда же приземлились на Огне, в дичайший зной у стен массивной зловещей башни, его с мешком на голове сейчас же отрядили в подземелья. И он уже почти что примирился, с своей судьбой. Однако отдохнуть и поразмыслить в одиночке ему не дали. Вмиг заковав в колодки, часть гигантского механизма. Пинками и мычанием – зверские немые тюремщики, на удивление быстро прояснить сумели взаимосвязь. Его движений рычагами, и функционирования системы охлаждения в башне воздуха. Так, благословленный гильотиной у самой шеи – на ударный труд во имя комфорта Принца… И с тоской поминая старый-добрый, человечный, благополучный Кластер! Где заключенным позволяли просто висеть на плитах, совсем не требуя бороться за свою жизнь… Твидл тут же энергично приступил к занятиям. На проклятом пыточном тренажере. Раба любви, напротив, вознеслась в пентхауз. На вершину власти! В покои Принца, полутемный просторный зал. Откуда уходил колодец – к самому пылающему ядру… Как раз на этой печке и стоял-оттаивал криогроб. С трофеем главным! А мухи оставались на приколе, в теньке у башни. Однако личный гараж Принца – пополнился ими ненадолго. Баланс между в любви успехом, и благами более материальными… был всегда неизменен. И даже здесь! В черт знает каком медвежьем закутке, и дьявол в курсе – какой вселенной. Нельзя, короче. Получить все сразу. Не отдав что-то! Пока опасно позабывший о том небольшом нюансе суки-жизни монарх пустынный – глазел вальяжно на оттаивание Ксев прелестей… Судьба и начала. То равновесие, по своему разумению, восстанавливать. Орудие фатума, жалкая согбенная фигура его жреца – как раз и копошилась у божественных ног своего Принца. Мистер Реджинальд Прист – а как раз это имя стал носить субъект в будущем… Помимо регулярных и активных проявлений идиотизма, обладал и еще одним. Талантом несомненным! Очень нужным в придворной жизни. Среди суровой свиты его правителя, второго не могло быть. Усердием равного! В искусстве – к ногам припадания, для вылизывания сапог. А также, к счастью Приста, метафорически – начальства задницы. Как места, откель эти ноги берут начало. Увы, пока босс контролировал мечтательно процесс разморозки… Прист в ересь впал. Дозволив себе тоже оторвать взор! Лишь на секундочку, от очищаемого предмета. И бросить его на как раз показавшееся из льда нежное бедро Ксев. Ведь в башне Принца – так нечасто бывали женщины! Шальная краса Ксев сгубила далеко не одного мужика. Прист не стал исключением. И в этом случае. – Куда уставился, червь навозный? – сейчас же грозно грянул возмездия гром. Удар небрежный опрокинул нахала на пол. – Я исключительно по делу, щедрейший Принц, – униженно проныл, распластавшись тряпкой, ему чистильщик. – Я всего лишь хотел… Пытался… Удостовериться! Произвести сравнение! Уточнить! Дабы ваша краса небесная… Пришла в соответствие полнейшее! С красотой обуви – вашей дамы? – Пы-пы. Пы-тался, – передразнил правитель. – Вот и смотри, что ты наделал! – недовольно указал он. – Из-за тебя, а верней – об тебя, дерьмо… Я снова замарал обувь. – Я все-все вылижу!!! О, дозволение дайте, прекрасный Принц! – глазенки пуча, начал снова подползать Прист… Но видимо, замаливать грехи было поздно. – Попытка не пытка. Так вы полагаете, мистер Прист? – нехорошо осклабился повелитель. – Да, мой генералиссимус! – в отчаянии простонал Прист… Однако метод славословий уже не действовал. – Попытка не засчитана! Пшел вон, смерд. Внизу пытайся, – презрительно отдало приказ начальство. И незадачливого холуя, схватив за треснувший пояс фартука, поволокли прочь по крутым ступеням. «Спасибо, все же не из окна…» – успел подумать низвержимый по карьерной лестнице жрец. Но, оказавшись ниже – резко изменил мнение. Охране попросту было скучно! И она склонялась к колективизму. Головорез по-братски доставлял развлекуху. В лице былого фаворита Принца своим дружкам… Прочтя весь длинный список и широкий спектр ожидавших его пыток на их грубых физиономиях, Прист вдруг рванулся. Оставив стражу лишь казенный передник в лапах, и прочь понесся. Как кролик вспугнутый. Сально ругаясь, гогоча, размахивая ножами, охрана не спеша – последовала за ним. Сверкавшей задом словно бы луна днем, обнаженной мишенью. Бежать в пекле было особо некуда! Да и смысла это не имело… До сего дня. Обогнувши башню, Прист разом вмазался. Прямо в нечто очень странное и массивное. Распознав в большом стеклянном входную дверь – распахнул, забился внутрь… И вновь захлопнул. Что же делать дальше – не представлял. Запершись в неведомой инопланетной конструкции, посреди голой смертоносной пустыни… Сидел-дрожал невзрачный голый мужичок средних лет. В одних обмотках на ногах, и сверху старой красной косынке выцветшей. И положение его было ужасным. Погоня подступала, спасения не было. Оставалось – лишь пропадать… И тут, в страхе шарясь – в поисках хотя б камня, Прист вдруг наткнулся рукой. На что-то! Что могло двигаться? Пальцы схватили это, конвульсивно сжались на рычаге… Муха поддалась, и послушно поднялась в воздух. И не одна. А за собою потащив на веревочке – всю остальную группу. Своих товарищей. Преследователи лишь остолбенело могли смотреть. Как все мухи, одна за другою, взмывают вверх… И косяк их исчезает. В небес пространстве. – Куда-а?! – вовсе не замедлил гневным ревом отреагировать. Привлеченный шумом старта, господин Принц. Стражники переглянулись… И решили своих пыток уже не ждать. Ткнув ножами скорей в друг друга, они обагрили покаянной кровью своей песок… Позабывши малость, и посмертные теперь сложности. Всю специфику службы Принцу! Проживания, на планете вообще Огня. Не успела даже впитаться кровь. Как страдания неверных начались вновь… И невероятно изощренно, многократно – затем продолжились. Впрочем, оставаясь на бобах нынче. Со своей последний осенней мухой… Принц от наказания их удовлетворения не испытывал. А не в состоянии верить в свою свободу! Столь нежданно поразжившийся стадами патриарх Прист – ускользал от справедливой кары. Улетал вдаль! Пока вспомнивший приличия немного жрец – с головы лоскут пристроил в иное место, а затем и попытался вообще понять. Что ж ему теперь с такою свободой делать? Например, кому. Из всех оставшихся сильных мира – предложить свои квалифицированные услуги… Судьба опять-таки решила все за него. Мухи устремились в много лучший мир. Они летели – к Воде! И сильно запоздало то понявшего мухонавта – вдруг против воли засосало в атмосферный вихрь. И над враждебной планетой выбросило. Но мир тот… Оказался вовсе не столь и вражеским! Первый город, на пути попавшийся – Игроград. Мог, конечно. Поприветствовать пришельца стрелой разящей. Тучей даже, в этом были спортсмены славны. Правы полностью, ведь с неба им являлись одни враги? Только муха – ни на что была непохожей. Добродушие и любопытство жителей победило. Прист смог высадиться. Живым. Даже больше – им быть продолжил! Равным принят, окружен заботой незаслуженной. Всех вниманием. И внезапно, любовью Банни. Очень милой такой блондиночки! Бывший служка Принца понял… Что попал в рай. Пребывал в раю он совсем недолго. Ибо выполз из ее постели сдуру, подышать воздухом. Облегчиться на бескрайнюю ширь Воды… Был заловлен местным склочным парнем. Странно отличавшимся от всех, по имени Фифи. Согласился! Дать ему урок вождения аппарата… Был им схвачен, и похищен! Вновь – комплектом со всеми мухами. И их караван летел обратно… Назад, к Огню. – Зачем! – съежившись, стонал Прист. – Для чего летим мы опять туда! Ведь там было так приятно, так хорошо! Мир, покой. Еда, девочки! – Надоело, – яростно плюнул Фифи. – Мне все это тупорылое небесное пастбище! Для безмозглой скотинки выпас. Девки тоже дуры, и одна на одной! Стал мне даже Трахоград скучен. Все так нудно, и однообразно! В конце концов. Мне поверь, я отымел все и всех испробовал. Парней, девок, козлов и козочек. Тыквы, шмыквы, спортинвентарь… Огонь! Вот где – настоящая жизнь! Движуха! – Мне покой по нраву! Я хочу жить, просто остаться жить, – всхлипнул Прист. – Но там – ждут одни страдания нас, и смерть! Твоя, прочих… Всех и каждого, на Огне! Смерть жестокая, неумолимая. Ежеминутная и мучительная! – Напугал, – оптимистично хохотнул Фифи. – Со своею – я точняк погодю. Но ты знаешь, пацифист старый… Мне пожалуй, дьявольски понравиться – ею быть! Для всех этих других. Тех, прочих! Всех и каждого, вновь и вновь! Чую, колоссальнейший это кайф? Не зря вся планета на нем сидит. Покручусь там, обучусь немного чего да как… Вот тогда мы в милый жвачный Игроград и вернемся! Мечта Фифи об образовании осуществилась. Причем скорейше. В башне Графа – главного врага Принца, показательные казни являлись правилом. И любил он применять в них не сталь – огонь. Как раз на такую, и попали. К нему прибывшие. Пока – зрителями… Участниками чуть позже. – Места снова у нас вакантны. Место – моего начальника гарнизона. Ну а также… Еще одно, – медленно проговорил Граф. Важный бритый тип в униформе, с деловой невозмутимостью оглядывая гостей… И как раз освобожденный от останков сгоревших стульчик. Наготове рядом ждало ведро. Полное мазута, коим жертв смазывали. – Кто же обладает. Мне необходимой квалификацией, – в размышлениях обронил Граф. – Босс! Представьте, мне всегда говорили. Даже мажу при игре в мячик… Я – так исключительно красиво! И хорошо, – предовольно уловил ту мысль Фифи. И схватил с невероятною готовностью ведро с кистью. – Не получишь меня! Не бывать такому! – проревел Прист. С небывалым мужеством бросаясь вперед… Нет, не драться. С отморозком этаким, за пост ведущего палача. То единственное сделать, что еще мог. Умереть иначе. И аутодафе избежать… Пропустить! Окна в графской башне были столь же высоко над землей, а внизу услужливо торчали шипы… И конец его стал максимально быстр. Хотя все же – малоприятен. Как и поступление обратное, в распоряжение босса прежнего. К счастью, Принц немного подзабывшим был. Про это низменное ничтожество. Принцу было нынче совершенно не до архивов. К Принцу в гости была куча лиц… Новых! В его списках непредусмотренных. И поднялись они… Крайне не с той ноги.* * *
Плывя в пустоте безликой. Дни и годы, в ее объятиях. Без руля, ветрила и перспектив. Окруженные молочно-серым одним туманом… Наконец-то, наедине? Двое мертвых – отыскать пытались себе забвение. Не во сне, так значит хотя б друг в друге. Впрочем, часто… Это им удавалось. Только то. Что их глазам предстало, при пробуждении… Игнорировать уж всяко было никак нельзя. – Здравствуй, завтрак милый мой! Очарована тобой… Гробик твой – в ярких огнях горит! – потянувшись, спела Ферра, наружу выпрыгнула… И застыла на полуслове. Огни были. Пульта от криоподов. Тусклые, надсадно теплящиеся… чуть видные. Гроба не было! Одного. С запасным довольствием, баком с кровью. Что хранила мирно спящая рептилия Кластера. Сгинул, как и не было! Гроб второй… Был. Открытым. И он был пуст. – Я не понял. Чего за новости, – потряслась шокированная вампирша. – Что за перестановку мне тут устроили? И кто, главное… Кто – будьте уж любезны вы так сказать! Тут приделал ноги. Моей самой неприкосновенной – съестной заначке!!! – Приходило трое. И, похоже… Стенли остался жив. Ушел против воли. Но на своих, – пристально в следы всмотревшись, сообщил Кай. – Мы из подпространства вышли. Мы уже где-то. И нарушили границу… Чужих владений. – Они – наших! Гляжу, они борзые тут все слишком? Не давала им таможня моя! Добра. Сразу – борзыми щенками налоги брать… Чего нас забыли? Неужели – трудно разбудить было? – возмутилась от души Ферра. – Никому не интересны. Мертвые, – справедливо отметил Кай. – Моя мотивация – прямиком противоположна! К этим наглым загребущим живым, – клацнула зубами угрюмо мертвая. Счет к грабителям тот увеличился еще более. Когда отыскали жертву первую. 790-го! Лишь останки бренные, безжалостно разбитую врагом голову. Тем не менее шансы были, они оставались! Его вернуть. Ферра полетела осмотреть Лексс… Ну а Кай взял инструменты. И без промедления занялся роботом. Позабывши напрочь, о своеобразном глюке. В его программе! И фатальных результатах. Башки включения. Что есть следствие переработки Ластиконом… В рабу любви. Мог бы, мог бы. Для сравнения, вспомнить свою побудку. Когда та была частичной, и в чем неправильной… Запускался приказ глубинный. Основной инстинкт убийцы. Убивать – всех! Но, печалясь потере друга – да и даже не одного? О таких ужастях мертвец не думал. После трудов кропотливых, усилий тщательных, наконец-то Кай все выправил детали. И установил их на свое место. Закрыл корпус. Повернул к себе он голову, и необдуманно запустил. Робот загрузился. В металлических глазницах вспыхнул ровный голубой свет… Проявились нарисованные пикселями глаза. Лицо смерили спасителя, божественного убийцы… И зажглись безумным фанатским розовым! Заплясавшими аж экстатически, пылающими сердечками. – Я! Буду любить – ТЕБЯ! Вечно, – с обожанием выдохнул Каю робот. С ужасом лишь только начиная, осознавать. Что наделал… Мастер на все руки замер обледенело. Без всякого там в криокамере замораживания. – Он живет! Починился, маленький! – завопила радостно, метнувшаяся вниз Ферра. – Кай, что говорит он? Что он сказал! Кай к ней повернул голову. С на лице застывшим, совершенно никаким выражением. – Я. Буду любить. Тебя. Вечно, – без малейшей интонации, сообщил он. – Да я знаю! – отмахнулась от признания жена счастливо, трансформируясь в полете и одним прыжком перекрывая разделявшее расстояние. – И я тоже тебя люблю. А башка-то как?! – Башка… плохо. Очень плохо. Дурья – моя башка, – с запредельным самоуничижением, прошептал Кай. – Да, я твой, я навеки твой! Я дурею – от нежной близости. Для того, чтобы быть с тобой… Я пойду – на любые низости! – издала грудной стон страстный, башка от робота. – О Каюся – счас взорвуся! Милый Каечка, я твой гаечка! Мертвой прелести… Симпапаечка!!! – Ка-ю-ся? – медленно и непонимающе, повторила Ферра. – Теперь да, – обреченно произнес Кай. – И он – МОЙ!!! Ты в прошлом. Сгинь, отродье. ИЗЫДИ, САТАН! – не спуская глаз ласкающих с мертвеца, огрызнулся пафосно на конкурентку влюбленный робот. – Ё-ёё… карный бабай, – падая на мостик, офигело прошептала Кая супруга. – Верно. Он. Самый, – согласился мертвенно Кай. – Он очнулся, и тут был я. Пошла идентификация… и реакция. Принудительное назначение объектом чувств. Первое одушевленное, в поле зрения. Все настройки прежние – отвергнуты. И стерты, перезагрузкой. Ластикона перепрограммирование превалирует… – Кай, я поняла! Причины. И тому следствия… Дочинились, бля. Нашего полку – прибыло! Некрофилы разных стран, приезжайте в гости к нам. Только не грузи меня терминологией? Еще больше, – не имея сил на лекцию, издала стон Ферра. – Блин, вот это называется… С добрым утречком! Я нашел, где плюс, нашел, где минус. Если я не полюблю – то вероятно, я двинусь? Я открыл букварь, читаю по складам… Не верьте никому. Любовь – идет по проводам! – полностью убито, она пропела. – Да, идет! Бежит, бурлит она, и сверкает! Ниагарой – беззаветнейшей моей страсти! – вожделенно подтвердил робот. – Любовь идет по трубам – откройте кран… Откройте кран! И ложитесь на диван, – продолжала тускло бормотать Ферра. – Да, мы с Каем! Пойдем – и ляжем! – с ликованием взвизгнула бабайская голова. – А ты, ежели что-то вдруг теперь тебе не по нраву… Иди – и на солнце сбросься! Дохлая тупая ты проститутка. Тебе более ловить тут нечего, тебе врали! Из врожденной исключительно доброты. Мертвец любил, любит… И запомни, обожать будет! Лишь одну персону. И то – не ты! Он завзятый машинофил. Он вообще не любит женщин. Он имитировал! – Ого. Сколько зараз агрессии! Слышь, голуба? Фильтруй выхлоп! Ты доигрался, – мигом Ферра пришла в себя, и с угрозой понависла над извращенцем. – Ща тебе я, двинутый тамагочи… Как на место поставлю, шарики! – Кай! Во имя нашей обоюдной святой любви! Нам доколе? Этот галдеж выслушивать! Убей! Прирежь, удуши сейчас же. Раскромсай всю – сквернословящую тварюку! – возопил с негодованием 790. – Ёрш твою медь! Здравая очень мысль, – согласилась всецело Ферра. – Только вас, машины – не убивают… Вас, железных говнюков, форматируют! И кувалдой, да в лепеху – всего удобнее. – Ферра! Подожди. Немного с этим. Все не так просто, – несчастно крайне, произнес Кай. Донести пытаясь, что робот нужен! В своем состоянии не виноват. Пусть таким поганцем – но должен жить. Ибо новый ремонт, лечебный… Может просто уже не вынести. – Ну, так можно вполне и сложно, – кровожадно согласилась вампирша с фразой, выпуская когти на всю длину. – Продлим нашей чудной технофилии акт! У меня тут – полный набор отверток… – Убрать можешь свои грабли. Исчадие адское, – сообщил с презрением 790. – Ты не запугаешь! Ничем меня. Ведь инстинкта самосохранения во мне нет. Чувство одно властвует над мною, величайшее и бескрайнее! Моя страсть к прекрасному покойнику – будет вечна! – Эта музыка будет вечной. А если я… Заменю? Батарейки, – осененная свежей мыслью, заинтересованно чуть прикусила Ферра губу. – Тебя даже и не слушаю. Мохнатая задница! – отозвался надменно робот. – Эт пока дружок, лишь пока! – сообщили с зловещей ласкою, на второй руке кулак сжав. – Тебе двину, вскрою… Мигом уйдешь в астрал. Угадай с трех раз, о проницательная башка! Чью же чудную зубастую мордочку… либо – жопу, вполне пушистую. Ты увидишь пред собою, когда очнешься? – НЕТ! – проняло-таки 790-го. – Кай, любимый, она хочет разлучить нас! Зверь свихнулся, кончи ее немедля!!! – О да. Новый железный раб, – протянула Ферра, слова смакуя. – И ты станешь любить меня. А его вот – ненавидеть. Страшенной ненавистью. Ну да он переживет. Меня выносит ведь? Нервы крепкие… – Декарбонизированные, – игру разгадавши, отрешенно подтвердил Кай. – Нет, нет, Кай! Меня не бросишь! Спаси меня!!! – заблажила в ужасе голова. – Рот заткнул? Лимит спасений для тебя давно исчерпался, – сообщила Ферра, беспрепятственно его подняв. – Ну-с, коллега Кай, покуда оставьте нас. Приступаем к лоботомии! – и оскалясь бодро, занесла руку. – Нет, не надо! На все согласен! Я уже твой! Все исполню, что пожелаешь! – голова заверещала в панике, вращая глазами. Ферра ухмыльнулась. И чрезвычайно тут же вдруг посерьезнела. – А мои желания – мы обсудим. Как раз сейчас. Милый, выйди! Профсобрание тут, в гареме? Кай кивнул, покорно покинув мостик. Провожаемый нытьем жалобным, присмиревшего чуток робота. – Чего хочешь? Почему ты услала Кая, – произнес дрожащим голосом 790. – Чтобы больше его не увидел… Ты решила все же – меня перезагрузить? Кай!!! – Да в гробу я тебя видала! – разозлилась Ферра, встряхнув его. – Тоже мне, нашелся матрица. Неохота маникюр портить… Заткнись. Внимай мне. И немедленно – выполняй! Головешка захлопнул рот. И послушно изобразил дисплеем, что весь в внимании. – Я хочу – жрать! И желаю сыскать еду, – отрубила Ферра. – Найти Стена, и найти Ксев! Куда увезли их! В какое место? – Я уверен, на планете они песков, – поспешил ответить ей 790. – Тут остались сапог следы! Запыленные все, ну да… – Он – и про следы мне говорить будет! Место! Где – конкретно? – взревела Ферра. – Мы над полушарием были северным… Где-то здесь! – вновь прилежно покопался в памяти своей робот. И ей высветил голографичное изображение планеты. С замигавшим районом поисков. – Раскаленные пески! Фигово. Вообще не катит, – призадумалась хмуро хищник. – Вряд ли жизнь там бьет ключом! Мне стоит поторопиться… – Да-да, надо поскорей туда добраться. И их найти! – поддакнул медовым голосом 790. – Но что будет, если ты не отыщешь… Никого не сыщешь ты. Кроме них! Что тогда? Ты же не сможешь… Умереть, с голоду? – Не дождешься, койот поганый! – прошипела Ферра, и замахнулась… Но все ж не ударила. А погрузилась в мрачное размышление. Робот, затаив дыхание, и мысленно скрестив пальцы, всходов ждал. Так искусно, исподволь, зароненных в нее мыслей! – Тогда, вероятно… Прав ты будешь. В исключительно гипотетическом этом случае. Боюсь, мне придется… Несколько совместить! Все желания, – наконец-то, неохотно крайне признала Ферра. – Сколь мне ни печально. Такое будет. После второй смерти – отчего-то начинаешь странным образом ценить жизнь… Исключительно свою. Собственную! Для того, чтобы просто – быть… – Ты – пойдешь! На любые низости. Ферра! Эгоист ты мой бессмертный… Человек дорогой! Вот теперь – тебя я оценил взаправду. Зауважал, – сообщил торжественно 790. – Каковы бы ни были разногласия. Но избавишь если мир ты! От Стенли Твидла… Я готов смириться. Что любишь Кая. Не как я, конечно. Тщетно. На расстоянии. От него подальше! Само собой, – не смог все ж не уточнить он. Ферра непечатный комментарий смогла сдержать. Неизменным что-то все ж в мире было. Башки чувства, к бедняге Твидлу! Несмотря и на любую ориентацию. – У тебя карниз слинял. Совсем прохудился? – ядовито поинтересовалась взамен она. – Позабыл, у Стенли – ключи от Лексса! Без него нам крышка, тут зависнем на веки вечные. Я и Лексс загнемся вскоре от голодухи, Кай – чуть после, от нехватки уже горючего! Разве ты, дебильный умник. Стенать продолжишь! Одиноко болтаясь в космосе… – Ну, тогда избавь этот мир – от Ксев, – согласился с ней покладисто 790. – Жирна шлюха, даже повкусней будет. И подомогалась предостаточно. Упокойничка! – Точно. Замечала, давно уже… Что-то зачастила к нам! Разгуливать, в криокамере, – облизнувшись ненароком, сказала Ферра. – Когда спим мы. Я не вижу… Но ведь запах-то остается! Я-то знаю. Всем бы лишь позариться, на чужое. На мое. На моего Каюшку! – Да-да, на мое… Молочно-мармеладочного Каюсю! – порешив покуда не качать права и не раскачивать лодку, подхватила верный тон в экстазе голова робота. – Она издавна хотела. В протеиновый попасть банк. Так ты и отправишь! Быстрой скоростью, и в желудок. А потом и Стенли… И пускай – Ключ! Заберешь себе. Ну, не одним, так значится другим способом. Ты же в этом деле дока! Ты профи. О, знаток разврата, повелитель живота-смерти. Можно даже Твидла не убивать… сразу, пусть получит свое мелкое удовольствие. А великая Ферра – вновь! Станет самым избранным капитаном. Лексса. Госпожой Тьмы! Всех возможно-вероятных уже вселенных, – заливался соловьем сахарно. Перед внутренним его взором, увлеченно плыли восхитительные картины. Сперва – отъем полномочий Твидла. Тем или иным из путей. Потом, безусловно, передача того Ключа. Истинно достойному… Мертвецу! От методики, которая меж парой в браке, увы, напрашивалась – передернуло, аж до последнего из винтов. И он спешно спихнул мерзость из головы. Тут же сочинив себе сюжет прекрасный, и совсем новый. Узнав страшную правду, Кай… Зверски мочит! Изменившую ему капитаншу. Над загрызенным, либо же в смерть затраханным телом Твидла! В общем, все уроды сдохли. Какая радость! А убийца сладкий, и его единственный возлюбленный мудрый робот – вершат круиз бесконечный. На гондоле своей любви! – Ладно… Надо мне обдумать это все… И лететь. Черт, как сложно! Мозги вовсе уж от голода не ворочаются, – бормотнула заморочено ему Ферра. И вид сделала, что продвигаться начала к выходу. – Ну вот, уже позабыла. Координаты. Так где, ты сказал мне… Стен может быть? – обернулась она с сомнением. – Да ну вот же! Глупый зверь. Посмотри внимательно, – с жаром попенял 790, и вновь развернул картинку. Местонахождения ее жертвы! Так любовно, и детально им проработанную… С жирным кругом вкруг столпа башни. Примитивный чип отслеживания в ботах Твидла – еще с Кластера, пока действовал. Но о нем он никому доселе не говорил. – Вот как раз там! Только приди, возьми! Ферра, ты запомнила? Поняла? – с неподдельною заботой, уточнил он. – Да. Все!!! – мрачно Ферры клыки сверкнули. – Ждите, детки, мама уже летит! – Да, и возвращайся сюда! С рассказом. Сувенирчик что ли, мне привези, – пропел радостно напутствие 790. – Ну, малосъедобные части… деток! Можно шапку Твидла, и пояс Ксев. Доброй, доброй тебе охоты! – Блять, закройся! Ты хоть на минуту, об них молчания. Я намордник лучше. Тебе добуду, – по дороге пнув в сердцах телегу, процедила Ферра ему сквозь зубы. – Мопс безумный… Вот его наденешь – и будешь радоваться. А какой был прежде миленький автомат. Не ценили мы. Не ценили! Кай томился в ожидании результата переговоров. Несмотря на то, что мог на расстоянии слышать все. – Есть координаты, – поделилась устало Ферра. – Они на ночной стороне планеты. Красной. Сейчас в муху, и вжик туда. – Он… Тебе не очень надоел? Под конец, – осторожно подыскал слова Кай. Звуков смачного разбития головы не было. Но какой-то стук все же был. А пойти проверить… не рисковал. – С ним капец полнейший. Электричеством! Лечить нужно. Как вернемся – займемся тут же, – покачала головой Ферра. – Будем с ним решать. Вплотную. Мы элементарную физическую задачу! Может ли космонавт, быстро вращая тяжелым ломом… Изменить – ориентацию. Своего спутника! – Я так виноват, – ненужно сообщил Кай. – Я предвидеть должен был последствия. Капремонта… – Кто же виноват. Что ты столь капитально неотразим? – грустно улыбнулась Ферра. – Даже и для бытовой техники. Ничего, пока что я его слегка усмирила. – Включив знаменитое вампирское обаяние, – галантно угадал Кай. Робот снова начал благостно бурчать что-то. Про него! Пристойного было мало. Как и мало в том всем приятности… Но от сердца все ж отлегло. Ферра в лапах себя держала. Все-таки ценила, свою семью. – Ага. Широкополосным вовсю прожектором, – прорычала ручной хищник, расслышав тоже. – Слушай. Лексса – точно не разбудить? Полетели бы на нем сразу. Там еда! А ему тоже есть нужно. И нам сразу куда сподручнее! Смел бы всех, а наших мы потом выделили… – Боюсь, нет. Вернем мы Стена… Сможет и Лексс поесть. Нам – вполне достаточно пока мухи, – примирительно сказал Кай. Но практически тут же выяснилось. Что «достаточно» – не то слово. Абсолютно не характеризует! Наличных мух. Выражение – абсолютная, полнейшая недостача… Подошло бы к ситуации много лучше. Эпидемия исчезновений вовсю продолжилась. И мух пастбище предстало первозданно пустым. – А где, собственно? Наши мухи!!! – оскорбленною хозяйкой, взревела Ферра. – Ничего не понимаю, – озадачился вконец Кай. – Может, сдохли от недокорма? Лексс во сне и подсуетился. Хоть кто поел! – сглотнув, выдала предположение свое Ферра. – И восьми лет не прошло. Не должны бы, – отверг версию питания Кай. – Ще не вмерли наши мушки? Это определенно. Радует, – согласилась угрюмо Ферра. – Где-то есть, – задумчиво сказал Кай. – Думаю, банально украли. Тоже. – Счастье есть… Оно – не может не есть, – помраченно прошептала Ферра, опять облизываясь. – Интересно, каковы они на вкус? Мухи. Я смогла бы сожрать одну? Джигеротте кажись, понравилось… – Мое счастье. Как ты? – затревожился сильно Кай. – Продержусь. Я как-нибудь. До обеда, – успокоить постаралась его вампирша. – Просто мне хотелось бы верить… Очень. Что наступит это время. И мы с ним встретимся! – До исхода ночи. Непременно. Я обещаю, – очень мрачно, произнес Кай. Мир внизу – не мог рассчитывать отныне. На милосердие! Но сперва… Им предстояло все же. Как-то к нему добраться?