А ну-ка убери улыбку, И просветление с лица Я вижу, ты счастливый шибко Здесь так не принято, пацан! Ты оскорбляешь мои чувства Чего смеешься, как мудак Россия – храм тоски и грусти, До встречи – в здании суда. Правильно думай, правильно чувствуй! Сердцем в могиле, душой в тюрьме. Это Россия – Россия для грустных, Ни выбора, ни перемен!
Сердце рвется oт тoски Корабельный камбуз – Ксев фантазий не оправдал. Не доился Лексс, по-прежнему. Нечем было. И в то время, как раба любви впустую каждый шланг дергала, Банни развалилась непринужденно. Болтовню ведя со Стеном… Прям на столе! Голеньким и грязненьким животиком, туда плюхнувшись. Еды не было… вот уже семь лет как, стол был все равно пыльным? Так что строгий мистер Твидл не возразил. Усмехаясь до ушей, балакал с маленькой идиоткой. Крепкой попкой любовался, очень мало скрытой обрывком шортиков. Пока Ксев – не обратила на то внимание. Возмутилась крайне нарушению гигиены, спихнув грязнулю. И дуэтом с роботом ругая, погнала в душ! Полностью бесчеловечно забив на то… Что девицу придушили зверски, вот как раз в нем. Судя по свирепости в ее взоре – представлялось вполне возможным. В отношении Банни там не исключен… Рецидив! Стен шутливо сорвался следом, горячо ей предлагая потереть спинку. Им обеим! И конечно же, был послан. Рабой любви. Притащившаяся Ферра все же не упала – села, на барный пуфик. Обхватила руками голову. Но порефлексировать по-новой не дали долго. Притащился следом упрямый Кай! Только ни о чем с ней не успел перемолвиться. Возвратился Стенли, и Кай притворился, что сильно занят. Например, осмотром… Чуть мигавшего светильника, и проводки. Чтоб не гнали! На законный отдых. Но супруга – и не гнала. Все, что собиралась, уже объявив. Ранее. Упираясь в стол, застыла в явственном напряжении. Может, собираясь уйти сама? Если Твидл оставит их, проявит вдруг деликатность… Стенли Твидл себя тут третим лишним не ощутил. Бурча с сожалением, отряхнул стол от песчинок, упавших с Банни. Бросил желчно мертвецу «Да, чини! Нам хоть что-то. На что мозгов твоих хватает?» Да и прицепился теперь к хмурой роже недавней мертвой. – Что страдаем? А, кушать хочется. Можно думать – тебе одной! Сами Лекссу все скормили? Все, до крошки. Теперь терпите, – обличительно отрезал своей соседке. За лавиной новых впечатлений, забывший напрочь. Что же значила голодная Ферра – прежде! И особенно, для него. – На. Давись, – переместившись к нише в массиве Лексса, ему с отвращением Ферра бросила. Вместе с кучей позаныканных здесь бананов. С ее места схрон рабы любви был весьма заметен… А за пол-дня те успели слегка дозреть. Стенли ловко подхватил связку, нагло приземлил зад на ее место. Да и в темпе начал пожирать фрукты. – Оборзел? Это на всех было! – чуть не опоздала спохватиться Ферра о справедливости. Кай пошевелился, слабым воплощением закона грозного, и захватчик о манерах немного вспомнил. Отломил два, неохотно предложил ей. Ферра с отвращением на них глянула. Стресс, и все такое… Только как бы голодна она не была. Эту обезьянью радость – с детства не выносила. – Верное решение! Капитан – всегда в приоритете. Давно бы так, – откусив и заглотнув отвергнутое, заявил Стен. О Ксев с прочими, заботиться не планируя. – Ты-то обойдешься. И сухофруктами. А вот мне бы… По старой памяти. Под дичинку! Горячительного. Чего, – плотоядно облизнулась вампирша бывшая. Не без оснований порешив, что вот такая демонстративность… Заслужила небольшого ему возмездия. – У тебя опять? Та хрень полезла! – наконец логично дошло до Твидла… И он тут же, отшатнувшись нервно – напрочь потерял весь свой эгоистический аппетит. Рассмотреть пытаясь на ней режущиеся клыки. – Инстинкт. Не пропьешь! – поделилась Ферра, с натуральной кровожадностью в интонации. И не Твидлом вовсе на сей раз вызванной… Ведь, по звукам судя, возвращалась к ним как раз Банни. В скоростном режиме ознакомившаяся с сантехникой. Ей горело срочно – поделиться, впечатлениями с покойным! – Все нормально. Этот инстинкт – фантомный, – очень осторожно произнес Кай. Безусловно, ссоры его не радовали… Но на Стенли Ферра хоть реагировала! И общалась. Потихоньку приходила в себя. Былую. Ревновала! К Банни. Это также было не слишком здорово… Или нет? Не стал ей безразличен! Она боролась… – Угу. Так и тянет… Порешать вопросы некоторые. С фантомчиками, – хмуро процедила его любимая. Привалившись к стенке, пожирая глазами гостью. Чью-то душеньку, плоть обревшую! Радостно влетевшую вновь на камбуз. С волосами влажными, и приодетую лишь в банное полотенце. Напугать ее, как очевидно, у Ксев не вышло. Преступления местом! Банни даже бровью не повела. А самой напомнить – ну не придушить, так трахнуть… Как, возможно, развлекся Кизми? Не дошел ум у любви рабыни, не дошли руки. Зато кролик близко пообщаться смогла с туалетом… Частью Лексса, вполне живой! И теперь переполняли ее эмоции. Бушевали они и в Ферре. Повторялось и это… Снова. Вспоминала, как по Лекссу бегала. И сама! В том же виде. Когда Стен влез в душ к ней, и за ним помчалась на крылах мести… А как повстречала Кая, чуть не окочурилась. Со стыда! Очевидно, чувство было мало знакомым. Гостье. – Кай, а у него там такой язык! – восхищенно мертвеца затеребила за рукавчик с разгону Банни. – А и у меня не хуже? Я такое им умею… Я покажу! – потянулась так призывно за поцелуйчиком. – Я знаком в достатке. С анатомией человека. Ее возможностями. Для убийцы это было рабочим навыком, – отстранив ее, зловеще сообщил Кай. – А я познакомилась – с твоей! Помнишь? – не забывши вовсе ту недавнюю и замечательную возможность, многозначимо проворковала Банни, огладив взглядом. Раз уж не давали дотянуться ей сейчас ручками. Было очень кстати, весьма отрадно. Что покойники утратили краснеть навык! Потому Кай – просто очень спешно проделал вид. Что его тут нет! Он растворился, со стеной слился… В амнезию впал. И фраза, разумеется, не к нему! Да вцепился в разнесчастный, починяемый им светильник. Банни отступать от темы не пожелала. Как же можно было, те в каменоломне забыть игривости? – А ты так и не сказал, Кай. Как тебе была моя? Не только наощупь, – приняла наивно завлекательную позу шалунья маленькая. Ну спасибо, полотенчико хоть не сдернула. Возражения Ксев по поводу нудизма – еще работали. – Да никак! Он на тебя смотрел, чтобы прицелиться! Скажи, Кай? Банни, хватит! Себе придумывать, – зашипела Ксев. Все ее увещевания дурочке по поводу секретности – пошли прахом. – Как всегда. Стандартно. Индифферентно, – и не глядя, замороженно сказал Кай. Как брунниец старой школы, дитя романтики… Очевидно, просто не умевший грубить. Доступно! А иносказания тут не действовали. – Банни, Банни! Отойди ты лучше. Его не трогай, – поглядев на Ферру, спохватился вдобавок Стен. Постаравшись оттащить подальше – фанатку мертвого. – Что ж ты прибежала, в подобном виде… Ох, ты даже и не высушилась, вся мокрая? – Очень мокрая! Вся-вся-вся, – с этим согласилась игриво Банни. Взор манящий все не отрывая от мертвеца. – Ну. Сейчас как долбанет! Током, – предрекла Ксев похоронно, резню предвидя. От башки влюбенной долбануло бы уже точно. И не зря она его оставила там, в предбаннике… Ферра пока сдерживалась. Надолго ли? Только бормотнула нечто экспрессивное… Про пишущих кроликов. Не сумевши все же, быть индиферентной – как бруннен истинный. И вовсю земное проявляя происхождение. – Ага, вмажет и вмиг прикончит! Говорила – что она ей начала нравиться? Значит, вот как. Гастрономически! В кулинарном, выходит. Плане! – поделился страшным шепотом с рабой Стен. – В культур-рологическом! Вот в нем самом, – издала рычащий звук супруга Кая, и отлипла от своей стенки. – Общежитие, блять! Ивановской швейной фабрики. Пока и взаправду, не пришила я тут кого-то… Джигеротту я в себе не раскопала. Пойду! Отсюда. – А я знаю, что такое фабрика! И швейная, – похвасталась громко Банни. – Реджи мне рассказывал, она на Огне! И там шьют шары, чтоб в небе они летали. Правит там такая важная Королева, и ее рисуют даже они на ткани. А еще там парней много, но этот город… Отчего-то называется – Девкин Град! – Парней? Много. Ну и где! Он, – закатила взор свой без веры, Ксев. – Я не знаю, – ненадолго смутилась Банни. – Я ведь так и не нашла, Присти… Может, он там? Но не все сразу. А зато я нашла тебя! Да, Кай? Нам теперь так весело вместе будет! – Шары? Это интересно. Я готов выслушать. Расскажи побольше нам о городе этом, Банни! – разнесчастно и поневоле, но стал должен проявить профессиональный интерес Кай. Эта информация представилась ему дельной! И настолько, что он даже сдержал порыв. За своею уходящей супругой кинуться. – Веселитесь. Сами. Я тут больше не коммендант. И не клоун. Да и безопасность, очевидно, с меня хуевая. Всем приятного! Не обляпайтесь, – обронила бывший капитан Лексса. Беспрепятственно реализуя свое решение. – И куда? Ты, – в спину поинтересовался с подозрением немалым Твидл. А вдруг все-таки она не шутит… И Кай неправ? Натыкаться на вампирскую засаду в углу темном ох не хотелось! – На свиданку! В свое пешее и эротическое. К заначке. Меня ждала! Чересчур долго, – огрызнуться соизволила глухо Ферра. – Хавку от команды позажала? Архипредательница! – восхитился Стен с нахлынувшим облегчением. Но в ответ узрел лишь палец, над плечом выставленный. – А мне кажется… Что бухавку, – жест расшифровала Ксев. – И она не про твою. Честь. – А, водяру? Ее любимую! Да, такое пусть сама жрет, – согласился Стенли, интерес теряя последний к Ферре. – Так и что там с городом этим, Банни? Девки есть, надеюсь? Или их правитель – за всех одна… Но про город их осведомитель знала прискорбно мало. Только то, что уже сказала? Так что ничем новым и не осчастливила, лекссиан. Потому Кай возвратился к своей электрике, а Ксев взяла строго под ручку зрительницу. И без обсуждений – устремила в направлении выхода. – Пойдем! Каю нельзя мешать! А то коротнет вдруг – и без света вообще останемся? Он так с моим роботом налажал. Починил неправильно, с ума сходит! – обвинительно смогла обосновать она уход Банни. Кай страдальчески склонил голову. Под тем справедливым обвинением, не спеша спорить. – Кай, Кай, а что это ты тут делаешь? Без меня! – тут же, легонек на помине, закатился в кухню вышеупомянутый ею псих. Прочь выталкивать еще и его – у рабы любви, блюдящей на Лекссе нравственность, не хватило рук. Про ноги Ксев позабыла. Стенли вовсе не стал участвовать. Удалился скромно, предоставив этому счастливому парню Каю – самому справляться-разбираться! С своими женщинами. – Кай, ты помнишь про заморозку? Почему ты еще не там! Что ты ходишь, и свары множишь? Доведешь ведь все-таки, до греха! Дай покой себе и нам! Хоть какой-то, – указала на прощание Ксев мотивирующе. И мертвец в согласии, вздохнул вновь. Голова от робота с ним осталась. С ним, предметом фонтанирующих во все стороны страстно чувств! Да и тут же – начала их оглушительно изливать. В своей новой, максимально непристойной притом поэме… Робот подковался в теме, время не потерял. И на сей раз – сделал весьма уверенно! Своего возлюбленного покойничка, персонажем совершенно всех когда-либо уловленных порнофильмов. Причем, не гетеро совсем тематики! А активным членом в паре – как раз себя. Позабыв, что вроде бы так недавно… Он считал себя всего лишь слабой, влюбленной женщиной. И сейчас – в разлуке пообезумевший, он переходил приличия все границы. Расписав, как он желал бы разложить Кая. Сколько раз владеть им, да в каких позах! Описания были беспредельно проникновенны. Столь безудержно детальны, такого рейтинга… Что проняло даже и божественного убийцу. До сего дня, толерантного и беспристрастного. В этом плане. К гомофобам Кай не причислял себя доселе – но кажись, начал. Пожалел, что киборг он недостаточно! Отключить свой слуховой канал и обработку информации, что в мозг поступала… не в состоянии. Как бы дров не наломал, не оказалась правой… Раба любви! Нет, он точно должен спрятаться в криокамере. Да и Ферра пока не настроена на контакты. Пускай успокоит душу… Привычным методом. Чего алкоголесодержащего, примет чутку. Слишком долго была действия любимого лишена. Сколько было у жены заныкано этой чутки. Да и чем у Ферры предыдущих два запоя как раз закончились… Революцией на Дангоне, и всего лишь парой скромных взрывов в Лос-Анджелесе? В этот миг совсем не всплыло в памяти. Растяпы-покойника. То ли чересчур усердно отгораживал в себе Мантрида, то ли… До сих пор не отошел, от трудных приключений своих пустынных. Точно так же, давно думать забыл о Принце. Перезагрузиться в холодке – взаправду настоятельно ему следовало! – Сейчас выслушай – меня, 790. Я настаиваю! Чтобы в творчестве убавил, натурализм. И делиться личным прекратил! Срочно. Это неформальное общение… Деструктивно. Создает помехи и преграды, в моей работе. Вне ее – нуждаюсь в перерыве! Уединении. Ото всех, с тобой включительно. Иду – спать, – завинтив панельку, грозно заявил Кай. – О! Тебя расплавил мой накал страсти? Шоколадный мой батончик! Да, спи со мною! Пончик пышный, сахарного разврата… Я наполню тебя мощью своего чувства! Вдувать стану – эротичные в тебя сны!!! – восхитился робот, слегка поэтичнее и пристойнее. Тем не менее, неотступно катясь за ним. – Нет. Ты – тоже будешь спать. И снаружи! – все его поползновения коварные пресек мертвый. – Хорошо, я буду верным стражем хранить твой отдых. Спать на коврике, у двери. Но засну я – только после тебя, любимый! – закапризничал электромеханический ловелас. – Узрю! Как бархат глаз твоих – смежит усталость… Застынет шелк. Твоих черных волос! А то, что в штанине осталось… Вдруг в жарком сне! Резко так! Поднялось! – декламацию начал с подъемом новым. – Спим, отбой! – скорей закинул голову, до порога. Где болтался рушник вышитый «Home, sweet home»… И пожарно сиганул в свой гроб – давно затраханный им покойник. Робот пылко помигал еще немного ему гирляндой. Огонечков пульта управления… Виртуально попускал на тело слюньки. И все ж заснул. Читай – наконец-то, долгожданно для всех лекссиан, отключился. Так и вышло, что сбежавший в криостаз Кай – открыл первым! Вроде бы, предположительно тихий час.* * *
Только спать были способны отнюдь не все. Ксев, по-прежнему стоявшая на страже целомудрия девицы Банни – ту переодела. В максимально мешковатое и домашнее. Просто силой, уложила. В свою постель. Пригвоздила одеялом, и грозно рыкнула. Та не собиралась вовсе спать! Но после душика все ж пригрелась. И извечный полумрак проделал незаметненько, свое дело. У рабы любви заснуть не вышло. Пусть была измотана донельзя – а вот, однако. Подопечная так безмятежно сопела рядом… Но последовать примеру не выходило. Лезли в голову назойливо мысли сумрачные… И элементарно – хотелось жрать. Скромный перекус, из Трахограда был ни о чем. Ксев жалела крупно! Что не отыскали они в пожарище. Жареной курятинки, к примеру? Была же там! Предлагали трахоградцы ведь Каю, курицу. Или может быть, ту крольчиху. В визит первый – что же не забрали с собой, на Лексс. И сейчас как приготовили… Дураки. Но зато судьба послала кролика иного! Вот оборжаться. И в конце концов, Ксев встала. Поколебалась… А не привязать ли Банни, к кровати намертво? Порешила – робот точно в криокамере, при покойнике. Поработает сторожевой сиреною, если что. Если Стен ей под бочок подлезет – так даже лучше? Отвлечет немного, от мертвеца. Ну а Ферра не возникнет, вершить убийства. Как раз Ферру… Она на себя возьмет. Вот пойдет, и сейчас найдет! Образумит, в лоно семьи вернет. Поболтают с ней, есть о чем. Ведь когда-то же поговорить нужно? Так что Ксев поперла искать на Лекссе. Магнетическую Ферру, Госпожу Тьмы. Экс-вампиршу и капитаншу… Солидарно бодрствующую – душу. Той напев негромкий и заунывный. И пиратской такой тематики? Пятнадцать сотен баб – на одного мертвеца… Йо-вэй-о! И бутылка. Брома… С верхних ярусов, ей указал путь. Ксев по выступам на стенке туда вскарабкалась, да и вскоре обнаружила исполнительницу. Бард пиратский отыскалась в своем солярии. Под окошком потолочным, среди звездного великолепия темноты… И в компании с распоследней раритетной бутылкой водки. Да внушительно литражной – канистрой спирта. Тут на коньяке, как Стенли, всяк не зацикливались… Разумеется, любой закуски не наблюдалось. И зачем бы? Ферре она очень редко была нужна. – Ну и что ты делаешь, – безрадостно произнесла Ксев. Обнаружив, что наверное… запоздала? Для каких-то обсуждений. Логичных, трезвых. Уровень спиртяги говорил за себя. – А на что – похоже? – поинтересовалась печально Ферра… И чеканно завела, песнь. Национальную идею – не получается, родить. Напомни мне сказать ди-джею! Нам больше некуда, спешить. Все что могли пропить – пропили. Все утопили и сожгли. Все разобрали и сломали… Но – ничего не поняли. Что-то нам все не везет – нет ни счастья, ни любви, Даже радости простой. Мы не можем замутить. То ли проклятые мы, то ли родина – свинья… Что нам делать, как нам быть? Что же делать… БУДЕМ – ПИТЬ! – Вот и пью. Раз вроде как… Домой! Завалилась, – обвела рукой пространство с фальшивой радостью. – Со мной тяпнешь? – Нет, спасибо. Пожалуй, пас. Домой? – неуверенно удивилась ящерка. – Так ведь здесь не Бруннис. Раз уж ты его считаешь, той свинской родиной. И как будто бы, не Земля? – Пофиг. Тута теперь – Россия!!! Это Россия… Россия, для грустных. У меня. Прямо здесь! В солярии, – убежденно сказала Ферра. Бултыхнула себе в банку спирта. Чокнулась со стеной… И как следует отметила. Это спорное заявление. – Закон… Сохранения! – отдышавшись, пояснила она. – Там, где возникает водка… Там и будет – она! Водка – здесь. Логично, что и я тоже. Вот сижу, и отмечаю. Возвращение свое со звезд. День рождения новый. Да и свеженький цикл времени! По всему, так незаметненько. Наступил. Ко мне как подкрался! И – доебался. Джингл Белз, Джингл Белз! Джингл. Йо, вэй-вэй… – Новый цикл? А это с чего решила, – с пациенткой рядом приземлилась устало Ксев. Кабинет психотерапии – вновь открывался… Одна радость – та не запиналась, и не заикалась. Как в песках Кай. Но однако Ферра начала… Как будто бы, совсем не о том. Не о парадоксах времени. С себя, лично. – Семь лет. Пролетели как один миг. Мне, чисто хронологически… Тридцать! Стукнуло. И зачем же? – с отвращением выдавила она. – Для чего! Все это. На кой, жила? Что я сделала. В своей вот этой, никудышной пропащей жизни? Аж в четвертой… Зэв я не воскресила. Потеряла дом свой! Лексса – не накормила. Не садила рощу, огородик даже… Не развела. Каю… Сына! Тоже. Не родила… – Стоп машина. Святые ящеры! – потеряв терпение еще на роще, хлопнула рукою по полу Ксев. Неотъемлемое право Ферры на экзистенциальный кризис… Равно как и кризис возраста – не признав. – Сама говорила – Зэв предлагалось! Воскреситься. В твоем теле. Сколько раз? Вот!!! Да с депрессией этой вашей – романтической, вечной, фирменной… Ты с нее, наверно, с этим и не слезала. А все остальное… Так вообще и не к тебе! Ясно? Только капитану, ответ держать. Кормить Лексса – не твоя обязанность, и давно. Домой не попали… Так уметь же надо, рулить в порталах? Стенли Твидл с пути сбился, он виноват! Ну а с сыном… – Полагаю – опять к нему? Ох, не любят нас! Проклятые астрал-биевцы, – щелкнула меланхолично языком Ферра. Психиатр со своего назидательного тона сбилась, и громко прыснула. Оценивши шутку, и по достоинству! Не сказать, чтобы такое – Стенли не предлагал. Им обеим! Без столь далеко идущих планов, но ведь по факту? Жеребец был якобы всегда готовым, и под рукой… – Да, не любят. Как и бруннены. А за что, – тут же похоронно все испортила снова Ферра. – Эта Банни… Ведь она же не просто так. Согласись. Кое-кого напоминает она! И сильно… – Нет! Такую – впервые вижу! – обещание Каю вспомнив, виртуозно соврала Ксев. Одновременно, лихорадочно… уловить пытаясь. Где же видеть ту могла Ферра? Разве в хрониках… Только в записи. Но ведь в Бригадуме, там съемок не было? Лицо держим, будем все отрицать. Новой зверской смерти Лалин-Банни Кай не снесет… – Меня, – трагедийно открыла Ферра. – Все, и на повторе! И уж нынче… Я понимаю. Как тебе-то было. Когда начался дурдом весь этот. Как я пришла… – Ох, забей. Нашла что вспомнить, и о чем плакать. Но коль так желаешь… То я скажу. Знаешь, я как раз… Долго думала! Не тогда, сейчас вот стала. А впрямь, за что? Мне любить тебя. За… Открытость? Откровенность! И верность. Дружескую, – процедила Ксев, ей наконец сподобясь больное высказать. – Ты не проронила ни словечка! Что я – не Зэв! Я – лишь я? Она отдельно, и я – отдельно. Я, быть может, сестре порадовалась! Я ведь подсознательно, всегда знала… Что мне вовсе и не нужно, ей соответствовать! Притворяться, и под светлый образ ее подлаживаться… Ладно, с Каем предельно ясно. Почему ему ты не открыла правду. Но вот мне – должна была! Рассказать. Я секреты сохранять умею, я не трепло! Как могла ты, Ферра. Как ты могла… – Ксев… Все верно. Прощения просим. Но напомни одно, пожалуйста. Так погано щас мне, самой не вспомнить. А когда ты ею – столь самоотверженно, титанически… Притворялась? За тот год, и еще половинку. Что тебя знаю, – обронила убито Ферра. – Прежде. Раньше. На твое счастье. Когда думала… Что в Кая я. Влюблена, – очень неохотно, призналась Ксев. – Я считала – как же можно, вдруг перестать? Зэв любила, и я должна… А на деле – только его хотела! А сейчас я даже и не хочу. – Ну хоть ты. Гора с плеч. Мои поздравления, леди Скарлетт! С просветлением, – слабо ей качнула бутылкой Ферра. – А вот я… Слаба. Должна. Все, сразу. Я об этом прекрасно знаю… И ужасно, что не способна. Захотеть. Не делать этого! Забить на все… Перестать! Он мой Ластикон и героин, и мы несем один и тот же транспарант, с роботом… Только я. Не в состоянии простить, принять. Как они – с ним! Поступили!!! Эта падла Оракул, Зэв… Кого навязали! Обрекли его навеки, и на меня… – Он не против, как бы? Или ты считаешь, что Банни – лучше, – саркастично сказала Ксев. – Да он о тебе одной болтал все время! Так сильно любит. Убивался, как тебя он никогда не заслуживал. Все, иди к нему сейчас же. Он там замучился. Объяснитесь срочно, два глупых бруннена! – А про Банни… Понимаешь, мне вот что кажется. Я ведь психанула, я послала тогда! Пророчицу, – не услышав видно, добрых пожеланий вообще ни звука, продолжала Ферра пьяно страдать в тоске. – А теперь… Все заново! И одновременно, то же самое… Новый цикл! И вот в нем… Нате вам – сговорчивая она! Что на все готова, даже и поразмножиться. А я главное, давно чувствую… Будто потеряла, забыла что-то! Я утратила в себе не только кошку, не только мышку… Словно оторвали – души кусок. И вдруг тут такое… А друг – она! Моя часть наивная, утерянная. Земная? Мой двойник, и возрождение. И настает час… Ее час! Быть – с ним? С Каем. Я же отступиться должна… Уйти! Ксев, в отличие от собеседницы, не пила. Совсем! Так что далеко не сразу, переварила. Столь оригинальную концепцию, о круге перерождений! Или, разбивая ее на две – равноинтеллектуальные явно части… Ферру с Банни? Умудренную теорию – Великого Полукруга. А тем более, сумела благосклонно к ней отнестись. – Так она твоя близняшка. Что сплыла в море, – ядовито уточнила раба любви. – И когда же это было? Позавчера! Значит, ей всего лишь… Два денька от роду. А чего ж она тогда тут загорает, не первый год? – Так все сходится, – издала Ферра страдания вздох. – Это все случилось! Намного раньше… Я-то сколько лет назад. Впервой откинулась, померла… – Ей не два дня, все понятно. А восьмилетка. По уму похоже, не стану спорить, – согласилась зловеще Ксев. – Ну так может – ты хотя бы? Не будешь дурой! Ты несешь чушь несусветную, себя слышишь? – Точно… Дура я незаконченная, – не сдалась поникше Ферра в своей теории. – И кусочков пара… Были-таки. Потеряны! Но вот отыскались вроде, хвала богам… Ксев решила, с нее довольно. Ото всех, и всех сортов бредятины – понаслушалась! Захотелось даже Ферру… малость подтолкнуть. Вниз. Ведь уже испытанный способ, с брунненами? Ах да, с мертвецами. И с их центровкой. А вот эта спятила, но жива… – Ферра, живо. Протрезвела! Отключила чувства, включила мозг! Ты же наш защитник! Пока Кай спит. Героиня, из древней расы! Человек военный, кончай дурить? – вознегодовала ящерка, чуть встряхивая ее. – Правильно думай, правильно чувствуй… Сердцем в могиле, душой – в тюрьме. Возьми себя в руки, дочь самурая! Возьми себя – в руки. Черт, и точно. Фигню несу, – осознала Ферра, очнувшись словно. – Чё-то так не накрывало меня. Давно! Как-то быстро. Окосела! Ваще попутала. Видать, спирт авиационный не пила? Долго, – глянула она с сомнением на канистру. – Да и вроде… Вовсе – раньше и не пила. Ну, с почином, что ли. Меня, героя… – С тебя хватит. Поднимайся, и ступай к мужу! Разбуди и помирись с ним, – оттолкнула специальный напиток летчиков – столь коварно галюциногенный, подальше Ксев. Водку Ферра не дала тронуть. – Эть-эть! Разбежалась. Мне тут указывать. И не лапай – мое лекарство, – возмутилась тут же. – Я им заменяю, объект желания. Отрицательные побуждения! В себе глушу. Раз ликеро-водочный завод, душка. Разнарядку на сегодня таку прислал… Нам бы, нам бы, нам бы – всем на дно… Там бы, там бы, там бы – пить вино. Там, под океаном! Трезвый или пьяный. Не – видно. Все равно… – Только это не выход, Ферра! – попыталась вновь напрасно вразумить Ксев. – Мне виднее. Пусть говорят что пить нельзя… а я говорю – что буду! Не учите меня жить. Сама помню, как это делается. А тебе отсюда не пора, мамочка? – мрачно огрызнулась Ферра. – Я занята! Ты про личное пространство вообще не слышала? – Ну сиди и дальше в норке. Крыса древняя и реликтовая! Тебе Кай не нужен вовсе, так поняла? – осерчала Ксев. – Тогда и не стану, вообще улаживать! Жизнь вам личную. Раз его вот этак запросто, отдаешь. Кролику тупому, да бачку с микросхемами! Может, тогда лучше займусь своей? Их подвину! Мне не сердца – так хотя бы тела Кая! Перепадет? – Слышь, в отсутствие тупого кролика… Вот взаправду. Перепадет, – шевельнулась вроде с угрозой Ферра. – До армагеддона ты не доводи меня? Межзвездная крокодилица. – Да сама ты! И уж если больно нужно, подбирать тебе половинку… Тогда знай, что это никак не Банни! Мне в Кей-тауне попалась одна, помешанная. В самый раз! Там ходит, да и только того и делает. Ноет! А потом – на людей бросается. Признаешь? – в сердцах помянула психопатку Тиш ящерка. Описание стало на редкость точным. Ферра ту персону признала явно… Но похоже, продолжать лечебный спор и дальше – прошла охота. – А вот ты щас – жутко на Зэв похожа. Ною и бросаюсь! Да, я такая. Вот и отвалите от меня. Все! К личной пользе. Сохранней будете. Зря вообще… Тогда вы с астероида. Меня вытащили, – сунув понадежней за ремень водку, равнодушно пробурчала она на высказанное. – Не желаешь уходить, Ксев? Как угодно. Ты была на Лекссе раньше, была первой. За тобой выбор. Можешь тут торчать… Я – уйду. – Захватив с собою, самое драгоценное. Идеальный образ! Русского космонавта. С водкой – и по жизни, – ей припомнила в отчаянии фильмец Ксев. – Валенки и шапку позабыла где? Гроза астероидов! Эвил рашен… Ты сама себя ведь в угол загоняешь! В круг порочный! Не видишь этого? Космонавтка, не ответив, за карниза край перевалила ноги. Да и вниз спрыгнула. И уже там рыкнула, и щелкнула двумя пальцами. Сапоги втянули свой привычный каблук высокий, и укутались дизайнерски серым войлоком. В живописные пэч-ворковые заплаты. – Пусть и так. Зато – сама! Еще приму… Сваяю себе, ушанку. Удовлетворила? Сборной клюквой. Своего зрителя! – бросила угрюмо астероидная угроза. И, ссутулясь, косолапя, став еще смурнее и неприветливей… Бормоча теперь строки новые. «Пей, покуда Принц не заберет до конца! Йо-хо-хо, и бутылка рома…» – в тенях скрылась. Психотерапия явно не задалась. Ксев, себя ругая за неудачу, возвратилась. В пустую спальню. Банни не было. Она представила, что же будет! С нею. Попадись еще принявшей Ферре, да не в том настроении… Агрессивном. На какое, между прочим, сама настроила! И помчалась – заново искать ту. Хорошо, что Ферра опять не пряталась. Обнаружилась чуть дальше, на развилке дорожек нескольких. На площадке, где произрастали пеньки удобные. Храм тоски и грусти теперь был здесь. За канистрой тоже не забыла она вернуться… Она снова пила, и пела! И особой радости от новой встречи – не испытала. – Что ж за понедельник, такой тяжелый. И чего примчалась? Консультант семейный. Заебали! С Каем. Полоскать уши, – проворчала с неприязнью. – Я с ним не ругалась и не дралась, мирить не нужно. Я сказала все, и он услышал. Хватит мне его назад впихивать! Спит он – и пускай спит. Дальше. Без меня ему в сто раз лучше… – Банни… Там уже не спит. Сбежала! – выдохнула Ксев с тревогой. – Я боялась! Что ты нашла… – Да мне похуй. Что оно. Делает, – пробурчала Ферра – чуть поколебавшись, и сев спиной. – Мне – искать! Вот это ты позагнула. Пускай на глаза не лезет, Плэйбоя лого. И тогда… Из жалости, не прибью. – Я ведь говорила! Я ему твердила сразу. Что так и будет! – сдавшись, повинилась пред нею Ксев. – Я клянусь, ее не собирались вовсе… Тащить сюда! Мы ее хотели с Каем, вернуть домой. Специально в Трахоград летели… Но он сгорел! – Оба-на. Наш излюбленный диск, с порнухой. Понакрылся! Собственно – содержимым, – обронила Ферра, начав опрокидывать за упокой стопочку… И застыла. А затем – событие невозможное практически! Ту выронила. – Ты что, утверждаешь… Она – с Воды? – заявила резко, развернувшись и хватая Ксев за руку. – Да, оттуда. А что такое? – растерялась раба любви. – Это лучше, чем с Огня… Верно? – Предыдущая. С Воды! Мэй. Попыталась там меня – грохнуть, – процедила киллер, нож из кобуры выхватив. – Ее нанял Принц! А по чью душу… Явилась эта? – Нет, ну что ты! Я тоже думала… Но Кай разуверил! Она невинна! – ужаснулась уже на бегу за ней Ксев. – Ведь его-то мнению! Доверять можно? – Ща проверим. Русалку эту. Пообщаюсь! Близко. С электоратом, – прошипела Ферра, вылетая в следующий коридор. Банни, в самом страшном и объемном из спортивных костюмов, что нарыла в коллективных запасах Ксев… Убивала скуку, развлекая себя сама. Прыгая на одной ножке, в подобие классиков! И то развлечение – представлялось ей так себе. – Меня все забыли и забросили. Даже Кай! – поделилась грустно она с нашедшими. – Почему-то не приходит, а ведь я жду? Мы могли бы так чудесно сейчас играть! Греться, обниматься… И веселиться! – О, мне – обещаю, пригодишься. Повеселимся! – согласилась та, которая звалась Ферра. И к себе рванула! За обнимашками? Но довольно экзотическими и странными. В захват стиснув, пережав немилосердно ей локтем горло. А когда металл, и острый, уперся в бок… Банни вовсе разуверилась. В чем хорошем. – Ферра, стой! Не надо, она точно не агент Принца! Кай уверен… Потому что… Он знает, чья! – крикнула в отчаянии полном Ксев. – Я скажу, но обещай мне… Ее не трогать! Дай мне слово! Что не станешь ты ее, убивать! – Любопытно. Тогда – кого же? – процедила Ферра, не спеша и вовсе убирать финку. – Так скажи? Иначе… Как же я могу! Обещать? – Ты права была! Почти что… С ней угадала! – видя, что пустые уговоры тут не помогут… С обречением, все же выдала правду Ксев. – Она не специально, без корысти, и сама не знает, во что ввязалась… Но ей предсказали! Встречу с Каем! Она поверила… Воспылала, и помчалась. Его искать! Она ни о чем не в курсе, и не виновата, сама обманута! – Ах ты!!! Блядь, – бессильно Ферры упали руки. К счастью, Банни шею не свернула. И не ткнула! От потрясения. – Да, мне обещали… И я нашла, – всхлипнула и та. В расстройстве, дезориентации! Потере веры. И взяла с чего-то… Что и время, и компания подходящи как раз. Поплакаться. – Я сначала думала. Это Реджи! Он мне тоже. Очень-очень… И очень нравился. Больше Брока. Но вот теперь… Если даже я найду его. Стен сказал! Что мы улетим. Отсюда. Туда, где лучше… И я тоже! Но я точно не смогу. Его с собой, взять! Ведь гадалка, мне велела. И предсказала! Та, кто избрана – должна запомнить! Запомнить, главное. Улетая… Ничего с собой не брать. С Огня! Ни случайно, ни специально… Ни в коем случае! А ведь Присти. Он как раз оттуда, и что выходит? Получается, не он мой суженый! Это Кай? Почему тогда он. Меня не ищет… – Да задрала ты про бывших. И свой багаж, – прервала стенения, мало уловивши толка в них пока, Ферра. – Говори по делу! Эта сука, твоя гадалка. Ща живописую… Вот кто была! Вся надутая, и нудная – желтушно-бледная старушенция? В балахоне, колпаке на бошке жестяном ночном! И слюнявчике. И спираль – электроплитки! Во лбу горит. И сидит такая из себя вся важно, на горном троне… Что бабища твоя, на чайнике! Скальная дракониха, ебать в сраку. Мойра вещая! Об кактусы мать ее… Ферра, как всегда. Не очень сильно почитала Оракула. Банни – ворох тех определений прилежно выслушала… Поняла навряд ли? Тем не менее, память поднапрягла. Свое собственное описание вещуньи выдала. – Нет, она такая… Совсем другая. Черная! Вся. Полностью вся, была. И на голове косички. Как у тебя, – сообщила Ферре она доходчиво. – А еще она была в такой жилеточке! Очень розовой. Очень яркой… И в такой же шапке. И даже с перышками! Не такого цвета, как вот этот… На твоем платьице. Когда красный цвет, и с синеньким мешают, как называется? Есть еще такой цветочек, вроде. А ты не знаешь? – обратилась за подмогой к рабе любви. Ксев, в подобных тонкостях не подкованная, пораженно на них уставилась. Мама-Лайекка… ей ботанических познаний не передала! Со своим цветочным молоком, так сказать. И земного опыта ей в колористике не хватало. Вся надежда снова оставалась на одну Ферру. – Этюд в розовых тонах? Фуксия. Бля, узбечка – и в гламуре… Ну охереть. Нет. Я фиф подобных… Пока не знаю, – тяжело вздохнула эксперт в цветах. – Но тебя я, сестрец-кролик… Хвалю, пожалуй. Можешь ведь! В разведке приносить пользу. Хотя что я. Было бы очень странно! Чтобы одна баба, и не заценила – наряд другой. Раз у вас там на Воде все словно в дурке… Как клоны ходят. – Да, я оценила. И запомнила. А все прочее… – сокрушенно призналась Банни. – Она ведь столько нагадала! По своим карточкам. Что было, и что будет, и чем сердце. Это… Поупокоиться. Говорила, я была когда-то раньше совсем другой! Только у меня все как-то выпало, и повыветрилось. Верно, и не вспомню уж никогда… – Гоп не говори, зайчатинка! Авось вспомнишь, – сообщила Ферра, и с энтузиазмом не слишком добрым. – Проканало раз, и вовремя… Повторим. Лапки ща приложишь… К мощам святым. И все будет! Все прошарим. Все прозреем, словно на Суде Страшном. Кто с какого у нас раёна! Кто как жил, и как нашел кто… Достославный свой конец. Мученический. – Нет! Не нужно! – заслонила дитятко невинное срочно Ксев. Холодея только при одной мысли! Что увидит сейчас свежеобретенным даром киллер… Как среагирует! Моментально, и на рефлексах. Нет, довольно! Всем хватит мученичества. – Даю слово, бля! И смотри, – выдала с презрением Ферра, отбросив нож. – Что бы там… Я не убью. Быстро. У меня силенки, знаешь, уже не те! А она вдруг если, меня решит… Уебать. Так обыскала, нечем. И ты ж поможешь? – К чему мне. Когда ты в неадекват уходишь… Все – при тебе! – отрубила подруга хмуро. С несомненной верой, в ее способности. – Ибо я – внутри все та же терминатор. Как и наш Кай. Хладнокровная машина смерти? Мне очень лестно, – восхитилась Ферра такой оценке. – Эмоциональная! Машина. Он порою… А ты-то точно, – очень горько признала Ксев. – А ты? Непорочна? Вовсе, совсем не мстительна? Ящер что, не наслаждается. Когда жратушки, – удивилась Ферра такой предъяве. – Зачем люди… Зачем они. Убивают, ранят? Вообще. Друг друга, – очень тихо спросила Банни. – Словом, делом? Если не общалась с Принцем… Ты не узнаешь. Я надеюсь! Дитя цветов, – проскрипела Ферра, возвращаясь к эксперименту. – Впрочем, мы-то с ней не люди. Неактуально. Подошла! И рукоположение. Сейчас. Я жду? – Вы не будете! Делать. Этого! – вновь отгородила уже вроде бы засуетившуюся Банни, раба любви. – Не позволю. Ей насильно, возвращать об этом память. Смерть – не всем в кайф! Банни, марш к той дальней стенке. Это взрослый разговор наш, не мешай тут! – Ути-пути, что же за сантименты. И чего ж там, такое взрослое? Мне сдается, что-то ты темнишь! Милая, – прорычала Ферра, начиная темнеть лицом. И в опасный свой режим впадая, уже всерьез. – Да! Я знаю! Что там. Что ты увидишь, – к ней бесстрашно шагнула Ксев. – Тьму, и боль. И страх! Кай не хотел… Чтобы открылось. Но я доверю! Лишь тебе. Зачем! Он так переживает… Потому что – он убил. Банни. Не почти. Совсем, и окончательно! Понимаешь? – Понимаю, – поделилась тяжело убийца, – Чего ж неясного. Потом хоба – и воскресла! Тут же, живо. На том же месте. Знаем, проходили! Привет, монарху? – Нет! Не тут же, – сообщила устало Ксев. – Он убил ее! Давно. И далеко отсюда. В Вселенной Света. И не сможет никогда забыть такого! Как и всех других… Жертв. Она появилась здесь… В безумном этом мире. Со всеми прочими. Но ее он знает! И не мог не попытаться… Спасти. Ее. Только это, и не больше! Ничего другого, меж ними нет. Ферра, ему очень трудно. Ты нужна ему! Прошу я… Будь – с ним! Если виноват – прости его. Но вернись! Вы нужны друг другу. Вы нужны – нам! Вместе! Нам, и Лекссу. Стенли трусит, а робот спятил… И вы порознь. Не помогаете, лишь страдаете. Меня просто не хватает, Ферра!!! Одной, на всех… – Меня. Хватит. На то, что нужно. Я решу проблему. Хотя б… С собой, – помолчав, проговорила Ферра. Потухше… Твердо. И, как будто бы про существование их забыв. Но на автомате подхвативши по дороге свое оружие… устремилась мрачным маршем. В глубины Лексса. И навряд ли! К Каю. Делать то – что попросили, обреченно поняла Ксев. Снова вечная и постоянная ее шиза, ну а как же. Не пытайтесь! Мне, такой всей гордой-независимой… Тут указывать? Вот пойду и сдохну, всем вам назло. А чего, решу тем самым вполне. Проблему? – А куда она? А это такой город, Ниада-Кват? Ксев, а можно мне теперь. Пойти к Каю! Он, наверно, по мне соскучился? – себе радость жизни быстро вернула Банни. И Ксев не сумела! Не излить теперь своих. Чувств. – Банни, лапа… Дорогая, родненькая, зараза. Да на что тебе тот Кай – сдался!!! Там ни кожи и ни рожи… Холодец только! Ты хоть знаешь, что алкоголизм у женщин – неизвлечим?! Брунненджийский – вовсе! – гневно сорвалась ящер. – Сейчас снова нахлебается, до потери… Берегов! Как она умеет, и очень любит! Самоустранится героически. В честь национальной их идеи… И все, он твой! Кай тебе достанется, и ох как хорошо станет? Вот сиди над ним аж сутками, и балдей. Облюбуйся, как на витрине. Потому что разморозить, из гроба вытащить… Невозможно будет нам, совсем никогда! Побежит, роняя тапки, за ней вослед. В прошлый раз уже пытался, как померла. Наш Ромео – за ней тут же на тот свет сплавится… И совсем не факт, что он оттуда ее достанет! Там останется… А мы умрем тут! Фыркнув яростно – Ксев развернулась. И оставила растерянную девушку… Не одну. – Загоняли нашу няньку? Вот мы заразы. Но Ксев сильная рептилия, она справится. Ух, харизма! Словно я, в юности. Вот бы Лекссу славный капитан был… Я вернулась! А ты живо – поди сюды. Резче, зайчик. Шевели лапками? – словно псине ей поцокали, а затем и ласково позвали. Весьма настойчиво. – Ты вернулась. Убивать? И я умру тут? Но я не хочу! И уебать тебя – я тоже не знаю как… Даже что такое это, – опечалилась резко Банни. Прячась в мешковатом своем костюме… Замеревши, словно кролик вблизи удава. Перед Феррой – с утомлением на лице, из-за угла вышедшей. – Гы, еще б ты знала! Ангелочек. Не очкуй, я слово дала. Не буду. Да все то же, я хочу. Памятку! Заценить твою. Дай погонять, а? – заявила та. Схватив, с силой на себя пристроив ладони Банни. Да накрыв своими сверху, чтоб не сползали. – Фичу все же проверить нужно! Не фонтан, эксперимент на пол-пути бросить. Позакроем дело, инспектор Лестрейд. Отдадим – кармические долги… Давай, думай! Гопница ты наша мелкая, недоделанная. Как ты умерла, не надо. Про ту гадалку! Это основное мне сейчас. Главное! Банни позажмурилась, и заскрипела скромными мозгами. Аж – до в голове звона. А через мгновение… Все включилось? И трофейная способность Принца как заработала! Всеохватом. Ферра увидала, про гадалку… Но и не только. А каков – мертвец быть может!!! В труде и отдыхе. Аж на ней самой, заныли раны. После их схватки… Хотя ныне и несуществующие, фантомные. – Некрофилы – рулят. А ты редкий мазохист, ляля? – прохрипела в шоке, отшатнувшись. В стиле Кизми взъерошив голову. – Замочил, так замочил! Да только ты ж опять, снова… Прискакала, липнуть. На него вешаться. Вот ведь благо! Когда в голове – ветер… – Я… У вас уже была, в душе! Но без Кая? И только с Ксев! – и сама очнувшись, застонала Банни. Скорчась, сжавшись… От ужастика! Что вдруг взорвался в голове, спецэффектно. Ничего веселого, в игрульках с Каем на сей раз не было. – Но тут – вдруг, он был там… Грубый, страшный, такой… Недобрый!!! За что?! Что же… Что же там с нами было! – Все. Сон. Не пугайся! Нынче добрый. Прошло… И сплыло! Все чудесно! Забудь, живи! – зашептала Ферра, теперь совершенно бескорыстно обняв ее. И вихры блондиночки с усилием гладя, в успокоение. Убедив, поутешав немного, ей повелела. Держать хвост пистолетом, и во всем-всем непременно слушаться. Тетю Ксев! Оттолкнула, да и заспешила. Скорее прочь. Бормоча, пытаясь изо всех сил. Передвинуть тумблер, перебросить хоть на что-то. Свое внимание. – Я… Я двину. Ежели не двинусь! Своим путем. Отыщу, быть может. Ту, что тебе снова… Его сосватала! Кто же эта негритоска… Не Оракул. Не Принцик в гриме! И не Граф замаскированный. Кто же, кто же! Игрок новый? Да хрен поймешь! Одно ясно. Что все это… Нужно мне запить. Иначе ведь не проглотить… Срочно!!! И Ферра очень постаралась. Интенсивно залить! Увиденное. Когда в процессе исцеления, все ж отвлек голос. Она не собиралась. Отвечать! Но… Это был – Лексс. – Ферра! Капитан… Мой бывший. Тебя зовут, – слабо и измученно, доверила ей стена. – Вызывают. Там! На мостике… Подойдешь? И Лексс смолк. И пояснений не давал больше. Отказать ему – она способною не была. Но на рандеву заявленном, Кая не было. Других тоже? Мостик оказался совсем безлюден. За исключением того, что… Во всю ширь их огромного обзорного экрана – на красном фоне… Давил уверенную дикторскую лыбу, довольный Принц. Сам, лично. Собственною загорелой, пошляцкой мордой. – Нас прервали, так некстати и нетактично… На приватных наших, водных переговорах. Я решил спросить! А не желаешь ли ты. Продолжить? – заявил, непринужденно подмигнув ей. – Если нет, то готов ждать я. И саму вечность! Впрочем, вечность… Это для словца красного. Мне, представь, теперь она не понадобится. Почему же? Готов открыть. Твой корабль… С орбиты сходит. Очень скоро – все ко мне прибудете. Своим ходом! – ЛЕКСС! Лексс, скажи мне! Что он брешет? Орбита – в норме! – стряхнув с себя онемение, взревела Ферра. – Нет. Орбита изменяется. Меня притягивает, к планетам. Раз сегодня понедельник… К воскресенью. Упаду. Вниз. Нету сил, сопротивляться. Я так устал… – медленно и монотонно, доложил Лексс. – Т-ты… Тебе не стоило!!! ЕГО – ТРОГАТЬ!!! – прохрипела Ферра, тщась испепелить правителя Огня взглядом. – О, я не трогал. Закон природный. Ну ты знаешь. Гравитация, то да сё, – сообщил ей с сочувствием Принц. – Но все же некий вес – и я имею? В системе этой. А Лексс совсем не вдохновит меня, разбившись. И умерев. Хотя над смертью… Как ты знаешь, я слегка властен! Я предлагаю леди – прибыть ко мне. И мы обсудим. Чего да как. Что же ты скажешь? На мое любезное приглашение? – Что скажу я? Не зови в свой дом – вампира! Пускай и бывшего, – прорычала Ферра в безумной ярости. – Инициатива – поимеет! ИНИЦИАТОРА! – Умм… Многообещающе! Прозвучало. Как я понимаю, ты идешь. Страстно – жду? – облизнул нескромно Принц губешник, поиграл бровью. На этапе чувственного поглаживания сосков, в вырез его блеклой рубахи в рюшах… Экран Лексса истощил запас терпения с яркостью, и погас. Прерывая это мега-эротичное выступление. Ферра оглядела мостик бешеными глазами. Зацепила жезл волшебный, подскочила и его стиснула! И немного охладила разум, обрела равновесие. В два движения подготовила к последней битве свой арсенал. Истребительницы нечисти… Искупала острие копья и нож – в водке. Залила, конечно, внутрь. Остатки, залпом. Оценила теперь себя. Красноватый вечный полумрак Лексса, превращал оттенок цветов шиповника… В тяжкий багрянец, окраски его плодов. Королева? Красная. Ну так что же! Усмехнувшись криво, нужной ассоциации – она подхватила с пола мужскую куртку. Нацепила на свое платьишко. Удовлетворенной новым обликом оставшись, теперь вполне. Поднят ворот, пуст карман… Он немолод, и вечно пьян. Он на взводе – не подходи? Он уходит! Всегда – один. – Я согласна, засиделась. Давно пора. Если слишком долго, человек не занимается своим делом… Тогда дело! Занимается – как раз им, – отчеканила экрану темному с мертвой яростью. – Хорошо же, будет стрелка тебе. В Багдаде. Ну готовься! Повелитель зомби. Героиня Элис – как прилетит… Разнесет к хуям. Всю эту вашу обитель. Зла!!! – Лексс, держись. Я все решу, Лексс! – поклялась страдальцу-кораблю. И помчалась! На последний бой свой, к спрятанной где-то мухе. О напасти сообщить еще кому-то… Не задержавшись. Через пять минут на мостик притащился, зевая, Стен. Ксев разбуженный, обруганный, отправленный на боевой пост. После спича, что не нанималась она делать всё – и одна! Ксев помчалась доводить по списку следующего – покойника. Чтобы тоже тут, в халатике не разлеживался! Ну а Твидл, и не подозревая даже об их положении весьма бедственном… И кого-то очень даже вероятной кончине скорой! Влез на трон. И вознамерился продолжить сон свой прерванный послеобеденный – прямо здесь. – Стен. Я падаю, – решился сообщить Лексс. – А? Ох, я тоже… Спасибо, Лексс! – пробудился на секунду капитан бравый, чуть не соскользнув вниз с не особенно удобного подлокотника. – Вот, давай-ка на ступеньку сяду. Так лучше будет! – Будет… Лучше! Правда, Стенли? – попытался оптимистом стать как он, Лексс. – Бу-удет… Будет. Ну куда-а денется? – обещание ленивое и крайне малобоснованное, дал Твидл. Лексс утешился. Он своим капитанам обычно верил. Бывший все решит там, с негостеприимной твердью. Ну как всегда. И покуда настоящий кэп тут! Дремлет на ступеньке, гарантом лучшего. Может, правда… Все срастется, обойдется. Почему нет?