Дорога истинной любви

Победу амойского корпуса в миротворческой миссии отмечали целую неделю. Еще не успели приехать сами виновники торжества - руководители подразделений, особенно отличившихся в боях - а в Эос уже состоялись первые приемы. Торжественная музыка и бьющая в глаза роскошь должны были уже сейчас демонстрировать федералам и их союзникам, что Амой процветает и защищает не только свои границы, но и в силах оказать помощь государствам поменьше, которые страдают от несправедливости. Если честно, Фред был далек от всей этой политики и от высокого пафоса. Он больше беспокоился об элите и людях, и думал о том, сколько жизней с той и другой стороны пропадают зря, просто из-за амбиций власть имущих. Неужели федералам мало того, что у них уже есть?! Однако в победах амойского флота было и то, что радовало лично его: один из нынешних героев был его воспитанником. Хоть и времени прошло немало, Фред помнил сапфира, которого не раз спасал и защищал. Лин практически вырос в его доме. Ребенок родился маленьким и слабым, часто болел, а родители даже в интернат не наведывались, не говоря уже о том, чтобы уделить сыну внимание, тепло и заботу. Блонди сам кормил малыша из бутылочки, убаюкивал, не спал ночами... не раз за первые самые тяжелые десять лет уговаривал Мать дать этому ребенку шанс... позже удерживал трудного подростка от выходок, о которых тот бы сам потом пожалел... провожал на службу на границе здорового и сильного, но еще норовливого парня... и вот теперь Линфорд Эйвери скоро явится на родину со славой. На фоне успехов больших и малых детей такими незначительными казались напоминания приятелей о внешнем блеске. "Я собираюсь устроить такие праздники, чтобы все еще сто лет помнили. Фредди, не подведи меня, не скромничай, как обычно!" - напоминал Амира. - "Внешность блонди - витрина государства, витрина сверкать должна". Крис не отставал: "Никакого "уйду пораньше, завтра к детям бежать"! Тебя и так не видно, не слышно. Твои же выпускники отличились, Эйвери ты реально отца заменил, Лоун и Джаспер тоже такими крутыми не выросли бы, если бы не ты. Не стыдись, светик, скажешь прессе пару слов". Блонди смущался. Чем хвастаться ему? Вырастил детей - так это же долг. А что они выстояли и победили - это уже лично их заслуга. Но, подумав, решил, что и Амиру с Крисом обижать не стоит, они так искренне радуются и так хотят, чтобы каждый элитник на празднике сверкал, как новогодняя елка. "А мне жалко, что ли?" - подумал Фред и достал из тайника фамильное золото. Благо, этого добра было более чем достаточно. Старинные украшения с янтарем смотрелись впечатляюще и в то же время изысканно, производя впечатление не той бьющей в глаза роскоши, которую любят многие из собратьев, но истинной элегантности. * К такому вниманию Фред не привык. Явившись на прием, он предполагал, что будет, как обычно, сливаться с толпой. И вовсе не ждал, сколько элитников и иностранных гостей будут к нему подходить, говорить комплименты, рассказывать, сколько он сделал для Амой... Эрид поглядывал на подобный светский круговорот со снисходительным видом. Его взгляд почти явно выражал: "Что ж вы все, господа, только сейчас заметили?". Блонди чувствовал, что Химеру раздражает такое внимание. Только бы не ревновал... Что-то изменилось, но Фред еще не успел осознать, что и насколько. Будто в тумане, он по привычке разговаривал с собратьями, пил вино, отвечал на вопросы журналистов, рассказывая о тех элитниках военных линий, которых вырастил... ему вовсе не казалось, что он сделал что-то особенное, помогая молодежи справиться с трудностями и найти свой путь в жизни. Это ведь естественно! * Светская суета утомляла. Хотелось поскорее оказаться наедине с любимым... блонди еле дождался того времени, когда можно было, не привлекая к себе внимания, уехать домой, расслабиться под теплыми струями воды. ...Фред лежал, прижавшись к Эриду, ласково обнимая и осторожно проводя кончиками пальцев по его плечу. После таких вечеров, когда Химера смотрел взглядом собственника, блонди отчего-то испытывал особенное желание, но смущался признаться в этом. Нежные, ласковые прикосновения... Фред стремился почувствовать настроение любимого. Слова не шли на ум - осваивая "науку страсти нежной" с восторгом и любопытством новичка, блонди всё еще смущался говорить о том, что происходило. - Можешь даже не говорить, я всё чувствую, - прошептал Эрид в ответ на робкие попытки сказать. - Ты так забавно смущаешься и краснеешь. Фред закрыл глаза. Так ощущения становились острее. Каждое прикосновение, каждый поцелуй... Он хотел чувствовать жар ласк, чувствовать силу любимого, быть в полной его власти. С губ срывался только бессвязный стон: - Еще... сильнее... * Удивительно, как проявляется связь. Даже в самые сокровенные моменты. Эрид чувствовал: с любимым, предназначенным самой судьбой, всё совсем по-другому, чем со случайными искателями развлечений, бывшими в жизни _до_. Это щекотало нервы - ощущать переживания любимого как свои собственные. Непреодолимое желание. Сладкая дрожь, пробирающая всё тело. Тепло... Но было что-то, что тревожило, не давало покоя. Почему Фредди так стремится подчиняться, даже отчасти стремится к боли?.. Зачем ему хочется отдать власть над собой?.. Любимый... почему же так?..