Дорога истинной любви

Той же ночью Фреда разбудил звонок на мини-комм. Номер не определялся, и это настораживало. Блонди проснулся и тихо, чтобы не потревожить спящего любимого, вышел из комнаты. - Да, я слушаю, - тихо сказал он. - Фредди, это я, Оскар, - голос Бома был узнаваем несмотря на искажающие звук помехи. - Звоню по защищенному от прослушки каналу, и времени у меня в обрез. Поэтому говорю самое главное. Жизнь на Амой становится опасной для Химер, их нужно спасать. Я подгоню шаттлы, мы с Крисом всех перевезем на Мирайю. Но для безопасности Химерам придется стереть память своим Хозяевам. Юпитер не должна знать. Если кто-то случайно проговорится... - Я понимаю. - Скажи Эриду. Попрощайся с ним. Мне... мне очень жаль, но другого выхода нет. - Остальные Химеры знают? - сдавленно спросил Фред. - Крис и Иа уже сказали им. Тебя просто не было на Амой почти неделю, мы ждали момента предупредить тебя. - Спасибо, Волчонок... я всё понимаю. Только прошу тебя, когда Эрри прибудет на Мирайю, не ссорься с ним. Я знаю, вы всегда не очень хорошо ладили... но ради меня... - Отвечаю тебе, я за своих буду стоять каменной стеной. За твоего чароита в том числе, хоть он у тебя и сложный товарищ. Ладно, бывай. Корабли уже в пути. Фред зашел в спальню и сел на край кровати. Сердце билось, будто птица, стремящаяся вырваться из клетки. Расстаться с Эрри... в самом страшном сне он не мог представить себе такое! Но он знал, что должен отпустить любимого. Невозможно предугадать, на что еще способна Юпитер и кто еще станет ее жертвой. А на Мирайе Химерам ничего не грозит. - Кто это был? - тихо спросил Эрид, обнимая блонди со спины. - Волк, - коротко сказал Фред. - Эрри, ты должен вместе с остальными Химерами оставить Амой и полететь на Мирайю. Не думай обо мне. Ты сотрешь мне память, я буду жить так, как прежде... главное, береги себя. - Ты думаешь, что я могу просто так тебя забыть? Ошибаешься... * Эрид успокаивал любимого прикосновениями и поцелуями, пока Фредди не заснул. Самому же чароиту было не до сна. Значит, Химеры должны будут стереть своим блонди воспоминания о днях, проведенных вместе. Создать видимость, что не было этой связи, похожей на тонкую невидимую нить, что были только обычные будни, заполненные всем тем, к чему элита привыкла раньше. Умом он понимал, что так необходимо. Одна оговорка, одно неосторожное слово, оброненное кем-то - и всё, Белая Богиня может погубить всех, она ни перед чем не остановится. Но сердце противилось жестокому решению. Что останется у Фредди, если заставить его забыть годы их счастья?.. Эрид смотрел на спящего блонди и вспоминал те дни, что провел с ним за общими делами, долгие разговоры за просмотром старых фотографий... утреннюю прохладу и тишину, прогулки вместе в выходные дни... Вспоминал, как учил любимого играть на рояле, и то, как блонди радостно улыбался, когда играл новую мелодию без ошибок... Больно было думать, что все эти светлые минуты растворятся в непроглядной тьме забвения. И тогда Фред будет помнить только безрадостное детство с жестоким отцом, одиночество, работу на износ и гибель тех, кто был ему дорог. Разве он заслуживает такой судьбы?! Это слишком жестоко. "Я не могу оставить тебя так, не могу... я все эти годы подшучивал над твоей привычкой каждый день говорить мне о любви, мне иногда казались лишними эти нежности, постоянное стремление обнять, прикоснуться, подержать за руку даже когда мы не одни... а теперь я жалею, что так мало говорил, как ты мне дорог!". Эрид хотел обнять любимого, поцеловать, но боялся разбудить. А что, если воспоминания не стереть, а просто заблокировать, чтобы Фред всё помнил, но не мог с кем-либо об этом заговорить?.. Тоже своего рода жестокость, ведь тогда он будет знать, что собратья забыли столько моментов из прошлого. С его совестью и заботой о других он будет чувствовать вину перед ними. Но всё равно, это меньшее из зол.