Audentes fortuna juvat

— Нет, я никуда не пойду! С ней?! Не в жизнь. Так началось утро субботнего дня, когда троица из Гриффиндора должны были уютно посидеть в кафе. — Рон тихо, нас же могут услышать. Гарри огляделся вокруг- в гостинной было тихо. — Она… Да она! — Рон не мог найти подходящих слов, чтобы описать свои эмоции. — Ты же видел ее на балу? Так летает в своих мечтах, что даже не может для нас найти времени свободного! Пусть уезжает в свой Дурмстранг! Гарри попытался закрыть другу рот, но тот начал заводиться в своей злости ещё больше. Желваки Уизли играли, показывая всем, что он настроен решительно. — Хочешь — иди. Без меня. Вы же привыкли все делать сами. — На последнее слово парень намерено сделал акцент. — Рон, ты несёшь чушь. — Поттер встал перед парням, который собирался выйти. — Сейчас такое время… Турнир, подготовка, возможно да, тебе мало кто из нас уделяет время, но Рон, не будь таким другом. Не стоит жалеть только себя. Рон даже и слушать не хотел глупые объяснения, которые вроде могли его успокоить. Он был зол. Свиреп. Его бесило то, что Гарри — хороший друг, не сказал про намерения кинуть своё имя в Кубок. Его раздражала Гермиона, которая знакома с Крамом. Он стал ненавидеть их за то, что они живут его мечтами. — Да послушай… Гарри хотел остановить, рассказать и доказать что он, Рон, снова неправильно понял, но холодная рука Гермионы остановила его. — Привет, — смущённо произнес парень, вроде был замечен в чем-то плохом. — Ты ведь не все слышала? — Только последние слова, но мне и не нужно все знать. Он злиться на нас. — Скорее ненавидит, — тускло произнес Гарри. — Пообижается и перестанет. — Гермиона постаралась подбодрить друга, — это же наш Рон. Он всегда был немного…эгоистичным и завистливым? Поттер молча кивнул. Да, про то, что у его друга иногда бывает скверный характер он знал. В голове отчётливо пронеслась история, что произошла на втором курсе. Тогда юный Гарри Поттер получил двадцать баллов за прекрасное произношение, а Рон — ничего. После урока Уизли высказал все, что накипело и, вдобавок, запустил в Гарри заклятие слизней. К счастью, он промахнулся. Потом, конечно, просил прощение, но уже тогда Гарри и Гермиона поняли какой друг бывает в гневе. — Гарри, пойдём? Ещё нужно подготовиться к понедельнику. Парень кивнул. Было горько осознавать, что в момент, когда все должны быть вместе, произошла трещина. На улице было спокойно. Как в прекрасной сказке, где конец всегда был один и тот же — счастливый. Вдохнув прохладный ветер, гриффиндорец впервые за долгое время почувствовал себя свободно. — Наверное мы стали старше. — Как-то странно произнес Поттер. — Может поэтому у нас все так получается? Гермиона остановилась и не понимающе взглянула на друга. — Ты о чем? О выходках Рона? — Да обо всем. — Гарри отошёл от подруги к старому забору, на котором было вырезано три инициала: Р. Г. Г. — Не верю, что это ещё сохранилось. — Гермиона провела пальцами по буквам. — Сколько нам было? 12? — Почти, — улыбнулся Гарри, — тебе да. Девушка видела, что парня что-то мучает. Ей не хотелось, чтобы ее хороший друг страдала. — Гарри, все хорошо? Только не ври. Вижу, что нет. — Гриффиндорка облокотилась на заборчик и тот предательски скрипнул. — Старый, когда-то его снесут. — Как и нашу память. — Поттер протер запотевшие очки. — Я и Турнир, ты и Крам, Рон и его злость. Когда все поменялось? Гермиона молча смотрела на припорошенную снегом дорожку. Она не знала, что нужно ответить. Впервые за все года обучения, Грейнджер не знала ответа. — Может ты прав, мы повзрослели. Все так и должно быть. Меняться, расти — часть жизни. — Ты права, — Гарри усмехнулся, — как всегда права. Но я не думал, что этот период начнется так быстро и неожиданно. Поттер, даже не посмотрев на подругу, неспеша продолжил свой путь. Гермиона пошла за ним следом. Дойдя в молчаливом понимании до кафе, друзья переглянулись: — Как думаешь, нам продадут огневиски? — улыбнулась Гермиона. — Ты меня настораживаешь. — Гарри подмигнул девушке. — Думаю нет, но попытаться стоит. Дамы первые, — сказал парень открывая дверь. Из кафе послышался смех и музыка. Подросткам стало легче в окружении людей. Они забыли о своем разговоре и отдались веселью. Огневиски им, конечно же, не продали. Но пара отлично провела время, поэтому вернулись в Хогвартс радостные. — Было хорошо, спасибо тебе. Гермиона обняла друга, который, сняв свои очки был больше похож на милого щенка, которого хотелось тискать. — Надеюсь, ты не будешь сейчас сидеть за своими заданиями? — спросил шутливо парень. — Иди уже. Гостиная наполнилась смехом, прежде чем снова оказалось тихой. — Явились? — это был обиженный Уизли, что спустился сразу же как Гарри вошел в спальню. — Надеюсь, вам было достаточно весело? — Рон, мог бы пойти с нами и сам убедиться. — Да уж нет, — сказал язвительно парень спускаясь, — хватает вашей славы и здесь. Кто я такой, чтобы ходить с вами — звёздами нашего факультета. Гермиона приподняла бровь в немом вопросе. — Что? Какие звёзды? Если ты опять о своей навязчивой идеей, то я пойду в спальн… Рука Рона перегородила дорогу наверх. В его глазах было презрением. Он никогда на нее так не смотрел. — Я тебе как обычно мешаю? Прости. — В голосе была издёвка. — Глупый, глупый Рон, что вечно шатается под ногами. — Рон, — девушка испугалась такого взгляда и разговора, — ты чего? Нет, ты никогда мне не мешал. — Разве? Ох, наверное я ещё и слепой, раз не замечаю твоего внимания. Парень начал иди вперёд, Гермиона попятились назад. Она заглядывала в его такие нежные глаза, но не могла там найти отклик. Уизли просто на нее не реагировал. — Рон, пойду спать? Завтра поговорим. — Глупая отмазка, Гермиона. Не пройдет. Спина соприкоснулась со стенкой — дальше некуда идти. Рон поставил руки по обеим сторонам Гермионы и наклонился к ней. Теперь она ощущала его жар и запах одеколона одного из близнецов. — Как думаешь, как быстро найдет твой Крам новую подружку, когда узнает, что ты ему изменила? — Рон, о чем ты говоришь? — Гермиона была сбита с толку, — может тебе плохо? — Мгм, плохо это мое обычное состояние по жизни. Так что с ответом? Или мне нужно тебя упрашивать? — Рон, я… Уизли с силой стукнул ладонью возле левого уха девушки. — Надоела повторять одно и тоже. Я задал вопрос, так тяжело ответить? Гермиона больно сглотнула. Он ее друг, товарищ, брат, опора… Сейчас ей нужно взять себя в руки и оттолкнуть его. — Давай, милая, толкни меня. Этого хочешь? По глазам видно. Я не настолько тупой, как ты думала. — Я тебя уважаю. — Выдавила гриффиндорка. — Рон, ты же мой друг. «Друг» резало слух парня. Он одним рывком наклонился к ней ещё ближе. Теперь он мог почувствовать лёгкий аромат ее духов. Такой желанный и недоступный одновременно. — Возможно я буду жалеть. Рон поцеловал Гермиону. Оцепеневшая девушка неподвижно стояла возле стенки иногда моргая. Это был ее друг. Ее милый рыжий Рон. Он не должен был…но сделал. Секундный поцелуй и парень откидывает девушку в сторону. — Мне очень жаль, Гермиона, очень. Уизли будто выдавливает из себя слова, больно сглатывая. Грейнджер даже и слушать не хотела, она со всех ног рванула в спальню. Это было слишком. — О, Гермиона. А мы тут в карты играем. — Джинни радостно встретила подругу. — Эй, Патил, ты жульничаешь! Гермиона, будешь с нами? Гриффиндорка стёрла кровь из губы (Рон не был нежен) и постаралась сделать свой обычный вид: — Нет, спасибо, устала очень. Лучше пойду в душ. Подруги лишь развели руками, мол, опять на свидание была. Дрожащими руками она все такие открывает кран. Как же все могла так круто изменится? Когда она упустила этот поворот? Отражение в зеркале совсем не радовало: замученная и…обречённая? Но чем? Гермиона присела на корточки возле ванны. Спина вздрогнула от холодного прикосновения. Она просто не понимает. Стук в дверь расшевелил гриффиндорку. — Гермиона, — голос Джинни всегда был мягким, — все… хорошо? Ты какая-то растерянная? Может тебе помочь? — Все хорошо. Твердое и ясное. И такое лживое. Сколько раз, в период обучение, она это произносила? Миллион? Два? Гермиона сразу и не вспомнит. Все началось на первом курсе. Первый урок в ее жизни. Такой важный. Первая встреча со Слизерином. После той взбучки в коридоре «все хорошо», стало отличным прикрытием от лишних распросов. «Грязнокровка, уйди прочь. От тебя воняет. Ты такая уродина. Страшная зубрила. Крыса. Подстилка. Шавка. Лесной тролль…» И на каждое один ответ: "Все хорошо". Но таким это не было. Да, был Виктор, любимый мальчик. Да, был преданный Гарри. Джинни. Но что-то Гермиону мучило. — Знаешь, Грейнджер, — Малфой неспешно идёт к ней. — Возможно, только возможно, когда твой болгарин уедет, тебя может ожидать опасность? Этот разговор, а столовой после третьего урока Гермиона помнит до сих пор. — Ну вот представь, — Драко садится на край стола, в его руках красное яблоко. — Девочки, которым он нравится, будут рады вырвать тебе все волосы. Будет забавно на это смотреть. — Зачем ты мне это говоришь? — отвлекаясь от эссе говорит девушка. — Что тебе с этого? — Считаю, — Драко расплывается в улыбке, — что это будет зрелище. — Малфой, — девушка устало поднимает на него глаза, — тебе не надоело? Моя жизнь никак не зависит от Виктора. Гермиону до сих пор трусит от той зловещей улыбки парня. — Гермиона, — снова доносится голос подруги, — может все-таки чем-то помочь? Да, помоги, верни время вспять. Лучше бы Гермиона тогда легла спать. — Нет, Джинни, просто находилась. Ещё нужно вещи сложить. Я поеду домой на пару дней. Джинни промичала что-то нечленораздельное. Гермиона закрыла глаза, опустила голову на колени. Она просто немного отдохнёт. Проснулась девушка от того, что ее ноги затекли от сидячего положения. Еле встав, ухватившись за раковину, Гермиона посмотрела в окно — луна во всю разгуливала по небосводу. — Да, засиделась. — Прошептала девушка. — Интересно, сколько времени? В спальне было тихо. Все девочки уже давно спали. На часах было пол третьего. Луна освещала шпиль от корабля. Гермионе сразу стало легче. Он так близко. Гриффиндорка ещё долго не могла заснуть. Ей нужно разобраться в себе.