Фокус

В университете студенты во время карточной игры рангов заботились больше не о том, как бы заполучить карту короля, а о том, как бы не нагрянуть на джокера. Этот факт позволял быть уверенной, что не все малое количество учеников будет мешать мне сохранить статус на предстоящих играх. Некоторые из учеников были бы рады не участвовать в этой игре вообще, но за такой расклад они карались автоматическим присуждением им ранга джокера. На протяжении всего дня я раздумывала над будущими играми, постоянно уверяя себя, что ни в коем случае не проиграю. Так и есть: лишь единицы захотят поохотиться за королевской мастью, а на моей стороне подчиненные, которые беспрекословно окажут содействие лишь мне — их королеве. В первые два месяца моего правления я не думала о том, как придётся напрягаться во всей этой авантюре. Система иерархии этого учебного заведения казалась мне абсурдной, но я не предпринимала никаких действий, поскольку джокером или низшим рангом так таковым не являлась, и меня это устраивало. Стоило бы на совсем поменять универ, если бы мой нерадивый папаша не заплатил за обучение на три года вперёд, а, сбегая от мамы, предупредил, что на оставшийся год пришлет деньги позже. При воспоминаниях об отце я тут же наряду с этим представляю лицо матери. Эти синяки и впалые щеки, худощавое тело, которое заполнено дымом дешёвых сигарет, выпавшие волосы с проседью. Она была похожа на гребанную проститутку, которую давно трахают каждый вечер в одно и то же время. Телевизор работал не переставая. Я специально открывала окошко в зале, чтобы сигаретные отходы выветривались на улицу. Мама вставала со своего места лишь только чтобы сходить в туалет. Мне было жаль эту женщину, а она винила во всех своих неудачах меня. Я была внебрачным ребёнком, понятное дело, и любви ни от отца, ни от матери не получила в должной мере. Уже после свадьбы родители не стали заводить ещё одного спиногрыза. Я выросла так — сама по себе. Родители не трогали меня: помню, как мама нянчилась со мной изредка, а потом ей это надоедало, и она просила присмотреть за мной либо отца, либо дедушку Роба. Во мне выросли хоть какие-то человеческие качества только благодаря ему — любимому соседу, одинокому старику с благородной улыбкой и любителю рассказывать сказки дедушке Робу. Робин не имел детей, а жена его ушла из жизни очень рано. Он тоже жил сам по себе, встречая очередной день улыбкой. Я всегда слушала его с особой внимательностью, он научил меня многому. Можно сказать, всему тому, чего я не получила от мамы с папой. И это все, рассказанное им, было наполнено добротой и состраданием. Роб часто переезжал из одного штата в другой, как говорил, это было мечтой его покойной жены — увидеть весь свет. Поэтому его истории содержали больше правды, чем выдумки. Так получилось, что корни во мне были эгоистичны, в какой-то мере жестоки и равнодушны, а взращенное растение на поверхности показывали мою душевную красоту, мягкость. Я умела нормально общаться с людьми: здоровалась с соседками, когда выносила мусор, отвечала им, как поживает мама и что в школе у меня стоят хорошие отметки, а ещё то, что я на днях ходила погулять с друзьями. Соседки видели во мне прекрасного ребёнка и считали мою мама отличной матерью, раз воспитала такое чудо. Я верила им, думала, какой же я хороший ребёнок, и Санта обязательно за это привезет мне на Рождество лучший подарок. Но, правда, на самом деле даже не подозревала о своей истинной сущности. Меня испортили уже с рождения, и никакая воспитательная процедура не вырвет из души прогнивший корень равнодушия ко всему окружающему. Если меня научили быть такой, какой все хотели видеть Эрзу Скарлет, то я была именно такой. А когда мои собственные взгляды, мнение получили осознание, уже трудно было сдерживать пыл. Я закончила школу, устроив грандиозный скандал с учителем математики. Что здесь такого? — спросит кто. А то, что ненавидела я этот предмет и его преподавателя со средней школы, но все эти годы силой вынуждала себя тянуть улыбку до ушей и кивать каждому его слову, мысленно стягивая свои пальцы у его шеи и сдавливая кожу до костей. Я просто ждала, пока выпущусь, чтобы не терять ничего после ссоры. Меня теперь никто не мог остановить, однако и я не выходила за рамки дозволенного. Это было в исключительных случаях: мне нужно было сначала продумать ситуацию — не отразится ли мой поступок на мои же обстоятельства жизни — уж потом действовала. Поступив в университет, первая моя карточная игра прошла успешно — я держала в руках карту дамы. Мне жутко повезло, ведь Джувия познакомилась со мной на церемонии открытия в честь поступления новых студентов. Мы быстро сдружились только потому, что я я ей позволила, ибо чувствовала неладное в этом учебном заведении. Мне было необходимо завести друзей среди учащихся здесь не первый год. Она идеально подошла на эту роль и доходчиво разъяснила систему иерархии «Фейри». Я была ошеломлена. Никто не предупредил меня об этом, и я тут же восприняла эту новость негативно. Джу уверила меня, что все будет хорошо, и эта игра, проводимая раз в два месяца, не станет мне помехой. Тогда я ещё не понимала, что Локсар возьмётся за меня и мой статус. Она не позволяла опуститься мне до низших рангов, в особенности до джокера, так как глупых первогодкам они попадались чаще всего. Я спокойно училась со своими рангами дам, которые попадались мне из игры в игру. Настал момент, когда Джу вручила мне короля, и вместе с тем время, когда придётся самой побороться за получение высших рангов, а не надеяться на постороннюю помощь. Мне должны были во всем помогать мои подчиненные вальты и дамы, и все же я доверяла только себе, надеялась на свои силы. Первый месяц моего правления не вызывал ни у кого претензий, пока я не привыкла окончательно к этой роли и не вникла в свои возможности. У короля, оказалось, были и обязанности: подчиненные ждали от меня приказов по поводу издевательств над джокером и низшими рангами. Я до этого думала, что вальты и дамы делают все, чего захотят, без моего ведома. Мне не было интересно. Но все насмешки совершались по приказу короля и только. — Когда мы уже проучим нашего джокера? — Задали мне однажды неожиданный вопрос. — Занимайтесь этим сами, — отвернулась я, — Моё какое дело? Мой ответ не понравился оппоненту. Он дал это знать всем своим видом мне — королеве. — Так не бывает. Ты королева, твои слова — закон. При всем моем уважении, хочу напомнить, что без твоего ведома мы не имеем возможности что-либо предпринять по отношению к джокеру. Если не справляешься со своими… Я злобно глянула на парня, имя которого даже позабыла или не знала вовсе, а он притих. — Ну, ты знаешь, о чем я. Не имею против тебя ничего, но остальные заскучали без веселья. Слово «веселье» показалось мне до боли ироничным. Джокером на время моего первого правления был первогодка — мой сокурсник. В группе я особо не общалась ни с кем и его тоже не трогала. Думаю, он был несказанно рад. Но мне было все равно. — Даю добро. Хотя… — я было собралась уходить после брошенного без особого энтузиазма ответа и тут же вспомнила увиденную не раз картину. — Вы ведь и до этого доставали насмешками джокера. С чего бы меня спрашивать на этот раз? Вопрос был не случайным, а, наоборот, задан очень кстати, судя по необычной реакции вальта. Я сложила в голове за доли секунды предположительные варианты ответа, один из которых оказался с точностью верным. Примитивно. Валет, как мне показалось, закатил глаза и принялся взлохмачивать макушку. — Понимаешь, ребята думают, что ты, как бы мягче сказать… ролью королевы не особо интересуешься. А нам нужен настоящий лидер, приказам которого все беспринципно будут подчиняться. Жизнь в университете проходит обычным чередом, один день похож на другой. Все хотят встряски. На то и нужны джокеры. Унижай, кому не лень, и все такое… С недавних пор вся критика в мою сторону стала остро восприниматься мной. Какой-то переключатель запускал электрический заряд по телу. — Заткнись, — это было то, что нужно. По ответному выражению лица вальта я поняла, что сказала именно то слово, способное остановить его вдохновляющее нравоучение. Я сделала лицо повыразительнее и дала понять: его слова меня раздражают. В тот момент стало ясно — меня действительно разозлили так, что я была готова самостоятельно найти джокера и излить весь негатив на него. Неважно, в какой форме и в какие последствия это выльется для него — я была жутко зла. С этих пор я стала действовать, и более никто не подходил ко мне с недовольствами. Наверное, в начале я заставляла себя присутствовать на всех издевках над джокерами и управлять своими подчиненными, но затем это стало для меня довольно занимательным. Королева взошла на престол.