Амнезия

Наконец персонал больницы всё-таки услышал дикие вопли, издаваемые Дженни. Несколько человек ворвались в палату. Кто-то в спешке задел застывшего Кэмерона, и это вывело его из своего рода транса. Он тяжело поднялся со стула и, пошатываясь, побрёл в сторону двери. Ему не хотелось сейчас ничего — только убраться из этого места, не смотреть на бьющуюся в истерике Дженни. Потому что она забыла. Забыла, и всё это — лишь его вина. Внезапно кто-то дёрнул его за рукав куртки. Обернувшись, он сначала никого перед собой не увидел. Однако за рукав кто-то продолжал упорно тянуть, и Кэмерон опустил глаза вниз. Миниатюрная медсестра перепугано смотрела на него, и он тоже молча выжидал. Наконец девушка прочистила горло. — Что случилось? — Ничего. Просто она поняла, что ничего не помнит. Крики за их спинами стихли — успокоительное подействовало на удивление быстро. Кивнув, медсестра устремилась к своим коллегам, ответив на вопросительные взгляды быстро и однозначно, но это тихое слово врезалось в голову Кэмерона, оставив пылающий отпечаток в сознании. — Амнезия. Шумно выдохнув, он в один шаг пересёк комнату и выскочил в коридор, нарочно что есть силы хлопнув дверью.

***

Снова головная боль — но она словно бы и не покидала Дженни, хотя, надо признать, значительно уменьшилась. Девушка открыла глаза, ожидая увидеть белую окраску больничной палаты, но сумерки уже сгустились над городом, покрывая всё своим притухающим светом. Оно и к лучшему, не будет так резать глаза. Странное чувство опять прокралось в душу. Душу такую же пустую, как и стакан у прикроватной тумбочки. Сморгнув одинокую слезу, Дженни медленно села, свесив ноги с кровати. Голубая ночная рубашка, несмотря на всю длину, не могла скрыть кожу полностью, и даже в полутьме девушка разглядела множество мелких порезов, покрывавших всё тело. Откуда они? Что произошло с ней до того, как она попала в больницу? Почему, почему она не помнит ничего, кроме… Ничего. Вытащив катетер из вены, Дженни поморщилась. Игла, прикреплённая к длинной трубочке с капельницей, с тихим звуком упала на пол, но девушка всё равно вздрогнула — слишком громким показался он в этой мёртвой тишине. Ей даже послышалось эхо. Слегка подавшись вперёд, Дженни коснулась босыми ногами кафельного пола. Он был таким холодным, что сразу же захотелось сжаться в комочек под одеялом и оставаться там до самого утра, но что-то словно тянуло её встать и выйти в коридор. Согласившись со своим внутренним порывом, медленно, держась за стену, Дженни приблизилась к двери и, открыв её, покинула палату. Коридор почти пустовал. Основной свет уже потушили, и только на ресепшене сидела миниатюрная медсестра, та самая, что говорила несколькими часами ранее с Кэмероном. Она клевала носом над каким-то замызганным прошлогодним журнальчиком, но дежурство не давало ей права заснуть. Услышав, как дверь одной из палат тихо хлопнула, она сразу же встрепенулась и привстала, чтобы лучше оценить ситуацию. Поняв, что за пациентка решила прогуляться под луной, она быстренько вскочила со своего места и подлетела к Дженни, хватая её за руку. — Вам плохо? — Н-нет, — неуверенно ответила девушка. Несмотря на то, что и сама Дженни была довольно мала ростом, эта медсестра оказалась ещё более крошечной, и на фоне друг друга они выглядели как два ребёнка лет двенадцати и четырнадцати. Дженни бросила напряжённый взгляд на руку, которую так цепко держала медсестра. — Тогда Вам лучше вернуться в палату. Время позднее, — доброжелательно улыбнулась последняя. — Н-нет. — Нахмурившись, она смотрела на девушку напротив. — Вы знаете, что со мной произошло? Почему я здесь? Медсестра потупилась и отпустила руку пациентки. Разглаживая складки на халате, она тянула время в попытке решить, что сказать. Наконец она посмотрела в глаза Дженни. — Это не я должна Вам сообщать. Вернитесь в палату, пожалуйста. — Нет. — Казалось, её заело на этом несчастном слове, но что-то в мозгу переклинило, делая эти три буквы заветными. Медсестра устало вздохнула. — Хорошо, я… Я позвоню Вашему отцу. — Она быстро зашагала в сторону ресепшена, и уже спустя полминуты она набирала номер. Дженни стояла на месте как вкопанная. «Отцу», — эхом отдалось в голове последнее услышанное слово. Только теперь девушка поняла, что до этого момента ещё ни разу не задумывалась о своей семье. Медсестра сказала «отцу», но ничего не упомянула о матери. Почему? Они вообще были знакомы? А что из себя представляет отец? Дженни почувствовала горечь во рту. Голова была настолько пуста, никакой информации… А друзья, у неё были друзья? Парень?.. Тут появилась чёткая картинка, единственное лицо из прошлого, которое она помнила. Лицо Кэмерона, но ведь и с ним она фактически не знакома. Может, он вообще наврал про их отношения. Правда, зачем, непонятно. К тому же, он за что-то перед ней извинялся. Но в чём он мог быть виноват? — Он сказал, что скоро… Ой, простите, — осеклась медсестра, заметив слёзы в глазах Дженни. Женщина уже позвонила её отцу и сообщила, что дочь пришла в себя и желает его видеть. Не уточнила только, что ничего не помнит. — Ничего, всё нормально. Так что он сказал? — Он скоро подъедет. Рассеянно кивнув, Дженни направилась обратно в палату. Время тянулось непростительно медленно. Прошёл первый час, а за ним и второй, но никто так и не появлялся. Дженни лежала на своей койке на спине, наблюдая, как свет фар проезжающих мимо машин проносился по потолку, придавая ему желтоватый оттенок. Шум с улицы почти не проникал в палату, поэтому приходилось прислушиваться к тишине. К собственным мыслям. Час за часом они кружили, путались, сплетались в прочные клубки неразберихи, но память молчала. Ни одно чёртово воспоминание не могло пробиться сквозь прочную стену, выстроенную сознанием. Какая была у неё раньше жизнь? Чем она увлекалась? Кто её окружал? Ничего этого Дженни вспомнить не могла. Не получалось, как бы она не пыталась. Пустая, пустая голова, как чистый лист бумаги. Это было так ужасно — не знать, кто ты есть на самом деле. Совсем ничего. Ни единого отрывка не могла она вспомнить, и единственное, о чём девушка могла думать, что представляла — это блестящие от слёз глаза её недавнего посетителя. Она как сейчас слышала его приятный голос… Но за что он извинялся? Очевидно, за то, что сделал незадолго до того, как… что-то случилось. Внезапная мысль прорезалась сквозь пелену убийственного непонимания. Не слишком приятная, зато вполне логичная догадка: а вдруг Кэмерон хоть в малой доле виноват в том, что с ней произошло? Может, он создал какую-нибудь ситуацию, а как последствие, Дженни потеряла память. Но не одна только потеря собственных воспоминаний занимала её голову. Вытянув руку перед собой, девушка уставилась на множественные порезы и царапины. Откуда они взялись, Дженни могла только догадываться, хотя, вероятно, они появились тогда же, когда пропала память. Девушка горько усмехнулась в темноту. Такое взаимозамещение казалось парадоксальным и смешным. Однако, снова отдаться истерии ей не удалось. Дверь палаты распахнулась, и в помещение вместе с запахом улицы ворвался какой-то мужчина. Остановившись посередине комнаты, он судорожно вздохнул. Дженни медленно села на кровати, поджав под себя ноги. Спустя несколько секунд в палате включился свет, медсестра тактично выскользнула за дверь, оставляя отца и дочь наедине. Девушка, щурясь с непривычки, разглядывала человека перед собой. Высокий, статный, с щетиной двух-, максимум трёхдневной давности. Всклоченные тёмно-русые волосы, на пору тонов темнее, чем у неё самой. Заплаканные глаза. Почему, как только она пришла в себя, все вокруг постоянно плачут? — Дженни. Девушка молча смотрела на отца, но никак не могла признать в нём ничего своего, родного. Просто человек. Совершенно чужой человек. Никаких эмоций. Мужчина сделал маленький, неуверенный шажочек вперёд, к кровати. Ещё один. От ступал так, будто боялся спугнуть трусливого зверька. Дженни же просто напряжённо наблюдала за его приближением. В какой-то момент ей захотелось отпрянуть, закричать что есть силы, что всё это происходит не с ней, но она упорно сидела и не шевелилась. Опустившись перед ней на корточки, мужчина заглянул ей в глаза. Теперь их лица находились на одном уровне. — Дженни, это я… Ты меня помнишь? В ответ девушка лишь еле заметно мотнула головой. — Я твой папа. — Снова молчание. Мужчина протянул руку к лицу дочери, но, заметив, как затравленно она уставилась на её приближение, сразу же опустил. — Ты и правда ничего не помнишь. Он смотрел в глаза Дженни, совершенно такие же, как у её матери. Цвета стали. Он очень надеялся, что и силу характера девушка унаследовала от Роуз. — Дженни… ты хочешь домой? — после небольшой паузы снова заговорил он. — Да. Это слово прозвучало так резко, что от неожиданности мужчина едва не вздрогнул. Словно хлыст, полоснуло оно по сознанию, и сразу же вспомнился звонкий смех Дженни. Прежней Дженни. Той Дженни, о которой она сама забыла. Кивнув, мужчина поборол желание сгрести дочь в охапку и просто поднялся на ноги. — Я поговорю с врачом. Думаю, проблем быть не должно, нужно только разобраться с документами. Получив очередной кивок, он вышел из палаты. Под пристальным взглядом медсестры, наблюдавшей из-за стойки ресепшена, он облокотился спиной о дверь. Дженни ещё ничего не знает о том, что произошло с её мамой, и он совершенно не понимал, как ей об этом сказать.