Never Have I Ever

Третья неделя декабря — самая любимая неделя студентов всей Европы. Экзамены сданы, Рождество приближается, и перед тем, как вернуться в родной город, можно отлично отметить окончание длинных и скучных лекций, сложных семинаров и сдачу проектов. — Чья теперь очередь? — кричит Келли, — Луи, твоя? В комнате шумно, накурено и пьяно. Из разных углов квартиры доносятся стоны, визги, смех, и каждый делает то, что ему заблагорассудится. В этом доме нет никаких ограничений и никто не посмотрит косо в твою сторону, если тебе придет в голову безумная идея — скорее ее радостно поддержат. Близнецы Стайлс знают толк в вечеринках. Вернее, Эдвард знает, а Гарри некуда деваться от гиперобщительного брата, и он просто позволяет ему веселиться как ему хочется. Нельзя сказать, что когда-то ему это не нравилось, можно просто веселиться сколько угодно и не думать о гостях и хватит ли алкоголя. Хорошо еще, что их квартира в квартале где селится в основном всякая богема и студенты. Люди спокойные, не озабочены шумом из-за стены и полицию без надобности вызывать не станут. А тем более сейчас, под конец семестра, поэтому можно расслабиться и сидя на полу продолжить попытку напиться до беспамятства, играя в старую добрую игру. — Да, пожалуй, я, пусть буду я! — перекрикивает шум Луи, сжимая в руке бокал с ромом разбавленным колой. — Я никогда не… не танцевал стриптиз! Пара девушек и Эдвард дружно выпили по глотку. Никто не удивляется, что Эд танцевал стриптиз — у парня начисто отсутствуют тормоза, и если бы он не танцевал его до этого момента, то исполнил бы его прямо сейчас. — Так, теперь я, — перекрикивая толпу, провозглашает Сара. — Я никогда не целовалась с девушкой! Пьют почти все, исключая Гарри и Сару. И Луи заинтересовано смотрит на Стайлса-младшего. Да, всего на какой-то час, но младше. Он общается с обоими, но сблизиться не успел, так как перешел в колледж с середины курса. И если Эд для Луи что-то вроде открытой книги, которую легко и увлекательно читать в выходные дни, то Гарри, продолжая ассоциацию с литературой, кажется сложным произведением. Все время кажется, что он не так прост, что если подковырнуть, то найдется много интересного, может быть даже загадочного. И Луи иногда задумывается об этом, пытаясь понять, что на самом деле скрывается под милой улыбкой и каким-то неуместным для первокурсника самоконтролем. И вот сейчас такая новость! То, что Гарри не целовался с девушками, просто подарок. Он слишком гей, или просто настолько невинный? Через секунду он получит ответ — не один он заметил, что Гарри не притронулся к бокалу. — О, Гарри. Как же так? — Келли от удивления опустошает стакан до дна и тянется за новой порцией пива. — Кэл, не будь дурой. Если Джемма гетеросексуальна, я — бисексуал, то кем может быть Гарри? Конечно, только геем! — радостно вопит Эдвард. — У нас идеальная семья, полный набор фриков. Но я — самый счастливый… — Эдвард, заткнись, за полгода ты перетрахал полкампуса, конечно, ты самый счастливый парень в этой комнате! — Бэн кидает в сияющего парня подушкой. — О нет! Я не только перетрахал, я и … — Эдвард! — рявкает Гарри. — Избавь нас от подробностей своих похождений. Мы продолжаем пить или нет? Я хочу поскорее забыть мистера Абрамсона и его тупой курс психологии отношений. Итак… Я никогда не занимался групповым сексом. Луи осматривает присутствующих — никто не пьет. Надо же, никто, даже Эд. — Да уж, Гарри, с тобой сложно играть, — натянуто улыбается Бэн. — Такими темпами мы долго не сможем напиться. Я никогда не… Эдвард задумчиво кусает губу и барабанит длинными пальцами по коленке, он не слышит, что там говорит Бэн, просто автоматически делает глоток. И ведь правда, он никогда не занимался сексом больше чем с одним человеком одновременно. Это должно быть забавно. Он осматривает присутствующих. Тех, кто не играл, он даже не берет в расчет, они все или зануды, или уже напились, или заняты друг другом. Разбивать пары он не любит — секс не должен приносить проблемы в виде слез истеричных партнеров, а только чистое удовольствие. Он делает еще один глоток и переводит взгляд с одного человека на другого. Сара и Келли… нет, с ними потом не оберешься проблем — приставучие до ужаса. Бэн натурал и не согласится с ним лечь в одну постель даже чтобы разделить одну девушку. Сэнди? Уже было. Пол? При всем желании у него не встанет на Пола. Луи… Луи и Гарри. Это все, кто остался. Гарри. Брат и вообще родная кровь… но если трахать кого-то одного, то это ведь не считается? Но где Гарри и где авантюризм? Нет, не выйдет ничего. А так жаль, Эд не любит проигрывать, даже там, где это по сути не возможно. Но да ладно, он наверстает упущенное немного позже. И все же, хороший секс никто не отменял, даже пусть и вдвоем. Эдвард внимательно смотрит на Томлинсона — хорош, конечно. Яркий. Эмоциональный. Шикарные губы и идеальная задница. Отличный кандидат. — Томлинсон! — окрикивает он парня. — Стайлс! — в тон ему отвечает хриплый голос. — Покурить не хочешь? Луи улыбается. Он хорошо знает таких людей, как Эдвард — это совершенно непредсказуемые, но легко читаемые личности. Его зацепило то, что он не участвовал в групповом сексе и не выделился из толпы, и тут же хочет наверстать упущенное. Итак, он, Луи, первый кандидат. И он совсем не против. Не против подобного эксперимента. Только вот, кто же будет третьим в их компании? — Конечно, — отвечает он, поднимаясь. — На кухню? Они проходят по коридору, Эд открывает запертую от посторонних комнату (как в начале вечера объяснил Эд — Гарри не переживет, если на кухне кто-то будет трахаться, и она всегда закрыта на время вечеринок). Луи усаживается на подоконник, подкуривает сигарету и улыбается кудрявому парню: — Что ты хотел? Эд подходит совсем близко, становится между раздвинутых ног Луи и наклоняется к губам. — Я бы хотел тебя, — едва слышно произносит он. — Останешься? — Как бы ты меня хотел? — Луи улыбается, легко целует губы Эда. — Я хочу тебя разложить на кровати, вылизать, растянуть, как следует, и трахать до утра. А, может, ты хочешь трахнуть меня, м? — Эд достает из пальцев Луи сигарету, затягивается и выпускает дым вверх, подставляя шею, и Луи не разочаровывает его — целует, покусывает, оставляя красноватый след. — Давай начнем с первого варианта, — он чувствует, как напрягаются бедра парня и смело кладет руку на ширинку, слегка сжимая напрягшийся член. — А кто еще будет, Эд? Ты же хочешь втроем. — Ты умный, Луи. Мне нравится, — он проводит пальцем по скуле. — И красивый. Я бы хотел втроем, но не знаю, кого позвать. Может, в другой раз? Ты потерпишь, пока я найду третьего? — Я хочу, чтобы это был твой брат, — Луи расстегивает пуговицу на светлых джинсах и, просунув руку внутрь, обхватывает ягодицу, сжимает, дразнит. — Он не согласится. Он слишком рациональный и правильный для этого. — Эд ерзает, просит больше, и Луи гладит между ягодиц. — А мы его не будем спрашивать. Пусть он выпьет побольше, заснет, а дальше мы будем импровизировать, — пальцы Луи, наконец, соскальзывают, и он с удивлением обнаруживает, что Эд отлично подготовился к вечеру. Свободной рукой он расстегивает ширинку, и парень помогает ему стянуть джинсы, вместе с бельем. — А ты времени даром не терял, — улыбается Луи, проникая одним пальцем. — Никогда не знаешь, как закончится вечер, — отвечает Эдвард и охает, когда губы парня мягко накрывают его член. Сигарета обжигает пальцы, он нетерпеливо сминает ее в пепельнице и опускает ладонь на макушку Луи.