Learning to love

Чонгуку совсем не нравится, когда Чимин куда-то уходит вместе с Тэхёном, ничего не сказав. Он даже входную дверь запер, а ключ спрятал в самой жопе мира. Но даже это не остановило Чимина. Чонгук злится, когда Пак не слушается, тепло улыбается Тэхёну и касается его руки ненавязчиво и случайно. Почему именно он, а не Чонгук? Чем он хуже? Такие вопросы не дают покоя макнэ уже гребанные три часа. Чимин ходит весёлый и совсем не замечает вокруг Чонгука тёмную ауру и прикованный к себе его взгляд. И в один день, ревность поспособствовала принятию решения. Чонгук ловит Чимина в коридоре и прикасается к его губам. Черноволосый смотрит на него непонимающе, упираясь ладонями в его грудь. — Что за порывы нежности? — спрашивает он, оторвавшись. — А ты хочешь, чтобы я тебя грубо поимел? — Никак не хочу, — Чи разворачивается, чтобы уйти, но Чонгук преграждает ему путь, резко прижав к себе. — Пусти! Я не хочу трахаться. — А я и не прошу, — хмыкнул Чонгук, зарываясь носом в чёрную макушку. — Но ты намекал, — продолжил возражать Пак, пытаясь выбраться из крепкого захвата. — Давай постоим немного так, хотя бы минуту, — шепчет ему на ухо макнэ, сжимая в своих объятиях сильнее, вызвав у старшего тихий писк. — Что это с тобой? — негодует парень, но все-таки обнимает в ответ. — Ты знаешь, что ты очень красивый? — проигнорировал вопрос Чонгук. Чимин усмехается. — Ты не ответил на мой вопрос. — Ты тоже. — Но я первый. — Вот и отвечать будешь первым. Пак недовольно цокает и вздыхает, сделав ещё одну неудачную попытку выскользнуть из объятий младшего. — Красивым я бываю только во время секса. — Почему это? — Потому что мне так говорят, когда делают это. В остальное же время я уродливая и дорогая шлюха. Я ответил на твой вопрос, теперь отвечай ты. Чонгук смотрит удивленным и несколько растерявшимся взглядом. Он был озадачен и совсем не ожидал такого ответа, соответственно реакция у него была вполне ожидаемой. Чимин же удерживается от мысли сейчас заплакать, осознав всю свою никчемность. Конечно. Меня не воспринимают, как человека. Для всех я — просто шлюха, которую можно иметь когда захочется, в любое время суток. А ведь и правда. Все, кто знают его секрет, так и считают. И им абсолютно все равно, хотел ли этого сам Чимин или нет. Раз стал шлюхой, значит шлюха. А пункт о его мнении не входит в их списки. Чонгук медлит с ответом, и Чимину начинает казаться, что в этом мире это нормально — не отвечать на вопрос. Но Чон хватает его за подбородок и смотрит серьёзно, что по телу парня прошелся табун мурашек от лёгкого испуга. — А я лично считаю, что ты красивый неважно где и когда. У тебя добрые глаза и нежная кожа, — произнес Чонгук. Чимин издаёт горький смешок, опуская взгляд в пол, но младший его снова заставляет посмотреть себе в глаза. — Поверь мне. — Я не могу, — у Пака на глазах слезы. — Пусти. — Чимин, — Чонгук наблюдает за подрагивающими ресницами и не даёт парню уйти, все также придерживая его за подбородок рукой, а другой — за талию к себе. — Что мне сделать такое, чтобы ты поверил? — Дело не в этом. Люди обращают внимание только на внешность, а мои внутренние чувства их совсем не интересуют! — Чимин срывается на крик. — Боже, за что мне это? Я не хотел такой жизни! Чонгук хмурит брови. Ему это определённо не нравится. Не нравится, что Чимин сейчас перед ним весь разбитый и плачущий, как девчонка, трет руками глаза и забавно шмыгает носом. Его ладонь с нажимом ложится на чиминов затылок, привлекая к себе и своим губам. Пак смотрит мутно, чувствуя как касаются его мягкие и властные губы. Колени подкашиваются, парень обмяк в руках макнэ, уже не пытаясь оттолкнуть, и сжимает его плечи коротенькими пальчиками. У него уже заканчивается кислород в легких, но отрываться от минутной близости почему-то не хотелось. Чимин прикрывает глаза. Чонгук через несколько секунд нехотя отстраняется и смахивает с алеющих щек черноволосого скатывающиеся слезы. — Может другие люди и не интересуются твоими чувствами, зато я знаю, что у тебя не только красивая внешность, но и добрая душа, — произносит Чонгук практически шепотом, заглядывая в заплаканные глаза. Чимин успокаивается довольно быстро, вот только назрела куча вопросов по поводу, почему Чонгук так странно себя ведёт. Он не засмеялся, когда Чимин заплакал, не затащил его в комнату и не бросил на кровать, как раньше это делал, и не начал заниматься с ним этим, а просто прижал к себе, что для него нехарактерно, и говорил такие речи, что заставило Пака впасть в ступор. И руки у него были необычайно теплыми, и взгляд не садистский, и нет этой привычной ухмылки, не сулящей ничего хорошего. Чонгука словно подменили. У Чимина даже промелькнула мысль, что Чон страдает раздвоением личности. Он наблюдает, как ладонь перемещается с талии наверх, пальцы которой немного больно впиваются в хрупкое плечо, и Чимин тут же вспоминает. — Ты так и не ответил на мой вопрос. — Это сейчас так важно? — отмахивается Чонгук, возвращая себе привычную ухмылку и хищный взгляд. Чимина всегда передергивало от такого выражения лица Чона. И сейчас тоже не исключение. Правая рука Чонгука по-хозяйски забирается под футболку. Чимин шипит и пихает Чона в бок, показывая всем своим видом, что это ему не нравится. Чонгук же улыбается невинно. — Тебе бы ещё кошачьи ушки и хвост, — подчеркнул он, наблюдая за тем, как лицо у парня краснеет от злости, а миниатюрные ладошки сжимаются в кулаки. — Извращенец! — Ты такой милый, когда злишься, — хихикнул макнэ, уклонившись от Чиминова удара, направленного ногой в его достоинство. Он перехватил его руки, сделав уверенный шаг вперёд, отчего Чимину пришлось сделать такой же шаг, только назад, и припадает губами к чувствительной шее, вызвав у старшего удивленный вздох. Кожа черноволосого тут же покрылась мурашками. Чонгук, не отрываясь, нежно проводит большим пальцем по нижней губе. А Чимин не понимает, почему так дрожит от чувствительных прикосновений и позволяет макнэ засовывать пальцы в свой рот, ласкающие язык. Чонгук всасывает нежную кожу на шее, чуть прикусывая её. — Стой, не надо, — Чимин попытался вскрикнуть, но вместо этого получилось что-то похожее на глухой и неуверенный писк, будто парень сомневался в своих словах и не мог понять, нравятся ли ему все эти ласки и томные слова, которые шепчут ему на ушко. Он прекрасно понимал, что Чонгук не остановится, желая заполучить желаемое. Но, к его удивлению, макнэ сразу же отстранился, смотря разочарованными глазами куда-то в сторону, но не на Чимина. — Прости, я увлёкся. И эти слова шокировали Пака не только своим смыслом, но и тем, что произнес их Чон-мать-его-Чонгук. Тот, кто купил Чимина только для того, чтобы доставлять себе (а может и Чимину) удовольствие. Но все пошло совсем не в то русло, как ожидал Пак. Вместо каждодневного секса, у него появились друзья, Чимин встретил своего старого друга Тэхёна и, кажется, впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым. И все это благодаря ему, Чонгуку. Чимин и вправду ему благодарен за то, что дал парню ощутить себя живым. Пак смущенно кивает, тем самым показав что все в порядке, и он не злится на Чона. Чонгук рассеянно улыбается и сжимает пальцами волосы на своем затылке, после чего они идут в гостиную, где царил почему-то шум и гам. — Чего разорались? Намджун-хен снова что-то сломал? — вздыхает макнэ, одарив каждого, в том числе и самого Чимина, который не понимал сути происходящего, быстрым взглядом. — Эй, вообще-то это обидно, — насупился Рэпмон, скрестив руки на груди. — Подумаешь, один раз дверь не в ту сторону открыл. — Но она же все равно сломалась, — улыбнулся Тэхён, а потом обращается к вошедшим. — А случилось... — Ничего не случилось, — оборвал его Хосок довольно грубым тоном, чем вызвал удивление у Чонгука и Чимина. — Почему ты злишься, Хосок-хен? — спросил тихо Пак, и все на него посмотрели. — Да так, ничего особенного, — голос у Хосока немного смягчился. Чон-старший понял, что срываться на черноволосого ему не надо, так как тот был не причём. — Просто кое-кто, — он взглянул презрительно на Тэхёна. — Слишком сильно любит играть словами. — Ну, Хоби, прости. Я же не виноват, что твое прозвище созвучно с пивом*, — рыжий соединил ладони и, все также лучезарно улыбаясь, опустил голову, показывая тем самым, что просит прощения. — Я тебе даже твой любимый коктейль приготовил. — То-то же, — хмыкнул Хоуп, принимая из рук стакан и удовлетворенно кивая, дав всем остальным понять, что Тэ с успехом прощен. — Ну раз на то пошло, — улыбнулся Джин. — Почему бы нам не сыграть в приставку? — А что? Неплохая идея, если, конечно, Чонгук не против, — согласно кивнул Юнги и выжидающе посмотрел на макнэ. — Я не против, приставок на всех хватит, — улыбнулся Чон, тут же направившись с остальными наверх. Чимин остался стоять на месте, с подозрением смотря на отложенный Хосоком напиток. — Что, Чимин, ни разу не пробовал? — спросил выходящий из комнаты Хоуп. Пак неуверенно кивнул. — Попробуй, штука вкусная, — и Чимин, снова кивнув, немного отпил и тут же округлил глаза. Хосок улыбнулся, понимая, что тому безумно понравилось. — Если хочешь, можешь допить, — сказал он, полностью скрывшись в коридоре. Чимин облизнул губы, ощущая на их вкус молока, ежевики и клубники. Был ещё слабый аромат шоколада. Парень и не заметил, как залпом осушил стакан. — Вкусно, — сказал сам себе Чимин и тут же почувствовал приятную тяжесть внизу живота. Через узкие джинсы был очень хорошо виден выпирающиеся бугорок в районе паха, и Чимин закусил губу, чувствуя, как сильно упирается в джинсовую ткань его собственное возбуждение. Парень и понять ничего не успел, как в голову полезли довольно неприличные мысли, и контролировать себя и свое тело стало сложно. У Чимина на виске образовались крохотные капельки пота, коленки подкосились, а возбуждение все усиливалось, отчего закружилась голова. Неправильный коктейль какой-то... Чимин плохо соображал, остро чувствуя подкатывающийся к горлу ком, а потом вообще перестал о чем-либо думать, на ватных ногах шагая в сторону чонгуковой спальни, которую макнэ с ним разделяет только по своей воле. Пак падает на мягкую кровать тут же зарываясь носом в простыни. Обычно, когда человек начинает чувствовать себя неважно, его тянет полежать, и все потихоньку проходит. Но Чимин себя начал чувствовать только хуже. Возбуждение, распространившееся по всему телу, мешало здраво рассуждать. Однако парень понимал что это такое. Он знает, что лучше не высовываться, пока все не пройдёт. Иначе ему снесет крышу, и начнутся проблемы. Чимин, спустя несколько минут, тихо вышел в коридор, облокачиваясь о стену. Из-за этого странного коктейля только ещё больше захотелось пить. Он бесшумно попадает на кухню и уже тянется к графину с водой, как слышит за собой приближающиеся шаги босых ног. Чимин не оборачивается, мысленно ругая себя за любовь носить узкие джинсы, через ткань которых можно легко заметить все стадии возбуждения. Внезапно на его плечо легла чья-то голова, а руками обвили талию, закрепив их в замок на чиминовом животе. Черноволосый застыл, чуть не выронив практически заполненный до краев стакан, и чуть повернул голову, тут же встретившись с тэхеновым взглядом. — Тэхён-а? — Привет, Чимин-и, — протянул заплетающимся языком Ким у самого уха, что Пак без труда смог почувствовать запах алкоголя. — Тэхён-а, ты пил? — Не...да. Мы с ребятами решили: кто проиграет, играя в приставку, тот выпьет стакан мохито. — И сколько же ты выпил? — поморщившись, Чимин развернулся и попытался отстраниться, ибо от Кима сейчас разило уж слишком сильно. — Ммм...может пять или шесть. А может и все десять! — Минни, давай поиграем. — Нет, Тэхён, ты еле на ногах держишься, тебе надо поспать, — Чимина и самого потряхивало, но парень держался изо всех сил не подавать виду и мысленно благодарил Чонгука, который, увидев довольно скудный гардероб черноволосого, купил ему парочку длинных кофт, как раз таки умеющих скрывать стояк в штанах. Тэхён мотнул головой, но Пак все равно потащил его в спальню, схватив за руку. Ким не сопротивлялся, уверенно следуя за ним, хоть немного и поскальзывался, и путался в собственных ногах. — Давай, ложись и отдыхай, — Чимин указал на кровать и собирался уже побыстрее уйти, однако дверь перед ним тут же захлопнул рыжий Ким. — Тэ? Что ты делаешь? Вместо ответа, парень берет его руку, а потом прислоняет к своему паху. Чимин округляет глаза, ощутив бугорок на тэхеновых джинсах, и пытается выдернуть руку, но Тэхён крепко держит её, а потом начинает водить по своему паху, довольно поскуливая. — П-прекрати, это омерзительно, — у Чимина стучат зубы от страха, и дрожат колени. — Омерзительно? — приподнимает брови Тэхён, толкая его на кровать, тут же насаживаясь сверху. — А, по-моему, очень даже возбуждающе, ты так не считаешь? — Слезь с меня, пожалуйста, — просит с дрожью в голосе Пак, пытаясь выбраться из-под тела Кима. — Зачем? Я хочу тебя, Минни, давай поиграем. Я же вижу, что ты хочешь этого, — проводит пальцем по выпуклости на джинсах, отчего Чимин стискивает зубы, вцепившись пальцами в простынь. — Пусти, я буду кричать. — Не думаю, что кто-то услышит, так что кричи, сколько хочешь. После этих слов Ким ладонью нажимает на промежность, и Чимин дергается, теряя над собой контроль. Тэхён довольно облизывается, повторяя свои движения до тех пор, пока Чимин сам не начинает толкаться в его ладонь. — Видишь? Это приятно. Но будет ещё приятнее, когда я войду в тебя. Тэ наклоняется, тут же припадая к чиминовым губам, не давая тому воспользоваться руками. Он трется задницей о бедро черноволосого, ловя вибрацию его стонов собственными губами, и это так возбуждало и будоражило кровь, что хотелось наплевать на принципы и остатки разума и заполучить желаемое. — Почему ты дрожишь? Тебе холодно? — отстранившись ненадолго, спрашивает Ким, стянув с себя и Чимина кофты и касаясь к затвердевшим соскам подушечками пальцев. — А, я понял, просто ты чувствительный, — протянул он самодовольно. Пак рвано и глубоко дышит, его щеки покрылись краской, и губы подрагивали от желания прикоснуться к ним. Тэхён ласкает языком соски, гладит впалый живот, пока Чимин зажимает себе руками рот, стараясь не стонать и вообще не подавать голос. Но получается у него довольно плохо, ибо Ким гладит, целует и лижет там, где теряются последние капли терпения и рассудка. Тэхён несильно кусает за сосок, и с губ черноволосого срывается громкий стон. — Тэхён-а, не надо! — Надо, Минни, — шепчет рыжий, постепенно двигаясь вниз, к пряжке ремня. Он с легкостью снимает со слабо сопротивляющегося парня джинсы и начинает имитировать толчки, дразня, из-за чего черноволосый начинает задыхаться. Ким также снимает с себя штаны, проводя рукой по собственному члену, жмурясь от волны удовольствия. Тэхён довольно грубо входит в парня, даже не растянув, и сдавленно рычит, когда Чимин, громко вскрикнув, начинает сжимать его член изнутри. — Айщ, какой ты узкий! — Мне больно, — всхлипнул Пак, чаще задышав и стиснув зубы. — Сейчас будет круто, поверь, — Тэхен начинает двигаться, постепенно ускоряя темп. Чимин скулит, закрыв лицо руками. Из-за коктейля, который он выпил, парень стал чувствовать немного другие ощущения, не такие уж и болезненные, но довольно приятные. Однако Пак все равно не мог привыкнуть к ощущениям и, чтобы не стонать слишком громко, кусает костяшку пальца, пытаясь отвлечься. Тэхён кончает ему на живот и валится на черноволосого, тут же засыпая. Чимин чувствует усталость и некую обиду и тоже проваливается в сон, решив для себя, что обдумает все, когда проснется.