Шелест зелёных листьев

Время: Тэйко, 3 год Шинтаро Мидорима, как и всегда, после уроков спешил на тренировку. Он обгонял других учеников, идущих по коридору, и совершенно случайно увидел бредущую навстречу Момои. В обычное время её сложно было не заметить, равно как и проблемно скрыться от неё, но сейчас она шла поникшая, с опущенной головой, и Шинтаро едва её не пропустил. А ведь именно сегодня он рассчитывал на свою копию данных о следующем противнике. — Отдай мне доклад, Момои, — попросил он без долгих предисловий. Обычно она всегда улыбалась, когда встречала кого-нибудь из клуба, но сейчас на её дрожащих губах не обозначилось даже подобие улыбки. Она пару раз моргнула, будто пыталась осознать смысл сказанного, потом подняла на него оказавшиеся влажными розовые глаза и почти машинально отдала папку. Которую до этого прижимала к себе, как щит. У Шинтаро возникла почему-то именно такая ассоциация. — Нет необходимости, — еле слышно пробормотала она. Он не мог не расслышать, что в её голосе — тоже слёзы, хотя что она имела в виду, он совершенно не понял. — Что? — Так сказал Акаши-кун. «В следующем матче мы победим и без информации». Шинтаро медленно выдохнул. Удивления не было, только досада и раздражение. Он сам никогда не позволит себе выйти на игровую площадку в неведении, даже если резкие слова внезапно изменившегося Акаши по сути верны. Шинтаро бегло пролистал несколько страниц, и ни в одном досье не за что было зацепиться взглядом — и это только подтверждало мнение Акаши. Хотя и раньше Аоминэ лениво отмахивался от данных, что собирала Момои. Мурасакибара вообще никогда не интересовался, предпочитая получать указания непосредственно от капитана или тренера. И даже Кисэ, пожимая плечами, удивлялся, зачем всё это. А теперь Акаши окончательно подвёл черту. Шинтаро не собирался следовать за ними, ясное дело. Пусть они не ходят на тренировки и не интересуются, кто следующий противник, он не откажется от своего пути. — Рада, что хоть кому-то это нужно, — добавила она со вздохом. Шинтаро снова быстро глянул на неё, и ему вспомнилось, как она когда-то говорила: «Мне нравится, что я не обычный менеджер, который носит полотенца в стирку и подаёт игрокам воду. Это, конечно, тоже важно, но я знаю, что способна на большее, Мидорин. А сбор и анализ информации — это мой баскетбол, так я могу играть наравне с теми, кто мне дорог. Будь то Дай-чан, Тэцу-кун, ты или остальные из клуба». Наверное, терять такое тоже было горько. И он ответил, поправляя свободной рукой очки: — Я всегда очень тщательно готовлюсь к матчам, ясное дело. — Да, я знаю, Мидорин, — отозвалась Момои, улыбаясь сдержанно и печально. — Я знаю. А Шинтаро в свою очередь знал, что она тоже всегда ответственно относится к своим обязанностям. К примеру, этот отчёт, что он держал в руках, потребовал от неё немало усилий: не один день усердных поисков в интернете, десяток просмотренных матчей и якобы случайное знакомство с парнями из второго состава того клуба. Впрочем, в самом начале Момои приходилось работать ещё больше. В то время она частенько приходила к нему за советом, прежде чем отдать отчёты Акаши. Она собирала очень много информации, в которой зачастую ещё не могла сориентироваться, а он помогал увязать и структурировать все эти данные. Они сидели вечерами в пустых классах или плечом к плечу на полу в спортзале, обсуждая каждую возможную стратегию. И Момои всегда говорила, что очень ценит его помощь. Он протестовал, что старается для дела, а она, мило улыбаясь, отвечала: «Всё равно спасибо, Мидорин». А потом она постепенно стала сама лучше понимать, анализ удавался ей всё точнее, а там, где не хватало практических знаний, её выручала интуиция. И Шинтаро знал, что её дело — бесценно. Он уважал её умения, как и помнил, что они не единожды помогали прийти к победе. — Я возьму домой? — уточнил он, убирая папку со всеми досье в сумку. — Я сейчас в спортзал. Момои кивнула вместо ответа, а потом добавила: — Пока читаешь ты, Мидорин, то, что я делаю, совсем не бесполезно.