Восемь как один

Хакс попытался пробиться назад в тот проход, через который вышел, но обнаружил, что его отбрасывает Силой. Он не мог поверить, что сделал это. Если бы он просто согласился уйти, когда дух предлагал, он мог бы избавить рыцарей от одного или даже двух испытаний. Если бы его не было в их числе, рыцари бы не подверглись тому испытанию, которое Храм приготовил для него, и он мог бы убедиться, что Хатор раскусил этот трюк и также благополучно избежал ловушки. Ему следовало только сказать, что он сейчас же уйдёт. Он позволил своей гордости, своей жажде контроля встать на пути не только их миссии, но и блага своих товарищей. Он должен был вернуться. Он понятия не имел, как собирается объяснять это Мако. Хакс прислушался к комлинку, из которого доносились фальшивые вопли без единого отзвука настоящего голоса, которой сказал бы, что за ним идут. Он задавался вопросом, не случилось ли чего, не повернули ли они обратно, услышав крики из комлинков. Или произошло что-то ещё? Духи завладели комлинками, они могли сказать что угодно, используя его голос и велев им рваться прямиком к смерти. Он посмотрел на остальные галереи. В каждой находилось по рыцарю. Он оставил метку возле своей, проверил остальные и убедился, что когда пытается войти, его вновь отбрасывает невидимый толчок. — Я сказал, что покину это место, — прорычал Хакс, — я сказал, что уйду, если ты дашь мне с ними поговорить. Разве ты не хочешь, чтобы я ушёл? Дай мне поговорить, и я уйду и никогда не вернусь. Ответа не было. Этот дух, в отличие от своего предшественника, не казался враждебным по отношению к нему, но его вряд ли можно было назвать доброжелательным, несмотря на его речи. Он говорил с ним, как с ребёнком, обращался по имени, мягко журил и предлагал особое обхождение. Хакс предпочитал иметь дело с ним, а не с тем духом, что любил создавать иллюзии, но от этого было мало проку. Он услышал, как что-то приближается — громкие шаги, две пары ног. Он прислушался к каждому входу и обнаружил тот, из которого они доносились. Он заглянул внутрь и посветил туда. — Ай! Хакс, убери это с глаз моих! — крикнул Кайло. Хакс выключил фонарик, и через пару секунд Кайло ввалился в центральную комнату, соединяющую галереи. Он обернулся вовремя, и они оба как раз успели увидеть рыцаря, точно такого же, как тот, от которого Хакс убегал. Кайло поглядел на него, переводя слегка сбившееся дыхание, а потом повернулся к Хаксу. Тот не видел лица Кайло под шлемом, но мог слышать его искажённый голос, произнесший с недоверием: — Я думал, они… Думал, тебя ранили. Хакс приготовил длинный перечень вещей, за которые собирался извиниться. Он оттолкнул Кайло, оказался неспособен сократить прохождение ими испытаний и продолжал быть скорее обузой, чем ценным активом. Он уже собрался высказать всё это рыцарю, когда почувствовал, как вокруг него обвилась пара рук: — …Ты цел. Эти слова заставили его на миг замереть. Он не привык к такому. Хакс не мог припомнить случая, когда кто-нибудь ставил его благополучие выше миссии. Он совершил ужасную ошибку, возможно, даже две, и всё-таки в голосе Кайло звучало облегчение. Хакс с трудом мог оценить подобное: чтобы кто-то мог поставить кого-то ещё, кого угодно, выше цели или организации. Ставить самого себя превыше всего — с подобным Хакс прежде сталкивался, и хотя ему не нравилось такое, он мог это понять. Однако здесь было нечто совершенно другое. — Я в порядке… Нам нужно поговорить о том, что случилось и что нам теперь делать, — сказал Хакс, слегка отстраняясь и меняя тему. — Ты слышал меня через комлинк? — Да, только… То, что я слышал, звучало так по-настоящему, и учитывая, что во время прошлого испытания они угрожали с тобой сделать… — произнёс Кайло и умолк. — Кайло, что бы там ни случилось, это в прошлом, теперь у тебя шестеро рыцарей, которые всё еще сюда не добрались, — ответил Хакс, пытаясь призвать рыцаря успокоиться и подумать. — Вот о чём нам следует позаботиться прямо сейчас. Так ты слышал меня через комлинк? — Да, — ответил Кайло со вздохом. — И ты слышал, как рыцарь разговаривал со мной? — спросил Хакс. — Я слышал, что он предъявил тебе ультиматум, — ответил Кайло. Хакс выдохнул через нос. — Я попытался принять его, правда. Как только понял, как смогу его использовать, я попытался. — Я это слышал и обнаружил, что болею за то, чтобы ты остался. Как бы ни хотел, чтобы ты выбрался отсюда невредимым… Ну, ты знаешь, как говорят о прогулках с незнакомцами, — признался Кайло. Он взглянул на галерею, из которой вышел и где находился тот рыцарь. — Не знаю, кто это был, но со световым мечом более чем впечатлял. Ты отлично управился с этим, настоял на своём. — Ты отлично справился, — тихо поправил Хакс. Он отодвинулся от Кайло и пошаркал по полу носком сапога, выводя букву «К». — Я могу осмотреть эти три прохода, пока ты проверишь другие три. Остальные скоро придут? — Они снова нас всех отрезали друг от друга, — тихо проворчал Кайло. — Не могу сейчас сказать наверняка, но если бы пришлось гадать, следующими можно ожидать Элео или Гаюса. Вероятно, Элео, потому что он бегает быстрее, но он может задержаться, если решит, что может что-нибудь выяснить. Сигурд у нас особый случай, он сделает, что велят ему делать инстинкты, а это может быть вовсе не отступление. — Всё по-прежнему?! — воскликнул Хакс. — В прошлый раз он так ничему не научился? — Не знаю. Я определённо почувствовал в нём желание изменить кое-что в своих действиях, но мы не можем рассчитывать, что эта его привычка быстро исчезнет, — ответил Кайло. – Э’Чон, скорее всего, попробует сражаться, даже зная, что это ловушка, просто потому, что может. Мако… Он, наверное, будет колебаться. Если он подумает, что драка позволит ему быстрее добраться до Хатора, то может попытаться. А Хатор… — Он попытается помочь всем, но он не знает… — Хакс умолк, тряхнув головой. Он ничего не мог поделать. Духи заперли его в этой комнате, вероятно, до тех пор, пока остальные не доберутся до неё. Он бросил взгляд на Кайло: — Ты можешь пробить барьер? Он отталкивает меня. Кайло поднял руку и вытянул её в направлении одного из входов. — Сам — не смогу, для меня одного это слишком. И даже если бы смог, то справился бы лишь с одним, а потом мне потребовался бы отдых, прежде чем пробиться через следующий. Хакс кивнул. Они не знали, в каком из коридоров был Хатор, и даже если бы узнали, Хакс не был уверен, что им удастся отговорить Хатора от поединка с призраком, если с ними не будет Мако. Только связавшись с Хатором и зная, который из коридоров выбрать, они могли бы предпринять попытку его спасти. Хакс насторожился, прислушиваясь, не раздадутся ли шаги, и спросил: — Как ты выбираешь, кто из них будет твоим заместителем? — Так же, как и ты, — сказал Кайло. — Заслуги и мастерство. Если бы выбирал ты, кого из них бы назначил? Хакс пожал плечами: — Очевидный выбор — это Хатор. Он очень разносторонний, может занимать практически любую должность. Я мог бы назвать Сигурда, поскольку он сильный форсъюзер, но, как ты уже сказал, он — особый случай. Элео может быть хорош, но он лучше всего среди вас подходит для работы с техникой, так что я бы не хотел им рисковать. Между Мако и Э’Чоном возможна, я бы сказал, жеребьёвка. Мако более надёжный, но у Э’Чона меньше ограничений относительно вступления в зону боевых действий… И ещё когда он говорит, большую часть времени я могу его понимать. — Не Гаюс? — спросил Кайло. Хакс покачал головой: — Лучше всего он действует как посредник в группе. Он пригодился бы мне на операциях, требующих такта и деликатности, но я не чувствовал бы себя спокойно, отправляя его во враждебные условия без подкрепления. Кайло кивнул: — Мне было трудно. Сигурд и Элео старше и более опытны, но, как ты сказал, несмотря на все недостатки Э’Чона, он устрашает. Обычно мы можем завершить битву, всего лишь дав своим врагам хорошенько его рассмотреть. И даже если они не сдаются, бой против подобного гиганта сильно деморализует. Хакс кивнул в свою очередь. Присутствие Э’Чона само по себе было психологическим оружием. Обычно наличия большой пушки было достаточно, чтобы заставить людей подумать дважды, прежде чем напасть. Были тому и контрпримеры, в первую очередь — «Звёзды Смерти», но стоило надеяться, что подобные провалы больше не повторятся. Он услышал шаги и посветил фонариком в коридор, направив его вниз, чтобы не попасть прямо в визор приближающемуся рыцарю. Он увидел длинные одеяния и отпрянул в изумлении, когда рыцарь промчался мимо. — Сигурд?! — спросил Хакс недоверчиво. — В вопросе стратегии мы доверились вам, со… генерал, — сказал Сигурд, убирая клинок и пытаясь отдышаться. — Я подумал, что здесь разумно будет полагаться на ваши суждения. Кайло склонил голову набок, пока Хакс выцарапывал ногой на полу метку «С»: — Кто ты такой, и что ты сделал с Сигурдом? — Продолжал ли призрак атаковать, когда вы отступили? — спросил Сигурд, проигнорировав вопрос магистра. Кайло покачал головой: — Нет, но я двигался довольно быстро. Сигурд окинул взглядом более статную и мускулистую фигуру Кайло и вздохнул: — Полагаю, если кто-то будет двигаться недостаточно быстро, дух продолжит нападать. — Верно, — сказал Кайло. — Ты чувствовал что-нибудь, исходящее от него? — Ничего, что могло бы нам помочь. Он был спокоен, в его действиях не было ни следа сожаления или опасения. Я сомневаюсь, что мы сможем заставить его хотя бы колебаться, — ответил Сигурд. — Там барьеры, — сообщил Хакс. — Если вы с Кайло примените вашу силу одновременно, насколько трудно будет разрушить один из них? — Разрушить один трудно, но возможно. — Сигурд приложил руку к проходу. И после небольшой паузы продолжил: — Мы могли бы разрушить три, но наша сила будет на исходе. Эта оценка не включает в себя энергию, которую мы могли бы получить, используя Тьму внутри генерала. — Осталось пять проходов, — сказал Хакс. — У нас двадцатипроцентная вероятность найти Хатора с первой попытки. — И нам, вероятно, потребуется присутствие Мако Рена, чтобы убедить его отступить, — согласился Сигурд. — Эта энергия внутри меня, что мне нужно сделать, чтобы она стала для вас доступной? — спросил Хакс. Сигурд приблизился к нему и провёл рукой у него перед лицом. — Вы должны выпустить её на поверхность своего разума, ведомый страстями. Проще говоря, генерал, лучше всего вам было бы пережить эмоциональный всплеск. Кайло фыркнул: — Удачи с этим. Хакс обернулся и с трудом подавил желание показать рыцарю грубый жест рукой, который был распространён среди кадетов. Сигурд покачал головой: — Нет-нет, генерал, вам потребуется намного больше гнева. — О каком количестве гнева мы говорим? — спросил Хакс. — Учитывая, как обычно вы склонны его сдерживать, достаточно будет среднего количества, — ответил Сигурд. — Но вы должны быть открыты ему. Позвольте ему течь сквозь вас беспрепятственно, не пытайтесь его сдержать или помешать ему. — Я могу это сделать, — сказал Хакс. Это прозвучало, словно самая простая вещь на свете. — Вы бываете рассержены, раздражены, раздосадованы, но я пока не видел в вас гнева никакого рода, — сказал Сигурд. — Вы почти бесчеловечны в том, насколько крепко сдерживаете свои чувства. — Я могу злиться, — запротестовал Хакс. Кайло снова фыркнул. Хакс повторил: — Я могу! Смотри, прямо сейчас я сержусь на тебя! — Это не злость, а раздражение. Разозлитесь, генерал, — наставительным тоном велел ему Сигурд. — Если когда-нибудь вам и следовало прийти в ярость или испугаться, то это сейчас. — Почему? — спросил Хакс. — Потому что если он сражается с ними, значит, среди нас есть те, кто с большим трудом ему сопротивляется и стоит на своём, — мрачно сказал Сигурд.

***

Гаюс не годился для ближнего боя и знал это. Он считал так не от того, что эта мысль тяготила его, как то, что касалось его способностей к Силе. Это был очевидный факт: целился он лучше, чем фехтовал. Важно было и то, как далеко он мог дотянуться. Хотя воспоминания Мако были сокровищницей техник борьбы меньшего противника с большим, он не мог сейчас коснуться разума Мако и уже довольно давно не упражнялся в подобных вещах. Большая часть его опыта боёв на арене не могла пригодиться ему в таком коридоре. Лучше всего для него было бы держать дистанцию. Но сложно было на коротких ногах обогнать высокого врага. Он пытался сохранять расстояние между ними. Остановившись несколько раз, чтобы выстрелить в преследовавшего его рыцаря, он обнаружил, что призрак с лёгкостью отбивает заряды красным мечом. Он быстро догонял, и кроме бластера не было никакой возможности остановить его. Дух приближался неспешно, словно знал, как легко сумеет его поймать. При мысли об этом Гаюс скрипнул зубами от досады. Он повернулся и выстрелил снова, но призрак продолжал свой размеренный шаг, медленно сокращая расстояние межу ними. Гаюс постарался вспомнить ощущения в зале испытания давлением. Ощутить раздражение, злость и позволить этим чувствам заструиться сквозь себя. Он больше не был рабом, он не должен был сдерживать чувства по чьему-то приказу. Он имел право отпустить их. Ему нужно было их отпустить. Сосредоточившись на том, что чувствовал, Гаюс вернулся мыслями к тем временам, когда его недооценивали, как и сейчас, и это по-настоящему задевало его. В большинстве случаев он радовался этому, поскольку получал небольшое преимущество, но не сейчас. Когда тебя недооценивает собрат-форсъюзер, это ранит. Так случалось уже несколько раз, но хуже всего было, когда он только присоединился к рыцарям. Хатор делал так, сам того не желая, они тогда ещё не установили связь, и поэтому он не мог знать. Они проверяли его навыки в тренировочном зале, и другой рыцарь нянчился с ним так, будто он никогда в жизни не держал в руках ни меча, ни бластера. «Ты уверен, что этот не слишком тяжёлый? Я могу найти полегче. О, дорогой, у этого слишком большая отдача для тебя. Может, хочешь что-нибудь покороче? Только, наверное, не стоит нам делать это в доспехах, они могут быть слишком тяжелы для тебя. О… может быть, нам вовсе не стоит этого делать. Конечно, найдется другой… Эй, это было грубо! Так на меня замахиваться! Да что с тобой такое?!» Гаюс попытался вспомнить этот миг. Чувство такой злости, что ему захотелось замахнуться на Хатора клинком. Чувство быстро подавили раскатистый хохот Э’Чона и скучающие призывы Элео успокоиться, но оно было. Он пытался вспомнить его, пока рыцарь теснил его и подбирался всё ближе. То чувство, когда тебя считают слабым, и это действительно больно. Это было трудно. Теперь ему уже не хотелось ударить Хатора, он знал, что тот совсем не собирался вынуждать его чувствовать себя плохо. И это мешало сосредоточиться и вернуться мыслями к тому моменту, когда он был готов в самом деле нанести удар и заставить Хатора прекратить относиться к нему так покровительственно. Он никогда не причинял Хатору вреда, но постарался сосредоточиться на чувстве того, как был зол и расстроен. Он нуждался в этом чувстве, ради того запала, который оно давало ему. Гаюс вытянул руку, сосредоточился и оттолкнул Силу внутри и вокруг себя прочь от своего тела, по направлению к призраку. И удивился, когда призрак действительно сделал небольшой шаг назад, чтобы удержать равновесие. Гаюс не стал тратить время на то, чтобы радоваться победе или ошалело стоять на месте. Он выиграл себе дюйм и полностью вложил его в своё отступление. Он слышал голос Э’Чона, но знал, что это обман. Он верил, что Хакс не сказал бы ему отступать, не будь он уверен, что это поможет им в дальнейшем, и он не стал бы лгать о притворных голосах. Он обернулся и выстрелил поверх плеча. Призрак всё ещё приближался к нему. Гаюс снова призвал это чувство и сделал ещё один толчок. Вышло не очень, но дух слегка покачнулся, снова давая Гаюсу возможность бежать. Если бы коридор был немного шире, Гаюс чувствовал бы себя увереннее в бою на близком расстоянии, ему нужно было только чуть больше пространства. Но здесь ему не дали столько места, сколько ему хотелось бы. Следовало маневрировать вокруг противника, чтобы найти слабые места, и он не мог прорваться напрямую. Всё, что ему оставалось — бежать. Он заметил впереди свет и побежал туда, врезался в кого-то и повалил его на пол. Поглядев вниз, он увидел, что приземлился сверху на генерала Хакса, взирающего на него через плечо. Гаюс обернулся и увидел призрака, оставшегося в коридоре, из которого он только что вырвался. Тот медлил, наблюдал, меч в его руке всё ещё пылал. Он слегка кивнул: — Отличный толчок, маленький рыцарь. Гаюс, услышав это, вздёрнул бровь. Дух его только что?.. — О чём это он? — спросил Хакс. Гаюс развернулся обратно и слез с генерала. «И-извини! Я только пытался убраться оттуда, я не подумал. Давай помогу тебе встать?» Генерал принял предложение и позволил Гаюсу помочь ему подняться на ноги. Гаюс ощутил, как восстановилась связь с Сигурдом и Кайло, их чувства, ощущения их тел, их знания. Всё вернулось, и ему было так радостно оттого, что он вновь не одинок. Он чувствовал их беспокойство и замешательство по поводу прощального замечания призрака. «Когда мы бились, я использовал толчок Силы. Он получился не очень хорошо, но я это сделал… У меня никогда особенно не получалось такое, но этот вышел достаточно сильным, чтобы помочь мне убежать». «И он… похвалил тебя за это?» «Думаю, да». «Он сказал тебе что-нибудь ещё, Гаюс Рен?» «Нет, это всё. Можешь посмотреть воспоминания, но он ничего мне не сказал, и я не думаю, что он пытался подать мне какой-то знак». «Он не говорил ни с кем из нас, кроме…» Гаюс вспомнил о комлинках, прямо перед тем, как реальные голоса оборвались и раздались все те вопли. Дух с таким же голосом, как тот, что прокомментировал его толчок Силы, говорил с генералом. Он увидел, как генерал выводит ногой метку «Г» на полу, и взглянул на другие отметки. Гаюс немедленно понял, что тот отслеживает, откуда они пришли, пытаясь угадать, кто может быть следующим. Он взял генерала за руку. «Этот призрак, что ты о нём думаешь?» — Он был… не так плох, как предыдущий, но он звал меня по имени. Говорил мягко, будто я какой-то потерявшийся ребёнок, — сказал Хакс. — Скорее всего, потому, что вы форс-нуль, — предположил Сигурд. Хакс злобно взглянул на рыцаря, и Гаюс мог ощутить, что тот сердит на него. Сигурд скрестил руки на груди и пояснил: — Форс-нули обычно не являются сюда по собственной воле. Они попадают сюда случайно, когда укрываются от дождя, когда потерпели крушение и ищут помощи. Возможно, он начал испытывать сочувствие к таким существам, или оказывать своего рода покровительство, особенно учитывая, насколько враждебно настроены другие призраки. — И как это нам поможет? — спросил Хакс. — Думаете, он вернётся, если я расстроюсь? — Это не обязательно нам пригодится, но поможет узнать нашего врага. Он относится к генералу как к ребёнку, тратит время на то, чтобы прокомментировать технику Гаюса Рена… — начал Сигурд. — Со мной он был гораздо жёстче. Было ли с вами так же, Магистр Рен? Гаюс видел их воспоминания, пока они заново анализировали случившееся. Поединки Кайло и Сигурда были куда более напряжёнными. Кайло был силён и быстр, ему легко было вырваться и убежать, но иногда приходилось разворачиваться и сражаться в ближнем бою, и призрак использовал против него Силу в полную мощь, его удары вполне могли бы убить. Сигурду пришлось хуже. Его клинок едва ли мог тягаться со световым мечом, и, будучи менее физически подготовленным, чем Кайло, он приложил немало усилий, чтобы оторваться и сбежать. Гаюс сжал руку Хакса: «Он не такой, как другие! Он более жесток с теми, кто обладает большей Силой». — Это место предназначено быть испытанием, довести нас до наших абсолютных пределов. Однако, все духи — личности со своими собственными разумами, у каждого из них свои представления о том, какими будут последствия и кого из нас следует подтолкнуть сильнее, — заключил Сигурд. — Думаю, это объясняет, почему каждый из нас становится мишенью в свою очередь. — Хатор силён. Наверное, ему придётся совсем нелегко, — сказал Кайло. Он задумался на минуту, и Гаюс услышал вихрь его мыслей. У призрака и Хатора было кое-что общее. Они оба заботились о других, особенно о тех, кто, по их мнению, нуждался в помощи и защите. «Он точно знает, как зацепить Хатора, потому что они имеют кое-что общее. Они оба хотят заботиться о тех, кого считают слабее себя. Но если Хатор это поймёт, наверное, он сможет продержаться до тех пор, пока мы не доберёмся до него, — отметил Гаюс. — С ним всё будет в порядке, верно? Призрак сильный, но… Хатор умнее, правда ведь?» — Также есть вероятность, что он откусил больше, чем сможет прожевать, — сказал Кайло. — Хатор всегда испытывает прилив сил, когда Мако в беде. Даже я не хотел бы оказаться между ними, если один из них будет в опасности.