Восемь как один

Боль становилась всё сильнее. Кайло не мог понять, оттого ли это, что его состояние в самом деле было настолько тяжёлым, или оттого, что он знал, сколько времени пройдёт, прежде чем он сможет получить приличное болеутоляющее. Словно он чувствовал себя голодным как волк, а кто-то сказал ему, что ещё некоторое время нельзя принимать пищу. Внезапно он слишком ясно осознал, сколько ему придётся провести без помощи. Это только разозлило его и заставило ещё больше зациклиться на времени. И ещё он должен был придумать, как тайком пронести котёнка в транспортник и на шаттл. Проще всего казалось спрятать его под одеждой. Если бы котята сидели спокойно, это было бы лучшим местом. К сожалению для Кайло, котята были склонны много двигаться и не собирались долго сидеть смирно у кого-либо под одеждой. Кошке больше подошла бы специальная переноска, но Хакс бы тогда её непременно заметил. Единственный способ, который Кайло смог придумать: отвлечь Хакса на достаточно длительное время, чтобы пронести кошку в транспортник, а затем отвлечь его снова, чтобы тайком затащить контейнер в шаттл. Не было никаких шансов, что Хакс не заметит кошку в шаттле. Там было так мало места, что она в любом случае бросалась бы в глаза. В шаттле кошку придётся ему отдать. Никаких шансов на то, что кошка выдержит всю дорогу до «Финализатора» в маленькой коробке, а Хакс не углядит неуместного контейнера. Кайло откинулся назад и застонал, когда Мако и Хатор начали помогать ему одеваться. Он полагал, что сможет использовать Силу, чтобы делать всё самостоятельно, но ему было трудно сосредоточиться. Он никак не мог сконцентрироваться в достаточной степени для выполнения действий мелкой моторики, того, что обычно делал руками. Он был уверен, что подумает о боли и случайно уколется пилкой для ногтей или сделает ещё что-нибудь столь же глупое. «Не волнуйтесь, мы бы этого не допустили». «Более никто не искусен с клинком в той же мере, как брат моего сердца!» Мако был прав. Если и было в этой ситуации что-нибудь хорошее, так это то, что дать Хатору себя побаловать всегда было приятно. Кайло не особенно заботился о своём имидже, пока не стал рыцарем Рен. Или… как минимум не заботился в хорошем смысле этого слова. С такими знаменитыми матерью и отцом он не мог избежать внимания и всегда остро осознавал все свои особенности. Длинный нос с горбинкой, огромные уши, крупные губы и родинки по всему бледному телу. Ему не нужна была Сила, чтобы знать, что люди считают его внешность уродливой. В какой-то момент он более или менее перестал обращать внимание на свою внешность и смирился с тем, что будет неловким и уродливым всю оставшуюся жизнь. А затем он присоединился к рыцарям, и если было что-то, с чем не стал бы мириться Хатор Рен, так это ощущение сальности посредством органов чувств кого-то другого. Первым делом Кайло понял, что в целях гигиены может заботиться о себе несколько больше. Может быть, мыться немного чаще — и просто ощущать себя чистым. Однако прошло некоторое время, и когда через их связь до него начало доноситься больше ощущений, он обнаружил, что заботиться о себе действительно приятно. Не потому, что его внешность каким-то образом изменилась, а из-за самого акта заботы о себе. Будучи чистым, он чувствовал себя лучше. И хотя Кайло считал, что всегда будет испытывать неуверенность из-за своего лица, иметь рядом кого-то, кто может провести его очистку, было потрясающе. Были и другие вещи, о которых он не задумывался, например, ногти. Он мыл руки и стриг ногти, но остальное его вовсе не заботило. Теперь же это стало одним из любимых его мелких повседневных дел. «Рад услужить. Раньше мне приходилось немало потрудиться, чтобы заставить вас это делать». «Ты носился по нашей базе и вопил как помешанный, что ощущение грязи под ногтями сводит тебя с ума». «Но ведь сработало, не так ли?» «Это было ужасно». «Ужасающе красиво». «Благодарю, любимый». «Кхм… вы двое, не могли бы?..» «Почему бы тебе не пойти в чём-нибудь поковыряться? Если это тебе не нравится, уходи». «В чём поковыряться? Мне скучно до одури в своей черепушке…» «И в наших скучно, мнится мне…» «С тобой Гаюс и Сигурд. Должно же быть что-то, чем вы там можете заняться». «Я хочу поупражняться с Силой!» «…правда? Ты?» «Я больше не хочу, чтобы это меня сдерживало. Я знаю, что я самый слабый, и не хочу, чтобы вы, ребята, вечно меня прикрывали». «Я тоже не слишком крут, но, думаю, мы могли бы. Какие идеи по упражнениям, Сиг?» «…бабочки». «…бабочки?» «Если вы не можете овладеть разумом насекомого, у вас не будет никакой надежды повелевать другим человеком или высшим млекопитающим. Начните с бабочек». «Я не хочу гоняться за безмозглыми бабочками!» «Тогда используй множество других возможностей, которые щедро предоставила Сила». «…ладно, достану я твою клятую бабочку…» «Хорошо… я приказываю тебе… Что? Нет! Подожди, не туда! Бабочка, вернись!» Чуть сильнее сосредоточившись на глазах Гаюса, Кайло теперь наблюдал, как голубая бабочка лениво порхает прочь, а Гаюс гонится за ней, мысленно призывая остановиться или, по крайней мере, лететь к нему. Он также заметил кое-что глазами Э'Чона: Хакс мылся. Кайло почувствовал, как заливается краской, и отвёл взгляд от зрелища. Это было отчасти похоже на подглядывание — не находиться в одной комнате с Хаксом, но быть в состоянии его видеть. Хакс, разумеется, теперь знал, что они могут вот так смотреть, но это всё равно казалось неправильным. Хакс не давал ему разрешения, а Кайло не мог точно сказать, знал генерал о его присутствии или нет. Последнее, чего ему хотелось — это смотреть или прикасаться к нему без позволения. — Вы истинный джентльмен, — заметил Хатор. — Сейчас нам следует вас приподнять, чтобы помочь одеться, вы готовы? Кайло шумно выдохнул через нос. Он не был готов и знал, что ему не понравится, если его рыцари станут делать такую простую работу, как одевать его, словно прислуга, но другого выхода не было. Он кивнул и глухо простонал: — Давайте закончим с этим… Мако, здесь есть переноски для кошек? — Коль странствовать им есть необходимость, — ответил Мако. — Не волнуйтесь, милый магистр, всё будет хорошо. Кайло увидел вспышки воспоминаний. В какой-то мере можно было сказать, что Мако вырос в окружении кошек. Ему было позволено играть с ними, но следовало принимать во внимание, что кошек часто отдавали в качестве подарков, поэтому он не должен был к ним привязываться. Рядом с Мако кошек всегда было так много, что он не выбирал себе любимцев, ему просто нравилось быть окружённым ими. Кайло также увидел, как слуги ухаживали за ними и как кошек помещали в небольшой ящик, прежде чем отвезти в новый дом. Хатор приступил к работе, раскладывая одежду и доспехи Кайло, а Мако помогал ему снять халат. С большей частью этого, вроде пояса и рукавов, Кайло удалось справиться самостоятельно, но потребовалась некоторая гибкость и помощь, чтобы вытащить одежду из-под себя. Он чувствовал себя младенцем, который лежит на спине, и время от времени его поднимают, чтобы кто-то другой мог его одеть. Но встать он не мог, а попытки двигать ногами причиняли сильную боль, так что это было необходимым злом. Одеваться было сложнее, но он постарался не обращать на это внимания. — Могло быть и хуже. Вы будете в таком состоянии не слишком долго, — сказал Хатор, помогая Кайло сесть с помощью Силы, а затем натягивая на него рубашку через голову. — И это неожиданно хорошо поможет в тренировках. — Кстати, о… Вы в порядке? Вы оба в порядке? — спросил Кайло. Хатор замер на миг, затем выдал уклончивое: — Я в порядке. Кайло строго взглянул на него, и рыцарь смягчился: — Я работаю над этим. Я концентрируюсь на том, что все живы. То, что мне показали, было возможно, я всегда об этом знал, но испытать это… Я бы предпочел никогда больше не переживать подобного. Прежде чем Кайло успел извиниться, Хатор взял ещё одну вещь: — Теперь штаны. Мне придётся немного передвинуть ноги. Кайло всё ещё чувствовал боль через их связь и полагал, что в ближайшее время это не изменится. То, что они увидели и испытали в Храме, не удастся так скоро забыть. Однако, в отличие от чувств Хакса, эта боль казалась… притупившейся, с ней было можно совладать. Она была явной, не скрытой, сливалась с другими эмоциями в некой гармонии. Она не переставала мучить, но не гноилась как воспаление и не нарастала. Это был здоровый способ справиться с болью, хотя Кайло жалел, что она вообще присутствовала, особенно в случае Мако и Хатора. — Оу, — проворчал он, скорее от дискомфорта, чем от боли. — Извините, ещё одна нога, — сказал Хатор. — Любимый, мы готовы его передвинуть? — Безусловно, лишь миг передышки, чтобы сосредоточиться, если позволишь, — ответил Мако, который, как чувствовал Кайло, начал медитировать и готовился поднять магистра, чтобы помочь ему добраться до транспортника. — А затем ты раздобудешь кошку, — быстро сказал Кайло. Хатор усмехнулся и фыркнул: — Как же вы охвачены страстью…

***

Хаксу было ясно, что происходит что-то, во что он не был посвящён. Даже ненаблюдательный человек не мог бы этого не заметить. Первым делом Э'Чон затащил его в купальню и настоял на том, чтобы задержаться там надолго. Это было приятно, и Хакс обнаружил, что ему куда проще сохранять самообладание, если рядом с ним находится только один человек. Он осознавал, что другие рыцари могут мысленно присутствовать, но невозможность видеть их внушала разуму уверенность, что он находится в большем уединении, чем то было на самом деле. Он также обнаружил, что Э'Чон определённо не походил на Хатора. Хатор проводил процедуры очистки решительно, но осторожно, по большей части массируя кожу, а не соскабливая, но Э'Чон был Э'Чоном. Всё остальное в его жизни было сражением, так почему же процесс намыливания Хакса шампунем должен был представлять собой что-то иное? Хакс сидел и крепко держался руками за табурет под собой, пока Э'Чон словно поочерёдно пытался то раздавить ему голову, то выдрать волосы. После первой обработки скрабом, в страхе ожидая вторую, Хакс предложил: — Могу я потом помочь вам с этим? Э'Чон очень громко и восторженно ответил «Да!», и Хакс быстро осознал, что никому не помогал мыться с тех пор, как купал Молли. Едва лишь поняв это, он приказал себе не плакать. Ему следовало перестать это делать. Нужно было найти способ жить с тем, что он испытал, и не позволять этому подавлять его чувства и нарушать взаимодействие с окружающими. Он не мог изменить то, что произошло. Молли не вернётся, и, что бы он ни делал, этого не изменить. Хакс знал, что не должен позволить этому себя остановить. Легче было подумать, чем делать, но… это был хороший маленький шаг. Незначительное действие с невысоким риском. Если бы ему нужно было остановиться или поплакать, это не повредило бы его положению или репутации. Это выглядело так нелепо — расчувствоваться над чем-то вроде мытья волос. В отрыве от контекста взрослый человек постыдился бы, что расстраивается из-за подобного. Он не мог заглушить эмоции, но разве он обязан был это делать? Именно удаление воспоминаний поставило его в такое положение. Очевидно, избавление от них явилось бы неидеальным решением в долгосрочной перспективе. И тогда, если он не мог и не хотел забывать, то что же ему оставалось делать со всеми этими чувствами, горько-сладкими воспоминаниями, которые крутились в его голове? Было ли правильным сохранить их? Если бы кто-то из подчинённых Хакса оказался в подобной ситуации, Хакс без колебаний порекомендовал бы коррекцию. Однако после пары минут неуверенного и осторожного мытья Хакс быстро обнаружил, что перед ним стоит совершенно другая проблема. — Э'Чон, ваши волосы… — начал Хакс, не зная, как продолжить. — Что с ними?! — воскликнул рыцарь. Хакс вздёрнул бровь. Так кричать было очень странно, но он подумал, что огромный рыцарь всё ещё не слишком освоился с контролем громкости. — Ну, видимо, я сделал что-то не так. Они совершенно спутались, — объяснил генерал. — А! Ну как всегда! — рассмеялся Э'Чон, на пробу провёл по волосам рукой и наткнулся на череду колтунов. — Этого почти невозможно избежать! На краткий миг Хакс припомнил их первые встречи и то, как кто-то обычно заплетал Э'Чону волосы во избежание появления узлов. Однако… их было так много. Слишком много, столько не могло появиться из-за простого мытья. Хакс был уверен, что сделал что-то неправильно. — Но их так много… — удивился он вслух. — Всё действительно так и есть! Вскоре я буду сражаться с ними! — провозгласил рыцарь. — Подайте мою расчёску, и я не дам им никакой пощады! Хаксу совсем не понравилось это обещание «битвы» с волосами. Судя по всему, процесс обещал быть мучительным. Он осторожно предложил: — Вероятно, я мог бы?.. — Хо! Это станет проверкой навыков, которым наш брат Хатор обучил вас! — сказал Э'Чон, и в его голосе звучал восторг. Хакс, безусловно, был всё ещё не слишком хорош в том, чему его учил Хатор. Он не мог сам достигнуть той же степени чистоты, до которой его доводил рыцарь, и он нередко пренебрегал определёнными частями предписанного ему ухода, если время поджимало. Он считал, что достаточно было уже и того, что он выглядел лучше, но эффект был не слишком большим. К тому же ему никогда не приходилось делать со своими волосами что-либо иное, кроме как менять мыло для мытья. Ему не приходилось беспокоиться о гребнях, щётках или о чём-то в этом роде. Однако Хакс понял, что в случае с волосами Э’Чона всё совершенно отличается от того, что ему доводилось делать раньше. Он никогда не распутывал чужие волосы и не заплетал их в косы, если на то пошло. Он знал, как завязать обычный узел — вот и всё, и это определённо не помогло бы в данной ситуации. Рядом лежала расчёска, он понадеялся, что именно такая, как надо, но решил, что сначала следует распутать узлы пальцами. Если он только проведёт по ним расчёской, некоторые придётся тянуть или срывать. Просто чесать и чесать, как заведённый, было бы легко на манекене или чём-то вроде того, но Хакс знал, что в случае с головой человека, когда рывки причиняют боль, понадобится более мягкий подход. Хакс думал, что это занятие ему не понравится. Судя по виду, работа займёт вечность, и они оба будут вынуждены сидеть голыми и мокрыми около купальни, куда кто угодно может войти или заглянуть. Он решил, что устанет или ему надоест, что он быстро разозлится из-за отсутствия прогресса. Тем не менее, как ни странно, занятие принесло ему наслаждение. Расплетание маленьких узелков было похоже на головоломку, а ещё со времён своей юности Хакс любил выяснять, как складывать что-то и как разбирать. Это было совсем не скучно. Уже очень давно он не собирал головоломок ради развлечения, и в настоящий момент Хакс обнаружил, что ему этого немного не хватало. Потребовалось некоторое время, но ему удалось полностью всё расчесать, и в процессе он практически не думал о собственной наготе или о рыцарях. Когда он закончил, Э'Чон провёл рукой по волосам и одобрительно кивнул: — Хорошо! Очень хорошо! — Я не знаю, как их заплетать, — уклончиво пробормотал Хакс, пытаясь совладать с головокружением от прозвучавшей похвалы. — А! Это проще всего! Битва, которую вы легко выиграете! — сказал рыцарь. — Вы победите разделением! Разделите противника натрое! Хаксу потребовалось мгновение, чтобы понять, что под «противником» Э'Чон подразумевал собственные волосы. Хакс нерешительно разделил их массу пальцами на части, среднюю оставив лежать на спине Э'Чона, а другие две перекинул через плечи рыцаря. Как только он это сделал, тот продолжил: — Теперь возьмите правую часть! Согните её по своей воле! Направьте её влево, а на её место поместите другую! И снова потребовалось время, чтобы распознать советы по укладке волос в том, что больше было похоже на описание боевой тактики. Хакс неуверенно перекрестил правую часть со средней, поместив правую сверху, и они поменялись местами. Э'Чон восторженно взревел: — Теперь левая! Не позволяйте ей избежать подобной участи! Хакс высоко поднял брови и проделал то же самое. Э'Чон его подбодрил: — Получается! Теперь снова! Пока противник не обратится в ничто! Используйте всю свою мощь! «Это же всего лишь волосы…» — от этой мысли никак не мог отделаться Хакс, раз за разом повторяя движения, перекрещивая пряди одну с другой, пока, к невероятному шоку Хакса, они действительно не образовали косу. Косу, которая выглядела как коса, а не как спутанный клубок, который он ожидал получить. Э'Чон встал, обернулся и хлопнул Хакса по плечу: — Вы доблестно сражались! Благодарю вас, генерал! «Это же волосы!» — снова подумал Хакс. Однако Э'Чон выглядел таким довольным собой, что он решил придержать свои мысли при себе. — Полагаю, мы отдохнём, а потом отправимся на транспортник? — Действительно! Наш магистр вскоре захочет отправляться! Он такой беспокойный! — заявил Э'Чон. — О… Я было подумал, что Мако захочет задержаться подольше, — сказал Хакс. — Нет! Он не желает внушать своему брату ложную надежду на долгую отсрочку! — объяснил огромный рыцарь. Он посмотрел вниз, чуть склонил голову и спросил гораздо тише, по собственным меркам: — А вы хотите остаться? Хакс не задумывался об этом, но теперь, когда такое предложение прозвучало, он обнаружил, что хотел бы. Чем дольше он оставался на Хэйане, тем больше времени имел, чтобы восстановиться после вмешательства Храма и принять менее радикальное решение. Было бы неплохо выждать ещё хотя бы несколько дней. Однако, к сожалению, у них не было необходимых Кайло обезболивающих. Может быть… если бы они достали запасы с шаттла, к тому же, раз на Хэйане приличная медицина… …нет. Нет, он не должен оставаться. Он не мог избежать выбора, который должен был сделать. Ему нужно было сделать это как можно быстрее, как сорвать повязку. Он также не мог отказывать Кайло в уходе, в котором тот так нуждался. Возможно, медицина на Хэйане и была одной из лучших, но Хакс не знал этого наверняка. Однако он знал, что медицинский отсек «Финализатора» прекрасно оборудован, вполне достаточно для того, чтобы обеспечить Кайло необходимый уход и лечение, которые потребуются для полного восстановления. Он знал, что, лишив Кайло такой возможности, пожалеет о своём решении. — Нет, я за то, чтобы отбыть сегодня, — сказал Хакс. На удивление, Э'Чону потребовалось некоторое время, чтобы ответить, возможно, он был занят одной из ментальный бесед, которые рыцари так часто вели между собой. Через мгновение он усмехнулся и сказал: — Я согласен! Это столь же хорошо!

***

Хакс на полном серьёзе считал, что видел все странности, какие можно ожидать от рыцарей Рен. Он на самом деле совершенно искренне так думал. Когда они с Э'Чоном покинули купальню, Хакс обнаружил, что им оставили их одежду. Это было неожиданно и означало, что им не придётся возвращаться в свою комнату, и только подкрепляло теорию Хакса: рыцари Рен что-то замыслили. После одевания он последовал за Э'Чоном, они вышли из дворца и оказались на прилегающей территории. Она были обнесена стеной, поэтому у Хакса теплилась надежда, что ему не понадобится шляпа с вуалью, чтобы скрывать от местных жителей свой чужеземный облик. Именно тогда он заметил Элео, который сердито кричал на бабочку, пьющую нектар на цветке. Хакс собирался спросить, что происходит, но остановился, увидев Гаюса, который бегал и размахивал руками, гоняясь за другим порхающим насекомым. А вот Сигурд парил в воздухе, его одежды свободно свисали вниз, и он весь был покрыт разнообразнейшими насекомыми. Хакс выгнул бровь и в конце концов, собравшись с духом, осведомился: — Что всё это значит? То ли Гаюс попытался затормозить и потерпел неудачу, то ли запутался в собственных ногах. Как бы там ни было, он растянулся плашмя и проехался по земле добрых пять футов, прежде чем остановился. Элео обернулся, и, хотя Хакс не мог видеть его лица из-за маски, он быстро пришёл к выводу, что тот попросту лишился дара речи. Наконец Сигурд произнёс: — Мы упражняемся в тёмных искусствах. Хакс наморщил лоб: — Тем, что кричите на местную фауну? — Да. По-прежнему пребывая в изумлении, Хакс уставился на рыцарей. Казалось, они чего-то ожидали от него. Не представляя, что ещё сделать, он снисходительно взмахнул рукой и сказал: — Продолжайте…