Восемь как один

Кошечка ласкалась к нему, не подозревая о серьёзных неприятностях, в которые угодила. Хакс задумался, что же ему с этим делать. Если он хотел отправить её назад на Хэйан, то с этим придётся подождать, пока они не прибудут на «Финализатор». Он сам не мог просто так появиться на Хэйане без предупреждения, но мог отдать кошку послу, и тот вернул бы её во время ежегодного визита. Разумеется, возникнут некоторые проблемы, но для неё в итоге так будет лучше. Однако до этого визита оставалось ещё много времени, и нельзя было взять и выкинуть кошку прочь, чтобы о ней заботился кто-нибудь другой, пока они будут ждать. Кошка спрыгнула с коленей Хакса и начала шнырять вокруг, свободная теперь от ограничений контейнера. Хакс подумал о том, что надо бы проследить за ней, но решил, что не стоит. Здесь кошка не могла попасть ни в какую беду. Самое плохое, что могло случиться, это если бы она взобралась на колени Мако, пока тот сидел за штурвалом. Кошка огляделась и мяукнула на каждого из рыцарей по очереди, проходя мимо них в поисках места, где бы устроиться поудобнее. Похоже, Хаксу придётся оставить её у себя как минимум на добрую часть года. За это время он придумает, как обезопасить «Финализатор» от кошек. Она будет находиться в его каюте, но если выберется — а судя по её любопытству и ловкости движений, она обязательно выберется, — ему придётся принять необходимые меры предосторожности. В первую очередь ей понадобится маячок. Так он сможет найти её, если она потеряется. Нужно будет представить её нескольким членам экипажа, на случай, если Хаксу понадобится, чтобы её отыскал кто-то другой. Потребуется сделать ей прививки, если они ещё не были сделаны, поэтому нужно спланировать увольнительную так, чтобы отвезти её к ветеринару… Он ведь не мог оставить её у себя, правильно? Каждая клеточка мозга, отвечающая за логику, буквально кричала ему, что это самый нелогичный курс действий, которым он мог последовать, но он хотел её оставить. Ему нравилась кошечка, но он не мог заставить себя проявить эгоизм в достаточной мере, чтобы принять её. Ему казалось, будто он разрушит её жизнь, если оставит у себя. Кошка между тем обнюхала сапог Э’Чона и потёрлась о него мордочкой, вовсе не выглядя печальной. По кошкам трудно было понять. Собаки виляли хвостом и издавали множество разных звуков, но этот котёнок был тихим, если не считать редкого мяуканья. Хакс подумал, что если бы кошечка чувствовала себя несчастной, она дала бы ему знать об этом. Ему придётся изучить кошек и их способы выражения настроения. А в настоящее время её, похоже, не печалило нахождение в тесном шаттле, так значит, всё было в порядке? Хатор советовал ему проявить эгоизм. Кайло хотел, чтобы он оставил её у себя. Гаюс, похоже, будет ужасно расстроен, если Хакс откажется. Все хотели, чтобы он её оставил, и сама она не противилась этому. Значило ли это, что он мог это сделать? Ему всего лишь не хотелось навредить ей так, как он это делал раньше. А что насчёт его коррекции? Сможет ли он заботиться о кошке, если пройдёт процедуру? Он станет таким же, каким был раньше, подумал он: отстранённым, неспособным полноценно дорожить чем-либо, кроме Ордена. Он будет ухаживать за кошкой, он не возненавидит её, но и не будет любить. Наверное, он встроит её в свой рутинный распорядок и повседневные обязанности. Он не задумывался прежде о том, как коррекция влияла на его отношения с кем-либо. Эта мысль приходила в голову ненадолго, но он не размышлял над этим всерьёз. Раньше он сказал бы, что ему нравится Кайло и нравятся рыцари, но теперь всё так усилилось, что он понял: раньше у него не было даже лёгкого влечения к Кайло. Ему нравилось целовать его, нравилось, что они стали меньше спорить, но мысль о том, что с Кайло случится что-то плохое, хотя и расстраивала, однако не вызывала такого ощущения сокрушительной потери, как сейчас. Коррекция не давала ему целиком и полностью испытывать ту любовь, которую он испытывал сейчас. Любовь… Он бросил взгляд на Кайло. Он любил его. Об этом он тоже прежде не думал, по крайней мере, словами. Чувства выдавали его ужаснейшим образом, но он не хотел их терять. Если рассуждать с практической точки зрения, коррекция представляла собой риск и дарила ему огромное слепое пятно, а на более личном уровне — он забудет, что чувствовал. Он забудет все эти эмоции, и привязанные к ним воспоминания тоже покинут его. Он не будет больше способен ощутить это, если только кто-нибудь снова не разрушит его коррекцию. В их Ордене никогда не поощрялись подобные эмоции, но для Ордена Рен они были неотъемлемой составляющей, а Хакс, к несчастью, принадлежал к обеим организациям. Эти сильные чувства, угрожавшие поглотить его, обладали большой ценностью для рыцарей. Сигурд, воспользовавшись его эмоциями, сносил преграды и даже вернул Кайло к жизни. И Хакс не знал, что бы сейчас было с ними со всеми, если бы не они. Мог ли он оправдать это? То, что он становился единственным офицером Первого ордена, которому дозволено испытывать полную гамму эмоций? Он старался не отдавать приказов, которым не последовал бы сам. Все проходили через коррекцию, и эта мысль была ему ненавистна. Это было необходимо для службы… А если бы кто-то другой занимал тот же пост, так же ассистировал бы рыцарям и попросил бы Хакса освободить его от прохождения коррекции, что бы он сделал? …аргументированно поддержал бы эту точку зрения, вероятно, если быть честным с самим собой. Но после высказанных аргументов, если бы его сокомандующий и Верховный лидер посчитали коррекцию необходимой, он позволил бы провести её. Может быть, ему стоит посоветоваться с лидером Сноуком по возвращении. Он уже знал позицию Кайло, который считал, что для него было бы отлично сохранить недавно пробудившиеся чувства. Но Кайло не возглавлял военные силы Ордена. Хакс не ждал, что кто-то окажется полностью непредвзятым в этой ситуации, конечно же, Верховный лидер вёл собственную политику в отношении рыцарей, но окончательной его целью было править галактикой. Для этого ему требовались военные, и поэтому он не стал бы делать ничего, что преднамеренно поставило бы под угрозу Орден на текущий момент их действий. Стоит ли Хаксу сохранить эмоции или же это слишком рискованно — Верховный лидер обязательно скажет что-нибудь по этому поводу. Значит, так он и сделает. Он не мог выбирать. Он оставит выбор Верховному лидеру. Рыцари с уважением отнесутся к решению своего Мастера, и к тому же они говорили, что это ничего не изменит. Хакс подумал, что если утратит способность чувствовать и рыцари покинут его из-за этого, то… по крайней мере, будет не больно. Он не будет испытывать вообще ничего. Это несколько расстроит его, но не настолько, чтобы лишить сна. А сейчас даже при мысли об этом он чувствовал себя невероятно одиноким и его мутило. Он знал, чего хотел, но не мог… не мог принять это. Как бы ему ни хотелось, он не думал, что может позволить себе подобное. Мог ли он сказать Кайло? Нет, судя по его виду, тот находился в слишком заторможенном состоянии, чтобы серьёзно говорить о чём-то. Оставалось лишь добраться до дома и ожидать решения судьи. Хакс наблюдал, как кошка продолжила исследовать шаттл, нашла обогревательную установку и свернулась на ней клубочком. Пока он оставит кошку у себя, других вариантов нет. А когда его судьба будет решена, её судьба также определится. Хакс мог только надеяться, что, если ему скажут пройти коррекцию, его изменённая личность будет хотя бы не слишком сурово вести себя с ней.

***

Когда они прилетели, Хакс молча наблюдал за приготовлениями к посадке. Упрятав кошечку обратно в ящик, который, похоже, вызывал у неё отвращение, они покинули шаттл. Хаксу было приятно вернуться в обычное окружение. Установленная температура и влажность были легко узнаваемы. Он подавил желание глубоко вдохнуть полной грудью и выдохнуть с облегчением. И ему даже пришлось напомнить себе кивнуть приветствовавшим их офицерам, когда они проходили мимо. Хакс сразу заметил разницу между офицерами и рыцарями. Он считал, что его отношения с экипажем вполне нормальны, но сейчас они казались ему холодными и отчуждёнными. Из-за случившейся перемены — он знал это, но всё же не мог прекратить ёжиться. Встреча с Верховным лидером Сноуком по большей части проходила в молчании. Хакс стоял рядом с Кайло, ожидая, когда к нему обратятся. Он мог лишь предполагать, о чём они общаются в Силе. Иногда рыцарь шевелился, кланялся или делал шаг вперёд, но в остальном всё было тихо. Хакс ждал своей очереди говорить, не желая прерывать их, но не зная даже, разговаривают ли они. Ждать и не быть способным привлечь к себе внимание было мучительно. «Ваши опасения замечены». Хакс охнул, когда в его разуме появился Сноук, и постарался приглушить мысли. Значит… он знал. Знал, что Хакс хотел обсудить, и даст ему дальнейшие инструкции. Нужно только подождать. Будет ли у него возможность заговорить… Кайло развернулся и вышел из зала, рыцари последовали за ним. «Нет, вернитесь!» — подумал Хакс. Он не мог объяснить этого, но не хотел оставаться один. Он и раньше боялся Верховного лидера, все боялись, но сейчас стало совершенно невыносимо. Он не хотел, чтобы его бросали одного. Быть одному — значит… «Если ваша способность контролировать себя не оставила вас, вы успокоитесь, генерал». Контролировать себя?! Да, он был на это способен. Он мог успокоиться. Он глубоко втянул носом воздух, задержал дыхание на секунду и выдохнул. После этого он почувствовал себя немного спокойнее. Почему он боялся? Ему нечего было терять, только эмоции, приносящие столько проблем… Что же? Он боялся потерять их? Да… да, именно так. Он не хотел их терять. Столкнувшись с реальной возможностью под принуждением расстаться с ними, он понял, что на самом деле этого не хочет. Теперь он знал, чего хотел, но решение принимал не он. — Что с вами делать? — спросил Верховный лидер, как будто мнение Хакса значило больше, чем военные дела. Ему не хотелось утрачивать эмоции, но он знал, что для того, кто находился в его положении, это было наименее логичным решением. Нет, возможно, если он продемонстрирует, что может их контролировать, он сумеет оставить их. Прежде в его мысли вообще не входила логика. Он действовал, исходя из инстинктов, о которых и не подозревал. Что-то внутри него велело ему сохранить свои чувства. — Я… предоставлю судить об этом вам, — произнёс Хакс, скрепя сердце. Сноук изучающе посмотрел на него сверху вниз, и его громадная голограмма даже чуть наклонилась вперёд, пока он раздумывал над ответом. Хакс закрыл глаза и застыл в ожидании.