Ночь откровений

На другой день Кау-Рук, вернувшись, удивился, что Лаона не вышла встречать его со своим обычным поклоном и приветствием, хотя он и не требовал, чтобы арзачка встречала его у двери. И его поразила непривычная тишина. Может, она вышла? Хотя зачем бы в такое время, тем более одной? Кау-Рук ошибся - девушка сидела на диване в гостиной. Менвит позвал её, но она не ответила. Взгляд арзачки был устремлён в одну точку, кровь резко отхлынула от щёк, девушка застыла подобно каменному изваянию. На пол у ног Лаоны упала раскрытая книга. Мужчина поднял её, заинтересованный тем, что могло вызвать такой эффект и столь сильно расстроить девушку. Глаза быстро заскользили по строчкам. "Смотри мне в глаза, арзак. Повинуйся мне, ибо теперь я господин твой, а ты мой раб. Ты забудешь всё, что было раньше в твоей жизни. Забудь свой родной язык, забудь, что ты был когда-то свободен, ибо свобода - удел избранников, а ты лишь пыль и прах под моими ногами. Но не забывай о своих способностях, ибо я использую твой интеллект себе во благо. И не забывай никогда о том, что я господин, а ты раб. У тебя больше нет своей воли, ибо воля твоя, как и тело твоё и жизнь твоя теперь принадлежит мне, и только я над ней властен. У тебя больше нет достоинства, чувств и эмоций, ибо достоинство, чувства и эмоции - удел свободных. Ты не причинишь мне вред, ты не причинишь вред себе, ибо отныне удел твой - служить мне. Счастье твоё - исполнять мои желания, ибо твои желания теперь - лишь желания твоего господина. Отныне и навеки ты полностью в моей власти. Я избранник! Я - господин твой, а ты мой раб!" * Описание Дня Величия! Звёзды, она это прочла! Я недоглядел... надо её теперь успокаивать! - Лаона, - как можно мягко сказал он, присев рядом с ней. - Ты слышишь меня? Она никогда не забудет тот день, когда рухнул её привычный мир, мечты и надежды. Этот день, казалось бы, прошёл так, как и все предыдущие, но в душном воздухе повисло предчувствие грозы... и угрозы. Чувство чего-то страшного и недоброго не оставляло девочку с утра, мать Лаоны Ларосса, вернувшись со службы, тщетно пыталась успокоить её. А потом приехал из академии, где он учился, старший брат Нильор, и, привычно улыбаясь, стал расспрашивать, как провела день малышка-сестра. Где теперь мама, её ласковые руки, весёлые глаза и ее забота? Где дружба и поддержка брата? Родные люди давали девочке уверенность и надежду на будущее. Но всё рухнуло. День Величия выжег неизгладимый след в её памяти. Они заканчивали ужинать, когда к ним в дом ворвались несколько менвитов и объявили, что отныне они рабы. Девочка видела, как мать покорно застыла под гипнозом избранника, как выводили силой брата, на которого гипноз не оказал мгновенного воздействия. Никто не мог броситься на помощь родным... А затем её саму взял за подбородок менвит, сильные жёсткие пальцы вздёрнули её голову и последовал приказ смотреть в глаза. Лаона сама не осознавала, как утонула в холодных, жестоких и затягивающих глазах избранника, пока он произносил те слова, навеки отпечатавшиеся в её сердце и разуме. Эти слова словно окутывали и поглощали её сознание и всё, что она любила, холодным вязким густым туманом, из которого, казалось, не было выхода, нигде не было просвета. Девочка отчаянно пыталась выбраться из этой западни, сохранить себя - но отчаяние её тоже поглощалось туманом забвения и покорности. И вдруг на краю этого тумана, подобно путеводному маяку, зажглась крохотная, но яркая искра. Почему, почему? Почему мы должны позабыть всё, забыть волю, достоинство и свободу? Разве у нашего народа не то же сердце, не тот же интеллект, не те же мысли, мечты и желания? Где справедливость?! Кто может ответить мне? Лаона собрала последние усилия угасающей, казалось бы, воли, чтобы не потерять из вида эту искру, чтобы она не угасла навсегда. Девочку вывели из родного дома и посадили в большой грузовик, где уже сидело множество её угнетённых, покорных соплеменников. При виде усталой матери, её погасших глаз и исчезнувшей улыбки, девочка дала себе обещание, что не забудет, насколько хватит её воли и памяти. Брата увезли в другом неизвестном направлении. Их с матерью привезли в огромное складское помещение, похожее на тюрьму, где уже было много других арзаков, которые устало опускались на пол там, где стояли, и продержали там до утра. Девочка обнимала мать, которая также безвольно села на пол, но не могла вернуть её улыбку - мать просто смотрела на дочь покорными глазами. Лаона осознала, оглянувшись вокруг, что просить арзаков пробудиться от гипнотического забвения теперь бесполезно и опасно, даже если бы она стала кричать во весь голос. Девочка устала, но заснуть не могла, застыв в тревожном оцепенении, а вокруг были пустые, словно выпитые лица. И тут один юноша, сидящий неподалёку, поднял глаза и встретился взглядом с девочкой, его взгляд показался ей более осмысленным и не таким... погасшим. - Крепись, девочка... - еле слышно произнёс он, и Лаона осознала, что и он борется с пучиной забвения, что не одна она помнит. Девочка вспомнила старшего брата и тяжело вздохнула. Хоть бы он не забыл их... Надежда на то, что достояние арзаков не будет забыто, придала ей немного сил, хотя будущее её народа казалось теперь обречённым. Главные и горькие испытания ждали впереди. Едва только забрезжил рассвет, как в помещение вошли менвиты, гордо объявившие себя избранниками, и повторили слова внушения. Затем они отобрали несколько молодых арзаков, в том числе и Лаону, и снова увезли. Девочка только и успела обменяться последним взглядом с Лароссой, обречённо протянувшей руки к дочери. Увидятся ли они теперь когда-нибудь? Юная арзачка не знала, будущее было туманно, словно гипнотическое забвение. Их привезли в другое огромное помещение, где уже собралось множество избранников, и объявили... торги. Любой желающий избранник мог приобрести себе послушного и покорного раба, почитающего высшей радостью исполнение желаний господина. Лаона с затаённым ужасом видела, как были проданы несколько её ровесников. Как в дурном кошмарном сне... Неужели можно продавать живого человека словно игрушку? И ведь почти все ведут себя так, словно так и должно быть, потому что они забыли, что были когда-то свободны. Девочка изо всех сил украдкой ущипнула себя за руку, надеясь, что она проснётся и кошмар закончится, и она окажется дома, в кругу родных, и мать будет гладить её чёрные волосы, а брат, улыбаясь, рассказывать свои истории, но вокруг была только ужасная суровая реальность. Наконец очередь дошла и до неё, она была куплена пожилой высокомерной строгой менвиткой, служить которой ей отныне предстояло. Пришлось девочке делать всю работу по дому, а также быстро учиться готовить у старшей соплеменницы, купленной вместе с ней. Женщина всячески поддерживала юную подругу по несчастью и заменила ей потерянную мать. Госпожа практически не била их, но при любом удобном случае таскала за волосы и за малейшую провинность морила голодом, а также она очень любила использовать гипноз, чтобы подпитывать их покорность. Так прошло несколько месяцев. Однажды к госпоже приехали гости, одним из которых был господин Са-Нор - богатый промышленник. Он увидел Лаону, когда она прислуживала гостям - к её несчастью. И задержал пристальный тяжёлый взгляд на тонкой фигурке девочки-подростка, на её круглом и ясном, словно луна, смуглом лице, на едва сформировавшейся груди и стройных бёдрах... Тогда юная арзачка ещё не знала значения этого взгляда, она привычно опустила глаза под взглядом избранника и продолжила обслуживать гостей. И после менвит уже не спускал с неё глаз, а старшая арзачка обречённо наблюдала за девочкой, осознавая, что самое горькое испытание у неё еще впереди. После приёма господин Са-Нор пожелал купить юную арзачку, а госпожа упорно отказывалась. И тогда господин назвал цену, за которую можно было купить нескольких рабов - и увёз Лаону в свой дом. То была худшая ночь в её жизни. А она-то думала, что госпожа обращается с ней плохо. Господин Са-Нор привёз её в свой огромный богатый дом, он, как и многие избранники, имел слабость к роскоши. В особняке уже жили два арзака - молодые мужчина и женщина, Илар и Аласса, и сразу отдал приказ искупать и нарядить её, что и было быстро и беспрекословно исполнено. А затем слуги привели Лаону в роскошно обставленные антикварной мебелью из чёрного дерева покои, проводив её сочувствующими и полными сострадания взглядами. Окна были занавешены тяжёлыми драпировками из тёмно-красной ткани. Ароматизированные свечи, горевшие в комнате, распространяли вокруг душный аромат благовоний. Ночники, которые держали на руках искусно изваянные из редчайшего красного мрамора статуи, освещали покои зловещим багряным светом. Эта обстановка и чувство чего-то неумолимого и неотвратимого действовали на девочку угнетающе, у юной арзачки сразу закружилась голова. Полуобнажённый господин сидел в кресле и уже ожидал их, при виде девушки на его лице появилась жестокая торжествующая улыбка. - Убирайтесь, рабы, - повелительно махнул рукой господин Са-Нор, и слуги неслышными тенями выскользнули из комнаты. А затем менвит обратил свой взгляд на девочку, которая, войдя, поклонилась новому господину и замерла в покорной позе, и которую до сих пор он не удостоил ни единым словом. - Посмотри мне в глаза, - начал он с традиционной установки, и она подняла ресницы, встретившись с взглядом, выпивающим её волю. Однако менвит и не собирался гипнотизировать её - ведь гипноз лишает эмоций, а господин находил ни с чем не сравнимую радость в том, чтобы упиваться страхом своих рабов. Он снова пристально осмотрел хрупкую фигурку и усмехнулся, довольный своим выбором. - Подойди ближе, - поманил он её, юная арзачка повиновалась. - Как тебя зовут? - спросил менвит. - Меня зовут Лаона, господин. - Что же, девочка, ты будешь послушной? - ухмыльнулся мужчина. - Ты знаешь, зачем я купил тебя? - Чтобы... выполнять ваши желания, - прошептала девушка. - Я... я рада выполнить желания господина, - глубоко поклонилась она. - Это хорошо. Я твой господин теперь. Ты должна доказать свою верность мне. Не будешь покорной, крошка - тебе же будет хуже. Его сильная рука дотронулась до смуглой щеки и полных губ и властно скользнула по шее, а затем вниз, к нежной груди. Девушка вся сжалась. - Какая ты красавица, крошка... - выдохнул менвит. И сразу же, не дав ей прийти в себя, задал следующий вопрос. - Ты девушка, Лаона? Не смей лгать своему господину. - Я... я нетронута, господин Са-Нор, - поспешно ответила арзачка. - Из мужчин меня касался только брат. - Нетронутая малышка... - усмехнулся менвит. - Нетронутая... и моя! Это очень хорошо. Это прекрасно! Что же, настал час убедиться в этом! - торжествующе воскликнул он, подхватывая её словно куклу и бросая на своё роскошное ложе. - Господин... господин, я никогда не знала мужчины! - Лаона отшатнулась в порыве страха и отчаяния, бросилась на колени перед Са-Нором и поцеловала его ступни. - Пощадите мою юность... Позвольте мне сначала узнать вас поближе, умоляю вас... Мужчина торжествующе улыбнулся - его забавляли мольбы девушки и блеснувшие на глазах слёзы, он хотел запомнить каждый момент своего триумфа. - Узнаешь, - выдохнул он, снова опрокидывая её и прижимая всем своим весом. - Узнаешь, девочка. Смотри мне в глаза! - он сжал её шею так, что она едва могла дышать. - Ты боишься меня? Правильно, бойся! Потому что ты теперь полностью в моей власти! Он не гипнотизировал её, мечтая упиться каждым оттенком девичьего страха и боли. Но она бы не забыла под самым сильным гипнозом - и не забудет властные руки, срывающие с неё платье и сжимающие её тело, его жестокие поцелуи-укусы, иногда он прокусывал её мягкую кожу до крови, невыносимую боль, пронзившую её и отозвавшуюся, казалось, в каждой клеточке её юного тела, его полное звериной страсти лицо, её крик боли, потонувший в его торжествующем рыке... Нет, господин! Лучше заставьте меня выполнять самую чёрную работу, но только не... так! Ведь то, что вы делаете со мной, против всех человеческих законов! - Смотри мне в глаза! Повинуйся мне и скажи, что ты только моя теперь! Девушка только отвернула искажённое страданием лицо. Нет! Тогда менвит зарычал и ударил её так, что ей показалось, что у неё отрывается голова. - Я... - Говори! Скажи это! Покорись! Покорись! - Ваша... господин, - еле выдохнула она. Но это только моё тело, моя пустая оболочка, а мою сущность вам никогда не покорить! Лаоне казалось, что прошла целая вечность перед тем, как господин оставил наконец её истерзанное тело. Са-Нор подумал, не переусердствовал ли он и не позвать ли врача, и в итоге решил, что она сама придёт в себя. Он вышел из покоев, и только тогда, оставшись одна, юная женщина бурно разрыдалась над своим потерянным детством и поруганной юностью и мечтами. Она чувствовала себя покорённой, оскверненной и раздавленной, и только на краю сознания слабо теплилась та искорка, не дающая ей полностью потеряться в тумане забвения, погрузиться в пучину отчаяния и придающая надежду. Спустя некоторое время, убедившись, что господин ушёл, в покои неслышной тенью проскользнул Илар. При виде свернувшейся клубочком девушки, её тела, покрытого багровыми синяками, кровью и следами от зубов, он печально покачал головой. Затем склонился и погладил волосы девушки и её судорожно вздрагивающие плечи. - Нет! - отшатнулась Лаона. - Не касайся меня! - Укрепись духом, юная сестра, - Илар осторожно накрыл хрупкое тело одеялом, легко поднял её на руки и унёс в ту часть дома, где жили рабы. - Бедная девочка, - донёсся до Лаоны полный жалости и сострадания голос Алассы. - Как мог господин... Я позабочусь о тебе. - Не отчаивайся, девочка, мы с тобой, - тихо произнёс арзак, наклонившись и погладив волосы девушки. - Ступай, Илар, я помогу ей, - женщина наклонилась над Лаоной и поднесла к её губам стакан со сладким морсом. - Выпей, это укрепит твои силы! - Я не хочу! - девушка резко оттолкнула стакан. - Я хочу умереть! - Что ты, девочка, нельзя тебе умирать. Нельзя даже думать так, мы все теперь во власти господина, и только он имеет право распоряжаться нашей жизнью... Наш удел теперь - терпеть и подчиняться. Услышит господин, что ты не желаешь повиноваться - убьёт! - Я не хочу! Пусть убивает, мне всё равно! - Тише, девочка. Тише, тише... - Аласса склонилась над Лаоной и осторожно стала отирать мягкой тканью её слёзы и кровь. - Потом придётся скрывать слёзы. Постарайся понравиться господину, тогда, возможно, он будет более благосклонен к тебе и более мягок. И ты будешь чувствовать удовольствие в его объятиях и научишься доставлять удовольствие ему. - Я не хочу... Я не выдержу... Удовольствие? Никогда! Я никогда не буду всецело его! Я не знала, что будет так больно... - Ты выдержишь. Впервые всегда больно. Успокойся, я помогу тебе и дам несколько советов - ведь господин скоро снова призовёт тебя к себе. Мы с тобой, девочка. А теперь отдыхай, тебе понадобятся силы. Помни, что ты не одна. Лаона послушно выпила напиток, не почувствовав вкуса, и легла. Сил не было, даже чтобы снова расплакаться. У неё не осталось ни одной части тела, которая бы не болела. Если бы не постоянная помощь и поддержка соплеменников, юная арзачка не нашла бы в себе сил жить дальше. ... - Лаона, Лаона! - донёсся до девушки, словно из дальней дали, голос её нового господина. - Лаона, ты слышишь меня? Ответь мне! Она почувствовала прикосновение к своим рукам, вздрогнула всем телом и сразу очнулась от воспоминаний. И отвела глаза. - Лаона, скажи, я противен тебе? - спросил Кау-Рук. - Ответь, глядя мне в глаза! Этот вопрос полностью обескуражил девушку. И снова он со своей обескураживающей прямотой, от которой никуда не скрыться. Не знаю как, но он проник в мои мысли глубже других. Менвиты мне противны! А он? Она пристально взглянула в его глаза. - Нет... нет, господин, вы не противны мне, - после долгого молчания ответила девушка. - Спасибо на добром слове, - с лёгким оттенком иронии произнёс менвит. - Я не хочу удерживать тебя против твоего желания, девушка. Может, хочешь вернуться в дом своего господина? - Нет, господин! - с испугом, который не смогла скрыть, поспешно ответила арзачка. - Нет, господин, - ответила девушка уже спокойнее, - я вернусь в дом моего господина, но в назначенный срок. - Хорошо. Я... я недоглядел, Лаона, прости. Эта книга не предназначена для твоих глаз, я должен был предусмотрительно убрать её. Я и не предполагал, что у меня появится... - Раб, - подхватила девушка. - Появится раб. Всё в порядке, господин, это ваш дом, и ваше право читать любые книги, какие захотите. Я случайно взяла её. Всё в порядке, нужно называть вещи своими именами. Ещё и оправдывается, словно и не менвит вовсе. И спрашивает о моих желаниях и нежеланиях... Какой господин странный... он словно с другой планеты. - Хорошо, Лаона. Ты можешь почитать другую книгу, на более... нейтральную тему - о приключениях, путешествиях. Для меня ты не вещь. Я хочу, чтобы ты осознала это. - Непременно, господин. А сейчас, с вашего позволения, я займусь ужином. * Слова первого внушения, авторская интерпретация