Всё, что не убивает, делает нас сильнее

Во время урока физкультуры компания сыщиков устроила представление. Они подожгли в ведре старые газеты с журналами и поднесли его к пожарной сигнализации. Та незамедлительно сработала, поэтому учителя вместе с учениками выбежали на улицу, а компания теперь могла проникнуть в комнату Каверина. Открыв сейф Савельича, они начали доставать оттуда все бумаги и переносить их на чердак. Среди кипы бумаг была одна старая кассетная лента, которую они смогли посмотреть на проекторе, расположенном наверху. На плёнке были поистине ужасные кадры. Какая-то старая операционная с несколькими кушетками, на которых лежали те самые девочки, считавшиеся погибшими в 1979. Люди в костюмах врачей проводили им какие-то операции, но самое жутко было то, что девочки были в сознание. Когда камера приблизилась к одной из девочек, они узнали в ней Ирину Исаеву. От просмотра этого «фильма ужаса» их отвлёк голос Елены, сообщивший, чтобы все расходились по классам. Убрав проектор, старшеклассники начали торопливо покидать чердак, чтобы их не поймал Каверин. Забежав в комнаты и прихватив куртки, они спустились в холл. Здесь уже были их одноклассники во главе с Уваровым. Сегодняшний урок физкультуры должен был проводиться на улице. — Не спим! — скомандовал Вадим, видя как вяло плетутся ученики с лыжами в руках. Когда до ворот оставалось несколько метров, они заметили непривычное скопление машин за воротами. А затем в открытые ворота забежали несколько человек с камерами в руках и начали фотографировать ничего не понимающих учеников. — Дарья, можно один вопрос? — спросил высокий молодой человек с микрофоном, обращаясь к Старковой. Девушка удивилась, откуда он знает её имя и почему обратился именно к ней, но всё же вышла вперёд. — Как вы можете прокомментировать произошедшее с Вашей матерью? Девушка мгновенно побледнела, ничего не понимая. Семён Андреевич с охранником начали выталкивать толпу журналистов за ворота, но особо наглые пытались всё равно пролезть. — Что с мамой? — спросила Старкова, глядя на журналистов. — У Светланы Старковой инфаркт, — раздался голос одной из журналисток. — Вчера вечером её забрали в больницу Склифосовского. У девушки начиналась истерика, поэтому ребята поспешили окружить её и удержать, когда она начала вырываться после вопроса о том, жива её мать или нет. Увидев такое состояние ученицы, Вадим подозвал к себе Островскую. — Отведи Дашу в школу. От урока я вас освобождаю, — распорядился физрук. Та посмотрела на него с благодарностью и, вернувшись к друзьям, попыталась увезти подругу в школу. С трудом, но ей всё же удалось это сделать. После того, как Старкова более-менее успокоилась, смогла набрать номер мамы и поинтересоваться её самочувствием. Светлане было уже лучше, но на несколько дней её всё же оставят в больнице. Катя ободряюще улыбнулась подруге, говоря, что всё будет хорошо. Вскоре ребята уже возвращались с физкультуры, но подходя к воротам их задержала женщина с тёмными волосами и короткой стрижкой, спросив, где она может увидеть Дарью Старкова. — Меня зовут Савкина Валентина Дмитриевна. Я судья, — она продемонстрировала удостоверение, а затем повторила свой вопрос. — Мы её друзья, — произнёс Андрей, понимая, что его девушке сейчас не до этого. — Зачем вам Даша? — Ваша подруга нарушила закон, — серьёзно произнесла женщина, сжимая в правой в руке какую-то газету. Ребята удивлённо переглянулись, не понимая, что за бред сейчас услышали. — Чего-чего? — переспросил Рома. — Она публиковала фото в газете? — Допустим, мы это сделали, — произнёс Авдеев, не понимая, чего хочет эта судья. — Федеральный закон номер 231, часть 4 Гражданского Кодекса РФ, — проговорила Савкина, глядя на застывших учеников. — Все публикации фото осуществляются только с согласия объекта сьёмки. — А у нас есть разрешение этой девочки, — соврал Максим. — Нет. Потому что эта девочка-я! Сыщики замерли, не веря своим ушам. Валентина Спиридонова была жива, и сейчас стояла перед ними. Увидев, что одноклассники с учителем уже давно вошли в школу, ребята предложили женщине пройти с ними в библиотеку, где они ей всё объяснят. Выслушав сбивчивый рассказ учеников, Савкина нервно постучала пальцами по столу. — Значит, здесь убили пятеро детей? — переспросила женщина, посмотрев на стоящих рядом ребят. — Шестеро, — исправила её Вика. — Нашего друга Артёма убили за доказательства в телефоне. Судья упорно отказывалась в это верить, считая рассказ каким-то абсурдом. Ну, а когда они поведали о том, что она росла в этом здание, а потом её удочерили, женщина и вовсе психанула. Что за бред? Не росла она ни в каком детдоме, а это место вообще видит впервые и никогда здесь не была. — Всё, с меня хватит! Подхватив пальто, Савкина решительно зашагала к двери. От такого настроя женщины, Рома, стоящий у двери на шухере, испуганно дёрнулся в сторону. Ребята последовали за ней, пытаясь всё-таки достучаться. Проходя в холле мимо диванчика, на котором сидела Надя с одноклассницей, судья поражённо замерла.  — Вы её узнали? — спросил Максим, проследив за взглядом женщины.  — Это Ира? — проговорила та.  — Ира Исаева? — уточнила Вика.  — Да. — Согласно кивнула Валентина, — но это просто невозможно!  — Эта девочка — моя сестра Надя, — сказал Андрей. — Мы же говорим, что здесь происходят странные вещи. Давайте вернёмся в библиотеку, мы вам не всё ещё показали. Савкина кинула и двинулась за ребятами, которые намеривались показать ей подземелье. Проходя по тёмными коридорам, женщина то и дело прикрывала глаза. В голове неожиданно стали возникать воспоминания, о которых она и не подозревала. — Я немедленно дам этому делу ход, — решительно заявила Валентина, когда они вновь очутились в библиотеке. — Нужно как можно скорее начать следствие, пока кто-нибудь еще не пострадал.  — А нам, что делать? — окликнул её Андрей, когда та направилась к дверям.  — Ничего. Ждите, когда вас вызовут для дачи показаний. Я сейчас поднимусь к вашему директору и поговорю с ней, а вы пока соберите все доказательства, что у вас есть, — документы, фотографии, кинопленку. Заберите и идите к Крыловой. Я буду ждать вас там.  — Боже, неужели это всё закончится! — улыбнулась Вика, глядя на парней. Позвонив Кате, они попросили её прийти в коридор преподов. Девушка ничего не поняла, но пообещала, что сейчас придёт. — Что за срочность? — спросила русоволосая, подходя к ребятам, подпирающим стены в коридоре преподавателей. В этот момент у Андрея зазвонил телефон и сказал Роме: — Пошли быстрее. Парни торопливо вошли в комнату Каверина, а Катя провела их недоуменным взглядом. Максим, оставшейся с ней в коридоре, рассказал о Савкиной и о том, зачем пошли парни на чердак. Как только он договорил, из комнаты вышли бледные и какие-то растерянные парни. — Вы что с пустыми руками? — удивилась Островская. — Там ничего нет, — озадаченно произнёс Авдеев. — Документы с сейфа, плёнка, альбом… Всё пропало! Парочка поражённо переглянулась, понимая, что они снова остались у разбитого корыта. — Ладно, пойдёмте, — сказал Рома. — А то не дай Бог, этот псих заявится. Подавленные, они спустились в холл, где их ждала Вика. Увидев их состояние и то, что они с пустыми руками, девушка всё поняла без слов. В этот момент из кабинета вышла Крылова и школьники поспешили подойти к ней.  — Елена Сергеевна! — окликнул блондинку Андрей. — А где Валентина Дмитриевна?  — Какая Валентина Дмитриевна? — удивилась директриса, непонимающе посмотрев на ученика.  — Судья Савкина! Она хотела с вами поговорить! — сказала Кузнецова.  — Ничего не понимаю! — Крылова раздраженно посмотрела на учеников, сказав, что очень спешит и они разберутся с этим позже. — Я тоже ничего не понимаю, — признался Рома, когда блондинка ушла. Островская уговорила ребята не накручивать себя раньше времени, предположив, что женщине могли позвонить и вызвать срочно по работе, а их она не смогла найти и предупредить. — Как там Даша? — спросил Андрей у подруги, когда они сели на диванчик. — Относительно хорошо. Даша позвонила маме, и она сказала, что чувствует себя лучше. Это её успокоило, но Виктор разрешил ей сегодня не ходить на занятия, — рассказала Катя. — Она сейчас в комнате лежит. — Не будем её пока беспокоить, — решил Максим. — Отойдёт, тогда и расскажем про Савкину. В этот момент по лестнице начал спускаться Уваров, но услышав знакомые голоса замер, решив, что может услышать что-нибудь интересное. Никто из ребят его, естественно, не заметил, поэтому продолжили обсуждать свои дела. — Если будет, что рассказывать! — хмыкнул Павленко. — Лично я уже привык, что нас обводят вокруг пальца. Помните заботливого журналиста Птицына, который так желал нам помочь, а оказался одним из этих? — парень перевёл взгляд на хмурых друзей. — Из «этих», — усмехнулась Катя. — Мы даже не знаем, с кем имеем дело! Услышав её слова, Вадим удовлетворённо улыбнулся, а затем, опершись на перила, опустил взгляд вниз, чтобы ещё и видеть школьников. — Боюсь делать такие громкие заявление, — таинственным голосом произнёс Морозов, — но мне кажется, что они…люди. — Макс, опять ты со своими шуточками! — недовольно поморщилась Кузнецова, впрочем как и остальные. — А что, сидеть с таким похоронным лицом как у вас? — Ладно, будем дожидаться новостей. А пока пойдёмте за учебниками, следующим уроком география, — сказала Вика. — Блин, ненавижу этот предмет. Вы заметили, как географичка на меня смотрит? — страдальческим голосом произнёс Павленко. — Ты ей понравился, — усмехнулась Островская. — Ой, кто бы говорил! Это у тебя преподы- поклонники! — выдал в ответ парень. Островская удивлённо на него посмотрела, не понимая, о чём он. — Я про Войтевича. Заметили, как он с ней носится и хвалит постоянно? Точняк не ровно дышит! — То-то он вчера нас в коридоре отчитал, — задумчиво протянул Морозов, решив подыграть другу. — Ревнует! Ох, даже не знаю, что делать, такой серьёзный конкурент… — Почему именно Войтевич? Нельзя кого-нибудь помоложе? — скривилась русоволосая. — Как насчёт Уварова? — спросила Кузнецова, смотря на подругу многозначительным взглядом. Физрук уже собирался уходить, решив, что ничего по делу они уже не скажут, но вдруг услышал свою фамилию. Помедлив, он вновь взглянул на ребят. — А что, он милый и полностью опроверг мои стереотипы о спортсменах, — отозвалась Катя, не давая Вике загнать себя в угол. — Но у меня уже есть любимый человек, — она с теплотой взглянула на Максима, который был напряжён с того момента, как шатенка упомянула о физруке. Увидев взгляд возлюбленной он мигом остыл, понимая, что Уваров её не интересует, а вот он очень даже. — А если бы не было Макса? — внезапно спросила Вика. Ребята посмотрели на неё изумлёнными взглядами. Чего она добивается? «Хочешь поссорить нас с Максом? Не выйдет!» — подумала Островская, слух же произнесла другое: — Давай без этих «если бы»! Максим же в этот момент поступил весьма мудро, чего не ожидали друзья. Он приобнял возлюбленную за талию, и прошептал на ухо: — Не обращай внимание. Она, видимо, не с той ноги сегодня встала. Катя слегка улыбнулась, ведь парень приятно удивил её. Она думала, что он сейчас начнёт ревновать и они вновь поссорятся, но вместо этого парень поддержал её. Стоящий же наверху Уваров ухмыльнулся, а затем одними губами произнёс: — Посмотрим. Развернувшись, он решил вернуться в свою комнату. Необходимо было тщательно кое-что обдумать.

***

Ребята сидели в столовой и вяло ковырялись в своих порциях. Уже вечер, а от Савиной не было никаких новостей. Вдруг к столику подошла Мария с белым конвертом в руках и протянула его Максиму: — Тебе письмо. Вершинина застыла, но поколебавшись всё же спросила: — От отца? — Слушай, тебе какое дело? — грубо спросил парень, буквально разрывая конверт. Островская недовольно пихнула его в бок, намекая, что ей не нравится, как он себя ведёт с женщиной. Пробурчав «извини», парень впился глазами в бумагу. — Что там? — спросил Андрей, заметив как нахмурился друг. Тот ничего не ответил, а лишь резко соскочил из-за стола и направился к выходу. Друзья удивлённо уставились ему в след, а Катя, решив, что он узнал из письма что-то плохое, решила пойти за ним. Догнала она парня уже в холле, когда он собирался подниматься по лестнице. Окликнув его, девушка поинтересовалась, что вызвало такую его реакцию. Благо все сейчас были на ужине и их разговор не услышат. — Читай! — брюнет протянул ей тот самый лист, который лежал в конверте. Лицо Островской вытянулось от удивления, ведь это оказалась ксерокопия свидетельства о смерти. Самое ужасно, что в нём было написано: «Максим Петрович Морозов…» и «умер…» — Кто тебе это прислал? — непонимающе спросила Катя, присаживаясь на подлокотник дивана. — Не важно. Главное, что там написано, что я умер шестнадцать лет назад. По-моему, я не плохо выгляжу как для покойника, правда? Островская устало потёрла виски, пытаясь переварить информацию. Парню было ещё сложнее усвоить это, ведь выходило, что слова двоюродной сестры о том, что его усыновили правда, но пролить свет на всё это мог только один человек — Пётр Морозов. — Макс, ты же понимаешь, что этот документ только подтверждает рассказ Маши? — осторожно спросила Катя, боясь его бурной реакции. — Пока я не поговорю с отцом или кто он мне теперь, я ей всё равно не поверю! — произнёс относительно спокойно брюнет, прожигая взглядом свидетельство. Внезапно у Морозова зазвонил мобильный, посмотрев на дисплей и увидев имя двоюродной сестры, парень мельком взглянул на Островскую, а затем отошёл в сторону. Она понимающе кивнула, хотя в груди немного кольнуло от того, что он не может говорить при ней. Когда Максим вернулся к ней, она не стала спрашивать, кто ему звонил и что сказал, он сам рассказал. Теперь его поездка к отцу отменялась, сестра рассказала, что родной ребёнок Морозовых умер и тогда Пётр…купил его у наркомана, которому не хватало на дозу. — Зашибись просто! У меня один папаша лучше другого! — от досады и злости, брюнет ударил кулак по перилам. — Морозов, не порть школьное имущество! — раздался строгий голос Галины Васильевны, спускавшейся по лестнице. — Больше не буду, — пообещал парень, поморщившись от боли в руке. — Пойдём в столовую, а то нам ничего не останется. Островская кивнула и, взяв парня под руку, направилась с ним обратно в столовую. Уже подходя, парочка встретилась с друзьями, которые выходили из помещения. Те, конечно, спросили, что случилось, но Максим лишь отмахнулся от них. Сейчас ему самому надо во всём окончательно разобраться, поэтому после ужина он решил поговорить с Марией, которая бросила на него беспокойный взгляд, как только они с Катей сели за столик.