Просто Гарри

На следующее утро Гарри совсем не хотелось открывать глаза. Он боялся увидеть свою комнату в доме Дурслей или, что ещё хуже, суровое лицо профессора Снейпа, оглашающего бескомпромиссный вердикт. Осторожно приоткрыв один глаз, Поттер с облегчением выдохнул, обнаружив себя в собственной спальне. На соседней кровати спал Теренс, замотавшись с головой в тяжёлое одеяло, а у Гарри сна больше не было ни в одном глазу. Поднявшись с постели, мальчик хотел было взяться за недочитанный том со стёртым временем названием, но вспомнил, что оставил все свои вещи в лазарете у постели Малфоя. Новый приступ смущения и паники захватил его в свои скользкие объятья, предлагая спрыгнуть с Астрономической башни в качестве самого разумного выхода из ситуации. Набравшись решимости, Гарри всё-таки переоделся и медленным, неуверенным шагом направился к больничному крылу. Чем ближе он подходил к дверям лазарета, тем меньше ему нужны были все эти вещи. В тот самый момент, когда Поттер хотел повернуть назад от самой двери, паршивец Пивз с противным смехом пихнул его в спину, вталкивая в огромный зал. Такое появление не осталось без внимания присутствующих. Мадам Помфри, колдующая над царапиной очередного больного, высунула голову из процедурного кабинета, окидывая посетителя укоризненным взглядом, а пациенты лазарета проснулись, недоумённо оглядываясь по сторонам. Шансы Гарри забрать сумку с книгами, пока Драко спит, резко упали до невозможного. Страх не оставил ему выбора, и Поттер, приветливо улыбаясь, подошёл к постели Малфоя, приветственно ударив того по плечу. - Я тут у тебя вчера кое-что забыл, - начал Гарри, старательно делая вид, словно ничего между ними не было. Он был готов провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать, что Малфой ответит ему. Лучше не знать. - Да уж, - нервно усмехнулся Драко. - Ты вчера спал на ходу, очкарик. Кстати, отличные новости. Меня выписывают через пару дней, когда нога окончательно срастётся. Могли бы и раньше, но вчера я неудачно упал с кровати. Гарри облегчённо засмеялся в ответ, не веря, что Драко проигнорировал вчерашнее происшествие. Он засыпал однокурсника вопросами об учёбе, сборной и последних сплетнях, делился тяготами больничной скуки и вообще вёл себя достаточно дружелюбно. Да и выглядел Малфой намного лучше. Словно бы разум Драко постепенно исцелялся от чудесных эликсиров и заговоров мадам Помфри. - Драко, милый, я так скучала! - в больничное крыло ворвалась похожая на мопса Пэнси Паркинсон, кидаясь на Малфоя с удушающими объятьями. Парень ответил ей болезненным стоном, заставляя девушку с виноватым визгом отпрянуть от предмета своих нежных чувств. Следом за ней в лазарет вошли старые знакомые, которых Гарри предпочёл бы не видеть. Крэбб и Гойл, уминая тыквенные пирожные, натянуто улыбались, приветствуя своего предводителя. - Я каждый день тебя навещала, - тараторила Пэнси, даже не стыдясь своей наглой лжи. - Всё ждала, когда ты очнёшься... - Я, пожалуй, пойду, - смутился Гарри, поднимаясь с места. - Если ты оставишь меня с ними наедине, я клянусь, что все узнают о твоём маленьком секрете, Поттер, - вдруг произнёс Драко, нагло улыбаясь. - Значит, это уж не только мой секрет, - ответил Гарри, счастливо улыбаясь. Он поднял с пола забытую сумку и весело подмигнул недовольному пациенту. - Ещё увидимся, Малфой. - Пока-пока, - пролепетала Пэнси, не сводя глаз с лица своего возлюбленного. Драко же не удалось скрыть своего недовольства, которое он не упустил возможности перенаправить на навязчивую воздыхательницу. Впервые встретив отпор, девушка смущённо отпрянула от юного Малфоя, покрываясь пунцовыми пятнами. Гарри торжествующе усмехнулся и покинул лазарет. И хотя внешне отношения Ледяного принца и "того странного очкарика" совсем не изменились, ребята всё чаще вечерами встречались в Западной башне. Они до поздней ночи прятались там от навязчивой свиты Малфоя. Временами Драко вёл себя всё так же странно, как до их примирения, а Гарри подмечал малейшие улучшения в его состоянии, радуясь всякий раз, когда находил друга в добром расположении духа. О том внезапном порыве в лазарете они больше не говорили, да и темы своего необычного поведения Малфой старался избегать. Но, несмотря на это, мальчики всё больше сближались, а Гарри всё сильнее понимал, что этот поцелуй не был ошибкой. Наблюдая за Теренсом и Эдрианом в те частые моменты, когда парни ласкали друг друга, полагая, что младший сосед по комнате спит, Поттер представлял, как проделывает с Драко все эти смущающие вещи, а тот отзывается на каждое его прикосновение. В своих снах он вновь и вновь возвращался к их первому поцелую, позволяя фантазии двинуться чуть дальше, а наяву продолжал изображать его лучшего друга и пытался постичь тайну Малфоев, перечитывая десятки старинных книг секции Слизерина.

***

На Рождество многие, включая Малфоя, разъехались к своим семьям, чтобы встретить этот праздник среди близких. Драко звал Гарри с собой, но тот наотрез отказался, солгав, что его ждут Дурсли. Конечно, Поттер не собирался никуда ехать, но и на праздники он имел совсем другие планы. В эти каникулы профессор Снейп вместе с Локонсом покидал школу, чтобы нанести визит в Дурмстрамг, где проходила магическая конференция по защите от тёмных искусств. Тщеславный преподаватель настоял, что должен ехать туда в тандеме с Национальным Героем, чтобы произвести наилучшее впечатление. Это значило, что проникнуть в запретную секцию на этот раз Гарри точно никто не помешает. Выбрав ночь, Поттер накинул плащ-невидимку и прокрался в коридор, на цыпочках пробираясь по тускло освещенным залам к библиотеке. Филч спал в каморке, напившись огневиски, а миссис Норрис совершала обход другого крыла, потому препятствий на пути Гарри не было. Пробравшись в запретную секцию, мальчик начал скользить между стеллажей, выискивая подходящие книги. В конце-концов он обнаружил относительно свежее издание в янтарного цвета обложке, на корешке которого золотом было написано: "Ужаснейшие чудовища: выведение, содержание, применение". Открыв содержание, Гарри нашёл там знакомое название, но страницы, на которых находилась глава о василисках, были предсказуемо вырваны. Если пропавшее упоминание об этих монстрах в старинном труде Ульрика Краснобородого "Чудовища всех мастей" ещё можно было списать на случайность, то подобное совпадение наводило на иные мысли. Словно кто-то нарочно убрал все упоминания о монстре, имя которого лишь раз слетело с уст Драко. Юноша вернулся в комнату, разочарованный в напрасно потраченном времени. За всё время поисков он так и не приблизился к разгадке. Оставался лишь один способ понять происходящее.

***

Окончания каникул Гарри ждал с особенным нетерпением. Он тщательно подбирал подходящие слова, проигрывал в голове сотни вариантов развития их откровенного разговора, но едва Драко вернулся в Хогвартс, вся решимость Поттера тотчас испарилась. Страх потерять Малфоя окончательно вставал комом в горле всякий раз, когда выдавался момент для серьёзного разговора. Поведение Ледяного Принца по отношению к нему ничуть не изменилось. Всё та же недосказанность, повисшая тягучим липким шаром между ними и нервные ухмылки в ответ на обеспокоенные взгляды друга. Гарри помогал Драко разбирать вещи, привезённые после каникул из дома, но даже внушительная куча сладостей от миссис Малфой в подарок на Рождество не могла сгладить гнетущего напряжения. - Ты какой-то задумчивый в последнее время, - заметил в конце-концов Ледяной Принц, насмешливо растягивая гласные в свойственной ему беспечной манере. - Неужели, у тебя появились от меня какие-то секреты, Поттер? - Вовсе нет! - смутился Гарри, вырванный из очередных тяжёлых раздумий. Но юный Поттер слишком боялся, что Драко снова закроется от него. - Просто пытаюсь понять, почему ты не доверяешь мне. - Что ты имеешь в виду? - продолжал улыбаться Драко, однако долго игнорировать пристальный взгляд собеседника он не смог. - Забудь, - усмехнулся Гарри уголками губ, готовый прямо сейчас взвыть от досады. Да ему проще напоить профессора Снейпа сывороткой правды, чем заставить Малфоя откровенничать! - Что случилось, Гарри? - серьёзно спросил Драко вопреки ожиданиям друга. - Давай откровенность за откровенность? - с вызовом поднял взгляд Поттер. Плечи Малфоя настороженно напряглись, однако Гарри продолжил, не дожидаясь отрицательного ответа: - Я искал в библиотеке информацию об одном существе... Но любые упоминания о нём были уничтожены, либо спрятаны. Ты случайно ничего не слышал о том, кто такой Василиск? - И что же ты хочешь узнать? - поинтересовался Драко, словно взвешивая каждое сказанное слово. - Только то, как он связан с тобой, и могу ли я чем-то помочь. - Пожалуй, у меня есть кое-какие сведения, - тихо произнёс Драко после некоторых раздумий. Он открыл заклинанием шкафчик прикроватной тумбочки и вытащил из него пухлую тетрадь в чёрной обложке, протянув рукопись Гарри. Поттер осторожно открыл её, косясь на Малфоя, но тот выжидающе смотрел на друга, нетерпеливо барабаня ногтем по деревянной поверхности тумбочки. С обратной стороны к обложке тетради был прикреплён лист, вырванный из какой-то старинной книги. Шрифт показался Гарри смутно знакомым. «…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также ещё именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несёт путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих…» - прочёл мальчик на листе. Понять, откуда была вырвана страница, не составило труда. Здесь же Гарри нашёл пропавшие главы из других книг, которые он читал в поисках ответа на свой вопрос. Мальчик бегло прочёл легенду о Тайной Комнате, где Салазар Слизерин прячет немыслимое чудовище, пробежался взглядом по особенностям ухода за Василиском... И куча дневниковых записей отрывистым почерком Малфоя. - Крёстный ещё летом убрал из библиотеки все упоминания о моём маленьком секрете, - пояснил Драко. - Видишь ли, Гарри... Говорить со змеями - это довольно необычный дар даже для волшебников. Я бы даже сказал - уникальный. Из поколения в поколение только наследники Салазара Слизерина владели этим искусством, вот почему только они способны управлять чудовищем, что обитает в Тайной Комнате. И оно зовёт меня, Гарри. Каждую ночь Оно призывает найти его и освободить. Оно жаждет плоти и хочет убивать. Всё это время я пытался противостоять ему, но оно словно гипнотизировало меня, заставляя снова и снова искать вход в Тайную Комнату. - Почему ты скрывал от меня это? - Потому, что боялся, что ты снова начнёшь избегать меня! - выпалил Драко, вспыхивая смущением и гневом. - Меня самого это очень пугает, и я бы на твоём месте держался как можно дальше от такого, как я. Но каким-то невероятным образом ты помогаешь мне избавиться от влияния Василиска всякий раз, когда оказываешься рядом. Я и сам не знаю, с чем это связано... Но если кто-то и может помочь мне справиться с этим змеем, то только ты! Драко осёкся, словно жалея о сказанных словах. На мгновение он представил, как Поттер выскакивает из его спальни, отталкивая в сторону прокажённого принца-змееуста. Гарри медленно поднялся с глубокого кресла, переваривая услышанное. Малфою показалось, что секунды растянулись в тугую нитку вечности, однако Поттер словно оцепенел, задумчиво глядя сквозь собеседника. - И как часто ты слышишь его? - спросил он бесцветным голосом. - Постоянно, - еле слышно проговорил Малфой. В единый шаг Гарри преодолел расстояние между ними и заключил растерянного мальчика в крепкие объятья. - Даже сейчас? - спросил он охрипшим от волнения голосом. Драко замер в оцепенении, не понимая, как отвечать на этот спонтанный порыв проявления чувств со стороны друга. Слишком приятно было ощущать тепло человеческой кожи, согревающее его привыкшее к холоду змеиной шкуры тело. Он словно вновь оказался дома в объятьях матери, что своим теплом пыталась забрать все страхи и тревоги своего сына. Так уютно и хорошо было вновь ощущать себя в безопасности, что Ледяной Принц начал таять в руках Гарри, тихо всхлипывая от бессилия. Это был второй раз, когда Малфой-младший позволил себе довериться кому-то, кроме себя. Но на этот раз его не оттолкнули, принуждая быть сильным и достойным, а лишь крепче прижали к груди, в недрах которой неистово ликовало пылкое сердце, желающее помочь.