Просто Гарри

Посоветовавшись с профессором Снейпом, Гарри бесцеремонно выселил соседа по комнате Малфоя, чтобы самому переселиться к ледяному принцу. Теренс подобные изменения воспринял без особого энтузиазма, с трудом скрывая раздражение и необъяснимую ревность к Малфою своего подопечного, однако возможность отныне делить комнату с Эдрианом, не опасаясь быть застуканными за чем-то неподобающим, перевесили. Драко, казалось, также воспринял смену соседей довольно равнодушно, но решимость Гарри это ничуть не остудило. — Только не думай, что тебе тут всё позволено Поттер, — язвительно усмехнулся новый сосед в своей обыденной манере, осматривая Гарри с ног до головы, пока тот распаковывал вещи. — Главный здесь всё равно я. — Не переживай, я дождусь твоего разрешения командовать тобой, — самодовольно усмехнулся Гарри, весело подмигивая Драко. — Перестань валять дурака и приберись за собой, от тебя столько пыли! — фыркнул Малфой и тут же отвернулся к столу, продолжив сосредоточенно выводить что-то на пергаменте, Поттер с удовольствием отметил, как покраснели кончики его ушей. И хотя в уборке не было нужды, ведь комнаты приводили в порядок домовики, Гарри послушно выполнил приказ Драко, не упустив возможность смахнуть пыль и с его светлой головы. Разозлившись, Малфой младший чиркнул пером по запястью соседа, оставляя жирный чернильный след. В ответ Поттер щёлкнул зазнавшегося однокурсника по носу влажной тряпкой, заставив того возмущённо подскочить с места. Казалось бы, возникшая неловкость была преодолена, ведь в пылу их весёлой борьбы мальчикам было так весело, но с наступлением вечера перепачканный чернилами Драко выгнал Гарри из комнаты, чтобы привести себя в порядок. Малфой явно смущался Гарри. Поттер с сожалением отмечал, что Драко прячется от него, когда переодевается, не позволяет подойти слишком близко, избегает любых прикосновений или слишком долгих взглядов… Словно его единственный близкий друг, которому он сам же доверился, представляет какую-то угрозу, может обидеть или сделать что-то против воли и без того измученного тяжким бременем змееуста. Но Гарри продолжал дурачиться и поддерживать Драко, медленно, но верно преодолевая возникшую неловкость. И Малфой постепенно привык. Гарри с удовольствием отмечал, как пропадают серые тени с лица Драко. Приступы сомнамбулизма становились всё реже и реже, но даже с ними мальчики давно научились справляться. Казалось, их быт постепенно обретает черты прежнего спокойствия и даже какой-то приятной монотонности. Вскоре о Гарри отзывались не иначе, как о верном псе ледяного принца, ведь мальчики почти везде были рядом. Они вместе готовились к занятиям в библиотеке, летали на мётлах после тренировок, приходили обедать в большой зал и даже сидели на занятиях если не за одной партой, то где-то недалеко друг от друга. И хотя Поттера все считали назойливым приспешником Принца, вроде Пэнси или Крэбба с Гойлом, Гарри мог поклясться, что это были лучшие дни его жизни. Ведь никто, даже набившая оскомину Паркинсон, не был так необходим Малфою, как он. И Гарри рад быть нужным. Вскоре Драко вновь стал прежним насмешливым, язвительным Принцем Хогвартса, которому завидовали многие, но многие восхищались. Амбициозность и талант вновь дали о себе знать и учебные показатели мальчиков понемногу поползли вверх. Даже Гарри подтянулся вслед за своим предводителем, ведь Малфой умел преподнести материал так, чтобы его понял даже студент среднего ума. Да и успехи Драко на тренировках сборной после продолжительных полётов с Гарри не остались незамеченными Флинтом. Жестокий к неудачникам капитан даже позволил опозорившемуся ловцу испытать последний шанс в финальном для их сборной матче против Пуффендуя, пусть даже это решение было продиктовано лояльностью профессора Снейпа и страхом перед приближающимися ЖАБА. И в день ответственного матча Драко не подвёл. Несмотря на продолжительные изнуряющие тренировки ловец был сосредоточен и решителен. Трибуны встретили его не очень-то тепло, однако Малфою было достаточно лишь одного одобрительного взгляда. Он знал, что Гарри верит в него, и ради него Драко сегодня не проиграет. Они оба чувствовали это. Красивая и напряжённая борьба факультетов закончилась победой Слизерина. Драко поймал снитч, воспользовавшись минутным замешательством пуффендуйского ловца, и серебристо-зелёные трибуны взорвались торжествующими воплями. Малфой опустился на газон, сжимая в руке золотистый шар, и не верил в собственную победу. Болельщики хлынули на поле к игрокам. Команда Слизерина подхватила Драко на руки, торжествующе ликуя. Даже Теренс, казалось, сменил гнев на милость, лично пожав руку своему преемнику. — Тяжело признавать, что ошибся, — усмехнулся он примирительно. И хотя слова давались ему тяжело, кажется, близость Эдриана заставила его на многие вещи взглянуть иначе. По крайней мере, Гарри был уверен, что эта победная ухмылка хитрого охотника, принесшего сегодня Слизерину целых тридцать очков, была посвящена вовсе не разгрому барсучьего факультета, а триумфу совсем иного рода. «Всё-таки любовь — сильнейшая магия» — подумалось Гарри прежде, чем он оказался в объятьях Ледяного Принца. Драко повис у него на шее, прыгая от радости, словно ребёнок. Обычно надменный и строгий Малфой сейчас улыбался так восторженно и искренне, что сердце Поттера сжалось от нежности. Гарри хотел бы прижать его к себе как можно крепче, чтобы хоть как-то выразить ту бурю эмоций, что этот мальчишка вызывал в нём… Но не мог пошевелиться, боясь сделать что-то неправильное, лишнее. Всё-таки это был первый раз, когда Драко первым коснулся его. Игроки сборной вновь подхватили Драко на руки и увлекли за собой, отправляясь праздновать победу в большой зал, а Гарри всё ещё стоял посреди поля в оцепенении, улыбаясь самому себе от нахлынувших чувств. А вокруг негодующе выли пуффендуйцы, оказавшиеся в этом году на последнем месте. Совсем скоро начнутся экзамены, а затем — долгая разлука и унылые летние каникулы. Но сейчас Гарри верил, что на этот раз его в Хогвартсе будут ждать. И от этого будет намного приятнее вернуться.