Просто Гарри

Когда Гарри увидел знакомые лица на платформе 9 ¾, он едва сдержал себя, чтобы вновь не кинуться разыскивать среди них Драко. Возможно, он просто боялся этой встречи. Поттер шёл к поезду так, словно возвращался домой после долгой разлуки, смакуя каждый шаг своего пути. Найдя свободное купе, Гарри сел к окну, стараясь не думать о том, что же приготовил ему этот год. Он купил гору сладостей, как в первый раз, когда они ехали в поезде с Уизли, Дином и Симусом, расположился у самого окна и в тайне надеялся, что к нему в купе заглянет Драко. — Какие люди, — в купе заглянул Кассиус Уоррингтон, дружелюбно улыбаясь. — Не возражаешь? Из-за его спины высунулась рыжеватая макушка Майлза Блетчли, приветственно улыбаясь. — Конечно нет, — улыбнулся Гарри, лениво растягивая слова в совсем не свойственной ему манере. — А где наш Принц Хогвартса? — усмехнулся Майлз. — Я возьму? Вратарь потянулся к шоколадной лягушке, даже не пытаясь выслушать ответ. Впрочем, в этом был весь Блетчли. О его пристрастии к шоколаду по слизеринским подземельям ходили легенды. Но Гарри всё равно кивнул, даже не глядя в сторону сладостей. — Поттер! Рад тебя видеть! — к ним в купе заглянул Грэхэм Монтегю. С прошлого года его назначили охотником основного состава сборной Слизерина, и теперь этот несуразный, похожий на гориллу парень везде старался держаться ближе к команде. — Ребята, я потерял вас на платформе. — Очень жаль, что нашёл, — усмехнулся Кассиус. Впрочем, в его подколах никогда не было истинного злого умысла. В какой-то степени, Гарри даже нравилась такая его манера речи. «Я задираю только тех, кто мне нравится!» — сказал Кассиус как-то в шутку после очередной тренировки. — «Если я до сих пор тебя не обидел, мне просто плевать на тебя.» И хотя Поттер был искренне уверен, что кроме Драко у него нет друзей в Хогвартсе, сейчас он был рад видеть этих троих. Они неплохо сблизились за долгими тренировками сборной и стали настоящей семьёй. Возможно ли, что Гарри так самоотверженно был предан Малфою, что не замечал никого вокруг? — Слушай, пока у нас смена власти, может, вернёшься в команду? — поинтересовался Грэхэм, вырывая Гарри из размышлений. — Как по мне, из тебя бы вышел неплохой капитан. — А почему не Драко? — усмехнулся Гарри, пытаясь скрыть удивление. — Малфой, конечно, неплохой игрок, но команда его мало заботит, — усмехнулся Кассиус. — Если он станет капитаном, я свалю из сборной! — Он слишком эмоционален и эгоцентричен, — поддержал Грэхэм. — Ходит по Хогвартсу, словно ему все галлеон должны. — Ну, он же всё-таки Принц, — усмехнулся Майлз, облизывая перепачканные в шоколаде пальцы. — Но без тебя ему стало совсем плевать на команду. В прошлом матче против Пуффендуя он чуть не сбил меня с метлы, гоняясь за снитчем. Своего же игрока! Возвращайся, Гарри. Ты его хоть немного нейтрализовывал. — Так вы меня обратно зовёте, чтобы нянчиться с нашим Принцем? — засмеялся Гарри. Такого он точно не ожидал. — У тебя талант влиять на неуправляемых засранцев, — кивнул Кассиус. — Даже Маркус к тебе прислушивался, что для него редкость. Как бы то ни было, у тебя ещё достаточно времени, чтобы подумать над возвращением. Всё равно в этом году матча не будет. — Что? Почему? — удивлённо приподнял бровь Гарри. — Ты разве не слышал о том, что в этом году мы принимаем Турнир Трёх Волшебников? — Если честно, новости Хогвартса меня мало интересовали, — беззастенчиво солгал Гарри. На самом деле магическая почта не приходила ему всё лето, и сейчас ему хотелось побольше узнать у чистокровных волшебников про предстоящее событие. — Скорее бы уже посмотреть на красоток из Шармбатона, — мечтательно вздохнул Грэхэм. — Слышал, они там все на четверть вейлы. А те, что не на четверть — наполовину. — Тебе на них только смотреть и остаётся, — усмехнулся Кассиус. — Сам-то даже ни разу с обычной девчонкой не целовался. — Можно подумать, ты уже полхогвартса перецеловал, — насупился Грэхэм. — Ну уж точно побольше тебя, — самодовольно улыбнулся Кассиус. — Знаю я, кого ты там целовал, — рассмеялся Майлз. — Быкоморду! — Заткнись! — вспыхнул Кассиус. Хоть он и любил подначивать друзей, сам часто был уязвим к чужим шуткам. Гарри слушал друзей и улыбался, вспоминая свой первый поцелуй: такой нелепый и робкий, украденный с губ растерянного любимого человека. Помнил он и последний их поцелуй… — Судя по твоей довольной физиономии, ты сейчас вспоминаешь какую-то девушку! — заметил Кассиус. — Кажется, наш очкарик тоже не такой уж скромник. Вы с ней уже?.. — Целовались? Да. — Ну… И как оно? — не унимался с расспросами Кассиус. — Кто она вообще? С нашего факультета? — Я не смогу объяснить, если ты не был влюблён. Но она — лучшее, что случалось со мной когда-либо. За исключением, пожалуй, выигрыша кубка по Квиддичу. Друзья рассмеялись, позабыв о Турнире и девушках. Их мысли вновь объял опасный и красивый спорт, которым Гарри заболел, как и тысячи мальчишек-волшебников всего мира. В этом году Кассиус с Майлзом были на чемпионате мира и наперебой делились впечатлениями. Поезд быстро мчал под мерный стук колёс, приближая их к стенам родного замка. Чем дальше он уходил на север, тем сильней и сильней хлестал дождь. Небо было таким темным, а стекла такими запотевшими, что среди дня горели лам­пы. Лишь только двери поезда отворились, в небе грянул гром. Гарри набросил на клетку с Буклей мантию, но тотчас промок до нитки. Подоспевший к нему Кассиус разделил свой плащ с ним на двоих, пока Майлз и Грэхэм разворачивали свои дождевики. У озера Хагрид уже собирал первогодок, чтобы рассадить по лодкам. — Хорошо быть старшим, верно? — усмехнулся Кассиус над ухом Гарри, когда они загружались в одну из карет без лошадей. — Могу себе представить, каково сейчас мелким в такую погоду. Рискованно кренясь под резкими порывами ветра, кареты миновали ворота со статуями крылатых вепрей по бокам и заскрипели по длинной дороге к вершине холма. В окно Гарри видел все ближе и ближе надвигаю­щийся замок, множество его освещенных окон расплы­вались и мерцали за плотной завесой дождя. Когда их карета остановилась перед громадными парадными две­рями резного дуба наверху каменной лестницы, небо перечеркнула вспышка молнии. Выскочив из кареты, четверо друзей побежали внутрь замка, чтобы поскорее обсохнуть. На пороге их встречал Пивз, услужливо обстреливая особо зазевавшихся учеников водяными бомбочками. Отряхнувшись от крупных капель дождя, мальчики направились в Большой зал, как и всегда сияющий во всём своём великолепии перед встречей с повзрослевшими за год студентами. Ученики постепенно занимали места, шумно обсуждая последние события. Наконец, почти в самом конце вереницы мокрых от дождя студентов Гарри заметил Драко с его неизменной свитой: Крэббом, Гойлом и Пэнси. Казалось, они готовы ни на минуту не оставлять своего лидера. Свободных мест рядом с Гарри не оказалось, поэтому Малфой расположил своих спутников на противоположном конце стола, тотчас здороваясь со всеми, до кого мог дотянуться. Казалось, на Слизерине его знают все. Вновь увидев возлюбленного, Гарри не смог удержаться. Он поднялся со своего места и направился к Ледяному Принцу. Драко заметил его сразу же, как вошёл в Большой Зал, но не удостоил даже кивком головы. Лишь задумчивый, пронзительный взгляд скользнул на мгновение по лицу Поттера вместо приветствия. — Добрый вечер, мой Принц, — Гарри прижал руку к груди и слегка поддался вперёд в изящном театральном поклоне. — Как ваше лето прошло? Свита в порядке? — Привет, Гарри, — улыбнулся Драко, явно немного озадаченный таким официальным приветствием. — Пэнси, ты сегодня просто очаровательна! — Гарри взял её руку и почти поцеловал полноватые пальцы — губы так и не коснулись кожи. Драко на долю секунды изменился в лице: улыбка исчезла, меж бровей залегла морщинка. Лишь на долю секунд Малфой уронил свою маску, но этого хватило зоркому взгляду Гарри, чтобы отпраздновать маленькую победу. Девушка, внешне очень похожая на мопса, залилась краской, но руки не одёрнула до тех пор, пока Гарри сам не выпустил её ладонь. — Садись рядом с нами, Гарри, — услужливо предложила Пэнси, убирая сумку с места рядом с собой. Как раз по другую сторону от неё сидел Драко, а напротив — Крэбб и Гойл пихали друг друга локтями и о чём-то перешёптывались, то и дело косясь на стол Когтеврана. Им явно было не до страстей, вспыхнувших между старыми друзьями. — Прошу простить, но меня ждёт моя свита, — Гарри лучезарно улыбнулся и кивнул в сторону собравшейся в полном составе сборной Слизерина. — Ещё увидимся, мой Принц. Гарри развернулся и зашагал к своему изначальному месту, самодовольно улыбаясь. Тот пожар в его грудной клетке, что всегда преследовал его в присутствии Драко вновь вспыхнул новыми бликами. И на сей раз Поттер был абсолютно уверен, что горит он не только в его груди. Распределение шло своим чередом. Слизеринцы и Кровавый Барон приветствовали новое пополнение, Гарри жадно расспрашивал друзей о минувшем чемпионате и предстоящем Турнире Трёх Волшебников, получив, наконец, право сделать это как бы между делом, а первокурсников, не примеривших шляпу оставалось всё меньше и меньше. Наконец, начался пир, а за ним — выступление Дамблдора. Кратко пройдясь по запретам, он объявил, что в этом году Чемпионата Хогвартса по Квиддичу не будет. Кажется всех, кроме Слизерина, эта новость ввергла в изумление. По столам пронёсся удивлённый шёпот. —Это связано с событиями, которые должны начать­ся в октябре и продолжиться весь учебный год — они потребуют от преподавателей всего их времени и энер­гии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаж­дение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе проводится Турнир Трёх Волшебников. Главы Шармбатона и Дурмстранга прибудут с оконча­тельными списками претендентов в октябре, и выборы чемпионов будут проходить на День Всех Святых. Бес­пристрастный судья решит, кто из студентов наиболее достоин соревноваться за Кубок Трех Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галле­онов. Я знаю, что каждый из вас горит желанием завое­вать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако Гла­вы участвующих школ совместно с Министерством ма­гии договорились о возрастном ограничении для пре­тендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я под­черкиваю это — семнадцати лет и старше получат раз­решение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение. По залу прокатился недовольный ропот. Гарри не был уверен, что согласился бы участвовать в подобном состязании, однако по лицу Драко он заметил, что того подобное известие не на шутку огорчило. Но громче всех возмущались близнецы Уизли. Директору пришлось постараться, чтобы убедить учеников, не попадающих под возрастной ценз, смириться с участью и посвятить себя учёбе, чтобы однажды попробовать свои силы в этом грандиозном событии. Вскоре уставшие, но набравшиеся впечатлений студенты отправились по своим спальням. — Котёл яда… — устало промямлил Гарри, оказавшись у стены, отделяющей гостиную Слизерина от извилистых коридоров подземелий. Та бесшумно отъехала в сторону, впуская ученика и его друзей внутрь. Когда Поттер вошёл в свою комнату, Драко уже спал в своей постели, мелко подрагивая то ли от непривычного холода, то ли от сновидений. Устало вздохнув, Гарри вытащил волшебную палочку и, зевая, взмахнул ею над Малфоем, чётко произнеся: — Калидус! Сухой, тёплый воздух овеял комнату, дрожь в теле Драко почти прекратилась, однако между его бровей по-прежнему застыла морщинка, а тонкие пальцы до белых костяшек сжимали край одеяла. В тот же самый миг мимо окна между их кроватями лениво проплыл мутный контур, по очертаниям напоминающий то ли русалку, то ли детёныша гигантского кальмара. Переодевшись, Гарри без сил рухнул в прохладную влажную постель, пахнущую водорослями и, почему-то, корицей, и с наслаждением прикрыл глаза, погружаясь в мир красочных сновидений. Резкий вскрик Драко заставил юношу вновь вернуться к реальности. Казалось, с тех пор, как он уснул, прошло не более пяти минут, но время уже близилось к рассвету. Бледный, словно хлопковое полотно его простыни, Малфой сидел на постели, вытирая тыльной стороной ладони со лба липкий холодный пот. — Ты как? — Гарри поднялся с кровати, чтобы сесть рядом с Драко и взять его за руку. — Просто кошмар, — ответил он бесцветным голосом. Глаза Малфоя были пустыми и выцветшими. — Снова Василиск? — обеспокоенно поинтересовался Гарри, убирая ладонь с руки Драко, на что сосед утвердительно кивнул. — Как думаешь, — вдруг спросил Поттер, словно всерьёз задумался над этим. — Что будет, если его всё-таки выпустить? Вместо ответа Драко одарил друга таким испуганным взглядом, что Гарри не решился дальше продолжать этот разговор. Конечно, он понимал, что гигантский смертоносный змей в коридорах школы натворит немало бед, но, быть может, именно страх перед ним делал его таким внушительным, позволял управлять сознанием наследника. Впрочем, Драко явно не был готов к такого рода разговорам. — Давай спать, — Гарри дружелюбно улыбнулся соседу, ободряюще похлопав по плечу, и вновь перебрался в свою кровать. Малфой вновь откинулся на подушки, но до рассвета оба юноши так и не смогли сомкнуть глаз. — Ты ведь не спишь, верно? — подал голос Драко, когда первые лучи солнца начали проблёскивать сквозь мутную толщу воды за окном. — Доброе утро, Мой Принц, — отозвался Гарри, лениво потягиваясь. Выспаться ему, конечно, не удалось, но настроение было на удивление хорошим. — С каких пор ты ко мне с титулом? — усмехнулся Драко. Он сел на постели, разминая затёкшую шею. — Тебе не нравится? — Гарри поднялся с кровати, без стеснения стаскивая с себя домашнюю футболку. Обычно они с Малфоем раздевались в разных углах, стараясь даже не смотреть друг на друга, но теперь у Гарри были совсем другие планы. — Ух ты, стриптиз от Поттера с утра пораньше, — язвительно усмехнулся Драко, хотя щёки его тут же вспыхнули. Впрочем, Гарри и сам чувствовал, что начинает краснеть, и поспешил поскорее накинуть рубашку. — Ты ведь обещал, что не будешь давить на меня, помнишь? — А я разве что-то делаю не так? — усмехнулся Гарри, хоть всё ещё смущался от собственного безрассудства. — К тебе я даже не прикасаюсь, непозволительно близко не приближаюсь, томно на ухо не шепчу… Произносить всё это Гарри пытался как можно более невинно и спокойно, однако голос выдавал его коварство с головой. — Кстати, должен тебя оповестить, что играть со Слизерином я не намерен до тех пор, пока не получу от тебя конкретного ответа. — Что это значит, Поттер? — злобно прошипел Драко, сузив стальные глаза. — Я же обещал быть с тобой честным, верно? — Гарри не сдержал собственного обещания и подошёл к возлюбленному ближе, пытаясь уловить его дыхание. — Находиться рядом с тобой, постоянно сдерживаясь и не имея возможности коснуться — настоящая пытка для моего сознания. И если в комнате я твоё присутствие ещё могу хоть как-то выносить, то вид твоего обнажённого разгорячённого тела в раздевалке, покрытого каплями пота после изнурительной тренировки, может сорвать мне крышу. И тогда я нарушу своё главное обещание… Неужели, ты этого хочешь? С каждым новым словом голос Гарри становился всё более интимным и томным. В конце-концов Драко не выдержал и кинулся к противоположному углу комнаты, хватая со стула школьную форму. — Я понял тебя, — раздражённо произнёс он, со скоростью света нырнув в брюки из пижамных штанов. Его скорости переодевания позавидовал бы любой солдат. — В любом случае, до ближайшей игры в Квиддич ещё целый год, у меня будет достаточно времени, чтобы подумать. На последних словах Драко улыбнулся в своей язвительно-дерзкой манере и приколол змеиную эмблему на грудь мантии. Вид у него был настолько самодовольный, что Гарри вновь не сдержался и подошёл к нему ближе. — Как вам будет угодно, Мой Принц, — произнёс он, хищно улыбаясь и прежде, чем Драко успел бы возразить, захватил прохладную ладонь Малфоя в свою руку и губами коснулся бледной и гладкой кожи. Не дав соседу опомниться, Гарри подхватил сумку с учебниками и выскочил из комнаты, бросив через плечо пару кратких слов прощания. Какое-то время Малфой стоял неподвижно, словно пытаясь осознать происходящее, но спустя пару мгновений он обхватил ладонями голову, запуская пальцы в светлые волосы. Он боялся признаться, но именно такой дерзкий и язвительный Поттер заставлял его трепетать, вышибая из головы все мысли, которые не касаются пронзительных зелёных глаз и терпкого, уже вполне сформировавшегося голоса, что проникает в самые отдалённые уголки его души, словно играет на прочность с без того разыгравшимся воображением. Драко прекрасно понимал, что за игру затеял его пока ещё друг, но не мог от неё отказаться. Слишком силён был азарт в крови любого истинного слизеринца.