Просто Гарри

Весь четвертый курс заметил, что в этом году им ста­ли задавать на дом куда больше. От уроков по трансфигурациям взвыл весь класс. Но от профессора Макгонагалл не отставали и другие. Даже профессор Люпин повесил на учеников полтома «защитной магии от непростительных заклятий», даже не пытаясь облегчить существования студентов. Каждый преподаватель считал своим долгом нагрузить учеников дополнительными занятиями, потому новость о прибытии гостей в школу ученики их потока восприняли особенно радостно. Возвращаясь с урока по Уходу за Магическими существами, Гарри, Кассиус и Майлз заметили давку у самого входа в школу. — О нет! — взвыл где-то впереди Драко. — Ещё и это! Мало мне было ковыряться в навозе соплохвостов, так ещё и в комнату не протиснуться. Расступитесь, вы! Малфоя можно было понять, ведь Уход за Магическими Существами давался ему особенно нелегко. В силу своего наследия он не питал особой любви к различным опасным тварям, а Хагрид носился с каждым из них так, словно это были его собственные дети. Вот и сегодня Драко обжёг пальцы, пытаясь накормить строптивых чудовищ, а великан ещё и объявил о том, что им всем теперь придётся таскаться в клетки к соплохвостам через вечер, чтобы исследовать их особенности и вкусовые пристрастия. Воспользовавшись общим замешательством, Гарри смог протиснуться сквозь толпу ближе к холлу и прочёл на двери объявление: «Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шарм-батона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближай­шую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше. После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей» Он ликующе подумал, что за сокращённое занятие профессор Снейп не успеет полностью опросить домашнее задание, а его — Поттера — он уже достаточно замучил опросом предыдущей темы, потому можно было немного выдохнуть. Но объявление взбудоражило не только его. Куда бы Гарри ни шел, только и слышно: «Турнир Трех Волшеб­ников», «Турнир Трех Волшебников»… Все как с ума по­сходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшеб­ства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты? И конечно, замок подвергся генеральной уборке. Не­сколько потемневших портретов хорошенько почисти­ли и помыли, к их вящему недовольству. Портреты ежи­лись в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные ро­зовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Филч в ярости ки­дался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довел двух девочек-первоклашек до слез. Всем было любопытно увидеть учеников других школ, поэтому в назначенный день с раннего вечера ребята толпились перед главным входом, напряжённо вглядываясь в небо. В этой-то толпе Гарри и отыскал своих друзей. — Как думаешь, на чём они появятся? — поинтересовался у него Кассиус. — Вряд ли это будет поезд или что-то подобное. Слышал, Шармбатон обожает передвигаться по воздуху. — Интересно, какие они, — мечтательно вздохнул Майлз. Он с самого поезда мечтал познакомиться с вейлой. — А мне кажется, ученики Дурмстранга прилетят на драконах, — предположил Гарри. Ночью, гуляя по сонным коридорам Хогвартса, он подслушал разговор директора и Хагрида о содержании драконов на период Турнира. — Да ты что! — ахнул Майлз. — Такое никому не под силу! Наконец, Дамблдор оповестил всех, что приближается делегация из Шармбатона, а в небе появились очертания чего-то невероятно огромного, размером с дом. — Дракон! — испуганно пискнул кто-то из первокурсников. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющий­ся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающи­мися белыми гривами, каждый величиной со слона. Наконец, из кареты появилась первой невероятно высокая женщина, ростом способная посоперничать даже с Хагридом. Несмотря на свои огромные размеры, великанша производила впечатление очень изящной и довольно красивой дамы. —Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! —Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим груд­ным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии? — Спасибо. Я в превосходной форме. — Мои ученики, — небрежно махнула она назад ог­ромной ручищей. Гарри, чье внимание было приковано к мадам Мак­сим, только теперь заметил вышедших из кареты подро­стков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка пол­тора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. — Озеро! — крикнул Ли Джордан, как и всегда, громко на всю толпу. Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую испещрила мелкая рябь, затем огромные пузыри, глинистый берег захле­стнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, из самого сердца которой медленно поднимался длинный черный шест. — Это мачта! — догадался Гарри. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный ске­летоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тус­клые огни иллюминаторов походили на светящиеся гла­за призрака. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Вот уж кому точно не был страшен вечерний холод! — Дамблдор! — радостно воскликнула одна из фигур, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг? — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров. Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Вы­сокий, худой, как и Дамблдор, но несколько моложе: короткие волосы были едва тронуты сединой, а коз­линая бородка с завитком на конце едва скрывает без­вольный подбородок. Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул. — Старый добрый Хогвартс, — смотрел он, улыба­ясь, на замок. — Как хорошо снова быть здесь… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немно­го простыл… — Это Крам! — восхищённо воскликнул кто-то из толпы, указывая на одного из учеников, вышедших на свет. Гарри мог поклясться, что где-то уже слышал эту фамилию. — Этого не может быть! — восхищённо выдохнул Кассиус. — Один из величайших ловцов современности — школьник! — И он здесь — в Хогвартсе! — подхватил Майлз. — Вот это да! — Так вот, где я слышал эту фамилию! — Гарри вспомнил рассказы ребят о молодом и амбициозном ловце сборной Болгарии, который дебютировал в этом году и тотчас снискал мировую любовь и популярность. Ученики, преподаватели и гости двинулись в Большой Зал, где уже был сервирован банкет по случаю такого события. Ученики Шармбатона заняти место за столом Когтеврана, всё ещё недовольно подрагивая то ли от холода, то ли от страха, а вот студенты Дурмстранга уверенно разместились рядом со слизеринцами. Теперь Гарри мог получше рассмотреть мировую знаменитость магического мира. Выглядел он явно неважно: под уставшими чёрными глазами залегли едва заметные тени, на лице запеклась кровь. Казалось, он чувствует себя неуверенно, сутулясь за столом и равнодушно глядя на еду и толпы фанатов. Впрочем, Драко удалось завязать беседу, из-за чего всемирно известный ловец немного расслабился. Дамблдор тем временем приветствовал гостей и в который раз объяснял правила Турнира. Гарри заметил, что за преподавательским столом появились директора делегированных школ и кое-кто из Министерства. Наконец, в зал вынесли большой ларец, и все присутствующие затаили дыхание. Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по его крышке. Та медленно, со скрипом открылась. Директор сунул внутрь руку и достал боль­шой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ни­чего примечательного — не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, что­бы все хорошо его видели. — Желающие участвовать в конкурсе на звание чем­пиона должны разборчиво написать свое имя и назва­ние школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — произнёс директор. — Им дается на размышление сутки. Кубок будет выставлен в холле. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним маги­ческий контракт, который нарушить нельзя. Посему хо­рошенько подумайте, действительно ли вы хотите уча­ствовать в Турнире. Всем, всем доброй ночи. В голове у Гарри мелькнула задорная мысль: как было бы здорово обмануть эту линию и выиграть состязание! Он попробовал представить, как смотрел бы на него Драко, одержи он эту победу. Наверняка завидовал бы, но и очень гордился! Кажется, эта мысль пришла в голову не только Поттеру. Близнецы Уизли уже во всю строили планы по пресечению возрастного ограничение. — Фред! Джордж! — позвал их Гарри, когда они поравнялись. — Есть идеи, как обойти защиту? Может, попросить кого-то из старших? — У нас есть идея получше, — усмехнулся один из близнецов. — И мы как раз хотели предложить тебе участвовать! — Твой талант проникать незамеченным в любые помещения Хогвартса будет нам очень кстати, а мы с Фредом знаем рецепт одного очень неплохого состаривающего зелья, — довольно усмехнулся Джордж, вторя брату. — Нужны только некоторые ингредиенты, а нам в подземелья будет проникнуть не так-то просто, когда Филч усилил охрану. — Если кто-то из нас победит, — продолжил Фред, — делим тысячу галлеонов на троих. Несмотря на вражду факультетов и неприязнь Рона к Гарри и его друзьям, у Поттера сложились с близнецами Уизли довольно дружеские отношения, поэтому шальные головы быстро сговорились о маленькой проделке. Ночью, когда в коридорах сновали лишь домовики, Гарри под покровом мантии-невидимки проник в кладовые преподавателя зельеварения и вытянул из подписанных склянок немного необходимых компонентов, собрав их в мешочек из плотной ткани, и поспешил передать его близнецам, которые должны были приготовить снадобье в своей спальне. Вернувшись к себе в комнату, Гарри заметил, что его сосед до сих пор не спит, хотя был уверен в обратном, когда выходил из комнаты. — Снова гулял по школе? — усмехнулся Драко, заставляя Поттера вздрогнуть от неожиданности. — Да, решил проветриться, Мой Принц, — усмехнулся Гарри, пряча мантию-невидимку. — Ах, эти вейлы… — Старящее зелье не принесёт никакого эффекта, — назидательно произнёс Драко, улыбаясь уголками рта. — Просто, чтобы ты знал. И просить старших кинуть имя в кубок тоже бесполезно. Я пробовал. — С чего ты взял, что я собираюсь кидать имя в Кубок? — усмехнулся Гарри. Он понял, что такая мысль пришла в голову не только им с Уизли. — Я просто так сказал, — улыбнулся Драко. — Я не собирался тебя отговаривать, просто не хочу краснеть за свой факультет перед Виктором и лучшими учениками Дурмстранга. Если уж собрался испытать зелье, подожди, пока Уизли кинут свои имена. Мало ли… Кубок решит плюнуть их им прямо в лицо. Сказав это, Малфой отвернулся к стене и притворился мёртвым. Тем не менее, слова Драко заставили Гарри задуматься. Должно быть, Дамблдор предусмотрел их наивные попытки пробить возрастной ценз, потому смысл в словах Малфоя определённо был. Впрочем, он и не собирался так сразу бросаться в эту авантюру. Утром же все с нетерпением наблюдали, как отчаянные Уизли пьют старящее зелье на глазах у толпы. Они заявили, что первыми испробуют его, так как Гарри понадобится доза чуть больше, ведь он младше. Впрочем, Поттер и не возражал, чтобы вся слава за эту проделку в случае удачи досталась близнецам. Если всё получится, он бросит своё имя позже, чтобы вокруг не было столько любопытных глаз. Главное ведь — окончательная победа, а не триумфальный бросок. Если его не выберут — никто так и не узнает. Тем временем Уизли капнули на языки старящего зелья и прыжком преодолели запретную черту. Пока всё шло хорошо. Братья издали торжественный клич и подмигнули Гарри, опуская бумажки с именами в Кубок. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой ката­пультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воз­духу метра три, они приземлились на холодный камен­ный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов вы­росли длинные белые бороды. Все помирали со смеху — даже Фред с Джорджем, — поднявшись с пола и увидев бородатые лица друг друга. — Я же предупреждал, — послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали веселые искорки. — Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бо­роды ни в какое сравнение не идут с вашими. — Не желаешь повторить? — усмехнулся Драко, незаметно подкравшись откуда-то сзади. Он до последнего делал вид, что глупые шалости близнецов его не интересуют, но не удержался от соблазна подколоть Поттера. — Только вместе с тобой, Мой Принц, — улыбнулся Гарри, подаваясь назад, чтобы спиной ощутить тело Драко. — Тебе бы пошла борода. Ученики то и дело подходили к кубку, бросая свои имена. Когда в холле появилась Флёр Делакур, по залу пронёсся восхищённый шёпот. — Вейла… — с придыханием заворожённо произнёс Кассиус. Маркус, стоявший рядом с ним, вспыхнул румянцем до кончиков ушей, в тот же миг потеряв дар речи. Белокурые волосы девушки рассыпались из-под элегантной голубой шляпки, а шёлковая мантия волнующе следовала за каждым жестом её обладательницы. Очаровательная волшебница с пронзительно-голубыми глазами мило улыбнулась присутствующим и, на мгновение изящно замешкавшись, робко переступила черту. Гарри отметил, что девушка и впрямь приковывала взгляды. Почему-то Поттер был уверен, что уж этой изнеженной блондинке точно не завоевать место в суровом турнире. Впрочем, Гарри с удивлением отметил, что манеры и речь девушки чем-то отдалённо напоминали ему Драко. Как знать, быть может, у матери Малфоя было некое родство с вейлами? В юности она бы отлично вписалась в круг грациозных учениц Шармбатона. Впрочем, глядя на то, как стоящий рядом Драко очарован этим зрелищем, закравшееся в его мысли предположение тотчас улетучилось. Поттер даже не сдержался и наступил на ногу разомлевшему Принцу. Тот зашипел, гневно щуря глаза, но Гарри лишь язвительно усмехнулся в ответ, извиняясь без всякого сожаления. Чары вейлы развеялись, и теперь Драко вновь смотрел только на него. Но каково же было удивление Гарри, когда вечером именно Флёр присоединилась к трём избранным чемпионам! Место чемпиона Хогвартса занял Седрик Диггори — ловец сборной Пуффендуя, который однажды смог обойти Драко в матче против Слизерина. Эта новость удивила учеников не больше, чем избрание Крама чемпионом Дурмстранга, разве что Гарри и некоторые другие слизеринцы были несколько раздосадованы тем, что выбрали ученика не с их факультета. — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая уче­ников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг — оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защи­щать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесете поистине неоценимый вклад в этот поистине грандиозный турнир! Постепенно ученики начали расходиться по своим спальням. Чемпионами занялись преподаватели и директора, а Гарри всё ещё мечтательно думал о том, что было бы, если он всё же смог преодолеть возрастной ценз, и кубок избрал его Чемпионом…