Unless

Кто бы знал, каких усилий мне стоило уговорить отца взять меня с собой на миссию в Африку. В ход пошли самые весомые аргументы, какие мой заскучавший мозг только смог изобрести, однако я забыла, что спорю чуть ли не сама с собой — упрямства в нас с Тони было примерно поровну. В конце концов, он всё же согласился, но только на условии, что я буду беспрекословно слушаться и не отойду от квинджета на расстояние больше дюйма. Меня это, в общем, устроило, поскольку давало возможность выбраться куда-то за границы башни, изученной мною от основания до крыши и, при всём её великолепии и коллекции всевозможных лабораторий, надоевшей мне до смерти. Тони отказывался пускать меня даже домой во время моего выздоровления, прикрываясь тем, что я, видите ли, должна соблюдать постельный режим (злостно нарушаемый мной почти каждую ночь), а когда я наконец-то более менее поправилась, не отпускал просто так, не утруждаясь даже назвать причину. Один раз только дал слабину, когда я пошла на крайние меры и надавила на жалость, во всеуслышание заявив, что родной отец держит меня в плену и заставляет носить вещи с чужого плеча. Это было, конечно, нечестно, («с чужого плеча» я таскала только ту самую футболку, в которой проснулась после операции) зато правдиво, поскольку, несмотря на завуалированное желание хозяина футболки получить её назад, упрямо ходила только в ней. Не помогли и всеобщие просьбы наконец одеться нормально — мои голые ноги смущали всех, кроме меня; особенно возмущался Тони, практически уничтожавший взглядом всякого, посмевшего оглянуться мне вслед, и по нескольку раз в день устраивающий мне пятиминутные головомойки на тему полного отсутствия у меня совести, на что получал неизменный язвительный ответ «Вся в отца», — я бросала многозначительный взгляд на Тони и обещала закутаться с ног до головы, как только меня отпустят домой. — Куда смотрел твой отец? — Безнадёжно спросил он, старательно пряча улыбку. Я почувствовала, что мысленно меня уже отпустили даже в космос. Талант не пропьёшь — мама всегда знала, что для достижения желаемой цели я умудрюсь ещё и не так извернуться. — Я вас как-нибудь познакомлю, — с готовностью пообещала я и победно вскинула голову. Отец, кажется, уже неоднократно пожалевший о своём решении стать частью моей жизни спустя 20 лет, тяжело вздохнул и сдался, поручив случайно оказавшемуся рядом Стиву довести меня до дома и в целости и сохранности потом доставить обратно. Капитан Америка поупирался для проформы, чтобы ослабить бдительность друга, потом якобы нехотя согласился и незаметно подмигнул мне. Кажется, я дурно на него влияю, иначе с чего бы он вдруг стал таким авантюристом? В комнате, единогласно признанной моей, после долгих поисков, обнаружилось то самое платье. Правда, почему оно здесь, если ни на одно приличное мероприятие его больше не наденешь? Кровь с него отстиралась вполне удачно, но я задумчиво разглядывала аккуратно зашитую, но всё же заметную дырку на два пальца ниже кружевного пояса. Ну что ж, под лёгким пальто заметно не будет, дойти до дома сгодится, а там я уже переоденусь. В процессе переодевания мой взгляд невольно задержался на рваном розовом шраме сбоку живота. Я поспешила закрыть его платьем, чтобы ненароком не расплакаться — ну и кому я теперь такая нужна? Ко мне домой, через треть Нью-Йорка, мы решили идти пешком. Вернее, решила-то, конечно, я, потому что устала от высокотехнологичной обстановки башни и предпочла бы не возвращаться туда максимально долго, а Стив с удовольствием поддержал. Мы вообще часто сходились во мнениях. Как я и думала, прогулка затянулась до поздней ночи. В башне нас встретил взъерошенный и встревоженный Тони, смерил мрачным взглядом наши одинаковые виноватые улыбки и махнул рукой в духе «яблоко от яблони» и всё такое. Мы, сверх меры обрадованные отсутствием новой головомойки — в половине моих масштабных шалостей непременно принимали участие если не Стив, то кто-то из Мстителей точно, но перепадало почему-то больше всех мне, — поспешили утащить с кухни большую кружку какао на двоих и пачку печенек и ретировались на крышу. И всё это в сопровождении приглушённого хихиканья и грохота разбившейся посуды (основной причины позаимствования нами только одной кружки). Если кратко — жилось в башне весело, но наружу тоже хотелось. Как заявил потом Тони на мой вопрос, почему он всё-таки сдался: «Если не давать тебе потратить на что-то энергию, башня не устоит». Меня это позабавило, и я отправилась подбивать Тора, всегда охотно участвовавшего в моих безобразиях, потому что «Кайли, ты самая забавная из всех смертных», на новое безобразие. Богу, как и мне, было скучно в башне, и мы отрывались напропалую. Например, с помощью какого-то странного телепорта, совсем непохожего на знаменитый радужный мост, который я надеюсь когда-нибудь увидеть, вызвали в башню парочку тех самых пузатых чибисов. И сбежали прежде, чем кто-то успел нас остановить. Потому что главное в любой ситуации — это вовремя слинять. Остаться в квинджете вместе с доктором Беннером, с удовольствием коротавшим время ожидания за научными разговорами со мной, было лучшей альтернативой из всех возможных вариантов. Мне не настолько скучно, чтобы с дуру лезть в пекло. Я, конечно, с искусствами самообороны в нескольких стилях была близко знакома, но жить мне хотелось больше. Внезапно появившиеся за спиной доктора Беннера девушка и мужчина («Близнецы Ванда и Пьетро Максимофф,» — услужливо подсказала память) заставили меня машинально вскрикнуть, но не более того. Хотя бы потому, что больше я ничего не успела. За мгновение до того, как меня сдернули с места, я увидела Брюса, стремительно превращающегося в Халка. Ой-ёй. Ой-ёй-ёй. Когда мир вокруг перестал нестись с бешеной скоростью и принял привычный вид, я, не удержавшись на ослабевших ногах, упала на землю и подняла голову, с чисто профессиональным интересом глядя на стоявших надо мной близнецов. Их бы в лабораторию, выделенную лично мне моим заботливым папочкой — хотя, мне кажется, что заботился он больше о других, чем обо мне, — и изучать их вместе и по отдельности до потери пульса. Девушка, смотревшая на меня так же пристально, как и я на неё, невольно отступила назад. Точно, она же умеет читать мысли. — Зачем ты спас её? — Она возмущённо повернулась к брату. Он не отрывал от меня странного взгляда — как будто узнавал во мне другого человека. Единственный раз я была готова проклясть всё на свете за то, что так похожа на отца. — Что-то подсказывает мне, так будет лучше. Это как посмотреть. Я потёрла кончик носа и осторожно поднялась на ноги. Всё еще немного кружилась голова. — И что дальше? Заберёте меня к вашему грозному начальнику? Почему-то мне было совсем не страшно. Я не сомневалась, что Железный Человек рано или поздно придёт меня спасать. Сколько бы он не грозился от меня отказаться и отослать обратно в Англию, где я выросла, если я не перестану разлагать дисциплину в его команде, — хотя по началу я не слишком оценила эту шутку, — в плену он меня точно не бросит. Пьетро молча смотрел на меня, размышляя, и наконец качнул головой. — Нет. Ты вернёшься к своим друзьям, — он мрачно кивнул сестре, а в следующую секунду я куда-то провалилась. Отец рассказывал об этом кратко, нехотя, но благодаря ему я теперь знала, чего ожидать. Мне и без чужого влияния были известны мои худшие страхи. Я боялась, что однажды не смогу спасти чью-то жизнь. Я глупо, по-детски боялась остаться одной в темноте. И я боялась, что однажды кто-то из Мстителей не вернётся домой. В себя, после многочисленных видений о смертях, я пришла не скоро. В голове до сих пор звучал равнодушный голос, безэмоционально повторявший снова и снова: «Ты виновата». Подняв глаза, я увидела усталую улыбку отца, ободряющую — Стива, тёплые взгляды — команды. — Все целы? — Смотря что подозревать под целостью, — невесело хмыкнул Тони. Мстители выглядели потрёпанными и разбитыми. Я бы сейчас не назвала их целыми. — Куда мы сейчас? Стив рассеянно пожал плечами, отец тоже помотал головой, зато с места пилота неожиданно откликнулся Клинт. — Увидишь, Кайли. Уже порядком рассвело, когда квинджет приземлился в небольшом лесочке рядом с небольшой опрятной усадьбой. Импровизированный марш-бросок от квинджета до домика я осилила вполне удачно, придерживаясь временами за рукав формы Стива, и осмелилась подумать, что так же удачно преодолею и несколько ступенек до двери, но на второй же споткнулась и чуть было не стукнулась лбом об верхнюю ступеньку. Спасибо Тору, вовремя поймавшему меня за локоть и предотвратившему появление новых синяков. Я, конечно, всегда подозревала, что Клинт не так прост, как кажется, но чтобы настолько… Я осталась под впечатлением и, скромно пристроившись позади Стива и Тора, рассматривала миссис Бартон. — Какая-нибудь спец-агентесса, — вдруг произнёс Тони. — Знакомьтесь, моя Лора. Женщина приветливо улыбнулась, и мне показалось, что все мои страхи немного отступили, давая вздохнуть свободнее. — Привет, а я вас всех знаю. Я смущённо выглянула из-за широкой спины Капитана Америка, виновато улыбнулась в отвёт на удивлённый взгляд. — Боюсь, что не всех. Однако представиться я не успела, поскольку в комнату вбежали двое детей, мальчик и девочка, и с разбегу повисли на Клинте. При виде этой идиллической картины мне в голову пришла идея, которую я озвучила вместе с отцом, точь-в-точь повторив интонацию и паузы и вновь вызвав удивлённые взгляды в мою сторону: — А это спец-агентята. В ответ на недовольный взгляд Тони, не привыкшего, чтобы кто-то предугадывал ход его мыслей, я демонстративно изобразила его частую кривую усмешку и негромко рассмеялась. Знакомство с миссис Бартон состоялось в менее напряжённой обстановке, когда я помогала ей готовить обед на всю свалившуюся на её хрупкие плечи голодную ораву. Один из основных плюсов студенческой жизни — ты учишься готовить что-то приемлемое из ничего, а зачастую ещё и на скорость, чтобы не только приготовить, но и успеть съесть это прежде, чем придут твои голодные друзья. — Меня зовут Кайли. — Красивое имя, — женщина улыбнулась. Я с удовольствием вдыхала уютную, тёплую атмосферу этого дома, желая унести с собой хотя бы кусочек от неё. — Как ты попала в эту сумасшедшую компанию? — На всю дурную голову я попала, хотя это вроде как не от меня зависело, — я помолчала, размышляя, с чего лучше будет начать. Выходило, что лучше всего начать с начала. Лора (она сама попросила так её называть) к концу моего рассказа смотрела на меня с изумлением и восхищением. — Мне сразу показалось, что вы похожи. Особенно, когда заговорили одновременно. Я смущённо почесала кончик носа. Как ей объяснишь, что я не смогла удержаться от маленькой гадости, чтобы хоть как-то ослабить повисшее в комнате напряжение. С детьми, присланными на кухню якобы в помощь, но больше мешавшими, мы тоже быстро нашли общий язык. Перед тем, как быть униженно прибитым диванной подушкой, Стив сообщил мне, что я просто ещё недалеко от них ушла. Вместе со старшим мальчиком мы построили из конструктора могучего робота, отдалённо похожего на Железного Человека. Хорошо, что Тони этого не видел, иначе не избежать мне новых нотаций в духе «никакого уважения к старшим». Девочка с удовольствием позволила мне заплести ей какую-нибудь интересную косичку, (в итоге мы перебрали почти десяток вариантов, каждый из которых сопровождался топотом по лестнице, криком «мама, смотри» и благодарным взглядом Лоры, в кои-то веки спокойно отдыхавшей на веранде), а после мы уселись рисовать. Рисовать я умела и любила, поэтому за этим занятием мы пропадали большую часть дня, пока нас не обнаружили с ног до головы перемазанными в краске, заполнившими яркими рисунками целый альбом и максимально довольными и гордыми собой. Отец, встретивший меня и Стива, который крепко держал одной рукой меня, другой девочку, не позволяя сбежать и продолжить разрисовывать всё то, что мы ещё не успели, в коридоре, сначала меня вообще не узнал, а после попросил предъявить паспорт. На мой удивлённый взгляд мне сообщили: — Я не верю, что тебе 20, Кайли. В общем, нас принудительно отправили отмываться и готовиться ко сну, а мои возмущения, что я уже большая девочка, были бессовестно заглушены бессовестной взяткой в виде шоколадной конфеты в ярком фантике. Отвлечённая развлеканием малышни, я не присутствовала при обсуждении наших дальнейших планов и даже не знала, что бывший директор Щ.И.Т.а не столь далеко, как казался, поэтому Ник Фьюри, сидящий на стуле рядом с отведённым мне диваном, стал для меня большим сюрпризом. — Рад встрече, мисс Эванс. — Можно просто Кайли, — машинально предложила я и чуть не стукнула себя по лбу ладонью. Однако Фьюри лишь кивнул, предлагая присесть. Я уселась на диван, привычно поджав под себя одну ногу. — До меня доходили слухи о тебе, но я не знал, стоит ли им верить, — директор пристально сверлил меня взглядом. — Теперь я даже не знаю, радоваться мне, что вы с отцом так похожи, или нет. — Я бы не радовалась. Это уже стоило мне двух лишних дырок в животе и ночных кошмаров. Да, характером я тоже пошла в папочку. — Уверена? — Нет, просто мне больше некому поплакаться. Фьюри хмыкнул, кажется, даже одобрительно и поднялся. — У меня предложение к Вам, мисс Эванс. Вы успешный молодой учёный, с обширным набором талантов, к тому же, я думаю, Вы не хотите всю жизнь работать хирургом в больнице и лишним хвостом таскаться за Мстителями. Я предлагаю Вам работу в Щ.И.Т.е. Мне не надо было даже думать. Конечно, я буду скучать по своим коллегам со старой работы и мне, в принципе, и так нравилось то, что я делаю, но в одном директор точно прав. Я хочу быть частью команды, а не её талисманом. — Когда приступать? Утро встретило меня необычайной тишиной, и я, подумав, что Мстители решили втихую смыться, бросив меня тут, резко села и тут же пожалела об этом. Во-первых, потому что утро можно было назвать утром с большой натяжкой — за окном едва рассвело, а во-вторых я здорово приложилась лбом обо что-то твёрдое и тёплое. При более внимательном рассмотрении это что-то оказалось лбом Наташи. Очень сердитой Наташи, укоризненно ощупывающей лоб на предмет наличия шишки. Минут десять мы потратили на поход до кухни и лёгкое ограбление морозилки ровно на два небольших пакета с замороженными овощами. И только когда ноющая боль немного утихла, я заговорила: — Чего ты не спишь в такую рань? И что делала рядом со мной? Со стороны, наверное, мы смотрелись забавно — ранним утром сидим на чужой кухне и прижимаем ко лбам холодные пакеты с овощами. — Я хотела с тобой поговорить, пока все спят. Кто же знал, что ты такая… Внезапная. Я улыбнулась, вспомнив похожий случай пару недель назад. — Стив знает, он один раз так уже получил. — А его за что? Причины произошедшего были крайне туманны, а ситуацию я запомнила только потому, что мы со Стивом после этого сидели на кухне, он точно так же прижимал к моему лбу что-то холодное и вполголоса сообщал мне, что это была лучшая из всех попыток его убить. Я после этого ещё долго извинялась. — Не помню. Наташа прищурилась, вглядываясь в моё честное-честное лицо, потом кивнула каким-то своим мыслям и откинулась на спинку стула. — Как раз о нём я и хотела с тобой поговорить. Я перестала улыбаться, отложила в сторону пакет. Что тут говорить? Даже если бы он вдруг воспылал ко мне нежными чувствами, как бы это выглядело? Отец определённо будет рвать и метать, запрёт меня на все замки и не будет никого пускать, пока я не перевоспитаюсь. Не дай Тор, ещё подерётся со Стивом. Рассуждая здраво, при всём мужестве Капитана Америка, Железный Человек уже победил по всем параметрам. Даже думать об этом было больно, но это была правда, и мне приходилось её признать. Ничего из этого не выйдет. — Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Как он смотрит, когда ты отворачиваешься. Как ты смотришь, когда думаешь, что никто не видит. Я резко подняла глаза. — Неужели это так очевидно? — Что если кто-то из команды заметит? Или ещё хуже — отец? — Для меня — абсолютно, для остальных — вряд ли, для вас обоих — определённо нет. Стив как-то сказал: «Поверь главному авторитету в вопросах ожидания — ждать не стоит». — Тогда чего же он сам ждёт? Наташа хитро улыбнулась, а я поняла, что сдала себя с головой. Надо было всё отрицать. Я несколько растерялась, не зная, что теперь делать со всем этим. — Возможно, подходящего момента, — она кивнула куда-то в сторону и, приложив палец к губам, неслышно вышла через дверь, ведущую в противоположную сторону от лестницы, прихватив с собой улики — оба пакета с овощами. Я поняла её сразу, как только услышала осторожные шаги, становившиеся всё ближе и громче. Губы сами собой растянулись в какой-то неуверенной, дрожащей улыбке, когда звук шагов на время стих — видимо, человек остановился в недоумении, — и вновь раздался, уже в непосредственной близости от кухни. В дверном проёме показалась растрёпанная белобрысая макушка, хрустально-голубые глаза блеснули и тишину комнаты нарушил заговорческий шёпот: — Кайли, давай сбежим?