Unless

Сбежали мы не так далеко и надолго, как мне бы того хотелось: в соседний лес и всего часа на полтора, потому что после Мстители и я грузились в квинджет и отправлялись в Корею ловить Альтрона. Но оно того стоило. До самого леса, находившегося всего в полумиле от дома, мы решили бежать наперегонки, и, несмотря на все мои старания, Стив оставил меня далеко позади. Не добежав до границы деревьев всего пару десятков метров, я наигранно обессиленно (правда, играть особо не приходилось — бег никогда не был моим любимым занятием) плюхнулась в траву. Дышавший едва ли чаще обычного Стив подошёл ко мне и, рассмеявшись, протянул руку. С улыбкой схватившись за предоставленную мне ладонь, я чуть было не взвизгнула, когда меня одним слитным движением поставили на ноги, но руку не отпустила. Хозяин руки особо и не возражал, улыбнувшись в ответ и увлекая меня за собой. В лесу росли всевозможно разнообразные деревья, многие из которых как будто были созданы для того, чтобы по ним лазить, чем я и воспользовалась при первом удобном случае. Стоило Стиву на что-то отвлечься и выпустить мою руку, я проворно залезла на ближайший ко мне старый толстый дуб и принялась сверху кидаться желудями. Растерявшийся Капитан Америка — зрелище редкое и запоминающееся, поэтому я изрядно повеселилась, наблюдая, как он вертит головой в поисках меня и как чуть обиженно вскидывает голову, когда я попадаю крупным жёлудем прямо в белобрысую макушку. — Кайли, это нечестно! Спускайся! — Тогда использовать свои суперспособности тоже нечестно, — парировала я и показала язык, готовясь обживаться на этом дереве, потому что знала, стоит мне слезть — меня придушат. Правда, я совершенно не ожидала, что, вместо того, чтобы угрожать мне снизу и кидаться желудями в ответ, он полезет ко мне. Сидела я на приличной высоте, потому просто спрыгнуть не получилось бы, а слезть в обход Стива не представлялось возможным. И я избрала единственный приемлемый вариант — вцепилась в ствол дерева и ожидала расплаты. Подтянувшись на руках, (я бессовестно поглазела на напрягшиеся мышцы — не мог он не покрасоваться, знает же прекрасно, что мне это нравится) Стив уселся на соседнюю ветку, посмотрел на виновато улыбающуюся меня и покачал головой, почему-то напомнив мне Тони этим движением. Хотя почему «почему-то»? После моей пятой или шестой попытки разнести башню к чертям нотации отпали за ненадобностью, поскольку от них всё равно не было никакого толку, и сменились на вот такое смиренное покачивание головой, как мне казалось, обозначавшее «горбатого только могила исправит». — Может, всё-таки слезешь? — А бить не будешь? Ответ последовал незамедлительно и был более чем исчерпывающим. — А надо? В общем, с дерева мы слезли вполне удачно. Ну, не считая того момента, когда я, не рассчитав, промахнулась ногой мимо ветки, еле удержалась от падения и случайно ободрала локоть и пару лишних листьев с дерева, которые потом каким-то магическим образом оказались у меня в волосах, в попытке уцепиться. Лицо Стива, не особенно заморачивающегося со спуском и спрыгнувшего, надо было видеть. Я никогда не думала, что глаза у людей могут так увеличиваться. Эта ситуация внезапно навела меня на мысль поиграть в прятки, и, что удивительно, идея была с готовностью поддержана, как будто она пришла нам в головы одновременно. Наверное, в этот самый момент я и признала, что всё ведёт к определённому итогу. Спрятавшись за самым огромным деревом, которое я когда-либо видела в своей жизни, я старалась дышать как можно тише и не могла перестать улыбаться. Странное, малознакомое чувство пульсировало во мне, бросая одновременно и в жар, и в холод, отдавалось лёгким будоражащим покалыванием в кончиках пальцев и непременно растягивало губы в улыбке. Кажется, я… Счастлива? Застигнутая врасплох этой внезапной мыслью, я не заметила Капитана Америка, подкрадывающегося ко мне сбоку, а когда заметила, рванула с места в карьер, нарушая все существующие правила игры в прятки. И совсем забыв, что далеко я всё равно от него не убегу. Мне и не хотелось. Кросс по лесистой местности мы дали знатный, я даже удивилась, что так долго продержалась. Прижавшись спиной к дереву и переводя дыхание, я с улыбкой наблюдала, как Стив неторопливо подходит ко мне и упирается руками в дерево по обе стороны от меня, тем самым отрезая мне путь к бегству. Я, конечно, уже никуда не денусь — ноги дрожали так, что удивительно, как я вообще умудрялась стоять. — Набегалась? Я кивнула, не отрывая взгляда от непривычно и смущающе близких голубых глаз. Вопрос имел двойное значение, понятное только нам двоим. Конечно, я видела, как Стив смотрит на меня, конечно, он знал, что наша с ним дружба для меня не всегда просто дружба. Просто мы оба неплохо представляли, чем всё это может закончиться. Я боялась этого и потому убегала. Потому он молчал. Мы оба так устали лгать самим себе и друг другу, устали закрываться от счастья, пусть странного и однобокого, но счастья. Наташа оказалась права — нужен был лишь подходящий момент. Стив всё так же стоял передо мной, терпеливо ожидая моего решения. Я осторожно коснулась кончиками пальцев его щеки, проверяя, как далеко мне позволят зайти, и чуть улыбнулась, когда широкая мужская ладонь накрыла мою, крепче прижимая её к тёплой гладкой коже. Стив медленно склонился, оставляя мне возможность передумать, отстраниться, вновь сбежать. Однако я уже твёрдо определилась с выбором. От поцелуя, нежного и трепетного, подкосились и без того уставшие ноги, и я бы точно упала, но горячие руки бережно обняли меня за талию, поддерживая и прижимая спиной к стволу дерева. Я обняла Стива за шею, пальцами зарываясь в короткие мягкие волосы на затылке, и готова была умолять любые высшие силы, если бы они существовали, длить этот момент вечность. К сожалению, всему хорошему суждено заканчиваться. Вообще всему суждено заканчиваться, просто хорошему почему-то быстрее. Несправедливо. Стив отстранился, но отпускать меня не спешил — улыбнулся, несколько смущённо опуская глаза. — И что будем делать? Я, засмеявшись, пожала плечами. Ситуация не из простых, но мне хотелось верить, что, пока мы вместе, мы справимся со всем. Наивная, знаю. — Это худшая фраза, которую можно сказать после первого поцелуя, — не удержалась я от подколки и вновь засмеялась, глядя на растерянного Стива. Прежде, чем он успел что-то сказать, я поспешила добавить. — Я шучу, не смотри так на меня. Он чуть наклонил голову, искоса рассматривая меня, вдруг подхватил меня на руки и закружил. Я потеряла дар речи от удивления, но с удовольствием полюбовалась на искренне смеющегося Стива, а когда он поставил меня на землю, спросила: — И что это сейчас было? Хотя спору нет, так мне нравится намного больше. Он перестал улыбаться, вновь обнял меня. — Последний раз, когда я держал тебя на руках, ты была ранена из-за меня, — я хотела было начать убеждать его, что его вины в том нет ни капли, что мне просто пора переставать витать в облаках в самые неподходящие моменты, но что-то заставило меня промолчать. — Я хотел, чтобы в этот раз ты была счастлива из-за меня. Ты не представляешь себе, как я счастлива. Настолько счастлива, что впервые в жизни готова от этого заплакать. Вернулись мы очень удачно, поскольку буквально через пару минут в комнату, где мы сидели и где мне было положено спать, заглянул отец, смерил меня пристальным взглядом на предмет каких-либо новых шалостей, — краски, пузатые чибисы, всевозможные нестабильные изобретения, легко воспламеняющиеся или взрывающиеся — потом Стива и вроде немного успокоился. Прошествовал через комнату, мимоходом вытащил из моих волос дубовый листочек, (я бросила на внешне спокойного Капитана Америка панический взгляд и встретила почти такой же, только с примесью азарта — точно плохо на него влияю), но всё же ничего не сказал, кроме «через 10 минут уходим». Как только он вышел, мы синхронно выдохнули и торопливо подскочили собираться. Я бы очень не хотела, чтобы кто-нибудь из Мстителей и тем более отец узнали о нашей небольшой прогулке. В Корею меня взяли почти единогласно, поскольку я была способна заменить остававшихся в Нью-Йорке доктора Беннера по части био-органики и отца по части гениальности во всём остальном в случае непредвиденных обстоятельств. За этот так называемый «ген гениальности», как выразился как-то сам Тони, мне хотелось благодарить его много и часто, хотя бы потому, что это была единственная положительная черта, перешедшая мне от него. Взять-то взяли, но опять велели сидеть в квинджете, всех слушаться и караулить контейнер, хотя мне очень хотелось побывать в лаборатории доктора Чоу и насмотреться на чудеса корейской медицины. Аргументы «там опасно» и «тебя же потом оттуда не вытащишь» мною не принимались, так что меня вручили Бартону, как самому спокойному из нашей компании (Стиву отец меня не доверил, потому как прекрасно знал, что он мало того, что за мной не уследит, так ещё и сам вместе со мной что-нибудь натворит, а Наташе просто потому, что она Наташа) и велели вколоть транквилизатор при попытке побега, желательно в одно конкретное место, на которое я обычно зарабатываю неприятности, и лучно-стрелковым методом. Это была более чем веская причина вести себя хорошо, так что я послушно сидела на месте, наблюдая за слаженной командной работой всех присутствующих. Я еле успела увернуться от пролетевшего мимо меня куска от внутренней обшивки квинджета, несколько повреждённой влетевшим внутрь контейнером, и потому толком ничего не увидела, когда Клинт вдруг крикнул: — Нат! Рампа* поднялась. Я выглянула из боковой части, обнаружила контейнер и отсутствие Наташи и повернулась к встревоженному Бартону. — Что произошло? — Наташа у Альтрона. Я осторожно коснулась его плеча, ободряюще улыбнулась и получила в ответ усталый, но благодарный взгляд. — Мы её вытащим. За время полёта я успела обследовать контейнер, обнаружить, что без кода доступа его не откроешь, попытаться — к сожалению, безуспешно, — с ходу взломать программу и решила оставить дальнейшие исследования до прибытия в башню. По прилёту, отец, никогда прежде не сомневавшийся в моих словах относительно технической стороны чего-либо, осмотрел всё ещё раз, подтвердил мой вердикт и мы втроем — я, Тони и доктор Беннер, глубоко задумались. — Я могу запустить процесс дегенерации тканей, если получится вывести из строя операционку, — предложил Брюс, задумчиво обходя вокруг контейнера. Я посмотрела на отца и, прежде чем он заговорил, поняла, что он задумал, но промолчала. Идея Альтрона не так плоха, пусть в первый раз всё получилось с точностью наоборот. К тому же, у меня есть к ней некоторый корыстный интерес — если в этот раз всё удастся, глядишь, мне не придётся каждый раз бояться, что однажды кто-нибудь из Мстителей не вернётся домой. Я с интересом слушала, как Тони вдохновенно расписывает прелести этой новой возможности и гадала, как скоро сдастся доктор Беннер. — Стой-стой, ты хочешь, чтобы я помог тебе впихнуть Джарвиса в это тело? — Что ты! Я помогу тебе туда его впихнуть. — Это безумие, Тони! Кайли, хоть ты ему объясни! Я удивлённо вскинула голову и поймала напряжённый взгляд отца, впрочем, мгновенно изменившийся, стоило мне так знакомо для всех присутствующих дёрнуть плечом. Доктор Беннер сокрушённо покачал головой. — Что отец, что дочь. Ни за что! Конечно, мы его уломали. Против двух Старков, которые хотят кого-то уговорить, не устоит даже Халк. Если бы я до сих пор училась в колледже, я продала бы душу за обучение у Брюса Беннера, потому что, несмотря на все мои таланты в области науки, мне ещё многому надо научиться. Где-то в процессе работы я вспомнила, что мне всего 20, и я, по сути, ребёнок, но после смерти мамы настолько привыкла, что все вокруг считают меня взрослой, что и сама начала так думать. Это было… Неправильно. А ещё, когда до завершения работы оставалось всего несколько минут, я услышала голос Стива и поняла, что забыла о самом важном — о мнении всех остальных и его в частности. А ведь всё только начало налаживаться. Я не смотрела на него, и без того почти физически чувствуя его взгляд. Кажется, способность делать больно людям, которых я люблю, это ещё один из длинного списка моих талантов. Что же ты творишь, Кайли? Сумасшествие, происходившее дальше, мне посчастливилось не видеть, поскольку меня достаточно бесцеремонно вытолкнули в коридор и захлопнули дверь. Я бы, наверное, даже не узнала, кто это был, если бы не мелькнувший передо мной в последний момент красный плащ. Конечно, у меня была возможность вернуться, когда все звуки за дверью стихли, но я предпочла трусливо сбежать в свою комнату, свернуться клубочком на кровати и надеяться, что обо мне ещё долго никто не вспомнит. Эту надежду я лелеяла минуты три, пока не почувствовала осторожное прикосновение к плечу. Меня, в общем-то, никогда не удивляла способность всех Мстителей абсолютно неслышно проникнуть в комнату с закрытой дверью — специфика профессии, но не пугаться каждый раз я так и не научилась. Вот и сейчас я резко перекатилась в сторону, вскочила с кровати, приготовившись защищаться. А когда увидела, кто передо мной, отвернулась, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы, и малодушно решила, что, раз Стив пришёл сам, пусть он и говорит. Однако он молчал и, кажется, даже не шевелился. По крайней мере, я ничего не слышала (хотя причиной тому мог быть и оглушающий стук собственного сердца). Я бы ещё долго себя успокаивала таким образом, кусая губы и изо всех сил пытаясь не выдать собственной слабости всхлипом, но почувствовала, как меня за плечи поворачивают обратно, бесконечно нежно обнимают, стирают с щёк слёзы горячими пальцами, и, бессильно уткнувшись лбом в твёрдую грудь, разрыдалась. Много позже, успокоившись, я осторожно поинтересовалась: — И что, ты будешь мне всё прощать? Стив негромко рассмеялся и наклонился, мягко накрывая поцелуем мои губы. Я смутилась, но всё же смотрела на него с ожиданием. — Нет, просто в следующий раз я тебя никуда не пущу. Вижн, тот самый «идеальный Альтрон», оказался более чем миролюбивым и вполне приятным в общении. Меня очень невежливо тянуло изучить его с ног до головы, как когда-то близнецов Максимофф, однако отец, сразу это заподозривший, велел мне не подходить к нему ближе, чем на полтора метра, а Вижну — ни в коем случае не поддаваться на мои провокации. Я обиженно дёрнула плечом, мол «ну и пожалуйста», и пошла поплакаться на жизненную несправедливость всё тем же близнецам, с которыми мы прекрасно спелись — по словам всё того же Тони, не выпускавшего меня из виду всё дорогу до Заковии. Впрочем, в причине нашей внезапной дружбы мы с отцом сошлись. Виной тому была разница в возрасте — брат с сестрой оказались ненамного старше меня. Ванда была крайне удивлена тем, что в нашу первую встречу не разглядела моё родство со своим заклятым врагом, иначе они с братом не отпустили бы меня так легко. Пьетро, как я и думала, сразу заметил во мне знакомые черты, но не сразу соотнёс их с конкретным человеком, о чём сейчас совсем не жалел. Если бы они тогда доставили меня Альтрону, а он бы узнал, что я дочь Тони Старка, было бы… Плохо было бы. Особенно мне. Несмотря на долгие годы ненависти к моему отцу, я (его лучшее и худшее творение одновременно, как он сам заявил после того происшествия с пузатыми чибисами) пришлась близнецам по душе. Я поведала им о паре своих приключений за время сидения в башне и масштабным разборам полётов после них, они дружно мне посочувствовали и пожаловались, что в их жизни, если не считать Штрукера и Альтрона, таких интересных вещей не происходило, на что я клятвенно пообещала пригласить их поучаствовать в моём следующем дебоше. Во взгляде, которым меня наградил Тони после этой фразы, явственно читалось, что это случится только через его труп. Я в ответ максимально невинно улыбнулась и дёрнула плечом. Убить-то мы его, конечно, не убьём, но усыпить с помощью колдовства Ванды нам точно никто не помешает. Глядя на то, как все вокруг немного расслабились от моих, уже привычных большинству безобразий, я вдруг поняла, почему в этот раз даже отец не сопротивлялся моему присутствию на таком опасном задании. Я, толком ничего не делая, умудрялась смягчать напряжённую атмосферу и отвлекала от каких-либо тяжёлых мыслей, совершенно лишних перед серьёзным сражением. В итоге, пусть негласно и нехотя, даже Тони это признал. К тому же, как определилось ранее, я была удобным компонентом, совмещавшим таланты отца и доктора Беннера. На крайний случай мне оставили два каких-то высокотехнологичных пистолета в качестве средства самообороны (до Клинта мне, конечно, было далеко, но стреляла я в целом неплохо, спасибо маме, в детстве записавшей меня на стрельбу из нескольких видов оружия и подробные курсы рукопашного боя) и бросили в квинджете. Провожая взглядом удаляющихся Мстителей, я не выдержала и крикнула: — Если не вернётесь, я вас оживлю и сама прибью! Доктор Беннер, не оборачиваясь, махнул рукой и скрылся за домами. Бартон как-то невесело рассмеялся и тоже исчез за углом. Тор скептически наклонил голову, как бы сообщая «вспомни, о ком ты говоришь», раскрутил молот и вслед за ним взмыл в небо. Близнецы серьёзно кивнули, напомнив мне о моём обещании вместе разнести башню до основания, после чего Пьетро подхватил сестру на руки и умчался. Отец усмехнулся и взял с места вверх такой старт, что я невольно отступила. В итоге перед квинджетом остались только я и Стив. Я перестала притворяться, что совсем не беспокоюсь, подошла к нему и прижалась щекой к его груди, слушая ровный, успокаивающий стук сердца. Я молчала, зная, что Стив и без слов понимает, о чём я думаю. — Я вернусь, Кайли, обещаю. И прослежу, чтобы они все вернулись. Я посмотрела в улыбающиеся голубые глаза, вновь и вновь осознавая, как же мне повезло, привстала на носочки и поцеловала его. Хочется верить, что Капитан Америка держит свои обещания несмотря ни на что. Перед тем, как уйти, он коротко сжал мою руку и едва слышно произнёс несколько слов на латыни. Я сначала удивилась, откуда он знает латынь, а когда поняла смысл сказанного, ещё долго смотрела вслед. Потом всё же вернулась в квинджет и медленно опустилась в кресло пилота. Рассеянно улыбнулась. — Я тебя тоже.