Unless

Усевшись на широкую деревянную скамейку под раскидистым старым дубом, напомнившим мне о коротких, но запоминающихся каникулах у Клинта во времена заварушки с Альтроном, мы, как и тогда, позволили себе на пару мгновений уйти от жестокой, несправедливой реальности и заново научиться свободно дышать. Я делилась воспоминаниями из колледжа, Стив благосклонно слушал в миллионный раз пересказываемую историю о том, как меня однажды чуть не отчислили за «неуважение к преподавателю». Это было не неуважение, а презрение, если быть совсем честной. Нет, я понимаю, что люди не идеальны, но тот индюк возомнил себя чёрт знает кем и заявил мне, что я не сдам его предмет без взятки! А взятку он требовал отнюдь не денежную… Мне едва удалось удержать отца от маниакального рвения надеть костюм и сделать из того преподавателя запеченную индейку. Увы, как это обычно бывает, надышаться вдоволь нам не позволили. Примчался встревоженный Сэм и бесцеремонно опустил нас с небес на землю. — У нас большие проблемы, кэп. В номере отеля нас встретили последние новости по большому телевизору и блондинистого вида девушка, незаметно для всех, кроме меня, поскольку я всё-таки иногда вспоминаю, что я тоже девушка, стрельнувшей тёмно-карими глазами в Стива. Никогда не считала себя способной на серьёзную ревность, но, очевидно, всё когда-то случается в первый раз. Я абсолютно забыла про нависший над нами дамоклов меч и воспользовалась тем, что внимание Капитана Америка и Сокола направленно исключительно на телевизор, и потёрла нос безымянным пальцем левой руки, демонстрируя обручальное кольцо и недвусмысленно заявляя права на своего мужчину. Девушка пренебрежительно отвернулась, для пущего эффекта тряхнув копной светлых волос, а я довольно улыбнулась — про себя. Мне всё равно, что между ними когда-то было и было ли вообще, меня больше волнует то, что у нас есть сейчас. «Причиной взрыва венской штаб-квартиры ООН… 12 погибших, включая короля Ваканды. Подозреваемый в организации… Джеймс Бьюкенен Барнс.» Про Баки часто, много и почти всегда охотно рассказывал Стив, пару раз упоминала Наташа, как-то раз заикнулся Сэм. Из трёх мнений сложилась вполне определённая картина — сильный, опасный, но иногда хороший. Теперь же, увидев новости, я осознала две вещи: Стив готов совать свою белобрысую голову под пули ради спасения давно потерянного друга, и в том самом штабе ООН была Наташа. Решить бы только, с чего начать… Справедливо постановив, что убить профессионального агента-шпиона-да-просто-русского-человека надо ещё постараться, а вот разбор полётов не терпит отлагательств, я поспешила перебить едва открывшую рот девушку. Спросить что ли, как её зовут, а то невежливо получается. — Даже не думай, Стив. Это очень, очень плохая идея. — Он бы меня вытащил. Я сердито дёрнула плечом. Когда Стиву было нужно, он вполне мог быть упрямее меня, однако, к счастью, сегодня я была не одна. — В сорок пятом может быть, — Сэм скептически хмыкнул, покосился на меня недовольно и демонстративно сложил руки на груди. — Не верил, что когда-нибудь скажу это, но лучше послушай её. Я торжествующе усмехнулась, незаметно для себя самой копируя отцовский наклон головы и выражение лица, и поймала три совершенно разных взгляда: упрямый, но с затаённой улыбкой — Стива, изумлённо-узнающий — девушки и привычно-недовольный — Сэма. Стив шагнул ко мне почти вплотную, сжал мою левую руку, провёл пальцами по кольцу, несильно, но ощутимо прижимая его к моей коже. «Я должен.» «Я знаю. Сделаешь только хуже.» Попытка не пытка, верно? «Пожалуйста, Кайли.» — Я пойду с вами. Стив удивлённо вскинул голову, чуть отступая и выпуская мои пальцы из руки. — Ни за что. Слишком опасно. А вот это было уже обидно. По сравнению с моими экспериментами в Башне — это детские игрушки. Я преувеличиваю, конечно, но обидно всё равно. — Я врач. Кто будет после собирать ваши кусочки, если не я? Стив уже отвернулся, кивая Сэму и этой странной девушке. — Слишком опасно, Кайли. Я не могу подвергать тебя такому риску. Кажется, ситуация с Пьетро повторяется. Вроде ничего такого нет в том, что он не хочет брать меня с собой — сколько раз я оставалась в Башне, когда они уходили на миссии, несмотря на моё желание присоединиться, — но почему же меня это так расстраивает, обижает и злит? Я всегда считала себя достаточно уравновешенным человеком, а сейчас почему-то просто не могу успокоиться и замолчать. Мамочка, в последнее время я сама себя начинаю пугать. — То есть вам позволено разбрасываться своей жизнью налево и направо, а я не могу даже в сторонке постоять? Теперь даже Стив удивлённо обернулся, присоединяясь к уже пару минут непонимающе глазевшим на меня Сэму и девушке, явно лишней в нашей компании. Я же поймала себя на том, что, кажется, сейчас расплачусь. Ох, чёрт… Стив улыбнулся неуверенно, но произнёс вполне твёрдо, прежде чем закрыть дверь: — Ты знаешь, я сделаю всё для тебя, но в этот раз я не возьму тебя с собой. Какое-то время посверлив взглядом дверь, я растерянно повернулась к телевизору, продолжавшему в красках описывать произошедший взрыв. От недавней злости не осталось и следа, зато вспомнилось второе неотложное дело. — Наташа? Ты в порядке? Удостоверившись, что всё действительно хорошо, я положила трубку и глубоко задумалась. Я одна, в Лондоне, и имеющихся с собой денег мне хватит разве что на кофе из автомата. Чёрный и несладкий кофе. В голову пришла только одна дельная мысль, и даже прежде, чем я успела её осуществить, мысль позвонила мне сама. — Здравствуй, папочка. Тебе не икалось? Нет? Жаль. Что? Нет, погода, говорю, хорошая. Никаких гадостей, что ты! Я в Лондоне. Ты меня, случайно, не заберешь? Тони, кажется, даже не удивился, что я вышла погулять на крышу и улетела в Лондон, только вздохнул и велел не пугать людей, пока он не прилетит. Решив, что времени у меня более чем достаточно, я всё же попыталась осуществить мечту о кофе, но, как я и думала, денег едва-едва хватало на маленький чёрный кофе и свежеиспечённую булочку с маком или на хороший сладкий кофе, но без булочки. Кофе мне хотелось больше, чем булочку. Я уже собралась было протянуть деньги продавцу в небольшой уличной кофейне, которая обнаружилась в паре шагов от отеля, когда из-за моего плеча появилась чья-то чужая рука и положила на прилавок крупную купюру. Я хотела возмутиться, но, присмотревшись к руке повнимательнее, обнаружила два тонких параллельных шрама, причиной которых я когда-то сама и была. Обернувшись, я с радостным воплем повисла на Пьетро, рассмеявшемся и крепко обнявшем меня в ответ. — Выбирай, что тебе хочется. Пока кофе готовился, я успела покаяться за своё поведение, пересказать скороговоркой свои последние приключения и посетовать, что всё это время рядом со мной не было моего лучшего друга. Пьетро над этим посмеялся, помогая мне распихивать по карманам купленные мною многочисленные сладости, а после ухватил меня за руку и потащил гулять. За пару часов, которые это гуляние длилось, я в полной мере прочувствовала, каково приходится несчастным экскурсоводам. Сейчас мне казалось, что у меня тоже есть своего рода суперспособность — помогать людям на какое-то время забывать об их проблемах. Я украдкой смотрела на восторженно улыбавшегося Пьетро, не перестающего крутить головой и без конца дёргать меня повосхищаться городскими пейзажами вместе с ним. Несмотря на то, что я была младше него на несколько лет, порой он казался мне куда большим ребёнком, чем я, и тогда я вспоминала, что большую часть своего детства он провёл будучи материалом для опытов в лабораториях Гидры. Мои не слишком весёлые раздумья прервал телефонный звонок. Отец. Встретивший меня на посадочной площадке Тони покосился на не отступавшего от меня ни на шаг Пьетро, хмыкнул что-то вроде «Помирились» и первый зашёл в вертолёт. Уже в воздухе, когда мы с Пьетро синхронно прилипли к стеклу, любуясь видом на Лондон с высоты птичьего полёта, отец наконец спросил: — С тобой всё понятно, Кайли. А ты-то как в Лондоне оказался? Пьетро улыбнулся таинственно и довольно. Мне он, между прочим, так и не ответил на этот вопрос. — Секрет фирмы. Отец посмотрел на недовольно дёрнувшую плечом меня, привычно вздохнул, привычно покачал головой и привычно задал давно выученный мною вопрос. — Ну, неужели ты мой ребёнок? Я, самозабвенно прилипшая к вновь обретённому лучшему другу, улыбнулась и активно закивала. Даже пихнула в бок Пьетро, чтобы тот тоже утвердительно кивнул. — И куда мы теперь? — В Берлин. Минут через 20 после приезда (прилёта), когда мы с Пьетро уже почти закончили план очередного безобразия, в небольшой офис, который нам выделили в личное пользование, зашёл донельзя мрачный отец и подтвердил, что оправдались мои худшие опасения касательно этой идеи со спасением старого друга. Глядишь, и без того бы обошлось, но когда всё просто, нам не интересно. Я действовала на нервы всем и себе в первую очередь, безостановочно меряя шагами нашу импровизированную комнату ожидания. В конце концов, Тони не выдержал и велел мне сесть, пока он сам не заставил меня это сделать. Я послушно плюхнулась на стул между ним и полу спящим лучшим другом, подумала, что я не выдержу столько ждать, попыталась пристать к Пьетро, но «Оставь меня в покое!» «Пьетро, ты же знаешь, покой нам только снится.» и, вдохновлённая его примером, провалилась в сон. Снился мне мой самый упорный и навязчивый кошмар, преследующий меня последние несколько недель. На утро я, правда, не помнила, что конкретно мне снилось, но была твёрдо уверена, что сон один и тот же, и что это самый страшный из всех кошмаров, которые мне когда-либо снились. Вот и сейчас я резко дёрнулась, отшатнулась и чуть не рухнула со стула, на котором так удачно заснула. С плеч съехал отцовский пиджак, которым меня заботливо укрыли. Тони кратко улыбнулся в ответ на мою благодарную улыбку и отвёл взгляд, не переставая нервно крутить в пальцах какую-то ручку. По сложной системе ассоциаций я вспомнила про договор, посмотрела на сонного, такого же помятого, как я, Пьетро и поняла, что не задала самый важный вопрос. — Пьетро… И, прежде чем я успела хотя бы начать: — Да, я подписал. — Спасибо. Пьетро медленно вздохнул и поманил меня к себе. Я покорно пересела к нему на колени, обнимая его за шею и утыкаясь носом в его висок. Как же хорошо мы друг друга понимаем. И как же сильно друг друга любим. — Ради тебя — всё, что угодно, Кайли. Тони, с невесёлой усмешкой за этим наблюдавший, нехотя поднялся и вышел, отвечая на телефонный звонок и вместе с тем, выжидательно, с холодным раздражением, глядя в пустой пока коридор. Я вскочила раньше, чем успела подумать, едва услышав всё нарастающий гул шагов и голосов. Отец обернулся на меня кратко и недовольно, Пьетро улыбнулся мрачновато, но ободряюще. Наконец, когда звук шагов раздался уже совсем близко и из-за поворота коридора показались Наташа, невысокий мужчина в светлом костюме и бывший принц, а ныне король Ваканды, а за ними и сами «пленники», я старательно разглядывала пол под ногами, убеждая себя не сорваться с места раньше времени. Шаги замедлились, теперь совсем затихли, а в радиусе моего обзора оказались знакомые тёмные ботинки. Я медленно подняла голову и столкнулась с обречённым, но всё равно уверенным взглядом столь любимых мною голубых глаз всего в полуметре от меня. Отец, остановившийся сбоку от нас обоих, холодно бросил «Иди уже». А я наконец позволила себе утонуть в привычных тёплых объятиях, обхватить руками за шею, уткнуться лбом в крепкое плечо и на несколько мгновений забыть обо всём, нас окружающем. — В следующий раз я точно иду с тобой. Стив рассмеялся негромко. — Не думаю, что следующий раз будет. Тони, и так побивший собственные рекорды терпения, испепелил Стива раздражённым взглядом и ядовито заметил: — Здесь политический штаб, а не церковь. Завязывайте. Я обернулась, ответив Тони точно таким же недовольным взглядом, упрямо показала язык, но всё же отступила. — Пьетро, бери Кайли и постарайтесь тут не потеряться. Искать вас не буду. Мы с Пьетро торжествующе переглянулись и поспешно умотали из осточертевшего офиса. Мне, конечно, не слишком было дело до веселья, да к тому же хотелось послушать, о чём будут говорить двое из трёх самых дорогих мне людей, но совесть иногда переворачивается во сне даже у меня. К тому же, двоим не слишком взрослым и очень шаловливым существам дали почти неограниченный доступ к правительственному штабу с кучей неразгаданных тайн и невзломанных архивов. Поначалу мы бродили вместе, потом решили, что по отдельности успеем больше и условились встретиться через полчаса в коридоре у того первого офиса. Первые минут пять я была твёрдо уверена, что я помню, куда иду и откуда пришла. Через 10 пришлось признать, что я всё-таки заблудилась. Однако фортуна в этот раз была на моей стороне, и я вышла к приоткрытой двери, из-за которой доносились голоса. Может, там будет кто-нибудь слегка эмоциональнее бревна и выведет меня обратно? Не успела я вежливо постучаться, как дверь резко распахнулась, едва не припечатав меня к стене. Невысокий мужчина в солидном костюме, тот самый, который пришёл вместе со Стивом и Сэмом, в компании двух охранников, стремительным шагом удалился в противоположную от меня сторону коридора и скрылся за поворотом. Несколько растерявшись, я не сразу сообразила окликнуть их, а потом вдруг резко стало поздно. Первым порывом было догнать их, вторым — развернуться и попробовать вернуться тем же путём, которым я пришла, но природное любопытство подтолкнуло заглянуть в открытую нараспашку «заходи-не-хочу» дверь. Либо создателей этой «клетки» сильно обижали в детстве, либо они вдохновлялись пыточными устройствами из фантастических фильмов. Потому что в трезвом уме и здравой печени такое точно не придумаешь. В этом самом чуде техники сидел скандально известный Джеймс Бьюкенен «Баки» Барнс, лучший друг Стива, Зимний Солдат и прочее. Много у него определений, однако. Как у Тони, но там немного позитивнее. Едва я вошла, он настороженно, но абсолютно безэмоционально вскинул на меня взгляд тёмных мрачных глаз. Мрачности в его и без того невесёлый образ добавляли длинные, неаккуратные волосы, закрывающие большую часть лица. Полная противоположность Стиву. Одним словом, я впечатлилась. Аж мурашки табуном проскакали по спине. С некоторой опаской шагнув ближе, я заметила блеснувший в его глазах неподдельный интерес. Он окинул пристальным взглядом мою одежду — узкие джинсы, простая белая рубашка, пара браслетов на запястье (подарок Пьетро на Рождество — правда они сговорились, что ли?), обручальное кольцо на пальце и отцовский кулон в виде кристалла на шее; полный комплект, — коротко взглянул на длинные распущенные волосы и наконец пристально всмотрелся в лицо. Учитывая всё то, что я о нём знала, я была уверена, что он опознает во мне Старковскую кровь. — Как твоё имя? — Наконец спросил он. Я вздрогнула. Голос был идеально под стать ему самому — глубокий, низкий, слегка хриплый. — Зачем тебе знать моё имя? Баки хмыкнул. Как будто бы даже одобрительно. — Ты напоминаешь мне другого человека. Я кривовато усмехнулась и, намеренно копируя Тони, чуть склонила голову к плечу. Это уже давно не было большим секретом. — Он мой отец. Меня зовут Кайли. Если он и удивился, то виду особо не подал. Лишь едва заметно дёрнул бровью. — Зачем ты здесь? Ты ведь тут не работаешь. Моё случайное любопытство превращается в допрос, беспредел! Но мне почему-то хотелось ответить. Даже если я поставлю себя под угрозу. В конце концов, Стив доверяет ему, почему не могу я? — Из-за отца. Он не знает, куда ещё меня спрятать. — И привёз тебя сюда? Я недовольно дёрнула плечом. Сама знаю, что если кому-то захочется добраться до моего отца или, что куда хуже, до Капитана Америка через меня, его не остановят ни правительственные спец.службы, ни пристальный надзор Мстителей. Баки, не отрывающий от меня пристального взгляда, вдруг усмехнулся. — Старк ведь не единственная причина? Я резко вскинула голову. Ну, нет, дружба дружбой, а в жизнь мою лезть не надо! Только через мой остывающий труп! Я твёрдо решила не говорить больше ни слова. Вообще, пора бы уже уходить и… — Друг твой… Тяжело с ним. Баки красноречиво указал взглядом на кольцо. Я кивнула. — И правда. Если Стиву что-то взбрело в голову, остальным это, как правило, выходит боком. Теперь была моя очередь выразительных гляделок, — на его стальную руку, — а его — кивать. Сержант Джеймс Барнс начинал мне нравиться. Дверь за спиной негромко хлопнула. Я обернулась, готовая каяться во всех грехах, и очень удивилась, увидев перед собой мужчину средних лет, весьма обычного и ничем не примечательного. Разве что меня смутили его глаза. Я будто увидела мутный тёмный омут, грозящий затянуть в себя всё, до чего сможет дотянуться. Словно от души у него остались только тлеющие угли и мёртвое пепелище. Неловко извинившись, я поспешила скрыться за дверью и услышала брошенное вслед: — До свидания, мисс Эванс, до свидания. Если бы кто-то спросил, я бы со всей возможной уверенностью ответила, что хотела бы больше никогда с ним не встречаться. Он меня пугал. Вот так просто и незатейливо, пугал. Меня, многократно доводившую до белого каления Железного Человека, делавшую всевозможные забавные гадости Тору и как-то раз даже дразнившую Халка. И только когда дверь захлопнулась, я вдруг поняла, что не называла никому здесь своей фамилии. Пьетро, полный энтузиазма разнести всё это невнятное здание к чертям, нашёл меня в одном из самых дальних коридоров в состоянии крайне напряжённом за пару мгновений до внезапного отключения всего электричества. Когда во вдруг наступившей темноте, кое-как разгоняемой моргающим аварийным светом, меня ухватили за руку, я испуганно шарахнулась в сторону, рефлекторно ответив схватившему локтем под дых и своим коронным прямым ударом в челюсть. — Да не дёргайся ты, это я! По недовольно-встревоженному голосу я узнала Пьетро, искренне порадовалась, что он наделён суперскоростью и успел увернуться от второго удара, и сама побелевшими от напряжения пальцами вцепилась в него. Он привычно подхватил меня на руки и буквально через несколько ударов моего сердца опустил на пол у того самого офиса, в котором нас оставили по прибытию. Не успела я осознать, что к чему, как меня чуть было не сбили с ног. Снова. — Кайли! Стив, в последний момент придержавший меня за плечи, смотрел на меня тревожными тёмными глазами. Удивление от моего появления быстро прошло, и он торопливо подтолкнул меня в сторону офиса. — Ни на шаг отсюда! — Я иду с тобой, — и сразу же, предугадывая его реакцию. — Я большая девочка, я могу отвечать за свои поступки и могу за себя постоять! — Не в этот раз. Останься здесь. Ты нужна Тони. Я дернулась как от удара, невольно отступая на шаг назад, и опустила голову, чтобы спрятать подступившие вдруг слёзы. Нечестно, Стив. А тебе больше не нужна? Особенно теперь, после того, что узнала… Вслух я, правда, ничего не произнесла, лишь зло отвернулась и махнула рукой, мол, иди ты куда тебе захочется. Совсем отказываться от него, конечно, не входило в мои планы, поэтому, когда меня заставили повернуться и поднять голову, а затем и настойчиво, жадно и отчаянно поцеловали, я ответила, всем телом прижимаясь к нему и до последнего надеясь, что всё ещё может быть хорошо. Я смотрела ему вслед даже после того, как он скрылся за поворотом коридора, и сама не могла ответить на свой же вопрос: правильно ли я сделала, что не сказала ему? Почему-то казалось, что теперь такая возможность предоставится мне совсем не скоро. В итоге, согласившись с самой собой, что проблемы стоит решать по мере их поступления, я решила заняться самой свежей из них — отсутствием электрического оснащения в этом чёртовом штабе. Должен же у них быть запасной генератор или что-то в этом роде. Где-то я видела здесь дверь с надписью «Подстанция»… Мчаться по малознакомым, освещённым лишь неверным красным светом аварийных ламп, коридорам, имея весьма смутное представление о цели назначения и невовремя вспомнив о категорическом запрете покидать офис, было сложно. Пьетро бы очень помог мне сейчас, но он вновь куда-то умчался, едва вручив меня Стиву, а искать его и отрывать от несомненно важных и нужных дел у меня не было ни времени, ни желания. Поэтому я с истинно фамильным упрямством бежала по коридору, заглядывая в каждую попадающуюся на пути дверь и пока, увы, не преуспела. Запрет Стива уходить из офиса внезапно обрёл смысл и причины, когда за следующим поворотом я вдруг обнаружила просторный светлый холл, Баки, ту блондинистую девушку, (Пьетро без зазрения совести сдал мне, что её зовут Шэрон Картер, и она племянница Пегги) Наташу и отца. Кусая губы, но всё же разумно осознавая, что против генетически усовершенствованного парня с стальным протезом у меня нет и шанса, я прошмыгнула вдоль стены к Тони, которого пару мгновений назад бесцеремонно отшвырнули в сторону. Без сознания, обзавёлся расцветающим под правым глазом обширным фингалом, но в общем и целом здоров. Если Баки вдруг не захочется его добить, конечно. Зато я хоть за него могу относительно не беспокоиться. А вот за себя явно стоит. Поскольку, успешно избежав встречи со стальным кулаком Зимнего Солдата, я столкнулась с новой проблемой. Лестница вниз в дальнем конце холла показалась мне вариантом пути к моей цели, но оказалась лишь внеочередной угрозой. Навстречу мне по этой лестнице поднимался тот самый мужчина, напугавший и настороживший меня всего полчаса назад. Столкнувшись со мной взглядом, он неприятно ухмыльнулся, и прежде чем я успела опомниться, мне в живот уткнулось дуло пистолета. — Весьма соблазнительно — убить сразу двоих одним выстрелом. Но если вы пойдёте со мной добровольно, обещаю, никто не пострадает. Я застыла, чувствуя, как немеют от страха кончики пальцев, как вдруг резко перестаёт хватать воздуха, как оглушительно колотится сердце в груди и медленно кивнула. Мужчина, от которого я не отрывала взгляда, почти удивлённо хмыкнул. — Ваш отец сейчас бы натянуто пошутил и попытался сбежать. — Я не мой отец.