Я всегда буду за тобой

      Дэниел сидел за столом и медленно засовывал в рот ложку с супом. Челюсть хоть и была вправлена и залечена магией, отголоски вчерашней битвы всё равно давали о себе знать. С каждым движением ему казалось, что она вот-вот выскочит обратно. Тело ломило. А сегодня нужно было идти на занятия — Первый Чародей отменил им любые передышки, даже больничный. Проходящие мимо ученики со смятением косились на его опухшее лицо. Дэниела это отчего-то смешило. Он прекрасно знал, как выглядит. Примерно так художники изображали в учебниках порождений тьмы. Самая подходящая внешность, чтобы отпугивать от себя людей и оставаться в гордом одиночестве. Вот только больше ему не хотелось быть в одиночестве. В дальнем углу столовой изгоем сидел Йован с бандажом на плече. Дэниел слышал, что своим ударом выбил ему сустав. И откуда в этом тощем теле оказалось столько силы? Дэниелу стало совестно: за один день он успел изрядно насолить этому парню. А он ведь не задира. Он же зануда!       — Амелл! — с радостным криком прыгнула на стол эльфийка. Как она любит называть его по фамилии. — Страшилка моя!       — Что у тебя за идиотская привычка всё время садиться на стол? — буркнул Дэниел, отодвигая тарелку подальше от ягодиц девчонки.       — Я слышала, что вчера было! — сказала Нерия с не к месту широко растянутой улыбкой. — Ты всё-таки подрался!       Дэниел с ухмылкой нарочито неопределённо покачал головой. Но тут взгляд его стал хмурым.       — Погоди, ты сказала «всё-таки»…       Эльфийка заметно прижала уши. Единственное звено, которое было пропущено в этой странной цепочке с Хиггинсом и дракой вдруг нашло своё место.       — Это всё ты! Ты подговорила Хиггинса вызвать меня на бой!       — И я честно не верила, что ты вызовешься, — сказала эльфийка, будто не замечая его возмущения. — И даже не спрашивай меня, для чего это было.       Дэниел хотел спросить, это правда. Но подумал и понял, что знает ответ.       — Просто… ладно я, — недоумевал Амелл, — но зачем Хиггинса втягивать? Из-за тебя нас обоих наказали.       — Ну, со мной бы ты всё равно не согласился драться, — ухмыльнулась Нерия, закинув ногу на ногу.       — Я на тебя в жизни руку не подниму.       — Потому что я девочка? — с вызовом бросила Нерия.       Дэниел невольно промолчал, но под гнётом оливковых глаз всё же пробормотал:       — Потому что ты девочка…       — Хех, понятно, — грустно улыбнулась Нерия.       — Ну, ты чего, обиделась, что я не хочу тебя избить? — рассмеялся при собственных словах Дэниел.       — Мы с другими ребятами часто устраивали уличные бои, — заговорила Нерия, уйдя куда-то в себя, — а люди нам за это кидали деньги.       Дэниел нахмурился, склонившись над своей тарелкой, и, не найдя, что сказать, спросил:       — Люди? А эльфы нет?       — Эльфы не стали бы смотреть на то, как дети избивают друг друга за деньги, — сказала Нерия с грозной ухмылкой, — они бы нас разняли и вернули в приют.       — Неужели в приюте было так плохо, что ты была согласна скорее участвовать в уличных боях, чем жить там? — удивился парень.       — Нет, — возмутилась Нерия, — там были достаточные условия для жизни. Кормили почти стабильно, кровати были… с блохами, правда, но зато мягкие.       Дэниел содрогнулся:       — И почему бы там не жить? Какая-никакая, а всё же крыша.       — П-ф-ф, смеёшься? Нас бы рано или поздно выперли из приюта, мы решили ускорить этот процесс.       — Не, я всё равно не понимаю.       — Изнеженное дитя, — рассмеялась эльфийка и, резко соскочив со стола, запрыгнула ногами на стул, подступила к самому краю и раскинула руки. — Однажды побывав на краю смерти, понимаешь, что нет в мире неразрешимых проблем. Нет ничего, что может поселить в твоём сердце страх. Потому что самое страшное ты уже видел.       Дэниел задумчиво сунул в рот ложку, жуя капусту и не обращая внимания на неестественное поскрипывание челюстей. Нерия резко опустилась, облокотив обе руки Дэниелу на колени так, что у того чуть завтрак не вывалился изо рта.       — Если хочешь что-то сделать, сделай! — сказала она, глядя ему в глаза. — И даже если считаешь, что не хочешь, всё равно делай. Как в случае с Хиггинсом. Иначе навсегда упустишь свой шанс.       Дэниел шумно проглотил суп, застрявший в горле.       — То, чего хочется? — спросил он внезапно севшим голосом. — Например, так?       Он подался вперёд и неловко поцеловал её в губы. Нерия, отстранившись, прикрыла рот рукой, сдерживая смех.       — Что? — неуверенно спросил Дэниел.       — Капуста, — расхохоталась Нерия. Дэниел провёл языком по зубам, и его щёки налились пунцом.       — Да, Амелл, например, так, — продолжая смеяться, сказала эльфийка. Она похлопала смущённого юношу по плечу и добавила:       — И если терпишь неудачу, не отчаивайся. Никогда не жалей о том, что попробовал что-то сделать. Кто не рискует, тот не пьёт антиванский бренди!       Дэниел отбросил ложку, понимая, что больше и капля этого супа не влезет ему в горло. Кто вообще придумал суп с капустой?       — Я идиот, Сурана? — с несчастной ухмылкой спросил Дэниел.       — Ты невероятный, когда раскрепощаешься, — сказала Нерия с доброй улыбкой. — Будь таким всё время, тебе идёт. И помни: не бывает неправильных поступков. Бывают плохие мотивы.       — Я запомню, — сказал Дэниел, всё ещё не зная, куда себя деть.       — Ой, да не щемись ты, — рассмеялась Нерия, беря Дэниела за руку. — Идём, у тебя занятия.       Из всех учителей Старший чародей Суини нравился Дэниелу больше всех. Это был добрый и чрезвычайно неуклюжий мужчина средних лет. Когда он нервничал, то начинал заикаться.       — Йован, — обратился Суини, — ты зачем пришёл? Т-т-тебя же освободили от занятий.       — Я знаю, — сказал парень, — я не хочу болтаться без дела.       — П-п-похвально, — отметил Старший чародей, возвращаясь к занятию. — Сегодня мы поработаем над укреплением магического щита. Вытяните вперёд в-в-ведущую руку.       Школа Духа интриговала Дэниела, он видел в ней потенциал. Полный контроль над магией, умелое управление своей силой, не в этом ли смысл обучения? Но почему это была отдельная дисциплина, а не обязательная часть всего учебного процесса?       — Создайте щит, — приказал Суини. Все ученики без проблем выполнили заклинание.       — Прежде чем научить укреплять его, — сказал Старший чародей, — я проверю, достаточно ли он у вас крепок на данном этапе.       Суини осмотрел щиты учеников, что-то пробормотал себе под нос и выпустил несильную ледяную волну. Осколки поочерёдно задели щиты каждого из учеников и были успешно ими поглощены.       — Х-хорошо, — сказал Суини, — увеличиваю урон…       Следующая волна ледяных осколков была больше и быстрее предыдущей. Некоторые ученики пошатнулись, когда ледяшки ударили в их щиты, но в целом спокойно удержали заклинание.       — Так, — выдохнул чародей, — т-т-теперь внимание, я выпущу заклинание в полную силу.       Ученики расправили плечи, некоторые протянули вторую руку. Дэниел невольно глянул на Йована, который по естественным причинам второй рукой пользоваться не мог. Но не было похоже, будто он волнуется. Суини наколдовал полноразмерную ледяную глыбу и выпустил в первую ученицу. Её щит успешно выдержал испытание. Девушка довольно улыбнулась и развеяла заклинание. Следом сидела ещё одна девушка. Ледяная глыба ударила по её щиту, тот удержал вражеское заклинание, но мгновенно рассеялся, и из носа у неё брызнула кровь.       — Не в-в-волнуйтесь, пожалуйста, — спокойно проговорил Суини, — это ст-т-т-толкновение маны. Умойтесь, это б-б-быстро пройдёт.       Девушка кивнула и, закинув голову, подошла к умывальнику. Старший чародей продолжил испытание. Следующими сидели Хьюберт и Лу. Дэниел не в первый раз заметил, что эти двое всегда ходят в паре, словно единое целое. При этом они довольно молчаливые, он никогда не видел, чтобы они разговаривали с кем либо, даже друг с другом. Это были одни из тех людей, которые ходили на дополнительные занятия Ульдреда и всячески его поддерживали. Подозрительные ребята, собственно, как и всё, что связано с этим узконосым магом. Суини выпустил по глыбе в каждого, и оба парня без единого колебания сдержали натиск холода.       — П-п-прекрасно, — похвалил Старший чародей. Юноши учтиво склонили головы, но не сказали ни слова.       — Д-д-дэниел, — проговорил маг, — теперь т-т-ты.       Неужели учитель так волнуется только потому, что лицо мальчишки сейчас похоже на кусок жёванного хлеба? У Дэниела непроизвольно вырвался смешок.       — Извините, что-то не так, молодой человек? — беспокойно спросил учитель.       — Нет-нет, всё в порядке, продолжайте, — улыбнулся Дэниел как можно добрее.       — Держите щит, п-п-пожалуйста.       Он поднял левую руку, потому что срощенные силой магии рёбра в правом боку неимоверно болели и не позволяли ему полноценно пользоваться всей правой частью своего, как оказалось, довольно хрупкого тела. Вокруг ладони замерцали завихрения маны, и вскоре перед магом образовалось защитное поле. С рук Суини сорвалась ледяная глыба и с силой обрушилась на щит подростка. Дэниел ощутил, как в голову ударило большое количество маны, и во рту почувствовался уже такой знакомый привкус металла. Его щит распался, сдержав заклинание, и он увидел нечто вроде разочарования в глазах учителя.       — Можно? — обратился Дэниел, но его рот был уже настолько полон крови, что вместо внятного вопроса получилось что-то типа «мврнл». Суини не понял, что сказал ученик, но Дэниелу было уже всё равно. Он бросился к умывальнику, около которого всё ещё стояла девушка, невнятно извинившись, отпихнул её и прильнул к каменной чаше. Он сплюнул в воду кровавый комок, и с губ его потянулись багровые нити. По залу прошёлся звук отвращения. Дэниелу стало стыдно, что остальным пришлось на это смотреть, но что он мог поделать, в конце концов? Глотать?       — Извините, — пробормотал Дэниел, умывая лицо. Вода в чаше через несколько секунд вновь стала чистой. Как ни странно, такие приспособления были придуманы гномами.       — Н-ничего, — сказал Старший чародей. — Если всё кончено, то ты можешь возвращаться на место… пожалуйста.       — Я… я, пожалуй, тут посижу, — ответил Дэниел, присаживаясь недалеко от первой девушки. Та в замешательстве незаметно отсела подальше.       — Л-ладно, — произнёс Старший чародей. — Продолжим. Йован.       Юноша, всё это время каким-то непонятным взглядом смотревший на Дэниела, оживился. Он одним движением возвёл щит.       — Т-ты уверен, Йован? — обеспокоенно спросил учитель. — Это ведь у тебя не ведущая рука.       — Я справлюсь, — сказал подросток. Суини нахмурился, но не стал спорить. Он наколдовал ледяную глыбу и выпустил в юношу. Дэниел с неподдельным ужасом наблюдал, как заклинание пробило защиту юного мага, и глыба, с силой ударив в грудь, отбросила его к стенке.       — Йован! — закричал Дэниел, подбежав к юноше раньше Старшего чародея. Не обращая внимания на попытки Суини оттянуть его от Йована, Дэниел вспомнил всё, чему учила Винн, всё, что он успел почерпнуть из учебников. Руки мальчика обволокла голубая дымка. Он опустил ладони на грудь Йована, и тот тяжело застонал. Остальные с замиранием следили за подростками. Суини стоял рядом с Дэниелом на случай, если заклинание мальчика выйдет из-под контроля. В то же время это была возможность проверить способности ученика на практике. «Я не буду тем монстром, которого все боятся. Я докажу, что мои умения — дар, а не проклятие». Грудь Йована засветилась тем же голубым светом, который исходил от ладоней мальчика, и парень скорчился от боли, выдавливая из себя приглушённые крики. Заживление магией, в особенности сращивание костей, проходило очень болезненно, зато было самым эффективным методом лечения в полевых условиях. Дэниел взглянул на Суини, и увидел, что тот одобряюще кивнул. Он всё делал правильно. Юноша развёл руками, и тело Йована полностью обволокло голубое сияние. Он, наконец, перестал дёргаться. Дэниел отполз от парня и вдруг почувствовал глубокое опустошение. Йован лежал на полу, вдыхая воздух маленькими порциями. Теперь-то ему точно не избежать больничного.       — К-кажется, занятие сегодня от-т-т-менятся, — проговорил Суини, проверяя правильность наложенного заклинания.       — Ненужно, Старший чародей, — покачал головой Дэниел, — я прослежу, чтобы его доставили в лечебницу. Продолжайте без нас.       Дэниел поднялся, чтобы позвать на помощь храмовников. Суини положил ему ладонь на плечо, остановив, и сказал:       — Ты молодец.       — Делаю то, что должно, — слабо улыбнулся маг, высвобождаясь из рук преподавателя. — Сер.       — Надо было дать Суини заняться им! — возмутилась Винн. — О чём ты думал?       — Он и так достаточно настрадался от моей руки, — буркнул Дэниел, искренне не понимая, за что его отчитывают.       — Но ведь в том, что произошло, не было твоей вины, — парировала волшебница.       — Разве не для того вы нас обучаете, чтобы мы применяли свои способности на практике? — серьёзно спросил Дэниел.       — Да, но…       — Но?       — Ты ещё не готов.       — Правда? А мне показалось совсем наоборот, — Дэниел указал в сторону Йована, спящего на больничной койке.       — Ты, конечно, молодец, но стоило передать это дело в руки опытного мага.       — И всё же я справился.       — Да, но что тебе мешало перепутать слова заклинания?       Дэниел осёкся. Он понял, куда клонит чародейка. Конечно, она ему не доверяет после инцидента с реагентами. Он покорно опустил глаза.       — Извините.       Винн ласково погладила юношу по голове.       — У тебя доброе сердце. Но будь осторожен в своих действиях. Иногда даже хорошие мотивы не спасают от дурных поступков.       Дэниел коротко кивнул.       — У меня сейчас занятие. Если ты не придёшь, я пойму, — сказала Винн, направляясь к двери. — Подумай о моих словах.       — Винн, — позвал парень, — спасибо.       Она улыбнулась и вышла. Дэниел остался со своими мыслями. Не переведись он в новую комнату, не знай он Йована, не подерись он с Хиггинсом, стал бы он лезть вперёд Суини, чтобы спасти парня? Стал бы лезть вообще? Все эти годы, все семь лет он только и думал о том, как докажет всем, что магия не такое зло, как они считают, что спасёт достаточно жизней, чтобы по праву считаться человеком. Он столько об этом думал, но ни разу ничего не делал для достижения своей цели. Пожалуй, пришло время.       Йован издал осознанный стон. Немедленно отреагировав, Дэниел оказался возле его постели. Маг тяжело поднял глаза и туманно произнёс:       — Д… Дэн…       — Тише, — Дэниел осторожно положил ему ладонь на здоровое плечо. — Тебя… поломало.       Йован со стоном вдохнул и понял, что не может вобрать в лёгкие слишком много воздуха.       — Что произошло? — спросил он, выдохнув тот немногий запас кислорода, который могли позволить его покалеченные рёбра.       — Заклинание Суини пробило твой щит, и тебя ударило в грудь ледяной глыбой.       — Помню, — выдохнул парень.       — Я тебя спас, — как бы невзначай вставил Дэниел.       — Ты? — на лице юноши виднелось неподдельное удивление. — Зачем?       — В смысле? — рассмеялся Дэниел. — Чтобы ты не умер.       — Но Суини же…       — Ещё один, — добродушно хохотнул мальчишка, — «там же был Суини, надо было дать ему заняться парнем». Ну, был Суини, а помог я. Разве это имеет значение?       — Я… я не знаю. Наверное?       Дэниел усмехнулся:       — Считай, я извинился за то, что выбил тебе плечо. И-и-и… кидал в тебя бумажки.       — Ладно, — со страдальческим видом сказал Йован.       Дэниел кивнул. Он осмотрел свой кулак, костяшки которого были стёсаны в кровь, и спросил:       — Ты же знал, что твоя здоровая рука не ведущая. Зачем ты взялся за заклинание?       — Ну, у тебя же получилось, — речь мага становилась всё активнее.       — Так ты что же, из-за меня?.. Хотел доказать, что…       — Вдохновился, — перебил Йован. — Подумал, ты такой весь избитый, тебе, наверное, невероятно больно, и всё же ты смог удержать заклинание. А я всего-то выбил плечо.       Дэниел и не думал о том, что его тело действительно чувствует себя не лучшим образом. Многострадальная челюсть постоянно ныла, рёбра, стянутые бандажом, казалось, упираются в бока, пытаясь вырваться наружу, опухший глаз так и просил, чтобы его вырвали со своего места. И всё же эта боль не доставляла ему мучений. Было в ней что-то приятное. Такая приятная боль обычно бывает после изнурительных тренировок. Он не считал, что она ему мешает. А вот колдовство не ведущей рукой сыграло свою роль. Он вполне мог оказаться на месте Йована, если бы ему не хватило силы воли удержать щит.       — А ещё ты младше на четыре года. Я помню тебя мелким.       — Да? — удивился Дэниел. — Я тебя не помню.       — Ничего. Меня никогда не замечают.       Дэниела вдруг обуяло вязкое чувство: ему хотелось помочь этому парню. Хиггинс не зря назвал его «забитым». Здоровяк вообще очень точно выражался. Йована бы познакомить с Нерией, она б его точно вытащила из этого состояния. Хотя, кто знает. Дэниел никогда не страдал от заниженной самооценки, он не любил общаться, но свою точку зрения отстоять мог. В Йоване же он этого не видел. Парень был слабым, ему требовалась поддержка, протекция со стороны более сильной личности. В отличие от него, «великого социопата», Йовану просто необходим был друг. И Дэниел не считал себя худшим кандидатом.       — Не беспокойся, — улыбнулся Дэниел, — тебя ещё заметят и запомнят.       На обед снова был суп с капустой. Дэниел хрустел этим злосчастным недоваренным овощем, стараясь ни о чём не думать. Компанию ему составляли Хиггинс с Андерсом.       — Слышал, забитого забили, — сказал Хиггинс, захлебнув из ложки.       — Так битых же не бьют, — вставил Андерс.       — Это лежачих не бьют, — поправил Хиггинс, — а забитых и бьют, и избивают…       — Ребят, — серьёзно посмотрел на них Дэниел.       — Битый битого просит перестать говорить избитые шутки про забитого, — проговорил Андерс. — Фух.       — Угомонился? — сморщился Амелл.       — Да, — блаженно улыбнулся Котик. Дэниел покачал головой.       — Так ты слышал что-то об этом? — спросил Хиггинс. — Вы вроде на одном занятии были.       — Я? — поднял глаза Дэниел, втягивая картошку. — Нет, нет.       — Эх, жаль. Бедолаге совсем не везёт. Ты знаешь, сколько мы с Киской пытались его взбодрить?       — О-о-о, — понимающе протянул Андерс. — Он какой-то несговорчивый.       — Конечно, ведь твой Пушистиус изодрал ему лицо, — хмыкнул Хиггинс.       — Правильно, валите всё на Котика, — мяукнул Андерс, — баба, которую ты у него отбил, вообще не причём.       Дэниел подавился супом.       — Стоп-стоп, у него была девушка?       — О-хо-хо, это длинная история, — отмахнулся Хиггинс.       — Очень короткая на самом деле, — отметил Андерс.       — Ха, ну если учесть, сколько они встречались, то да. Однояйцевые тоже пытались с ним задружить…       — Кто-кто? — переспросил Дэниел.       — А, ну эти, как их…       — Хью и Лу, — закончил мысль Андерс. Дэниел прыснул в кулак:       — Почему «однояйцевые»?       — Так они всё время рядом болтаются, как два…       — … Как два близнеца, хотел сказать Двэйн, — похлёбывая бульон, произнёс Андерс. — Да, Двэйн?       Дэниел от души рассмеялся. Всё же общение было таким же занимательным, как и чтение: каждый человек был новой, непрочитанной книгой. Кто-то — мелодрамой, кто-то — комедийной пьесой. Кем-то можно с упоением зачитываться, раз за разом открывая для себя что-то новое, в другом можно найти отражение самого себя. Какие-то люди-книги побуждали к действию, другие предлагали посидеть и подумать над прочитанным. Дэниел читал достаточно, чтобы знать, что любая книга несёт какое-то знание, и чтобы его добыть, надо прочитать эту книгу не один раз. Какой же книгой станет Йован? Дэниела заинтриговал этот вопрос.       — Вы только посмотрите на этого капустного скромнягу! — послышался за спиной голос Сураны. Тонкие пальцы опустились ему на плечи.       — Спас мальчонку и сидит молчком!       Хиггинс и Андерс с интересом уставились на юношу, резко проявившего страсть к капустному супу.       — Ничего не знаешь, ха? — скрестил руки Хиггинс.       — Рассказывай! — подхватила эльфийка, плюхнувшись на стул. Странно, как это не на стол?       — Суини влепил ему ледяной глыбой по груди, а я его вылечил, — коротко рассказал Дэниел, с аппетитом уминая суп.       — Так ты спас Йована? — искоса глянул Андерс. — Ты теперь его герой.       — Не думаю, — усмехнулся Дэниел, — он был скорее удивлён, чем обрадован.       — Амелл, я знала, что вчерашняя взбучка пойдёт тебе на пользу, — хихикнула Нерия, — глядишь, а там уже и героем Ферелдена станешь!       — Героем всея Тедаса, чего уж мелочиться, — сказал Андерс.       — Пока героем всея Йована, — хохотнул Хиггинс. — Ты почему сразу-то не рассказал?       — Так зачем? Я просто сделал то, что в моей ситуации сделал бы любой.       — Любой в твоей ситуации оставил бы дело взрослому, — указала Нерия.       — Я достаточно взросл, чтобы решать такие вопросы, — важно ухмыльнулся Амелл.       — Вот именно, Ласточка, не трогай парня, — сказал Хиггинс. — Мужик вчера свой первый бой провёл. Почувствовал вкус крови.       Дэниел смущённо улыбнулся.       — Это я о себе, Новичок — хохотнул Хиггинс. Все четверо дружно рассмеялись. Дэниел осмотрел радостные лица, и лишь один вопрос остался у него в голове: кто всё-таки придумал суп с капустой?