Чувства превыше всего

О, вот это поворот! Но Ирен явно рассчитывала именно на это. Теперь ее глаза были еще ярче: они сверкали в темноте, словно огненные шары. Женщина была настроена решительно, в то время как Шерлок нервно постукивал пальцами по своему бедру, прислонившись к дверному косяку - он не знает, что делать. Он зашел в тупик, а пути обратно уже нет. Ирен берет его руку и кладет ее к себе на талию, берет за другую и ведет в сторону кровати с восточным балдахином: ― Не волнуйтесь, мистер Холмс. Это же не больно, ― промурлыкала Ирен. ― Почему я должен волноваться, если сейчас я абсолютно спокоен? ― медленно и с расстановкой проговорил Шерлок, смотря в глаза доминантки. ― Слышите в этой тишине, ― она приложила свою ладонь возле сердца сыщика, ― как бьется ваше сердце? Сейчас Ваш пульс такой же учащенный, как и мой, ― она улыбнулась. ― Так что, я понимаю, это у нас взаимно. Ему нечего было ответить, так как она итак все сказала. Не знал, что сделать и как поступить. От ее горячего шепота ему становилось не по себе. Рука доминантки потянулась к его пиджаку. Ирен расстегнула верхнюю пуговицу, после чего он упал тяжелой грудой на пол. Холмсу ничего не оставалось, как просто смотреть на движение ее рук. Ирен запустила свои длинные пальцы в его мягкие кудри, его руки сомкнулись на ее талии. Женщина потянулась к нему, чтобы поцеловать ― он ответил почти сразу. Это был мягкий, робкий, невинный поцелуй, явно не соответствующий властной натуре Ирэн. Она посмотрела в его глаза и не увидела в них ни страха, ни удивления, ни замешательства. Ей так хотелось прикоснуться к нему по-настоящему, ощутить вкус его кожи, ощутить себя свободной рядом с ним. Казалось, мир перестал существовать. Все остановилось. Все перестало иметь значение. Они, словно отбросили в стороны все предрассудки, погрузившись в океан безмятежности. А волны беспокойства, что разбивались о скалистые берега, ушли на глубину вместе с мыслями о нераздельности бытия. И где та грань, та раздельная черта между реальностью и тем миром, которая существовала для них? Все замерло, наступило затишье. Не слышно ни звука ветра, ни пения птиц. Шерлок хотел было что-то сказать, но она снова приложила палец к его губам, призывая его молчать. Нет, разговорам сейчас не было места. Сейчас был только один миг. Были только они. Может, завтра ей будет больно, но это будет завтра, а сегодня она была с ним, задыхалась от восторга рядом с этим странным мужчиной. Шерлок робко покрывал поцелуями шею Ирен, ключицы, плечи, грудь. Его руки скользили по ее гибкому стану. Они избавились от всей одежды, мешавшей ей. Между ними не осталось никаких преград, ничего, чтобы могло бы их разделить хоть на миг. Она посмотрела на детектива. Ей так нравилось удивлять его, ставить в тупик. Ирен увлекла его за собой на постель. Она покрывала его кожу страстными поцелуями, выводила языком причудливые сложные узоры на его коже и плыла с ним по одному течению. Он дал ей карт-бланш, позволив делать с собой все, что она посчитает нужным. Холмс поддался ей, словно не он говорил ей давно, что сантименты ― это химический дефект. Детектив подмял ее под себя ― он еще никогда не ощущал столько власти над одним человеком, и никогда не был с ним так близко. В нем кипела буря эмоций, море желаний. Он понимал, что ему сейчас никто не нужен, кроме нее. Она ― его, а он ― ее. Здесь и сейчас. Они смотрели друг другу в глаза несколько минут. Теперь он решает, что будет дальше: либо будет продолжение, либо он оттолкнет ее, и она примет эту боль. Но Шерлок впился в ее губы. Их взгляды встретились. Ее глаза изучали тепло и безопасность. Ее волосы рассыпались вуалью по спине, а на ее лице читалась загадочность. Она осыпала его ласками, и ощутила, как нега разливалась по телу. Пропала слабость, рассеялись сомненья, и остались лишь только чувства. Она понимала, что его все еще терзают сомненья, Ирен давала ему время задуматься, но стоило ей только остановиться, он снова притягивал ее к себе. Он действительно не смог остановиться, от одного прикосновения ее губ и ладоней, ему становилось не по себе. Он был удивлен. Прежде всего, был удивлен самим собой. Ирен удивлялась Шерлоку: временами он был таким страстным, неистовым, но чаще всего робким. Вот, что скрывается под маской холодного разума! Человек, который умеет чувствовать, но который борется со своими желаниями. Холмс постоянно сдерживает целую бурю внутри себя, но сегодня она вырвалась наружу. Они двигались в унисон, а она выгибалась под ним, как натянутая тетива лука. С ним она могла себе позволить сменить плеть на пряник, потому что Шерлок не такой как все, кто к ней приходил ― не похотливый извращенец, а человек, который может любить ее, пускай даже в эту ночь, хотя для себя детектив все отрицает. Она открылась ему, подобно молодому цветку, а он ей ― все оказалось так легко. Просто довериться ему. Просто довериться ей. А большего и не надо. Борьба умов переросла в борьбу желаний. У них есть один выход, а пути назад нет. И они знают об этом, они ни о чем не сожалеют и не принимают все близко к сердцу ― сейчас они нужны друг другу. Ее нога в последний раз скользит по его телу. Страсть утихла, а на смену пришла непонятная для них нежность: он притянул ее к себе. Теперь ее голова покоилась у него на плече. Шерлок поцеловал Ирен в макушку. Чары Морфея взяли вверх, и она уснула, зная, что их ждет дальше... а может быть и нет. Кто знает. Только время может нам это показать. Он все еще смотрел на нее: на его лице была едва заметная улыбка. И позже, в темноте, уже засыпая, он все еще будет чувствовать на своих губах еле застывшую улыбку.

***

На улице до сих пор темно. Шерлок никак не может уснуть. Он часто оборачивается в сторону Ирен, глядя на ее лицо, руки, потом на окно их спальни. Слишком тихо. Ни звука. Как будто все погасло. Шерлок пытается уснуть, и Ирен это замечает, однако не подает вида, что она проснулась. Детектив до сих пор вспоминает о происходящем. Не так легко забыть то, что было великолепным. Это то же самое, как бесконечно долго любоваться Лувром или Эрмитажем ― эмоций хватит, а воспоминаний еще больше. Эта ночь для него теперь будет значить много, ведь в их отношениях все поменяется, не так ли? Невозможно точно утверждать, так ли это, но можно сказать одно: их мировоззрение навсегда поменяется. Спустя какое-то время Шерлок погрузился в сон. Его лицо было расслабленным и спокойным, черты лица теперь стали мягкими, его ладони лежали под головой, а на плече покоилась голова Ирен ― ангельский вид! Тихо, умиротворенно, спокойно ― все спят, объятые чарами Морфея. Они оба казались такими невинными, беззащитными, чего нельзя было увидеть в обычный день. Что же, теперь нужно дожидаться утра, чтобы встретить его вместе с героями.

***

Утро оказалось пасмурным и, как неудивительно, дождливым. Казалось, будто находишься не в городе, близ океана, а где-то в горах: солнце было скрыто за тучами, легкий ветерок дул с океана на сушу. В номере была тишина. Не было слышно ни шороха, ни голосов, ни щебетания птиц. Детектив долго ворочился в постели, а затем потянул руку ко второй подушке и начал осознавать, что рядом никого нет. Он резко открыл глаза, повернул голову и никого не обнаружил, как будто ночевал тут один. Ни одного намека на то, что было этой ночью, ни Этой Женщины, которая его так страстно и нежно целовала, а потом обнимала… но записка все-таки оказалась в номере на прикроватной тумбочке с Ее стороны, с весьма любопытным содержанием: Мистер Холмс, Прошу прощения за Ваше утро, но мне срочно нужна была мужская одежда для выхода в город. Восточная одежда, и я взяла ее у Вас. Так сказать, Вы одолжили мне ее на время. Вы, наверное, занервничаете, увидев, что ничего нет, но не стоит расстраиваться. Тем более, мне бы хотелось посмотреть на Вас со стороны: нагой и нервничающий детектив. Наверное, в этот момент, когда Вы читаете мое послание, Вы выглядите очень сексуально. Ну, по крайней мере, мне бы хотелось, чтобы так оно и выглядело. Не беспокойтесь, я вернусь немного позже полудня, и мы с Вами отобедаем. Ирен Куда она могла уйти в такую рань? Зачем? Шерлок не понимал ее действий. «Господи, да она же женщина, Холмс! Кто знает, куда она пошла? Мужчины никогда не поймут этих коварных бестий, как и ты», ― продиктовал ему довольно правдивую мысль мозг. Затем, мужчина встал и, потягиваясь, подошел к стулу: «Черт! Нет одежды, вообще никакой. А ведь она предупреждала об этом в записке. Вот чертовка!», ― подумал Шерлок, и от разочарования пнул стул ногой со всей силы. И выйти без одежды он никуда не может. Только если… у него есть идея! Можно позвонить на ресепшн, и ему принесут одежду: Холмс бросился к телефону, но как только поднял трубку, то понял: телефон заблокирован. Ничего, он еще что-нибудь, да придумает. Можно завернуться в одеяло, дойти до администрации и сказать им, чтобы они нашли ему одежду. Можно было и так, но как только он подошел к двери и нажал на ручку, то осознал: дверь заперта снаружи, и ключа у него тоже нет ― полностью изолирован от посторонних глаз. Конечно, можно было попробовать еще один вариант: балкон. Он думал об этом варианте, плохо только то, что улица, на которую окнами выходил их номер, была слишком шумная и оживленная. Тем более, Холмс находится в исламском городе, где за такое могут с тобой сделать все, что угодно. Лучше не стоит рисковать. Ирен забрала с собой все, что можно было взять: ключи, пиджак, паранджу, брюки, рубашку... М-да, что теперь делать детективу, когда он заперт в четырех стенах? Наверное, от скуки помирать. Похоже и на этот случай у Ирен был свой расчет-остается только думать, думать и еще раз думать. Ирен никогда не теряла времени впустую. С самого детства она привыкла, что время нужно расходовать правильно, при этом уделяя каждой мелочи свое внимание. Возможно, строгое воспитание повлияло на нее так, и поэтому она стала доминанткой. После бурной ночи она решила пойти освежиться на улицу, чтобы привести свои мысли в порядок: она не могла позволить себе того, чтобы Холмс видел, какой порой она бывает слабой. Она встала задолго до пробуждения Шерлока, быстро собралась, одолжила его одежду и спокойно отправилась бродить по городу. Зашла в местные бутики, купила несколько платьев от известных дизайнеров и летний костюм для детектива, прикупила шелковые красные и черные ленты, которые она увидела на витрине и с восхищением смотрела на них минут пять. Одно кафе напротив улицы Шахрах-э-Фазаль было очень уютным местечком. Как хорошо, что сейчас Ирен в мужском обличии! Так она меньше привлекает к себе внимания. Она выпила кружечку крепкого черного кофе и собралась идти в отель: «Думаю, моему спутнику понравится развлечение, которое я придумала с этими лентами. Конечно, его можно было бы связать ими, но этого я точно делать не буду ― слишком банально для меня. Лучше просто устроим обед», ― подумала Ирен, направляясь к уборным отеля. Доминантка зашла в дамскую комнату, быстро переоделась и направилась к номеру: на ней было аккуратное черное платье до колен, распущенные волосы, завитые в красивые каштановые локоны, алая помада, и, что удивительно, так это то, что на ней были обычные черные лакированные балетки, обувь без каблуков. Что же, посмотрим, куда все это заведет. Ключ поворачивается в замочной скважине. Шерлок быстро выходит с балкона, завернутый в одну простыню. В комнату вошла Ирен. Она была великолепна. Без каблуков она казалась ниже, но Шерлок это заметил не сразу ― в ней было что-то удивительное и загадочное. Доминантка подошла к детективу плавной и медленной походкой, а затем поцеловала его. ― Мистер Холмс, полагаю, Вам все утро было скучно, но прошу меня простить, я должна была кое-что сделать для нас, ― последнее слово она сильно выделила, и отошла на определенное расстояние, вынув из пакетов ленты. ― Я закажу нам обед. ― Не волнуйтесь, я уже это сделал, мисс Адлер, ― пробормотал Шерлок, внимательно разглядывая Ирен. ― А Вы неплохо соображаете, мистер Холмс. ― Просто Шерлок, ведь, все-таки, мы неплохо знаем друг друга, ― сказал детектив, подходя ближе к Ирен. В комнате повисла долгая тишина. Казалось, будто в этом мире ничего не существует, кроме этой комнаты. Они сверлили друг друга глазами, и у каждого были свои мысли о происходящем. Спустя несколько минут тишину нарушил голос: ― Может быть?.. ― пытался что-то спросить Шерлок у Ирен, но безысходно. ― Позже, не сейчас, ― ответила она, опуская взгляд в пол. ― У меня другие планы. На ее лице появилась лукавая улыбка, а глаза стали блестеть еще ярче. Что за мысли бродили в ее голове? Шерлок не мог этого понять. Единственное, что он знал, это то, что все точно будет как-то связано с ним. Ирен прошла к кожаному дивану, где теперь лежали пакеты и ленты. Доминантка осторожно присела на диван и стала разглядывать одни из них, черные, которые были сделаны из шелка, затем женщина взяла красные и делала все это так медленно, будто в комнате кроме нее никого не было. Шерлок подошел к дивану и посмотрел на Ирен: ― Зачем? ― спросил он с любопытством. ― Для игры, для нашей с вами игры, ― она сказала это так мягко, так спокойно, что на минуту показалось, Шерлок впал в ступор. ― Но о том, что будет дальше, знаю только я одна, ― она посмотрела на дверь, потому что ей уже не терпелось использовать все эти ленты в деле. ― Черт возьми! Где же наш обед? ― Мисс Адлер, ― начал Шерлок с усмешкой. ― Вы что, боитесь, что я ускользну от Вас? ― теперь он стал действительно серьезным. ― Нет, Вы глубоко заблуждаетесь. Мне очень интересно, что за козни вы строите за моей спиной. ― Неужели Вам хочется это узнать? Не беспокойтесь, Вы узнаете это на опыте. Она уже хотела подойти к нему и поцеловать, но в эту минуту постучали в дверь. Оба напряженно посмотрели в сторону двери, но потом… ― Вам привезли обед, ― прозвенел голос девушки за дверью. Они снова продолжили сверлить друг друга глазами, но это теперь не имело никакого значения: ― Ну так, может, пообедаем, мистер Холмс?