Чувства превыше всего

Шерлок никак не мог заснуть после того, как узнал все об Ирен. Гнев клокотал в нем каждый раз все сильнее и сильнее, только он вспоминал всю документацию, которую Магнуссен принес с собой. А он точно в этот раз не лукавил, да и нужды в этом особой не было, раз он понял, что мисс Адлер, а теперь, может быть, Шарлотта Сазерленд была его болевой точкой. Как она могла обо всем столько времени молчать?! Холмс ударил кулаком в стену, еле сдерживая себя от эмоций. Столько дел, в которых она фигурировала, которые он раскрывал. Столько информации об ее настоящих отношениях с Мориарти. Да и еще ее реальное имя, о котором она всегда молчала. Ее темное прошлое, криминальные связи с Мориарти и Мораном, БДСМ-клубы в Берлине и Париже, грязные методы добычи информации для Мориарти, столько смертей по ее, якобы, случайности. Нет, к такому Шерлок был явно не готов. Он и раньше всегда говорил Ирен, что ему все равно на ее прошлое. Но теперь, когда оно всплыло, когда он все окончательно узнал, да еще не из ее уст, Холмс не знал, как ему поступить. Он тупо смотрел в потолок его палаты и думал, думал и думал… Ему хотелось придушить Ирен за ее ложь, за ее вечный обман, ведь она постоянно водила его за нос. Хотелось просто позвонить ей, а потом навсегда вычеркнуть из записной книжки ее номер, чтобы больше о ней никогда не вспоминать. Как она вообще могла? И никогда ничего не говорила. Нет, он знал, что она работала на Мориарти, но не в таких же масштабах. Она была левой рукой Мориарти, его любовницей и вдобавок еще и шпионкой, вечно добывающей для него информацию. Как он мог ей верить во все, если она каждый раз нагло смотрела ему в лицо и открыто врала? Она говорила ему, что когда-нибудь они научатся доверять друг другу, однако этому доверию пришел конец. Больше он не поведется на ее уловки. Шерлок решил ничего не предпринимать до возвращения на Бейкер-стрит. Когда его выписали, то приехала за ним лишь только Мэри — детектив знал, что чета Ватсонов была в ссоре, но теперь попавший в подобную ситуацию сам он прекрасно понимал Джона. Гнев по-прежнему не утихал, становясь лишь только сильнее. Шерлок ждал момента, чтобы отправить СМС, и, когда Мэри спокойно с ним попрощалась, Холмс уселся в свое любимое кожаное кресло и написал Ирен, что хочет с ней встретиться. Он ждал ее, ждал ее прихода, ее цоканья каблуков, ее улыбку. Но снова вспоминая встречу с Магнуссеном, детектив вмиг становился серьезным и качал головой из стороны в сторону, чтобы избавиться от таких навязчивых мыслей. Ему теперь было все равно на нее, все равно на судьбу Ирен — Шерлок принял свое решение и менять его не собирался. Как говорится, за ошибки надо платить. И похоже, что придется платить за них им обоим. Шерлок стоял со скрипкой в руках у окна, когда Ирен тихо зашла в его квартиру. Он не оборачивался и даже не улыбался, как делал это обычно, когда они встречались. И Ирен, кажется, была этим озадачена. — Привет, Шерлок. Ты, кажется, хотел встретиться со мной, — она хотела было подойти к нему, но он жестом остановил ее, приказывая стоять там, где она стояла. — Не хочешь мне что-то рассказать? — злобно спросил Шерлок, смотря ей в глаза. — Ты о чем? — она непонимающе смотрела на него, пока он не подошел к столу, взял в руки папки, а потом просто кинул ей в руки, которые стали дрожать, едва Ирен заметила на ней свое настоящее имя. — Может, теперь ты мне расскажешь все, Шарлотта? Ирен вздрогнула, услышав, как он называет ее по имени. Нет, он не должен был узнать. Еще не время, не сейчас. — Что ты уже узнал обо мне? — спросила жалобно Ирен, не отрывая взгляда от бумаги. — Все. От начала и до конца. Все дела, что ты вела с Мориарти. Твои настоящие отношения с ним, твои грязные похождения в БДСМ-клубы и шпионство, всех жертв, что оказались мертвы по твоей воле. Одним словом, все. — Шерлок, послушай… — она хотела было как-то оправдаться, но Шерлок был не намерен ее слушать. — Но это еще не все. И от кого, думаешь, я это узнаю? — Ирен напряглась. — От акулы. Так еще, оказывается, ты и с ним много лет назад вела какие-то интрижки. Мало того, что это он тебе и помог инсценировать самоубийство в Берлине. А я как дурак за ней тогда бегал, себя изводил от тягостного ожидания, думал, как помочь ей в Берлине. Но нет, у Ирен Адлер все всегда было же на мази. Или, простите, у Шарлотты Сазерленд? — Шерлок, пожалуйста… — Не надо слов, Ирен, ты и так уже столько лжи наговорила, что она теперь всегда будет между нами стоять. — Но я никогда не скрывала, что между нами все серьезно. Ты давно все знаешь о моих чувствах к тебе, — она попыталась подойти к нему ближе, однако Шерлок сделал шаг назад. — А теперь все кончено, Ирен. Между нами все кончено. Я говорил, что мне плевать на твое прошлое, однако я ошибался. Чем я больше узнаю о тебе, тем сильнее у меня появляется желание тебя придушить. И я бы это сделал, если бы не… — но он не смог договорить, он просто отвернулся снова к окну. — Шерлок, дай мне шанс все рассказать, — по ее щекам текли слезы, но ему было на это все равно. Боль душила его, потому что он узнал все. Хотя Магнуссен кое-что припас на конец, о чем Холмс не знал. Это окончательно должно было их двоих уничтожить. — Не драматизируйте, мисс Адлер, вы знаете, как я это ненавижу, — теперь на его лице была именно та самая маска, которую он носил до того, как полетел за ней в Карачи. От того нежного, ласкового Шерлока, который всегда ей таким нравился, не осталось и следа. — Дверь, вы знаете, где находится. Прошу больше никогда не появляться на пороге моей квартиры, как и моей жизни, впрочем. Ирен вся в слезах смотрела на него и не могла поверить своим ушам. Она просто накинула на плечи пальто и сбежала по лестнице вниз. Что же она натворила… А теперь он знает все от Магнуссена, который готовил все это с самого начала. Он разрушит ее и его жизнь в два счета, и всему виной будет именно ее ложь. Как же ей теперь быть? Ирен стояла на тротуаре и ловила кэб до своей квартиры. Не хотелось ничего делать вообще после того, как Шерлок ее бросил. Он теперь знал даже больше, чем следовало, и все из-за этого чертового сотрудничества с Магнуссеном! Она должна подумать, что бы сделать до того, как датчанин расскажет Шерлоку о том, что она и сейчас работает с ним… Она никогда не допустит, чтобы Шерлок об этом узнал. Иначе она навсегда потеряет его. Навсегда… Три дня спустя… Ирен сидела у камина, нервно поглядывая, как догорают поленья. После того дня ей ничего не хотелось совершенно делать, однако она предприняла несколько попыток, чтобы разузнать, что на самом деле подготавливал датчанин. Свою долю она выполнила и теперь могла быть свободной, но вот судьба Шерлока, которого она все же, в итоге, предала, была ей не безразлична. Ирен набрала номер Кейт. Ее помощница приехала только лишь спустя пару часов, вся вспотевшая и нервная. Ее вид был ничем не хуже Ирен, но в отличие от бывшей доминантки, она просто так не теряла время зря. — Как вы? — спросила Кейт, садясь в кресло напротив. — Паршиво. Особенно после того, как мы поговорили с Шерлоком, — Ирен взяла бутылку виски с пола и отхлебнула немного янтарной жидкости, после чего решила угостить и помощницу. — Уверена, он когда-нибудь все это поймет. Просто ему нужно много времени, — Кейт попыталась утешить Ирен, которая, казалось, ее вообще не слушала — уж больно долго она была погружена в собственные мысли. — А что будет, когда он узнает и о моей нынешней работой с Магнуссеном? — Ирен криво улыбнулась, уставившись на Кейт. — Думаю, что после этого мне уж точно въезд в Британию будет запрещен навсегда. — Вы слишком много драматизируете, мисс Адлер, — Кейт вновь отпила виски, набираясь смелости кое-что сказать Ирен: — Даже если он вас не сумеет простить, спустя время он все равно осознает, что в чем-то он был не прав. Помяните мое слово. — Но мне-то с этим как жить, зная, что человек, который отвечает мне взаимностью, ненавидит меня больше всего на свете? — в ее глазах читалась грусть, и Кейт прекрасно в тот момент ее понимала. Они сидели так до самой ночи, пока обе, уставшие и изнеможенные, не решились пойти спать. Закрывшись в своей спальне, Ирен уткнулась лицом в подушку и тихо всхлипывала, понимая, что в очередной раз ее прошлое сломало ее настоящее, уничтожая шаг за шагом ее саму. Боль душила ее. Но больше всего на нее давило осознание того, что Шерлок ее не сможет простить, да и не захочет этого делать. В голове был рой мыслей, начиная с информации, которую она получила от Джанин о планах Магнуссена, и заканчивая личным горем, которое в последний раз ей не посчастливилось испытать много лет назад. Ирен так и уснула, уткнувшись лицом в подушку, и до самого утра спокойно спала, не ощущая сильно тревогу, которую она испытывала весь вечер… Две недели спустя… Наступало Рождество, а это значило, что скоро вот-вот все решится. И тогда Мэри с Джоном будут в полной безопасности. Эти каникулы им суждено было провести в Оклахоме, с родителями Шерлока и Майкрофта, которые с нетерпением ждали возвращения сына после долгого пребывания в больнице из-за ранения. Шерлок и Мэри, заодно захватив с собой Билла, приехали первыми, зная, что Джон все еще продолжал дуться и злиться на свою супругу из-за ее лжи. Хотя, впрочем, детектив был не менее зол на Ирен, чем тот же Джон. Но он старался из-за всех сил не выдавать себя с потрохами, чтобы никто не узнал об их отношениях с Ирен. Шерлок вел себя как можно непринужденнее, мило улыбался Мэри, но вот внутри него бушевала целая буря эмоций. И с каждым разом контролировать это само по себе становилось все сложнее и сложнее. Через время на пороге дома родителей Шерлока оказался и Майкрофт, который, как всегда, без ехидства и насмешек не обошелся. Только с четверть часа братья между собой препирались. Что уж там, пришлось миссис Холмс их обоих унимать, после чего оба разбрелись в разные углы и больше звука не подавали. До поры до времени. — Мама, зачем ты поставила на мой ноутбук картошку? — иронично задал вопрос, зная, что мать не собирается с ним спорить. — Если он был бы тебе так важен, ты его не бросал бы везде подряд, — миссис Холмс подала чай Шерлоку, который читал газету в кресле, а потом понесла поднос с печеньем с кухни. — Боже, сейчас только день, а я уже в агонии, — возмущался Майкрофт, пристально смотря на Шерлока. — Не напомнишь ли ты мне, когда это сюда ты приглашал друзей? — Хватит, Майкрофт, — миссис Холмс заставила сына помолчать. — Шерлок только недавно вернулся из больницы, мы все его тут очень ждали… — Неужели? Я тоже? — Опять ты за свое, негодник, — Шерлок лишь усмехнулся, слушая разговор матери с братцем. — Ох, когда я узнаю, кто стрелял в моего младшего сына, я становлюсь просто зверем. Ах да, я же обещала чай Мэри… Шерлок не намеривался общаться с Майкрофтом, поэтому просто вышел из кухни, подмигивая Уиггинсу, чтобы он последовал за детективом. — Ты точно рассчитал на всех дозу, потому что если это не сработает, то все полетит к чертям, — Холмс раздраженно посмотрел на помощника. — Я все сделал, как просил. Для жены доктора все рассчитал, я пригляжу за ними, пока вас не будет, — но договорить Билл не успел, потому что в дверях дома появился Джон, явно обеспокоенный. — Если тебе нужна Мэри, она в библиотеке с моей мамой, — в ответ Джон просто кивнул и прошел к своей жене, прося их ненадолго, чтобы никто не мешал. Шерлок не знал, о чем говорила чета Ватсонов, однако он знал: Джон давно готовился к этому разговору, поэтому супруги обязательно помирятся. Но зато целый месяц ушел на то, чтобы Джон перестал дуться. Шерлок продолжал же пока тоже злиться на Ирен, хоть он и часто думал, чтобы ей позвонить, однако боль до сих пор не утихала в его сердце. Он не мог. Не мог ее видеть. Да и собственно, в этом не было особой нужны, как считал сам Холмс. Детектив заметил, подходя к окну, что Холмс-старший курил на заднем дворе, а поэтому Шерлок решил составить ему компанию. Надев наспех пальто, он вышел, подходя к Майкрофту, который, видимо, его уже ждал, чтобы поговорить. — Я рад, что ты отказался от того дела с Магнуссеном, — Майкрофт подал сигарету Шерлоку. — А должно было быть как-то по-другому? — насмешливо ответил Холмс вопросом. — У меня к тебе есть предложение, но думаю, что ты от него откажешься, — Майкрофт вкратце рассказал про поездку в Восточную Европу. И казалось бы, что Шерлок был согласен и не эту поездку, однако Майкрофт переживил за своего младшего брата. — Знаешь, твоя смерть бы разбила мне сердце. Шерлок аж дымом поперхнулся, услышав подобные слова, не зная, как их следует расценить. Видимо, пунш очень даже благотворно влиял на Майкрофта. Поэтому, в последний раз улыбнувшись ему, Майкрофт ушел в дом. Конечно, Шерлок был нисколько не удивлен, когда услышал недовольный голос Джона. Но все было по плану, и детектив не собирался от него отступать. Надо было действовать, пока все в доме мирно спали под присмотром Билла. — И что теперь ты собираешься делать, Шерлок? — спросил Джон, нервно поглядывая на друга, который сам, казалось бы, нервничал. — Заключить сделку, — на мгновения он запнулся, явно подбирая слова. — На сделку с дьяволом… Чуть позже… Самолет приземлился на поле в Эпплдоре, где их, без сомнений, уже ждал Магнуссен. Он сидел вальяжно на диване и просматривал видео одного дела, связанного с Мэри… Казалось, он даже не заметил посетителей, которые стояли у самого края экрана. — Я бы дал вам выпить этот виски, но он настолько редок и ценен, что я буду просто один им наслаждаться, — Шерлок присел на диван, держа в руках ноутбук. — Так вы принесли мой рождественский подарок? — Да, но только если вы отдадите все документы, что у вас хранятся на имя Мэри Морстен. — О, она плохая девочка, столько заказов с убийствами, а еще фрилансерство. Ух, плохая, очень плохая девочка, — Магнуссен заулыбался, отчего в его глазах появился какой-то нехороший блеск. — Нам совершенно это не интересно, — вмешался в разговор Джон, тоже присаживаясь на диван. — О, я уверен, что это не так, — датчанин взглянул на Шерлока. — Тем более, что у меня есть не только файлы на эту женщину, но и на другую. Хотя с ней дела обстоят чуть посложнее, — он снова заулыбался, пока Холмс хмурил брови. —Я уже не говорю о том, что Шерлок Холмс совершил одну огромную ошибку. И все люди, которых он любит, теперь не в безопасности. — О чем вы? — спросил Джон, явно не улавливая суть разговора. — Я о том, что ваш друг доверился одной женщине, ради которой он рискует и которая его так жестоко предала, потому что с недавних пор работает на меня и подставляет детектива с самого начала, как в дело вмешалась леди Смолвуд, — у Шерлока было пораженное выражение лица — похоже, новость его сильно ошеломила, ведь он знал, о ком шла речь. С этими словами Магнуссен встал и прошел в комнату, где обычно вспоминал многое о людях. Шерлок, растерянный и потрясенный, же по-прежнему сидел на диване. Он знал, что сегодня проиграл. И проиграл, благодаря Ирен. Она их обоих подставила, заманила и себя, и его в ловушку, а теперь другого выхода у них уже не было. Они оба проиграли, загоняя себя в ловушку. Поэтому со всей злостью, которая клокотала в детективе, он спокойно достал из кармана брюк друга пистолет и хладнокровно пристрелил бизнесмена, так спасая всех. Он жертвовал собой ради близких. И ссылка в Европу теперь была неминуема. Слезы катились по его щекам, пока Джон не верил в происходящее. Так ничего не должно было закончиться, однако многого уже не исправить. Она предала его. Снова и снова. Нагло врала ему в лицо, пока он ей верил. Злость продолжала кипеть в нем, и так просто он из страны не уедет, не повидавшись с ней. Он обязательно найдет ее и уничтожит. По крайней мере, пока он так думает, пока его везут на Бейкер-стрит под домашний арест… За день до отъезда… Шерлоку все же удалось сбежать на время из-под ареста, быстро ловя на улице кэб. Он знал, куда ему нужно было ехать, и знал, кого надо было найти. Честно признаться, Шерлоку ужасно хотелось поквитаться с Ирен, однако он еле сдерживал себя, чтобы не наброситься на женщину, когда она вернется домой. Детектив просто продолжал ждать ее прихода, устроившись на диване в гостиной. Когда Ирен, вернувшаяся домой поздно, ощутила знакомы аромат одеколона, ее сердце застучало быстрее, а по телу прошлись судороги. Либо он все до конца узнал, либо он приехал просить прощения. Но что-то ей именно подсказывало, что второй вариант сразу же отпадал. Оставалось ей лишь только надеется, что он ее сразу не придушит, а после ей вообще бы следовало тихо испариться из страны. — Что ты здесь делаешь? — спросила Ирен, уставившись на Шерлока со злобным взглядом. — Сначала хотелось вас просто придушить за предательство, но теперь я просто пришел сказать, чтобы вы, мисс Адлер, или мисс Сазерленд, это не особо важно, незамедлительно покинули Лондон, — его обращение на «вы» очень сильно ее задело, хоть она и старалась никак это не показывать. — Или что? — Ирен с вызовом посмотрела ему в глаза. — Или я сию минуту же придушу вас в этой квартире, пока мой гнев окончательно не утихнет, — Шерлок подошел к ней и схватил ее грубо за плечи, впечатывая в стену и не давая ей ни единой возможности на отступление. — Чтобы тебя после этого посадили, Шерлок? — в ее душе закрался страх, ведь она совершенно не знала, чего можно ожидать от Холмса. — Я доверял вам больше, чем кто-либо. Я верил вам, — его руки сомкнулись у нее на шее, начав сильно давить на артерию, — но вы каждый раз водили меня вокруг пальца, обманывали и лгали, отправляя меня постоянно в самый ад. Больше я такого не допущу. Она глотала воздух, стараясь не потерять сознание. Тихо, почти жалобно она молила его о том, чтобы Шерлок прекратил, однако то ее не слышал. Он продолжал говорить, нанося боль и себе, и ей, разрушая последние ниточки между ними, ниточки таких в былые времена прочных отношений. — Давай, убей меня, и мы покончим со всем этим. И тогда мы оба будем квитами, только тебе с этим грехом, Шерлок, и придется жить до конца своих дней, — ее слова произвели на него странный эффект, после чего он резко отпустил Ирен и толкнул ее в стену так сильно, что женщина сползла по ней, продолжая хватать воздух ртом. Не сказав ни слова, Шерлок выбежал из квартиры с чувством ненависти к самому себе, но боль от предательства Ирен продолжала до сих отзываться в сердце, потому что он так и не сможет ее простить. Не в этот раз. Не сегодня. Вообще никогда. Ему было плевать на то, как чувствовала себя Ирен, как ей было тоже больно и почему она зарыдала, когда он громко хлопнул дверью. Все было кончено. И они оба разрушили все, что смогли так бережно воссоздать. Его глушили слезы так же, как и ее, но он ничего не мог с этим поделать. Он потерял ее, а пути назад уже не было. Они сами виноваты в том, что произошло. И это не только вина Ирен, и Шерлок об этом хорошо знал. Как знал и то, что перед тем, как его отправят в изгнание, он найдет у себя в комнате заначку на черный день и наколется ей сполна, чтобы навсегда стереть из своей памяти такое до боли дорогое ему имя женщины, которую так боялся до сих пор потерять. Чтобы не чувствовать тоску при виде Джона и Мэри, зная, что он больше никогда не вернется. Чтобы не чувствовать боли — забыться и не возвращаться в реальность…