Глаза видят правду

На его глазах Сансу с прижимающимся к ней от горя Томменом вывели из зала охранники его отца. Покидая с Сансой пир меньше чем на час, он и не думал, что что-либо сможет его расстроить в этот день. Он бросил взгляд на мертвого короля. Моя кровь. Мой первенец. Мой сын. Джейме чувствовал себя спокойным, что довольно странно. Он точно знал, что даже мужчины, теряя детей, в особенности сыновей, должны сойти с ума от горя. Они должны рвать на себе волосы, проклинать все на свете, клясться в мести. Почему же ему почти что все равно? Глядя на мертвого Джоффри, он лишь понимал, что мальчик больше никого не обидит, не причинит боль, не запугает. Джейме подошел к своему отцу, который скучающе выслушивал жестикулирующую Серсею, рьяно обвиняющую в смерти сына собственного брата: - Отец, ты не можешь позволить ей сделать это, - сказал Джейме низким голосом. – Она хочет казнить его. Лорд Тайвин холодно посмотрел на них: - Охрана, отведите его в башенную камеру. - Лучше бы он сгнил в подземельях, - яростно прошипела Серсея. Мужчина успешно ее проигнорировал: - Я уже сказал. Камера. И точка. Джейме не мог поверить в происходящее. Ни для кого не было секретом, что Тирион нес мало пользы своему отцу. Лорд Тайвин, безмолвно соглашаясь с Серсеей, обвинил его в смерти любимой жены, леди Джоанны. Но Джейме всегда казалось, что даже Тайвин не решится на казнь нелюбимого сына. Казалось, что ему не настолько наплевать. Он оглядел комнату, поняв, что теперь никогда физически не сможет помочь брату, не защитит его от гвардейцев. Не сейчас, когда у него нет руки. - Все будет нормально, Джейме, - видимо, Тирион невооруженным глазом увидел, что брат уже готов решиться на необдуманный поступок. – Мы во всем утром разберемся. - О, нет, - протянула Серсея, - все будет плохо. Я увижу тебя мертвым, обещаю, - выплюнула женщина. - Достаточно, - сказал Тайвин. – Уведите его, - Джейме оставалось лишь беспомощно наблюдать за уходящим в сопровождении гвардейцев Тирионом. Лорд Тайвин под злой смешок Серсеи повернулся к сыну. – Справедливость будет свершена. Ради короля. Королевская справедливость: - И ты казнишь своего сына? - Он обвиняется в цареубийстве. Если он невиновен, ему нечего бояться. Сначала нужно рассмотреть улики, направленные против него. Потом мы примем решение. Доказательства, улики. Они живут в городе лжецов, готовых за приемлемую плату соврать кому угодно. - Чтобы снести ему с плеч голову, доказывать ничего не надо, - призывала Серсея, сверкая полыхающими от ярости глазами. Тайвин, даже не глядя на нее, призвал Пицеля осмотреть тело мертвого короля: - Джейме, доведи сестру до покоев. - Нет, отец. Я должна поговорить со свидетелями, - возразила она. Лорд Тайвин смотрел, казалось, сквозь них: - Джейме, сопроводи ее в покои. Он схватил сестру за руку, гневно задыхаясь от ее несправедливого отношения к Тириону. Нужно оставаться спокойным, она же его сестра, должна понять, чуть ли не обязана. Серсея не проронила ни слова по дороге в покои. Закрыв дверь, Серсея… расплакалась. Прижималась к нему, роняя слезы по умершему сыну. Джейме легонько приобнимал ее, гладил по длинным волосам, желая успокоить. Она его сестра. Ей больно. Бросить ее будет неправильно. Серсея редко плакала, только при нем. Нельзя было показывать себя слабой, а близнецу можно открыться. Серсея склонила голову: - Ты же убьешь его для меня? Да? Отомстишь за своего сына? Джейме отошел от нее: - Тирион все еще мой брат, я не думаю, что он хоть как-то причастен к этому, - он махнул золотой рукой перед ее лицом. – Тем более, я уже точно никого не смогу убить. - Джейме, ты лишился одной руки, а не двух. Я не прошу тебя победить в поединке Гору. Тирион – простой карлик, запертый в камере. Я попрошу охранников не обращать внимания на его крики. Живот скрутило от такой лютой сестринской ненависти. Серсея всегда дразнила, а он защищал брата: - Он знал, что Джоффри мой сын. Тирион бы не осмелился сделать этого. - Ты не видел, что произошло. В отличие от меня. Он всучил ему отравленное вино на глазах тысячи гостей. Он не сможет оправдаться. - Ты не можешь быть уверена, что это яд. Казалось, что он задохнулся. Серсея вызывающе покачала головой: - Нет. Боги не были бы столь жестоки, это яд. И убил Джоффри именно Тирион. Джофф… он подшутил над Тирионом. В глазах у этого маленького зверя горела злость и ярость, клянусь! - Подшутил? И как же? Джоффри неплохо удаются шутки, например, его идея – подарить Сансе голову ее брата была «великолепной». Так пошутил? - Тебя даже не волнует его смерть, да? – вдруг спросила Сереся. – Он был твоим сыном! - Он моей крови, мое семя. Но для Джоффри я никогда не был отцом. Ты тысячу раз просила не проявлять к Мирцелле, Джоффу, Томмену особого интереса. И теперь… я считаю их своими племянниками. Роберт – их отец. - Я лишь обезопасила их! Если бы они называли тебя отцом, то это бы вызвало уйму подозрений, ты так не считаешь? Они королевские дети, Джейме! – она схватила брата за руку, всем телом прильнув к нему. – Ты же видел! Видел, с какими мучениями он умер. Ему было страшно… и больно, а я не могла никак помочь ему! Это дело рук Тириона, я уверена! Твоя женушка наверняка помогла ему! – Серсея явно была недовольно отъездом Томмена, который в будущем будет воспитываться Сансой. – Они оба ненавидели Джоффри. Они имели на это полное право. Он был маленьким монстром: - Санса была со мной весь пир. Она не имеет никакого отношения к смерти Джоффри. Я не позволю тебе использовать смерть Джоффа как предлог, чтобы накинуться и разорвать в клочья всех, кого ты презираешь. Джейме вспомнилось признание Сансы. А после этого все полетело к черту. Он всегда знал, что Санса симпатизировала ему, но слова любви вызвали у него противоречивые чувства… Джейме не знал, как реагировать. В какой-то момент ему хотелось ответить взаимностью, сказать, что даже к Серсее он не чувствовал чего-то подобного. Он боится. - А где вы были? Вы покинули пир, но зачем? Правды сестре лучше не знать: - Это не так уж и важно, но она не имеет никакого отношения к смерти Джоффри. Ее глаза сузились: - Секс, да? Проваливай. И я увижу Тириона мертвым. Я добьюсь справедливости… для нашего сына, для Джоффри. Если ты не хочешь помогать мне, то хотя бы не мешай, не останавливай меня. - Серсея, я не верю в виновность Тириона. - А ты подумай. Вскоре сир Илин снесет с плеч нашего братца его непутевую голову. Хочешь последовать за ним? – Серсея держала дверь открытой, предлагая ему уйти. Джейме никогда не чувствовал к сестре такой ненависти. Он кое-как преодолел желание схватить ее за шею и душить, душить, пока она не умрет. Джейме вышел из покоев. Он не позволит ей убить Тириона. Чего бы это ему не стоило.

***

Санса, свернувшись в комочек на кровати, дожидалась оставшегося в зале Джейме. Он, наверное, ищет способы помочь Тириону. Серсея, казалось, ни перед чем не остановится. Санса все думала о Маргери: о ее предупреждении, о взгляде, который он уловила, когда все вокруг стали копошиться над уже мертвым Джоффри. Сансе не составило труда понять, что, скорее всего, Маргери – или же ее коварная бабушка – причастна к смерти короля. Не Тирион. Дверь покоев скрипнула и отворилась, пропуская вошедшего Джейме. - Серсея превзошла саму себя – организовала семьдесят семь представлений, на организованном ею пиру был убит король. Никогда не посещал свадьбу, хоть чем-то похожую на эту, - он присел рядом с ней, стягивая с себя сапоги. - Как там с Тирионом? – тихо спросила она. - Отец бросил его в башенную камеру. Это не темница, не волнуйся, - заверил он девушку, заметив ее пораженный взгляд. – Наверняка устроят суд. Вне зависимости от результата я не позволю казнить его. Она кивнула, принявшись расшнуровывать его камзол: - За несколько дней до свадьбы я беседовала с Маргери и… Джейме, она просила держаться тебя на пиру. Я думаю, что она… она причастна к смерти Джоффри, - шепнула Санса. Джейме схватил ее за подбородок и серьезно посмотрел на нее: - Не говори об этом никому, поняла? Тиреллы не позволят обвинить ее. - Но Тирион… - Я позабочусь от Тирионе, а ты побереги себя. - Джейме, - начала девушка, - мне не грустно… я лишь чувствую облегчение от его смерти. - И не грусти, Санса. Джоффри не был добрым и милым мальчиком. Он заслужил своей смерти, - она обняла его. В его голосе сквозила печаль, но Санса не могла понять, чем она вызвана. Смертью Джоффри или же ситуацией, в которой они все оказались? Джейме склонил голову, легко поцеловав ее и посадив на колени. – Я бы убил его, если бы он снова прикоснулся к тебе. Наверное, не правильно говорить так о своем племяннике, - пробормотал Джейме. – Серсея просила убить Тириона. Ради Джоффри. Ее сына, - девушка положила голову ему на грудь, понимая, что он метается. Между собственными братом и сестрой. – Она поняла, что я не оплакиваю Джоффри должным образом. Как она. Он говорил больше себе, чем ей. Она вспомнила заплаканное красивое лицо Томмена. Склонила голову и спросила: - Правда ли, что Джоффри… твой сын? Да. Он явно не думал, что откроется все именно так: - Да. И Томмен, и Мирцелла, - прошептал он. – Джоффри моей крови, я должен скорбеть по нему, но – нет. Если бы мне предложили выбор Джоффри или моя правая рука, то я знаю, что бы выбрал. Ей, казалось, перекрыли кислород. Она призналась Джейме в любви. Она же любит его. Отца Джоффри. Она слезла с его колен. Санса никогда не отрицала, что все возможно, Джейме – отец Джоффри, но все же… проводя с ним все больше времени, ей стало казаться, что она уж больно сильно себя накручивает. И теперь правда – Джейме и Серсея, брат и сестра, любовники - ее слишком шокировала. Он отец монстра, лишившего ее отца жизни, бившего ее. - Не надо, пожалуйста, - она дернулась от него, пытаясь замедлить дыхание. Мысли, что он когда-то касался Серсеи так же нежно, любя, вышибали из нее все силы. – Ты представлял ее на моем месте? – шепнув, спросила она. Его лицо становилось все печальнее, но Санса уже не могла остановиться. Он попытался снова коснуться ее, но одернул руку, как только девушка отпрянула: - Нет, ни разу, - Джейме встал перед ней на колени. – За всю свою жизни я не был ни с одной женщиной, кроме тебя и… ее, - у Сансы сжались все внутренности, девушка перевела взгляд на сложенные на коленях руки. - Серсея была любовью всей моей жизни, - Санса ненавидела себя за никчемную плаксивость, за слезы, катящиеся по щекам. Он хотел обнять ее, но что-то останавливало его. – Потеряв руку, я свято верил, что она поймет, примет меня. Приехав, я сразу же пошел в ее покои. А она была с Осмундом Кеттлблэком. Я всегда был верен ей, а вот она… Ему явно было больно от такого неожиданного сестринского предательства, но у Сансы со всей ее добротой и пониманием не было ни малейшего желания утешать его. Не сейчас: - Тогда я искал Тириона и встретил тебя, избиваемую гвардейцами. Тебе было стыдно, а Джоффри ни капли не жалко. Тебе было одиноко. Санса плакала, просто не могла сдержаться: - И в покоях ты меня по-настоящему тронула. Ты была так нежна, легка, несмотря на всю ту боль, что принес тебе Джоффри. И потом я увидел, что ты особенная. Милая. Знаешь, что испытала Серсея, первый раз взглянув на это? – спросил мужчина, сердито сняв золотую руку. – Отвращение. Я любил ее всю свою жизнь, но, видимо, калека в лице близнеца ей была не нужна. Немного помолчав, Санса подняла голову, узрев скупые мужские слезы на лице мужа: - Мой отец умер из-за тебя и Серсеи? Я никогда не понимала, почему он называл Джоффри незаконным. Но теперь… Он твой сын, не короля Роберта. Поэтому, да? Он все разузнал, и Серсея с Джоффри кинули его в темницу, а после прилюдно казнили. Джейме хотел схватить ее за руки. Она понимала, что мужчина старается лишь успокоить ее, но она вскочила с постели и отошла от него: - После смерти моего отца, Джоффри заставил меня пойти за ним и смотреть на его голову, насаженную на пику. Часть ее хотела утешения, но сейчас бы Санса не позволила бы и прикоснуться к себе. Позволила бы, если бы не новости о Джоффри, о Серсее: - Я не защищаю его, Санса. Он заслужил. - Так ты поможешь Тириону или сдашься под напором Серсеи? Джейме медленно подошел к девушке и обнял ее за талию, так чтобы она не смогла увернуться: - Я не был с ней несколько месяцев, за которые я нарушил кучу обетов, но я никогда не обижу тебя. Буду верен тебе. С Серсеей все уже давно кончено. В данный момент отбытие на Утес Кастерли было самым желанным, хотя Санса действительно не знала, хочет ли она проводить с ним время наедине там, где до этого она не была ни разу: - Ты обещал, что мы уедем сразу после свадьбы, - сказала она неуверенно, поймав его взгляд. Интересно, а Томмен точно поедет вместе с ними? – Ну и вот… когда мы уедем? Джейме вздохнул: - Мы должны задержаться здесь. Для похорон Джоффри и… Тириона. В чем-то он прав. Тириону сейчас необходима помощь. Девушка, сев на кровать, кивнула: - Ладно, закончим на сегодня эти разговоры. Я хочу спать, - она за сегодня узнала столько «интересного», и обдумыванием можно заниматься только ночью. Джейме присел на другой стороне кровати и, раздевшись, лег в постель. Санса, сделав глубокий вздох, прилегла на самый край. Ей хотелось, серьезно хотелось, обнять мужа и сделать вид, что ничего не было. Но она не могла. Совсем. Она думала о Джейме, о его поцелуях, становилось противно от того, что такими же ласками он награждал и свою сестру. Жгучая ненависть – единственное, что испытывала девушка к королеве. Это простая ревность. Джейме же не полюбит ее, всю жизнь любил свою Серсею, сам только что говорил. Она плакала в подушку, заглушая, таким образом, хлюпающие звуки. Джейме придвинулся поближе, а Санса выпустила шипы, о существовании которых даже не подозревала: - Не трогай меня. Пожалуйста. Он убрал руку с ее плеч, но не отодвинулся дальше. Не смотря на это ей было одиноко. Санса все думала и думала. Одна. Как она осилит все это? Как она будет жить с ним, с отцом Джоффри? Вдруг ее дети станут такими же?