Теория Cтрун или Трудности перевода

Ксено приоткрыла глаза. Небо… Мрачное… Серое… Она лежала на земле, рядом фыркала Мурано. «Ну всё… Я покойник. Сейчас меня как свидетеля… А я еще его ушастым обзывала, да? Сколько раз? Ну всё, вот и моя смертушка… Страшная… Лютая… Это как он их…» Внезапно Ксено жутко захотелось расплакаться и оказаться дома, на кровати, под одеялом и, желательно, вычеркнув из памяти брызги крови и дымящиеся кишки орка. Даже твари из пещеры не вызывали такого панического страха, как то, что устроил этот красноглазый панк на дороге. «Думала, что в сказку попала? Нет, бля, ты в такое дерьмо вляпалась…» - Ты в порядке? - донеслось откуда-то со стороны. - Я… Я? Ага… - Ну, тогда… Тогда что валяешься? Ксено села и внимательно ощупала горло и живот. «Так, вроде все на месте… И руки не связаны.» Данмер сидел на траве в нескольких метрах от неё и как-то не по-доброму осматривал один из мечей. «Не к добру, ой, не к добру…» - Так ты из этих…? - Что? - Нет, ничего! – Ксено запнулась. Она вспомнила, что члены Темного Братства, как и Моранг Тонга, не очень любят, когда про них говорят вслух. Тем более в глаза. Тем более дреморы. «Ладно, думаю, достаточно того, что я знаю, что ты знаешь, что я знаю…». – Ловко ты этими штуками… - А… - Чинха начал догадываться, что дремора что-то понимает, но… Вообще, какая разница? Догматов он не нарушил. – Ну, раз ты готова, поехали. Тут до города недалеко осталось. Ксено поднялась с земли. Тел не было видно. «Ой ёёё…» *** Когда дремора рухнула без сознания под копыта Мурано, Чинха не сразу понял, что случилось. «Что это с ней? Испугалась так, что ли? Лесное отребье никогда не видела?» Он убрал мечи и осторожно взял в руки дреморскую лапку. «Странно… Никогда не думал, что у них такая мягкая кожа. А что у неё с когтями? Что это белое на кончиках? Может… Может она… А если это яд? И они царапаются и … Хотя она же тебе рану перевязала. Был бы яд, ты бы помер уже… Ладно, потом спрошу!» Он поднял дремору на руки и перенес футов на пятнадцать вниз по дороге, а когда вернулся с лошадьми, дреморская девка уже не лежала трупиком, а шевелилась и что-то бормотала про «мать», «ебать» и белую лисицу с севера. *** Рифтен. В игре он представлялся Ксено маленькой, сырой, пропахшей рыбой деревушкой. На деле же Рифтен оказался достаточно большим и жутко смердящим городом. А вот с сыростью Ксено точно не ошиблась. Рифтен стоял на огромном, намного больше чем в игре, озере Хорник. С южной стороны он был обнесен огромной каменной стеной. Когда-то за ней на берегу озера были лишь некрупное поселение и военный приграничный пост. Но со временем город начал разрастаться, солдаты стали обзаводиться семьями и оседать на берегу озера, также стали задерживаться и приезжие. Город начал расти… Расти в озеро, на сваях, по аргонианским технологиям, стали появляться домики, улочки… Но кроме городской стены, казарм, дома ярла и храма Мары Рифтен был деревянным. Обычно в города Сиродиила и Скайрима нельзя было въезжать верхом. Объяснялось это просто. В городах и так грязи полно. А тут еще и конский навоз. Но запрет на въезд верхом в Рифтен был обусловлен еще и тем, что лошадиное копыто могло с легкостью пробить прогнивающие деревянные тротуары этого «колосса на деревянных сваях». Около ворот располагалась конюшня. Маленький домик, стойла на десять коней и выгон. - Ну что… Приехали… - Чинха довольно спрыгнул с седла. – Давай, спускайся… - Угу… - Ксено всю дорогу молчала, что не могло не радовать данмера. Она размышляла над тем, как ей теперь добраться до Империала, почему этот ушастый решил её провожать и где тут можно принять ванну. Она свалилась с Мурано. - На, паркуй скотинку! Смеркалось, становилось холодно, и Ксено закуталась в куртку. - А тебе бы не помешало… - Чинха смерил её оценивающим взглядом. – Шкурку… Сменить… - Я бы с радостью по бутикам местным прошвырнулась, - буркнула Ксено, - но у меня кредитка заблокирована. - Чего? – Чинху жутко бесило, что временами девчонка переходила с тамриэлика на дреморский. - Говорю, денег у меня нет! - Ладно, пошли… А пока накинь это, - данмер протянул ей свой плащ, в котором Ксено для полного образа не хватало только косы. «Да уж… Городок… Тут не квест Гильдии Воров проходить… Тут Сайлент Хилл снимать можно, без затрат на декорации и спецэффекты.» В вечернем сумраке, окутанный дымкой, пропитанный запахом гнили… Да еще этот жуткий скрип досок под ногами и всплески где-то внизу. «Вот так… Перерезать глотку – и за борт», - глядя каналы, подумала Ксено. «Не люблю я сюда возвращаться… Не люблю…» Но данмер бывал в Рифтене чаще, чем хотел. *** Перед дверью одного двухэтажного дома они остановились. Ксено вдруг как-то не на шутку взволновалась. - А куда это мы, а? - Я не собираюсь спать на улице, - огрызнулся данмер. – Переночуем здесь, а завтра… До Империала… - Слушай, у меня, если что, денег нет! А твое благородство напрягать начинает… - Ну, как хочешь… Только… - Что? – «Что-то этот ушастый не договаривает!» - Я пообещал, что провожу тебя до Столицы, ты согласилась. Насчет денег разберемся потом. Мне они не нужны, и так всего хватает. А с тобой – хоть не так скучно. Но знаешь… - данмер как-то загадочно посмотрел на дремору. - Ты… Вряд ли ты до Империала доберешься… На дороге опасно, звери, разбойники, нечисть всякая… Ты дорогу хоть знаешь? Не думаю… Но если ты так уверена… То отдавай плащ и … Может еще увидимся. Ксено задумалась. Выбор был не очень большой – или резко нажать на газ и рвануть, но… Куда? Дорогу она не знает, денег нет, оружия тоже. Да и было бы – она не умела пользоваться ничем, кроме джойстика, кухонного ножа и пистолета, а ТТ вряд ли тут на дорогах валяются. А этот - охранник из него похлеще, чем у Президента. Главное… Самое главное молчать про то, что она знает о его должности, и надеяться на то, что просто так он её не прирежет. «Ты его, главное, не зли…» А там посмотрим – может, и деру дам по тихой грусти. - Ну… С тобой сложно спорить! – Ксено улыбнулась. - Пошли! А то я так есть хочу, что переночевать негде! Угостишь? Ты же платишь, да? «Ах ты ж!» *** Таверна «Пчела и жало» принадлежала семье Регины Дубовая Рука уже несколько десятилетий. Местечко было доходное. Все, кто шел из Скайрима в Морровинд, Землю Язычников, и обратно, останавливались у неё. По популярности «Пчела и жало» не уступала «Стреле в колене». Только в отличие от старого Фулгрима Регина не очень следила за чистотой своего заведения. Народу у неё всегда хватало. Кроме путников в «Пчеле и жале» постоянно ошивался местный сброд и просто хорошие горожане. Подавала Регина мед, можно было купить бутылку средней поганости винца и коловианский бренди. Кстати, последний был очень даже ничего. Если бы она продала таверну аргонианскому клану, который уже несколько лет предлагал ей сделку, возможно, все бы и изменилось. Но Регина была истинной нордкой, чужаков не жаловала, к тому же она устроила у себя в таверне племянника – барда-недоучку Фрика. Не из родственных чувств… Он приносил дополнительный доход. Сегодня все столы были заняты, комнаты практически тоже. Но вечер был каким-то вялым. Публика молча тянула кто мед, кто бренди, кто вино. «Странная парочка… Темный что ли? Тьфу! Не люблю эту заразу!» - Добрый вечер, хозяйка, - данмер облокотился на стойку бара. – Нам бы переночевать… - Аха… И поесть! – пискнула его спутница из-под капюшона. - Замолчи… - прошипел красноглазый. - Мы договорились… - А ты мне обещал! Забыл что ли? – девушка тряхнула головой, и с неё слетел капюшон. – Мне кто-то… Обещал… - Да не забыл… - огрызнулся красноглазый. – Хозяйка, так что? - Одна комната осталась. Сто дрейков за ночь! – Регина оценивающим взглядом окинула темного и его спутницу. «Где ж он так… Хоть бы морду вытер – весь в грязи. И в крови что ли? Никак из разбойников! А девка, бретонка что ли? Вот дура! Могла бы себе и приличнее найти!» - А спать там есть на чем? - Есть. Кровать. Одна! - Мне хватит! – девушка улыбнулась. - А… - данмер попытался что-то возразить. - Больше мест нет! – отрезала Регина. - Хорошо… - данмер протянул хозяйке таверны десять монет. «О, так у них тут разный номинал присутствует? Ну, это многое объясняет. А то как же моя Довакинша с пятью лямами бегала…» - И есть где умыться с дороги? – прошипел ушастый. - В комнате вода есть. А баня не работает! - Эх… Банька… Сауна… Ванна… Дууууш… - пробормотала девушка. Ксено сейчас поняла, что душевая кабина с эффектом сауны и десятиступенчатым гидромассажем, это не душевая кабина… Это роскошь, за которую она готова на всё! «Ну, или почти на всё!» - Эй, серый! Это ты что ли? Вот не ждал! Через зал таверны к ним направлялся местный. «Определенно местный.» Нордский мужик, в смешных шерстяных вытянутых на коленях штанах, рубахе с поясом, на котором болтался меч, стоптанных сапогах и меховой жилетке. Светлые короткие волосы, как будто гелем прилизанные к черепушке, и борода с заплетенными в ней косичками. Это был старый друг Чинхи, с которым они по отрочеству бывали в таких переделках, о которых лишний раз старались не упоминать прилюдно. Звали друга - Хладей Сломанная Кость. - Приветствую, Хладей! - И тебе не болеть, серый! – Хладей был, наверное, единственным, кто мог называть Чинху «серым» и при этом не рисковать получить клинок под ребра. – Ты какими судьбами? Опять приключения на свою задницу по пещерам и развалинам ищешь? - Да так… В Морровинде был… Ну… Да! - А это хто? – норд ткнул пальцем в лицо Ксено. - Ты, того… - Норд похлопал Чинху руками по плечам. - Никак твоя асава*? (См. примечания автора.) Ну ты, брат… А почему не сказал? А она ничего так у тебя… Бретонка? Горячая, должно быть! Молодец! А когда успел? За это стоит бочку меда распить! - Это… не … Нет! Это не асава… - данмер был явно недоволен такой бурной реакцией старого друга. Не то, что недоволен… Длинные уши данмера как-то виновато торчали почти параллельно плечам, как у нашкодившего кота. - Это не асава, Хладей… - Чинха покосился на Ксено, которая понимала, что это слово вводит ушастого в состояние глубокого ступора. – Это моя… Касамаан*… Да! Так и есть! - Ага, - закивала Ксено. «Каса… чего? О чем речь вообще?» - А ты сам как? – Чинха оценивающим взглядом оглядел норда. Сколько лет они не виделись? Три? Четыре? Чинха не любил Рифтен, да и вообще юг Скайрима старался избегать. - А вот тут, отдыхаю, - внезапно лицо Хладея стало серьезным и на переносице собрались морщины. - Устал я, Чинха… - А что так? - Да Ингрид… Ты знаешь, - норд пристально посмотрел в глаза данмеру. Во взгляде Хладея читалась вся грусть и скорбь еврейского народа. - Она на Руку Дождя мне дочь принесла… Охла назвали… А сейчас опять, бунтис*… Чинха похлопал норда по плечу. - Так ты радуйся. Ты же всегда хотел… - Хотел? – перебил его норд. – Хотел! Но у меня их уже шесть. Шесть, брат! И седьмой на подходе! Ты хоть представить себе можешь, что это за ужас? Чем я Талоса так разгневал? - Ну-ну… Брат… - Чинха не знал, что обычно говорят в таких ситуациях. В последний раз он с Хладеем Сломанной Костью восемь лет назад возносил хвалу Маре за первенца норда - Говарда - путем распития скуумы и, как бы сказала дремора, «окуеть пати» в заведении для мужчин «Порванная юбка». Тогда на утро второго дня Чинха проснулся в чем мать родила, в лодке без весел, на середине Хонрика в компании бесхвостой каджитки, истошно верещавшей курицы и грамотой, которая обязывала его явиться в Храм Мары на свадьбу с некой особой по имени Кристина Стальной Меч. Пять лет назад они поднимали кружки коловианского бренди в Бруме за второго сына Хладея – Маркуса. И всё бы ничего, но редкий норд не любит врезать по челюсти тому, кто его друга «темной скотиной» обзывает. И Чинха не смог удержаться от соблазна размять мышцы. В итоге две тысячи дрейков, честно заработанных данмером, осели в карманах стражи Брумы, лишь бы Ингрид не узнала о том, что Хладею, да и Чинхе, грозил реальный срок за массовую драку с применением стульев, лопаты, пустой бочки из-под меда и корзины. Последнюю, кстати, данмер неосмотрительно одел на голову капитану вечерней смены стражников Брумы. А три года назад, когда Хладей дал жизнь маленькой Пране, четвертой по счету в семействе Сломанной Кости, они вдвоем сидели на берегу Хонрика и практически молча потягивали вино Алто прямо из горла. Девок и веселой компании не было. Только два старых друга, выросших на улицах Рифтена. Хладей тогда признался, что немного сожалеет о том, что отбил у Чинхи красавицу Ингрид, а Чинха молча благодарил Ситиса и Девятерых, что не особенно-то и сопротивлялся. - Давай, пошли меда хлебнем! - Сейчас, только умоюсь с дороги, - данмер слегка толкнул дремору в спину. – И спущусь! - Так и асав… Подружку свою бери! - Обязательно… *** Комната и впрямь была далеко не из тех, к которым привыкла Ксено за время командировок и поездок на отдых. Примерно три на три метра. У левой стены стояла кровать, этакий большой длинный ящик, забитый до отказа соломой и накрытый шкурами, в дальнем правом углу было подобие стола и табуретка. Из иллюминации – пара свечей на столе и вечерние лучи, пробивающиеся в маленькое окошко. На полу стояла бадья с водой. Всё… «Да… На пять звезд это не тянет… Как и на три… Надо будет на выходе жалобу администратору накатать!» Но усталость взяла верх, и Ксено, как подрубленное дерево, рухнула на кровать. «А что, экзотичненько, я бы сказала, гламурненько! У меня дома кровать, по серости, кожаная… А тут… Меха!!!» Чинха бросил сумку на пол и с удивлением посмотрел на дреморскую девчонку. - Ты же не собираешься… - Что? - Ну, я вообще-то, выспаться хотел… - А я разве нет? - Ну ты… - Кто мне тут про трудную дорогу рассказывал? А? Мне отдохнуть надо… Чинха что-то пробурчал в ответ, что именно – Ксено не поняла, но оно было и к лучшему. - Ладно, не переживай! Я пододвинусь! И обещаю – приставать не буду! – дремора улыбнулась. Данмер тяжело вздохнул. «Да ну тебя…» Он стянул куртку, рубаху и с нескрываемым удовольствием плесканул на лицо холодную воду из бадьи. Вода бодрила. Он стянул повязку, которую достаточно ловко наложила дремора. «И не сползла… Да уж…» Кожа уже практически стянулась и неприятно чесалась. Ксено тем временем решила тоже привести себя в порядок. Но как? В своем костюме она даже без «боевой раскраски» дремора дреморой. «Ну ладно, надеюсь, за свою проканаю. У них же тут все тетки – или в металлических лифчиках, или в меховых юбках. Так что попробуем войти в местный тренд!» Она сбросила куртку, стянула широкие штаны, отстегнула страховку с колен и расстегнула молнию на термокофте. Когда данмер уже успел умыться и копался в сумке в поисках чистой рубашки, Ксено стояла в узких, обтягивающих черных термобрюках с белой надписью Black Fire на заднице, красном топике и расстегнутой термокофте. Завершали образ Чемпиона Неревакина черно-зелено-фиолетовые бордические ботинки. - Ну как я? В тренде? - Чего? – Чинха повернулся к дреморе и чуть не нырнул в бадью с водой. « Это… Альмсиви…» - И кто тут мне говорил, что я на человека не похожа? - Я… А… - Ты меня еще на каблуках не видел! – хихикнула дремора. «Святая Дибелла… Но… Но зачем они тогда такие шкурки странные носят? Если они такие?..» «О… А у нас на морде ушастой еще и татуха пряталась?» Ксено улыбнулась. «Надо чаще кровищу протирать. И вообще, странные они тут, в чем прикол красной полоски через полморды? Или у него там что, шрам под ней? Хотя… Мордашка симпатичная, носик с горбинкой, как мне нравится… Сделать пластику ушей, поставить контактные линзы, хотя бы карие, убрать ирокез - и вполне даже ничего…» Чинха кое-как натянул куртку. - Ты пойдешь? Вниз? - Конечно! Упускать такой шанс… Ты что! Кстати, а что такое асава? – Ксено понимала, что это что-то значит, и, скорее всего, что-то неприличное. - Асава? - Чинха нервно дернул ушами. - Так, ничего… Это на старом нордике… - И?.. Означает это?.. - Жена… Ксено нервно передернуло. «Да уж… Видимо, у меня на лбу написано – всегда мечтала стать женой пассивно-агрессивного панка-киллера с укуренными глазами и татухой на харе.» - Ладно, муженек, пошли, - дремора проскользнула в дверь. - Нам еще счастливый брак изображать! *** Хладей уже ждал их за столиком у стены, на котором стоял кувшин с нордским медом и три кружки. Мед, как многие другие напитки, относился к чистой пище и полностью усваивался организмом. Мед был вторым по популярности в Скайриме после мабухай* и калусуган*, которые на тамриэлике все просто называли варевом. Но у меда было одно преимущество – в голову бил нещадно! Как боксер-тяжеловес хуком. Именно это и делало его самым популярным напитком суровых холодных земель. Да и согревал, и поддерживал здоровье. Скажем так – и полезно, и приятно! Ксено сразу заметила на себе оценивающие и какие-то сальные взгляды местной клубной публики. «Надо будет попросить ушастика по магазинам прошвырнуться… А то как-то не попала я в тренд, не попала!» - Ну, давно не виделись, Хладей! – Чинха уселся на табуретку и откинулся на стену. Ксено аккуратно присела рядом. – Как жизнь-то? Всё мед пьешь по кабакам? - А тож! А ты молодец! Как зовут? – Хладей разлил мед по кружкам и пододвинул одну Ксено. - Ксено. Ксено Морф! – она вспомнила имя своего героя-аргонианина из Морровинда, которого назвала Ксеноморфом в честь персонажей одной малоизвестной саги Ридли Скотта. - С Хай-Рока что ль? - Ага! - Ну ты, серый, хорошо!!! – Хладей поднял кружку. – Ну, давай, за встречу! - Давай! - Кампай! – пискнула Ксено, вспоминая свою последнюю вечеринку в пабе при пивоварне Асахи. Чинха отхлебнул из кружки и поморщился. - Вы сидите, а я себе бренди или вина возьму. Не могу я этот мед… И направился к стойке бара. - Так что, ты с ним? – хитро улыбнулся Хладей. – Ну наконец-то… А то я думал, что он совсем странный стал. - С этим? – Ксено не могла решить, что в данной ситуации для неё выгодней – прикинуться подружкой красноглазого или обвинить его в похищении и захвате её в заложники. Но так как на пути к возвращению домой Ксено нужен был кто-то, кто в отличие от неё не падает без сознания при виде местных потрошеных гопников, она решила пойти на компромисс. - Ну, как тебе сказать, - Ксено улыбнулась. - У нас … Я… Мы компаньоны! - А… Компаньоны, значит… - норд рассмеялся. – Ага, у него в свое время в каждом борделе по касамаан* было! Он тебя хоть не обижает? Ты скажи, я ему быстро!- Хладей хлопнул кулаком по ладони. «А чего, прикольный мужик! Не такой готичный эмо-панк, как некоторые!» - Нет, не обижает! *** - Прям в развалинах? Да ну! - Ага, - Ксено отхлебнула меда. «Что за бормотуха, как пиво полувыдохшееся». - А там эти, как они, кланфиры… Один, второй, третий… Десятка два набежало. И рычат… Я уже думала, что все, конец. А тут Чинха такой, раз – одного мечом, второго из лука - на, потом еще парочку по мордасам – хрясь, и мне такой: «Если хочешь жить, держись поближе, куколка!». - Ага, именно так все и было, - раздался голос данмера. Он подошел к столу с тремя бутылками коловианского бренди как раз в тот момент, когда поголовье кланфиров из двух десятков сократилось до «ни одного». «Кланфиры? Два десятка кланфиров? Что она несет???» - А вот и доктор Джонс пожаловал! Я как раз рассказывала твоему другу, как мы познакомились, - Ксено отхлебнула меда. «Раз уж я попаданка, то и тебе попасть не мешает, муженек ушастый!» - И давно ты двемерские легенды изучаешь? – спросил норд. - Дела… Ну, так, с серым. Тебе не страшно, наверное… - Легенды? Двемерские? – Чинха не сразу сообразил, к чему Хладей задал его «асаве» такой странный вопрос. – Она не… - Да! – гордо заявила Ксено. – Именно так, правда, душка? Пока он врагов народа гасит, я древние рукописи и наскальные рисунки читаю. Говорю же, мы - творческий тандем! В этот момент к их столу подошел Фрик, бард «Пчелы и жала». - Извините, вы сказали, что изучаете двемерские легенды? – спросил парень. – Я не хотел подслушивать, - он покосился на Хладея и Чинху,- но двемерские легенды – это так увлекательно. Я в коллегии бардов читал одну историю… - Отвали, тебе заняться нечем? – огрызнулся данмер. - Милый, ну что ты такой невежливый? – Ксено хлебнула еще меда. – Да, изучаю. Много различных текстов уже перевела. - Так может, расскажешь, а? – Хладей с детства любил разные истории, особенно таинственные и с непременным выпусканием кишок. - Ну да, Хладей, - Чинха понимал, что сейчас может произойти все, что Шеогорату угодно. - Она, конечно, разбирается в двемерских текстах, но вот рассказывать она не умеет, - и, уже глядя на Ксено, повторил более тихо и жестко: - Не умеет! Ксено отхлебнула еще хмельного пойла, которое, кстати, начало ей нравиться, расправила плечи и улыбнулась данмеру. - А давай я расскажу твою любимую историю про Великую Силу, а? – и, не дав возможности данмеру возразить, начала… *** «Давным-давно, в далеком-далеком Акавире на одном маааленьком острове Бабуине жил молодой двемер. Он был рабом ужасных цаэски, как и его мать. И звали его Энкин Скрибокер… Но однажды к острову причалил корабль, на котором держали свой нелегкий путь два великих двемерских воина – Оби Киноби и Кал-Гон-Джин, владеющие древней двемерской техникой Великой Силы…» *** «Я тебе покажу, кто рассказывать не умеет! Да по моим сценариям тридцать четыре ролика сняли! Кстати, заодно и фокус-группу потестим. Надо же знать срез целевой аудитории!» *** Временами прерываясь на пару глотков меда, чтобы смочить горло, дремора начала излагать свою версию того, что произошло «давным–давно в одной далекой галактике» и стало известно посетителям «Пчелы и жала» как двемерская легенда «Война Звезд». *** В ночь с 23 на 24 декабря Джорджу Лукасу явно не спалось. Его мучили приступы икоты, несварение желудка, и он часто бегал нервно покурить в сторонке. Эх, Лукас… Жаль, жаль что ты не слышал старинную двемерскую легенду… Судебный процесс ты бы выиграл однозначно, даже не нанимая адвокатов. Ибо дремора жгла напалмом. Тут было все… Механический гладиатор Ситрипиус и сфера-центурион Ардава, эшлендер-контрабандист Хан Сул и его сенч-тигр Чур-Бан-Ка, цаэски Жаба Харт и аргонианин Джага-Джага, подлый сенатор Аладдин, он же Дагот Синус, и дремора Дагот Молаг, прекрасная нибенийская принцесса Панда и великий Магистр Зеленый Йод, уничтожение острова Бабуина магическим лучом с Министерства Смерти и неимоверные приключения Глюка Скрибокера и Леи Безоргазма… С каждым глотком меда история дреморы становилась все более эмоциональной и красочной. Ксено встала из-за стола и начала с помощью метлы и «пиу-пиу» демонстрировать принцип работы двемерского светового меча, расхаживала туда-сюда и вела диалоги о Темной и Светлой сторонах Силы, стараясь максимально передать атмосферу двемерской саги. Еще больше, чем мед, её окрылял тот факт, что все, кто находился в зале таверны, молча и очень внимательно следили за каждым её словом. Сначала с неё не сводили глаз прыщавый парнишка-бард, обалдевший отец семейства Хладей и Чинха, пытающийся понять, почему ни один из двемерских мечей, которые он находил в развалинах, не светился и не гудел. Чуть позже разговоры за столами стали стихать, со второго этажа начали спускаться заинтересованные постояльцы. Невероятная легенда вызывала неподдельный интерес, а рассказчица еще и подогревала слушателей узкими брюками, откровенным топиком, невероятными взмахами метлы с «пиу-пиу» и театром одного актера в лучших традициях школы Станиславского. «А пипл-то хавает! Всё будет проще, чем я думала…» Когда Ксено дошла до момента, в котором Скрибокер-старший в недрах Красной Горы был обожжен лавой и закован мерзким Аладдином в черные даэрические доспехи, которые продлевали жизнь двемеру, а также официально сменил паспортные данные на Дагота Вейдера, в «Пчеле и жале» собралась практически половина населения Рифтена. Пока дремора распиналась о методике создания толп пепельных вампиров-клонов, кто-то вышел на рыночную площадь и сообщил, что в «Пчеле и жале» новый бард. Далее, со скоростью осеннего пала, по городу поползли слухи, что только сегодня в их таверне остановилась новая глава Гильдии бардов. Нет, не глава Гильдии, а Главный бард Империи. Да какой Главный бард? Вы что! Это личная рассказчица... Из императорских покоев в Золотой Башне!!! Люди и меры бросали свои дела и бежали в «Пчелу и жало», чтобы лично послушать сказание о Великих войнах Звёзд, за которое, кстати, вроде и дрейка не просили. Конечно, каждый слушатель считал своим долгом заказать кружечку меда. Регина наливала всем, только цена почему-то возросла с пяти до двадцати дрейков за порцию хмеля. Сидячих мест не было, народ толпился у стен, некоторые сидели на полу, окружив «рассказчицу из Императорских покоев» внимающим каждому слову полукругом. *** Ксено добралась до момента, когда Хан Сул был под прицелом свитка Глубокой Заморозки. - Лея, милая Лея… Я давно хотел сказать тебе… Я люблю тебя! – закатывая глаза, вещала дремора, обратившись к опорной колонне таверны. - Я тоже люблю тебя, Хан Сул. Даже пламя Обливиона не сможет уничтожить моих чувств!!! – она покосилась на стол, за которым сидели данмер и норд. Хладей пускал слюни и, сам того не замечая, жевал собственную бороду, а Чинха, открыв рот, завис с бутылкой бренди в руке и непроизвольно дергал левым ухом. «Я те покажу, кто тут рассказывать не умеет!» Трагическим голосом, стараясь передать всю глубину момента и интонацию Харрисона Форда, Ксено произнесла: - Прощай, Лея Безоргазма… Я буду любить тебя вечно! «Пыщ-пыщ», - изобразив заклинание Заморозки, трагически закатив глаза и хватаясь за сердце, дремора медленно по столбу сползла на пол. На мгновение все замерли, кто-то шмыгнул носом, Регина за барной стойкой глубоко вздохнула. - Вот это – любофффь, - в тишине МХАТовской паузы прошептала в углу молодая каджитка, и ловким движением языка слизнула с носа слезинку. *** Когда дремора дошла до умирающего Дагота Вейдера и его предсмертного признания молодому Глюку в самом сокровенном, она поняла - без еще одной кружки продолжать она не сможет, в горле от постоянных «пыщ-пыщ» и «вжых-вжых» першило. Размахивая «световой» метлой и комментируя последнюю эпическую схватку между Глюком, Даготом Вейдером и Аладдином, Ксено подошла к столу Чинхи и Хладея и совершила, пожалуй, самую большую ошибку за все свое время пребывания в Тамриэле. Она взяла из рук находящегося под впечатлением данмера бутыль с коловианским бренди и сделала большой глоток. Вы когда-нибудь пили ракетное топливо? Нет? А вот Ксено показалось, что именно его она и хлебнула. И, упав на колени, зажав подмышкой метлу, она прохрипела на выдохе голосом Джеймса Эрла Джонса: - Глюууук! Кххх… Я твой отееец… *** - И жили они долго и счастливо, пока не началась новая эра! Всё… Конец! – Ксено закрыла глаза и раскинула руки на манер статуи Христа-Искупителя. Зависшую на секунду тишину разорвал гром аплодисментов, которые вряд ли слышали Большой и ЛаСкала. - Спасибо! Спасибо! Вы – замечательная публика!!! Аплодисменты не стихали минут пять. Потом народ, обсуждая, что «Вейдер – мужик, настоящий норд» и «все беды всегда и везде от Империи были», начал расходиться по домам. Было уже хорошо за полночь. А великий «бард самого Императора» направилась к столу, за которым Хладей до сих пор мысленно пребывал на поле битвы при уничтожении Министерства Смерти, а Чинха пытался понять – как такое мелкое и, в принципе, хрупкое создание, как дремора, смогло вылакать за раз полбутылки коловианского бренди, и это после семи кружек меда, но при этом она все еще стоит на ногах. И самое главное, что она несла??? Откуда она все это знает??? Многие места и события казались ему знакомыми. Но… Дремора с победоносным видом докачалась до стола и практически рухнула на Чинху. - Это что, - Ксено нагло расселась на коленях данмера и плесканула из кувшина себе в кружку меда, чтобы затушить послевкусие бренди. - Вот вы знаете историю про то, как двенадцать босмеров ограбили игральный дом? Нет? А про предсвадебную вечеринку в Вивеке? А про воительницу Хельген Хриплую, а? - Ну ты… - Хладей хлебнул медовухи. - Ну ты даешь! Вроде и баба, а столько знаешь! А говорят, что красивые бабы - глупые… - И не говори, сама в шоке! - Хде? - В смысле, сама себе удивляюсь! – Она улыбнулась и наигранно захлопала ресницами. - Я еще готовить умею и крестиком вышивать! А вот он – НЕ ЦЕ-НИТ!!! Ксено, нагло смотря Чинхе в глаза, присосалась к кружке и в один прием прикончила мед. - Вот такой он... Ик… У меня… Скотина… Ик… Ушастый… Внезапно последняя кружка меда вступила в бурную реакцию с дозой бренди, и Ксено, издав победное «Ой, ёёё…», уткнулась красноглазому в плечо и отключилась. «Девчонка… А пьет как сам Сангвин…» Чинха взял девушку на руки и встал. - Я сейчас её отнесу и вернусь… Это она с дороги… Уставшая просто… После двемерских… Развалин… - Да ладно, серый, - Хладей тоже поднялся из-за стола. – Я пойду, пожалуй. А то Ингрид… Ну ты же знаешь её… - А… Ну да… У неё разговор всегда короткий. Чем она тебя в прошлый раз? Куском оленины? - Нет, рыбиной… Дура баба… Хладей нетвердой походкой направился к выходу, а Чинха начал прикидывать, как ему занести на второй этаж пьяную спящую дремору и «случайно» не уронить её с лестницы. Уже около дверей Хладей остановился и крикнул: - Серый! Чинха обернулся. Хладей широко улыбался неполным комплектом желтых зубов. - Женись, серый. Чинха посмотрел на спящую у него на руках дремору, потом на Хладея, опять на дремору, потом на старого друга. «За что ж ты меня так ненавидишь, а?» - Она хорошая. Женись! *** Ксено проснулась среди ночи. Тараканы в голове отплясывали ирландский степ и пускали салют, руки и ноги были ватными. В горле было сухо, как в Монгольской степи, а во рту так еще и кони кавалерии Чингисхана кучу навоза оставили. - Ииииить… – прохрипела Ксено. - Чего? – Чинха сидел на полу напротив кровати, на которой по диагонали в позе морской звезды растянулась дремора. Он очень надеялся на то, что сегодня поспит на чем–то более мягком, чем дорожный спальник. Пусть даже рядом с дреморской девкой, кстати, которая очень даже ничего. И пусть она даже стащит покрывало, главное – на кровати. Но как только он положил «свою асава, специалиста по двемерским легендам и личного барда Императора» на край кровати, как та растянулась на ней, пропищала: «Ушастик, ты такой душка… Принеси тазик… Ты такой лапочка…», - и ушла в мир Ноктюрнал. Все попытки хоть как-то сдвинуть «барда» не увенчались успехом, дремора словно приросла к кровати. - Пиииить… Водыыыыы… - уже более отчетливо смогла произнести Ксено. - А как же «душка» и «лапочка»? – пробурчал серокожий. - Душка, попить дай что-нибудь. А не то я тебе, лапочка, на колени наблюю… Чинха швырнул в сторону дреморы бутыль с варевом и, судя по звуку, который издала дреморская девчонка, попал точно по назначению. - Кстати, пододвинуться не хочешь? - Тебе сложно отказать, - отхлебнула из бутылки, вспомнила незадачливых разбойников и отползла в угол. Чинха с нескрываемой радостью растянулся на кровати. Он так давно мечтал о чем-то мягком. Конечно, кровати домов удовольствий казались ему более привлекательными, но сейчас даже узкая и скрипящая кровать далеко не самого лучшего номера старой таверны казалась ему облаком. - Только без рук! – пискнула Ксено. - Нужна ты мне! – уже практически засыпая, прошипел Чинха. «А вот в Братстве тобой точно заинтересуются… Очива любит всякие древние истории…» *** Ксено посмотрела на спящего данмера и сделала еще глоток из бутылки. Сушняк стал отступать. Ксено прислушалась к ровному дыханию киллера. «Вот нервы, а… Троих выпотрошил и ухом не ведет. Хотя такой пресс-секретарь в моей предвыборной кампании не повредит.» Ксено осторожно наклонилась, поставила пустую бутылочку на пол у изголовья кровати. Тихонько стянула с данмера покрывало, которым тот так «нагло» укрылся, и, свернувшись калачиком, хихикнула. «Уже скоро! Всё будет куда как проще!» *** 24 число месяца Вечерней Звезды. Около полудня. - Ну что, ты еще долго валяться собираешься? – Чинха, уже одетый, сидел на полу. Рядом лежали его дорожная сумка и рюкзачок, который он уже успел прикупить у Регины, с зеленой шкуркой дреморы. Ожидаемого похмелья не было, и Ксено, открыв глаза, достаточно бодро уселась на кровати. - Хорошо у вас тут… Можно гулять всю ночь – и никаких последствий! - У кого как… Меня кто-то ночью отпинал… И покрывало утащил! Ксено смущенно улыбнулась. «Погоди, ушастик, то ли еще будет…» - Ну что, ты готова? Путь до Империала неблизкий… - Погоди минутку, - Ксено поправила топик. «Надо же, как благородно… Не воспользовался состоянием девушки… Хотя… Ах да, я же дремора!». - А вы, ну, из… Местные искатели приключений, всегда такие… Такие мрачные и вечно недовольные по утрам? - Во-первых, я всем доволен, кроме того, что ты вчера устроила! А во-вторых… Не очень приятно просыпаться от холода и пинка под зад… Вообще, Чинха проснулся не сколько от холода и пинков, сколько потому, что ручка дреморской девицы сначала нежно погладила его по лицу, потом ухватила за ухо и резко рванула. – Пошли уже. *** - Чиинхаааа… - она как можно жалобнее посмотрела на данмера, когда они были на выходе из таверны. - Что тебе? – «Сдам в ближайший бордель, надоедаешь! Хотя в Братстве ты тоже сгодишься…» - А на чем я спать буду? В дороге? - А ты… Да чтоб тебя. Хозяйка, у тебя спальника дорожного нет? – крикнул данмер Регине, которая потратив все утро на подсчет прибыли, сейчас сонным движением протирала кружки. - Нет! Это тебе на рынок! «Конечно, откуда в булочной славянский шкаф?» - Ладно, жди здесь. - А варева вашего жизненного не купишь? Или как оно там? Данмер бросил на стол Регине несколько монет, и та выставила Ксено маленькую бутылочку. Когда Чинха вышел, Ксено подсела к стойке и, мило улыбаясь, принялась за варево. - А вы, госпожа, смотрю, не местная? – Регине было интересно, что это за девушка такая странная. Да еще с темным в обнимку. - Я из Владива… Вивека! Да, я из Вивека. Да, едем с другом в Империал. У меня там офи… Работаю я там, при дворе. - Вот оно что, госпожа. А то я смотрю, столько знаете. Одеты странно и говорите красиво, но не по-нашему. - Да… Я просто путешествую много. Вот сейчас как раз из командировки в Морровинд возвращаюсь. - А этот… Темный? Ваш… - Этот? Мой… Мой кто? А, нет! Это охрана! – Ксено улыбнулась. – Секьюрити! - А… Ну-ну… - Регина нахмурилась. Она была истинной дочерью Скайрима и недолюбливала темных, да и меров в целом. Особенно когда видела, как глупые молодые девчонки в погоне за лучшей жизнью делят кровать с ушастыми. Обычно такие союзы ничем не заканчивались. Во всяком случае, ничем хорошим. - Хорошо у вас тут, душевно! – Ксено отхлебнула мабухай*. - Жаль, ненадолго это все… - Так оставайтесь! – Регина была не против таких постояльцев. В ночь, когда странная госпожа рассказывала про Дагота Вейдера, Регина собрала выручку как за три цикла. – Я и комнату подыщу получше. И вашему… Сек… Охраннику… - Да я не об этом. Я вообще, за жизнь. Недолго Рифтену осталось… А жаль, хорошее место! - Вы что, госпожа, такое говорите? – Регина не поняла, почему это Рифтену осталось недолго. – Это с чего вдруг, а? - Ой… так вас еще не предупредили? – Ксено удивленно вскинула бровь. – Вот же ж, проболталась… А… Нехорошо получилось… - О чем не предупредили? – Регина была в недоумении, о чем говорит странная девушка из Империала. - О как…? Да… - Ксено нервно заморгала. - Ну… это, конечно, служебная информация, но… Вы разве не знаете, что произошло в Морровинде? - В Земле Темных? - Да… У них там… Колебания Красной Горы! - Да и даэдра с ними, с язычниками, нам-то что? - Как что? У них от колебаний… В горах… В горах Велоти проснулись горячие источники. - И… - Регина не понимала, что общего между Морровиндом, горячими источниками и почему это должно как-то заставить её прекратить наливать мед в «Пчеле и жале». Но дремора видела точную и непоколебимую взаимосвязь. - Там, у них, пробудились горячие источники в горах. Температура подниматься стала, снег… - Ксено отхлебнула еще. - Снег стал таять. А когда он тает? Что происходит? - Как… Ничего… Падает с крыш, на головы. И вода… - Ну? Ты представь, сколько воды будет, если лед на вершинах Велоти растает? А снега сколько попадает со склонов? А? - Так… Много… - Не просто много, а до… До Обливиона! И куда это всё денется? Сюда! - Ксено ткнула указательным пальцем в столешницу так, что Регина вздрогнула. – Сначала озера и реки выйдут из берегов, а когда снег с вершин покатится и потащит за собой деревья и камни, то раз… – Ксено резко провела ладонью по столешнице. - И всё… Не будет больше… Рифтена… Да и долины вашей тоже… Регина, которая никогда не отличалась слабостью духа, почувствовала, что у неё подкашиваются ноги. Она знала, что когда снег тает, он сползает вниз с гор. И горе тем поселениям, которые оказываются на его пути. Но горы Велоти… На них снега и льда не меньше, чем на Глотке Мира. - Странно, что вас еще не предупредили… Хотя все окрестные ярлы уже давно к экстренной эвакуации в бункер на Хротгар готовятся. Строительство уже, говорят, к концу подходит. Я сама там не была, это вообще секретно, случайно узнала. Проболтался мне один при дворе… Но… - На Monahven? - Ну, да, на Глотке Мира! - Так туда никто со времен Алдуина не поднимался!!! – нордка чуть не выронила тряпку из рук. - Вот, а я о чём? Потому там и строят! - Ксено наклонилась к стойке и шепотом произнесла. - Без свидетелей!!! Стараясь не привлекать внимание общественности к нелегальным застройкам и на затраты государственного бюджета! - Да ну… - Регина не понимала, почему еще никто не сказал, что скоро милый сердцу Рифтен окажется погребен под снегом и талыми водами. Но не верить столь образованной госпоже из Столицы, наверняка особо приближенной к Императорскому телу, у неё не было оснований. – Да… Да как так? - Как… Вот так…- Ксено еще отхлебнула варева. - У вас тоже налог подняли? - Да… Как раз на Второе Зерно. - Ну-ну… Ситуация, поди, с криминалом не изменилась, дома не ремонтируют, дороги как были в хлам, так и остались… А куда разница от налогов пошла? – Ксено сощурила глаза и, подняв указательный палец вверх, прошептала. - Туда! - Эй, так мы едем? – Чинха уже успел сходить в лавку и потратить еще двести дрейков на спальник и покрывало для дреморы, собрать лошадей в дорогу и замерзнуть на сыром холодном воздухе и решил выяснить – что делает в таверне его подарок Винсенту. «Нет, ну сколько можно? Истинная девка! Она, даже когда спит, что-то бормочет…» - Уже иду, душка! – Ксено допила живительный напиток и спрыгнула со стула барной стойки. – Пока, Регина! Было приятно познакомиться! Дремора улыбнулась и, напевая «Mr. Sandman», направилась за своим «личным» киллером и, по-совместительству, секьюрити на конюшню. А у неё за спиной Регина машинально продолжала натирать кружку и думать, почему ярл Рифтена до сих пор не решил вопрос с «Буйной флягой», разбитыми и подгнившими сваями, на которых держится половина города, и не предупредил, что скоро Рифтен может быть сметен снежной лавиной невиданных размеров. И не продать ли таверну аргонианам, они как раз спрашивали… Тизер, пожалуй, самой грандиозной рекламной кампании за всю карьеру Ксено, которой она присвоила рабочее название «Чемпион Неревакин», был успешно запущен. *Вообще нордик должен быть чем-то вроде немецкого, норвежского или, на крайний случай, финского. Но автор знает только английский, немного японский и сносно изъясняется на тагалоге. Английский отпал сразу, японский как-то… Мы же не аниме тут фэндим? Вот так вот норды на тагальском заговорили… И эльфы тоже немного))) А что, у нас в Маниле, куда ни плюнь – попадешь в истинного сына Скайрима. Словарик таганорда: Asawa – сущ. жена. Kasamahan – сущ. спутник (дословно «идти вместе»). Buntis – гл. быть беременным, сущ. беременность. Mabuhay – гл. жить, (сущ. жизнь – buhay). Kalusugan – сущ. здоровье.