Теория Cтрун или Трудности перевода

Если сказать, что Чинхе было плохо, то лучше просто промолчать. Ему было хреново. Голова раскалывалась, в ушах звенело, перед глазами прыгали искры. Встреча с дреморской доской давала о себе знать. Да еще сама дремора рядышком, покачиваясь в седле, тихо, но очень противно завывала на все лады: «Прочь тоска - под ногами доска, адреналин стучит у виска». - Я прошу тебя… Заклинаю Девятью… Замолчи… - Чего? - Пасть заткни! - Да что ты такой… - Заткнись! – Чинха понял, что сейчас сорвется. – Просто ты можешь хоть пару часов молчать? Просто молчать, а? - Да пошел бы ты… Я больше вообще не буду с тобой разговаривать! – дремора демонстративно отвернулась. - Спасибо… - Кстати, ты знаешь, что… - Не знаю и знать не хочу! Ты только что обещала со мной не разговаривать! - Блин… И не поспоришь… *** Чинха надеялся, что этой ночью они не будут останавливаться на привал и уже через день окажутся на полпути к Бруме. Но дремора на пару с троллем внесли свои коррективы. Нужно было отдохнуть. Да и Ксено, как бы обращаясь к Мурано, бормотала что-то про «сейчас бы в кроватку». «А может, ну его, Винсента… И Братство туда же? Бросить эту дуру тут - и по-быстрому в Бруму. А оттуда в Империал… И отдохнуть. Девок снять, вина напиться, расслабиться… Или нет. Взять хороший номер и выспаться, отдохнуть… В бане отмокнуть… И даэдра с ней, с дреморой. Пусть её тут тролли и волки сожрут. А Винсенту я что-нибудь другое привезу…» *** Небо уже было цвета моря Призраков зимой, когда они увидели вдалеке огонь костра. Судя по всему, это остановился торговый караван. Когда Чинха и Ксено подъехали ближе, сомнений не осталось. Небольшой редгардский торговый караван из трех груженных тюками телег, в которые были впряжены волы, и крытой повозки с парой скайримских мохноногих коней. Телеги стояли полукругом, в центре стоянки горел костер, а караванщики - семейство редгардов-сидели у костра и, ничего не подозревая, наслаждались ужином и легким вином. - Значит так, слушай внимательно! – Чинха старался как можно более четко, спокойно и доходчиво изложить дреморской девке свой взгляд на сложившуюся ситуацию. - Чтобы было спокойнее, мы ночуем рядом с караваном и завтра до утренней молитвы, как только начнет светать, выдвигаемся к перевалу. Я покупаю у них варево, отдыхаю, высыпаюсь. Лошади отдыхают, пасутся. Ты... Ты молчишь, никуда не лезешь, ничего не трогаешь, доску не демонстрируешь, стараешься ни с кем не разговаривать, легенды не рассказываешь. Ты просто молча пьешь варево и ложишься спать. Понятно? - Так точно, товарищ прапорщик! - отрапортовала дремора. - Заткнулась, бухнула, уснула! *** Место для ночевки каравана было не самым лучшим – с одной стороны скала, а через дорогу поле. Караван был как на ладони. Но ничего другого не имелось, а остановка нужна была – караван Альберто и его жены Сальмы шел без остановок уже второй день. И старый Альберто был не против того, что к ним присоединилась на ночевку такая интересная парочка. В случае чего – на пару мечей больше. Данмер показался ему странным – слишком светлокожий, да и высокий для темных. Но кто знает, может, уже просто его род давно в Скайриме? Да и больно мрачный, взгляд недобрый. А вот спутница его была вполне мила и, как все бабы, болтлива. К тому же они еще и неплохо прикупили у Альберто товаров – варево, некоторые врачевательные зелья и перевязки. Чинха решил, что они понадобятся или рану перевязать, или дремору связать и рот ей заткнуть, что тоже весьма вероятно. - А мне еще вот это надаааа… - Ксено протянула Чинхе рулон пергаментов. - Это что? - А это карты… Ну, карты. Географические! Буду местные достопримечательности изучать! – На самом деле Ксено планировала хоть как-то понять, где и когда начнется Страшный и Ужасный Конец Нирна по Двемерскому Календарю. - Зачем они тебе? - Ну, пожалуйстааа… - заныла дремора. - Вот, - Чинха протянул ей пару монет по пятьсот дрейков каждая. - И больше до Империала не проси! - Спасибочки! А это много? - На карты хватит… Как и большинство женщин, Ксено страдала хронической и прогрессирующей формой шопоголизма. Особенно остро это заболевание проявлялось у неё в поездках в разные страны и имело весьма интересное для медицины проявление. Пока другие туристы везли стодолларовые iPhone из Китая, сумки D&G из Индии и «итальянские» норковые шубы из Тайланда, Ксено тащила на историческую Родину этническую бижутерию. Браслеты на руки и на ноги, кулоны и ожерелья, серьги и подвески, амулетики и талисманичики, а также пополнение коллекции деревянных фигурок животных местной фауны – всем этим барахлом всегда был забит туристический рюкзак, да и сама Ксено часто являла собой образ удэгейской шаманки. И в этот раз она не смогла себе отказать. Кроме карт, чистой бумаги и принадлежностей для письма, на сдачу она прикупила костяной браслетик и амулетик, которые сразу же нацепила на себя. Как сказала Сальма – Амулет Мары, чтобы мужа найти, но Ксено решила, что муж подождет, и стала прикидывать, сколько за такой фанатки Скайрима на e-Bay заплатят. - Он тебе не поможет, - заявил Чинха, когда Ксено, счастливая и довольная, запихивала покупки в рюкзачок. - Что не поможет? - Амулет Мары. Он тебе не поможет! - Ой, ой, ой!!! Это еще почему? - Потому что! Потому, что ты наглая дреморская морда, от которой одни неприятности. Ни тут не поможет, ни в Империале. - А мне кажется, что поможет! И еще, главное - не какой амулет, а на чем он располагается! - То есть? - То есть? За все время разговора ты ни разу не посмотрел мне в глаза! Но и не на амулет ты смотрел, а на место его дислокации пялился. Так что, не надо тут сказки рассказывать! - Я не пялился… Я… Да ну тебя, - Чинха завернулся в покрывало. – Я спать, чего и тебе желаю. Завтра выдвигаемся с первыми лучами, так что советую ложиться спать. Будешь утром скулить, что не выспалась, оставлю здесь, и сама до Империала добираться будешь. Зачем я с тобой связался только… - Спокойной ночи, - пробурчала Ксено. - Сам не проспи! - Я не просплю, - донеслось из-под покрывала, - а вот ты… - Спокойной ночи! – отрезала Ксено. На самом деле последнее заявление ушастого заставило её задуматься. «Этот гад– как Штирлиц. Спит, но знает, что через два часа проснется. Да и караванщики - тоже народ боевой. Они, если что не так, сразу встрепенутся. Вот как в такой обстановке работать? Ладно, пойдем путем партизанского маркетинга и злостных инсинуаций!» *** - Ну, что тут у вас такого новенького произошло, а? – Ксено подошла к караванщикам, которые тоже собирались на боковую, и расселась перед костром в позе лотоса. - Да что-что… Вообще, все по-старому. Только вот времени мы потеряли много, - вздохнув, сказал Альберто. - Да, много… Переход от Ривервуда до Айварстеда закрыт. Стража не пускает никого, говорит, что риск обвалов там… Пришлось круги по горам делать… И так задержались, а еще на жеребенка волк напал, не отбили! – присев рядом с Ксено, стала сетовать Сальма. - Ну да, конечно… Обвалы… Лавины… - Ксено укоризненно закивала головой. - А что ты так? – Альберто тоже присел у костра и, хлебнув из фляги, поморщился. – Если накроет, ууух… Мало не покажется. - Да нет, я так… Ничего… - Ксено прищурилась и уставилась на огонь. – Значит, получается, что Лис был прав… Перевал закрыли, и оно действительно там… - Кто был прав? – удивилась Сальма. – Лис? Серый? - Да нет, - перебила её Ксено и с задумчивым видом пробормотала: – А я не хотела верить… - А о чем вы тут болтаете? – к костру присоединились еще пара караванщиков, родственники Альберто. - Да вот… За жизнь… Идите спать, завтра вставать рано, - старый редгард еще хлебнул из фляги. - Зря вы так, зря… - Ксено сжала пальцы в замок. – А не подскажете, стража была вооружена? Да? И, наверное, в шлемах закрытых? - Так, да… - Сальма тоже взяла в руки бутыль с вином и отхлебнула. – А кто был прав-то? - Секреты хранить умеете? – дремора заговорчески улыбнулась. Она, как никто другой, знала: хочешь продвинуть идею – используй самые «молчащие» источники. – Нет там лавин! И обвалов нет! - Вот и мы так решили, - Сальма тяжело вздохнула. - Но зима нынче снежная… - Конечно… Они хотят, чтобы вы так думали! А все дело в том, что мне сотрудник ГРУ «Лезвия», некто Лис Малдер, рассказал, что на перевал между Ривервудом и Айварстедом… Из двемерских развалин… Упал двемерский летательный аппарат с живым пилотом на борту! - Что упало? С кем? - Аппарат… Летательный… Двемерский! С двемером… - Так они, двемеры, пропали давно! – Альберто чуть не выронил флягу. – Откуда ему там взяться? - Пропали… Мы тоже так думали… - Ксено тяжело вздохнула. - Но мы ошибались. Сейчас вот как раз туда и направляемся, сами хотим убедиться. Я-то просто офисный сотрудник, а вот тот, - Ксено показала на спящего Чинху, - это еще тот специалист по двемерским аппаратам… - Этот темный, что ли? - Не просто темный. Это агент «Ч». Из подразделения «Людей в черно-красном»! *** Что известно про двемеров? Да ничего, кроме того, что они жили много столетий назад, вступили в альянс с Нереваром Индорилом, а потом пропали. Да еще их технологии. И сейчас можно встретить пауков, сфер и центурионов в развалинах. И многие непонятные механизмы работают. Но вот всю правду про двемеров караванщикам выложила именно дремора. И за бутылочкой - сначала одной, а потом еще десятком, которые распили караванщики, - дремора принялась разглашать страшные тайны государственной важности. Согласно «совершенно секретным материалам», которыми пичкала караванщиков дремора под вино почти до рассвета, двемеры никуда не исчезли. Вернее, они исчезли, но не «куда-то». Они просто построили корабли и покинули грешный Нирн. А вы думали? Так вот, много столетий специальные подразделения вроде «Людей в черно-красном» изучают двемеров и то, что они творят. А именно: пропажи людей и меров, светящиеся объекты в небе, странные символы на скалах и в горах – это все происки двемеров, которые с других звезд наблюдают за Нирном. - А вы коров и прочий скот дохлый на полях видели? - Видели… - Так вот, думаете это они сами? - Так или волки с медведями… - А вот и нет! Это все они! Берут образцы для исследований! - Для каких? - Для специальных! Хотят узнать, насколько вы продвинулись в этой, как её, космологии! - В чем? - Да не важно! Главное, что именно они за этим и стоят! А почему никто ничего не говорит? Да потому что это правительственный заговор! И на перевал вас не пустили только потому, что там сейчас Зона… - Какая зона? - Секретная! Зона Хелген-51! Но самая страшная напасть от возвращающихся иногда в план Нирна двемеров - не гландо-анальное зондирование, а радиация. - Ну так и что с этими, атомамоми? – еще раз переспросил Альберто. - Атомами, мать вашу! – не выдержала Ксено. Она и так была не сильна в ядерной физике, и рассказывать в восьмой раз о периодах полураспада и лучевой болезни она просто не смогла бы. – Короче, после контактов пятого уровня вас поражает радиация! - Так ты скажи, что она делает, кроме звездной болезни-то? – спросил еще один караванщик, допивая шестую бутыль вина - Не звездной, а лучевой! Волосы выпадают, зубы вываливаются… - Так что? Ну, были мы там рядом, - Альберто провел рукой по абсолютно лысой голове и улыбнулся улыбкой человека, не знавшего Колгейт, но прекрасно знакомого с кариесом и стоматитом. – Ну и что? - Да… - «Что-то ты, Ксено, не подумала об очевидном!». - Но еще есть один момент! Но он деликатный! – и дремора стала что-то шептать Сальме на ухо. Глаза редгардки округлились. - Да ну? - Да! – дремора утвердительно закивала головой, потом подняла с земли палку и демонстративно сломала её пополам. – Прям вот так вот от радиации и того самого… Отломится… - Альберто, мужчины, - Сальма поднялась на ватных от излишков вина ногах. – Вам срочно надо лечиться от радиации… И звездной… - Лучевой! - И лучевой болезни! Тащи бочонок суджамы! Раз только ей спастись и можно, то ей и спасемся! - И я даже знаю, как сделать это весело и интересно, - пробурчала себе под нос дремора. *** Чинхе снился один и тот же кошмар, который часто мучил его по ночам уже десять лет. Он лежал весь в крови в пещере, на полу, из освещения - только пара факелов на стенах. Он из последних сил приподнялся и пополз к старой статуе древнего божества. Большая каменная статуя Ситиса – высокая фигура в балахоне, с черепом вместо лица. Внезапно статуя наклонилась к нему, сначала щелкнула по носу, почесала за ухом костлявым пальцем с коготком, а потом Ситис пролепетал ему: «Ушастик… Чинха… Ты спишь? А ну, просыпайся! Дело есть!». - И не надо так орать! – констатировала Ксено, когда Чинха с воплем подскочил, запутался в покрывале и ударился о камень. – Со всеми бывает. Мне тоже как-то приснилось, что я дэд-лайн по открытию автокомплекса прое… Пропустила. Хотя, как оказалось, вещий сон был, вещий... - Ты? Ты… Это ты… - Чинха наконец-то выпутался из одеяла. Впервые он был рад видеть наглую дреморскую морду. – Слава Девяти… Это ты… - А ты кого ожидал увидеть? Аврору Сноу или Сашу Грей? – Ксено ухватила полусонного полукровку за руку и потащила к костру. – Пойдем, пойдем, дело есть! - Погоди, куда… - Чинха начал сожалеть о том, что это уже не сон. «Что она опять удумала или натворила? Уж лучше бы это сам Ситис был…» *** - Значит, что я должен делать? - Чинха все еще не до конца проснулся, и то, что тараторила дремора под одобрительное гудение каравана, плохо укладывалось у него в голове. Во-первых, он не понимал, зачем его разбудили. Уж если бы девчонка что-то и решила вытворить, несмотря на его предупреждения, то делала бы это тихо и без шума. Во-вторых, через несколько часов начнет светать, а караванщики сказали, что снимаются с места с первыми лучами. Но почему они тоже не спят? Ведь предрассветные часы самые важные. И от чего они так веселы? «Хотя нет… Хуже. Пьяны…» В-третьих, что значат эти кружечки и чашечки с суджамой на земле, да еще в таком немереном количестве? Их явно в разы больше, чем всех присутствующих. Караванщиков семеро, еще дремора. Итого восемь. Странно. - Значит так, напоминаю еще раз правила! – Ксено встала в центре и обвела довольным взглядом всех присутствующих. – Правила Эльфолитрболла предельно просты! Кто первый выпивает – тот и победитель. А еще - надо выпить не менее десяти кружек, а то радиоактивные частицы не смоются! - Что не смоется? - Агент «Ч», ну что же ты… Радиация! - А, конечно, радиация… Слушай, Альберто… - Чинха тяжело вздохнул. – Я не знаю, что эта тебе тут рассказывала… Но я не хочу пить с тобой суджаму на скорость. Не хочу… - Слабо, а, агент? – Альберто ухмыльнулся. - Агент? - Под прикрытием! Молчи, блин… Не пали контору! – прошипела дремора. - А знаешь, давай так: я не пью, и девку тебе эту отдам, а? Десять тысяч дрейков – и забирай! Ну что? Пусть она дальше вам рассказывает… - Так она же… - Восемь тысяч! - Чинха? – Ксено повернулась к данмеру. - Семь с половиной! Думай быстрее, я спать хочу! - Охренел, ушастый? – прошипела дремора. - Опять про уши? Семь тысяч! - Так мы будем соревноваться или как? – Альберто не терпелось начать и победить «непобедимого эльфолитрболльца 51-ой зоны». «Ты что же это, петух гамбургский, совсем, что ли, нюх потерял? Тебе защемление тестикул по самые гланды устроить?» Ксено не могла поверить, что этот ушастый собрался пристроить её «за недорого» местным коммерсантам. Глядя на наглую и самодовольную морду данмера, Ксено поняла, что сейчас она куда как ближе к провалу, чем штандартенфюрер СС фон Штирлиц двадцать третьего февраля, скачущий в буденовке верхом на метле с бутылкой «Столичной» по площади перед Рейхстагом и поющий «Красная армия всех сильней». - Ну так что? – Чинха так не по-доброму посмотрел на дремору, что у той внутри всё сжалось. «Всё! Достала!!!» Ксено почти вплотную подошла к данмеру и с надеждой посмотрела ему в глаза: - Ты мне обещал… - Обещал… Но ты… Ты просто… - Но… Но в ответ Чинха только ухмыльнулся и утвердительно закивал головой. Внезапно дремора выхватила у него из ножен клинок и отпрыгнула на почтительное расстояние. - А чтобы было еще интереснее – на кону еще и настоящий даэдрический меч! Кто первый все выпьет – тому меч и достанется! – и, взмахнув мечом над головой, она с силой вогнала его в землю. «Ну что? А теперь согласен, скотина ушастая?» *** Вообще, Чинха не просто не любил, когда кто-то трогает его оружие. Не то что бы не любил. Он был готов порвать за это голыми руками на месте. А особенно трепетно он относился к даэдрическим клинкам и такому же луку. Они появились у него спустя шесть лет Службы Матушке путем строжайшей экономии на всем, кроме вина и борделей. Если бы не последнее, то он мог бы купить их намного раньше… Он не расставался с мечами никогда, даже ночью; в Убежище он не относил их в оружейную, а бережно убирал под кровать. Первую неделю это было мило, на вторую уже никто не обращал на машущего по делу и не по делу клинками Чинху, а к концу третей недели большая половина Братства тайно молила Матушку, чтобы полукровка отрубил себе что-нибудь и успокоился. Чейдинхольское Убежище встречало высокопоставленных гостей из Скайрима, и необходимо было позаботиться об ужине. Ради этого было закуплено много припасов, как варева и вина, так и продуктов для приготовления грязной пищи. Основная задача, которую поставила Чинхе Очива, заключалась в том, чтобы молча пойти на кухню и помочь юной хаджитке Ас-Хаши, которая пару недель назад попала в Семью. А если более детально – выполнять то, что ему скажет хаджитка, и лишний раз мордой не светить, сидеть тихо. Дважды его просить не пришлось - он сразу положил глаз на пушистый хвост и острые коготки юной, но талантливой Сестры. - И чем тебе помочь, малышка? Настоятельница сказала, что ты так нуждаешься в помощи сильного мужчины… – Чинха облокотился о камин и самодовольно раскручивал в руке глянцевый, черно-красный, с острыми зазубринами клинок. - Ну… Я не знаю… - Ас-Хаши сощурилась и задергала хвостом. Она уже была наслышана про жестокого убийцу и его горизонтальные приключения, и близость полукровки заставляла её нервничать. - Можешь пока курице шею свернуть… Точно… Чинха почесал хаджитку по мохнатому подбородку и направился к клеткам с курами. Достал из одной клетки еще квохчущий будущий суп и, держа курицу за крылья, направился к кухонному тяжелому дубовому столу. - Сейчас я покажу тебе, как это делают настоящие убийцы, Сестренка! – Чинха, подмигивая хаджитке, прижал курицу к столу, ловким движением руки крутанул играющий в свете очага клинок и, занеся его над головой, почти промурлыкал: - Вот как работают профессионалы… Но курица сразу смекнула, что оказаться в клетке, в Логове Темного Братства, на кухне, рядом с горячим очагом и специями, в руках красноглазого головореза не сулит никаких радужных перспектив. И с жалобным «кво» втянула шею как раз в тот момент, когда черно-красный клинок с силой должен был отправить её в куриный Обливион. Черно-красные острые зазубрины с треском впились в дубовую поверхность столешницы и застряли в ней намертво. - Кво? - Курица боком посмотрела на Чинху, который все еще строил глазки хаджитке. - Хи… - Ас-Хаши смущенно прикрыла лапкой рот. - Ааа… - Чинха удивленно посмотрел на жертву и попытался выдернуть меч из стола, но тот не поддался. – Это я так… Примерялся… Очаровательно улыбаясь Ас-Хаши, он еще раз дернул за эфес, но безрезультатно. «Что ж такое-то…» Чинха наклонился к лезвию, чтобы понять, за что зацепился меч. Но в этот момент курица решила, что пришел ее час и шанс на спасение. И, вытянув шею, она клюнула убийцу в нос. От неожиданности Чинха ослабил хватку, и его Заказ с квохтаньем взмыл под потолок и, упав на пол, начал орать и бегать кругами. - Ах ты, гадина!!! – взвыл Чинха и дернул рукоять меча еще раз. Но меч не поддавался. Он ухватился двумя руками за эфес, уперся ногой в стол и еще раз дернул со всей силы. Он выдернул меч, но стол от толчка ногой заскользил по каменному полу. С мечом в руках, Чинха попятился назад и, потеряв равновесие, приземлился всем телом на клетки с курами. Под весом убийцы прутья клеток треснули, и куры под бодрое «кух-кух» своей подруги, которая первой смогла избежать участи стать супом, ломанулись на свободу, царапая и лупя крыльями орущего проклятья Чинху. Ас-Хаши взвизгнула и, выхватив кинжал, кинулась ловить будущий бульон, но остановилась в нерешительности. Из обломков клеток, в которых не так давно сидело в общей сложности двадцать птиц, ураганом взвился полукровка. С диким криком: «А ну, отойди! Это личное!» он выхватил второй клинок и ринулся в бой. Но силы были не равны. Дико орущий «кух-ку-да» враг превосходил его числом и маневренностью, а также был перепуган грохотом падающих котелков, кастрюль и прочей кухонной утвари, которые летели на пол под мощными ударами даэдрических лезвий. Закрывая морду от птичьих когтей и крыльев, стараясь не попасть под удар убийцы, Ас-Хаши прокралась вдоль стенки к двери и, приоткрыв её, крикнула: - Эй, кто-нибудь! Помогите! Но адские пернатые создания уже прорвали оборону и квохчущим ураганом ломанулись через приоткрытую дверь кухни в гостиную. И, хлопая крыльями и истошно кудахча, бросились врассыпную по всему Убежищу. Следом, сметая все на своем пути, вылетело еще одно чудо в перьях. В прямом смысле этого слова. С воплем: «А ну, стоять, твари!», размахивая клинками, весь в курином помете и соломе, с расцарапанной куриными когтями мордой, и перьями, торчащими из волос и прилипшими к одежде, Чинха являл собой живое воплощение самого Куриного Ситиса. В таком виде его и застали Очива, Винсент и почетные Братья и Сестры из Скайрима, которые шли в гостиную на вечернюю праздничную трапезу. - А вот тааак, - Очива поняла, что не станет прикрывать любителя даэдрического оружия и женских прелестей, который в этот момент, пытаясь ухватить одну из сбежавших кудахчущих жертв за хвост, растянулся на полу. - Так мы обучаем нашшших молодых Братьев и Сессстер работать ссс мелкими жжжертвами в ограниченном проссстранстве. Правда, Винсссент? - Правда, Сестра, - старый вампир улыбнулся, обнажая клыки. – Правда... Чинха, а ты молодец! Жду тебя сегодня вечером у меня в кабинете. Хочу показать тебе, где ты допустил маленькую неточность в технике. А так, ты молодец, молодец… Хороший Брат! *** На самом деле, рекламная кампания Ксено - Чемпиона Неревакина и Главы Гильдии Креативщиков - набирала обороты. После вполне успешного тизера о извержениях в Велоти и уничтожении Рифтена необходимо было закинуть так называемый «прикорм». «Прикормом» на языке рекламистов называется слух, сплетня или некий мэм, который запускается в массы до раскрытия самого тизера. Для того, чтобы то, что скрывалось за тизером, выглядело более необходимым. А в данной кампании «прикорм» был предельно прост – неведомая угроза… А для того, чтобы запустить сам «прикорм», было необходимо усыпить бдительность целевой группы. А как усыпить бдительность ушлых караванщиков и матерого убийцы? Просто. Вырубить их… Или, как решила дремора, накачать по самое «не балуйся»! *** - Итак, мы начинаем! – завопила дремора и тряхнула гривой. Всего на каждого участника соревнования приходилось по двадцать пять емкостей суджамы. Или всего пятьдесят. Или почти бочонок. Небольшой бочонок, но, учитывая крепость напитка, убойная сила каждой кружечки была как у граненого стакана жидкости, которую не принято рекламировать на ТВ. Конечно, в свое время Чинха мог в одного вылакать бочонок, графинчик и еще корытце суджамы вперемешку с бренди. Бывало такое редко, только в хорошей компании и очень давно. Но сейчас меч, на который жадно поглядывал старый редгард, был дороже здоровья. - Давай, давай! – скандировало семейство Альберто. - Ушастый, хватит интеллигенцию тут изображать! Будь мужиком! – орала дремора. На двадцатой кружечке Альберто внезапно замер и рухнул как подкошенный на землю. К тому времени Чинха осилил лишь пятнадцать стопок и уже начал прикидывать, что он все равно победитель, Альберто и караванщики - те еще пьянчуги, а дремора – труп. *** Чинха с трудом поднялся с колен и, шатаясь, выдернул меч из земли. В голове все поплыло. «Сучка… К даэдра этого Винсента! Раздену, тварь, и привяжу за волосы к телеге… И всё… Пусть её караван забирает… Бесплатно!» Внезапно дремора подскочила к нему, обняла и потащила к спальнику. - Пойдем, сладкий мой, пойдем!!! - Ты… Скотина… - Ну, пойдем, ушастик! – елейным голоском верещала дреморская девчонка. – Тебе поспать нужно, котик! Кому пора баиньки? - Ты… ты… Да я тебя… - Чинха попытался замахнуться мечом, но внезапно земля подпрыгнула и больно ударила его по лицу. - Вот так… Молодец!!! Тебе отдохнуть надо, ушастенький! Давай, давай, поползли спаточки!!! *** Редгадский караван спал. Небо разрезал только чей-то храп и фырканье лошадей. «Зато как погуляли… Прям как сантехники в день получки. Скоро рассвет, наверное?» Ксено сидела рядом с данмером на спальнике. Ей было холодно и очень хотелось спать, но Чемпион Неревакин знала – выспится она позже и, как она очень надеялась, дома. Ксено аккуратно взяла Чинху за руку, приподняла и отпустила. Рука убийцы безвольно упала на землю. Дремора стянула со своих плеч покрывало, накинула его на данмера и запеленала его так, что наружу торчали только гребень волос и кончики ушей. - Спите крепко, товарищ Исаев, как минимум до обеда. А радистке Кэт работать надо! *** - Что ж это такое? - Не знаю… Не знаю… - Ты поглядь, а… - Это все Талморцы… Точно, они! - А может, некроманты, а? - Во имя Девяти… - Да нет. Может, двемеры? - Да ну тебя, не может быть! - Страшно-то как… - Да как не может? Они же вон, летают… - Надо будет в Рифтене спросить. - Лучше в Виндхельме… Чинха с трудом открыл глаза. На мгновение ему показалось, что он умер, и его уже завернули в погребальный саван. Руки и ноги не слушаются, в животе все горит, в голове пустота, перед глазами – полотно. «Что со мной?.. Я умер?..» Но камень, который достаточно ощутимо впивался в спину, и пульсация в висках намекали на то, что он жив. Чинха являл собой олицетворение небезызвестного кота – он был жив, но в тоже время не так далек от смерти. Этакий данмер Шредингера. Шум и возгласы, которые разбудили Чинху, раздавались с дороги. «Вот скотина… Это же надо…» Последнее, что он помнил из того ужасного вечера, так это то, как сумел вытащить меч из земли и уже видел, как в подвале чейдинхольского Убежища сам лично подает Винсенту раскаленные щипцы или что там попросит вампир при «изучении» дреморы. Наверное, и к лучшему, что он не помнил, как дремора практически волоком дотащила его до спальника и попыталась уложить спать. Потом как он попытался затащить дремору к себе под покрывало под истошные вопли: «Никогда, живой не дамся!» и «Даже если от этого весь ваш род ушастый зависеть будет, тоже!», как пытался понять: «А как с тебя эта шкурка снимается?» и дреморское: «А давай винишка по стакашке, для романтики?». И то, как дремора, держа его за подбородок, практически вливала в него остатки вина и меда из оставленных у костра бутылок, приговаривая, что у неё «машина меньше жрет в пробках», и «гражданин, пройдите на посадку». Как произошла сама «посадка», он тем более не помнил. Чинха огляделся. Рядом с ним стояла бутылочка варева и плошка с водой, заботливо оставленная кем-то. «И она думает, что это ей поможет?» Но кое-как вытащил руку из покрывал, взял бутылочку и, вытащив зубами пробку, сделал глоток. Живительное тепло растеклось по телу. Данмеру стало немного легче, и он огляделся. Телеги были на месте, но торговцев не было видно, как и дреморы. «И где она? Думает, что спрячется?» Внезапно откуда-то со стороны дороги раздался топоток, и перед ним появилась запыхавшаяся и взлохмаченная дремора. -Ушастик, просыпайся! Ты такое проспишь!!! - Да? И что же? – Чинха хлебнул варева. – Как ты головой о камни с лошади свалишься, желательно насмерть?.. - Да нет же! – дремора присела рядом с ним на колени. - И что это было? – Чинха выбрался из плена покрывал, в которые его так плотно укутала Ксено. - А это… - дреморская девчонка смущенно улыбнулась. – Ты просто так замерз ночью, что я решила тебя… - Я спрашиваю, что ВЧЕРА было! – он понял, что не станет ждать, когда его полностью отпустит головная боль, и когда уйдет караван, который почему-то все еще здесь. Он сделает с дреморой что-нибудь здесь и сейчас. Та, как будто прочитав его мысли, отползла назад. - Да какая разница! Ты пойди, посмотри, ЧТО там! – с этими словами она подскочила и побежала через дорогу к полю. Шатаясь и проклиная себя за то, что связался с этой постоянно втягивающей его в неприятности и подчас несущей полный бред девкой, он направился к караванщикам, которые стояли на дороге и смотрели на поле. По толпе проносились робкие и испуганные возгласы. Дремора подскочила, схватила его за руку и потащила к толпе. - Вот… Это… Сам посмотри… Впервые за долгое время Чинхе стало страшно. Но страшно не так, когда тебя преследует стража, или когда жертва Заказа начинает звать на помощь, или когда ты один без оружия перед ликом Смерти. Это было совсем другое. И Чинха понял, что это, что бы это ни было, если захочет уничтожить его, то клинки и лук не спасут. «Это… Это невероятно! Матушка, что это такое? Для чего оно здесь? И как появилось? Этого же вчера еще не было! Если бы было, то я бы заметил. И караван тем более… Значит, появилось ночью? Но я ничего не слышал… И караван ничего не заметил. Даже лошади не ржали… Но Тень, он бы разбудил меня, если что… » Чинха, как и хаммерфеллские торговцы, не мог определить, кто и зачем сотворил такое. Некроманты? Маги? Служители какого культа? Или сами даэдра… На поле, поросшем невысокой светло-золотистой травой, что-то плотно пригнуло стебли растений к земле, и теперь они выделялись плоским узором. Погнутая трава образовывала большой, довольно четкий круг. Внутри круга – три луча. Они расходились из центра и делили круг на три равные части. От странного символа веяло чем-то магическим и... Как будто кто-то с небес заклеймил поле, как корову. И, самое главное, никто не понимал, что означает этот странный, загадочный и страшный символ. И это не удивительно. О том, что такое Уилтширские круги, и как выглядит логотип Mercedes, в Тамриэле, даже в этом неправильном струнно-параллельном, не знал никто… Никто, кроме скромно стоящей в сторонке дреморы.