Теория Cтрун или Трудности перевода

4 число месяца Утренней Звезды. Уже отзвонили полуденную молитву, а Чинха только приоткрыл глаза. Вставать с кровати совершенно не хотелось. И не потому, что уснул он только к утренней молитве. А потому, что рядом под боком спала Ксено. Чинха аккуратно, стараясь не разбудить девушку, отцепил её пальцы от своего уха, в которое та впилась мертвой хваткой, и, пытаясь не шуметь, быстро оделся. - Ушастик, а ты куда? – донеслось со стороны кровати. - Я тебя разбудил? Извини, - Чинха присел на край кровати и поцеловал сонную Ксено. – Мне надо кое-что сделать тут в городе. Я быстро. А ты отдыхай пока. - Правда быстро? - Ага. Я скоро вернусь. - Угу, я буду ждать… *** Над Брумой плыли тяжелые серые облака, подгоняемые холодным сырым ветром. Чинха вышел за ворота города и направился к речушке, чтобы скорее выполнить свой последний Заказ из тех, что передала ему Тес, и вернуться в таверну к дреморе. Заказ был предельно прост. Такие обычно дают новичкам, но когда не хватало рук, такие Заказы перепадали Братьям и Сестрам высоких рангов. «Редгардка-рыбачка. Убить быстро и бесшумно. Важно – не дать возможности найти тело». Жертва заказа стояла на берегу речки и думала о чем-то своем, смотря безучастным взглядом на ряд удочек, выставленных в прибрежной проруби. На Чинху она не обратила внимания. «Проще простого.» Чинха достал короткий кинжал и отточенным движением метнул его в девушку. Та вскрикнула, схватилась за горло, упала на колени и рухнула в воду. Даже если рана окажется не смертельной, то холодная вода и лед сделают свое дело. Тело не найдут. А если найдут, то не скоро. «Во славу Ситиса! Всё, хватит. До лета никаких Заказов!» Закутавшись в плащ от пронизывающего ветра, Чинха вернулся в город. Но что-то остановило его перед дверью в таверну. Страх? Нет, не страх. Скорее некая робость перед дреморой. Даже не перед дреморой, а перед тем, что его может кто-то ждать. И не члены Братства, не очередная жертва, а женщина, с которой ему хорошо. Чинха постоял у двери таверны и направился на городскую стену. Ветер трепал волосы, было холодно, но это было и к лучшему, это отрезвляло сознание. Под стеной на площади суетились караванщики и торговцы, заключая сделки и делясь слухами, горожане спешили по своим делам, стражники группками по два-три человека прохаживались то тут, то там. Город жил своей обычной жизнью, а Чинха понимал, что его жизнь теперь обычной не будет. «Ну, и что теперь делать? Зачем я в это все… А, зачем? И что мне теперь делать? Отвезти её Винсенту? Нет, нет, нет! Она не дремора! А в Убежище её просто убьют. И мне еще достанется, что притащил её. Она хотела в Империал добраться? Отпустить её? Нет, она до Империала не доберется. Да она одна пропадет вообще. Да еще эти двемеры не вовремя вернуться собрались. И что делать? Боги, даэдра, что мне делать? Никогда не думал, что не смогу принять решение сам... А я вообще решения сам принимал? Как она говорила, что я по течению плыву? Нет! Хотя... Чем я от той рыбачки отличаюсь? Ничем! Куда течение тащит, туда и... А вообще, почему я всегда делаю то, что мне говорят другие? В приюте говорили, что можно и что нельзя, для Брегитты всегда делал то, что она хотела, сейчас делаю то, что Винсент или Очива прикажут. А почему я никогда не делаю то, что я хочу? И развлечения не в счет. Почему я постоянно выполняю чьи-то приказы и позволяю кому-то управлять моей жизнью, а? И почему я не могу это изменить? Что мне мешает? Дреморе - ничего не мешает! Она вообще делает то, что хочет. А я чем хуже? Что мне мешает? Да ничего в принципе! Если я встретил дремору, да ладно, девушку, которая считает, что я нормальный, и которой хорошо со мной… Ведь ей со мной хорошо? Конечно, иначе она бы не была со мной. Значит, провожу её до Империала, пускай там свои дела делает, а дальше решим. Что мешает дом купить в Чейдинхоле? Пусть живет там. А если она не захочет? Но она же говорила, что ей все равно, кто я. А значит, если ей все равно, то… Леди Азура, Трибунал... И вообще, у неё доску её отобрать, чтобы не устраивала ничего лишнего, и просто… Да из неё… Из неё получится хорошая жена. Ладно, пусть не жена. Но если и встречать конец Нирна, то с ней. Она не бросит меня, не предаст. Она не такая. Только как ей сказать-то? Так, соберись!» Чинха твердо наметил для себя дальнейший план действий. Сейчас он пойдет к Ксено и скажет ей, что готов проводить её до Империала, а потом предложит ей остаться с ним. Или сразу все скажет. Всё предельно просто и ясно. Теперь он сам будет решать, как ему жить дальше. Перед таверной Чинха сделал круг до торговых рядов, нашел торговку с нарядами и купил для дреморы платье, которое ей вчера так понравилось. «А что? Ей подойдет красный цвет! И не так уж и дорого, в тавернах за вечер я больше оставлял!» *** - Ксено, ну что, выспалась? Вставай… Ксено? Но Ксено в комнате не было. Кровать была аккуратно застелена, у камина лежала его дорожная сумка, на столе лежали мечи и несколько монет, которые остались с покупки вина и варева, в углу стояли лук и колчан со стрелами. Не было лишь дреморы, её рюкзачка и доски, замотанной в полотно. - Ксено? – Чинха все еще надеялся, что дремора где-то здесь. Но её не было. Как будто не было никогда. Чинха бросил сверток с платьем на кровать и огляделся. Дреморская девчонка исчезла, словно призрак. Обычно, если девка сбегала наутро, то она могла прихватить с собой что-то «на память». Но дремора не тронула даже монеты на столе, не то что не разворошила сумку и не утащила мечи. Она просто пропала. Внезапно Чинхе стало больно и обидно. «И ты думал, что ты ей нужен? А с чего ты решил, что ты вообще кому-то нужен? Ты никому не нужен был никогда, ни родителям, ни женщинам, даже в Братстве ты нужен только ради выполнения Заказов. А этой дреморе – и подавно.» Чинха быстро собрал вещи и вышел из комнаты. *** Несколькими часами раньше. Как только дверь за полукровкой закрылась, Ксено со скоростью и изяществом бронепоезда вскочила с кровати и стала одеваться и метаться по комнатке. - Зарекалась свинья в грязи купаться! Говорила же себе – никаких контактов с местными! А сама что натворила? А? Вот зачем? Кто его знает, что у него там в голове сейчас происходит? Блин, вот же натворила, а? Ксено плюхнулась на кровать и стала натягивать сапоги. - А может… А может, ну его, хватит мировую революцию устраивать? Нет ведь стопроцентной гарантии, что у меня получится найти портал до дома? А так… Я ему нравлюсь вроде как. И он мне. С ним спокойно как-то. И как же с ним хорошо! – Ксено откинулась на кровать. – Вот что значит, вырос при чистой экологии. Так, стоп! Хватит! А ну, взяла себя в руки! Он киллер, мать его, народ валит по приказу и угрызений совести по этому поводу не испытывает! Да, он очень даже ничего, но нравиться он тебе не может! Это все этот, как его, Стокгольмский синдром! Просто привязываться к нему начала, а чем это все закончится? Ничем хорошим! Прирежет меня во время очередного скандала - и все дела. И вообще, мы с ним настолько разные, что даже если я тут и зависну, то явно не с ним. У меня с ним ничего общего нет и быть не может. Просто минутная слабость! Ксено закончила шнуровать сапоги, встала с кровати и огляделась. Внутри у неё все разрывалось. С одной стороны она была уже на половине пути к своему возвращению домой, вернее, на полпути к попытке возвращения. Ведь слухи про двемеров распространялись, знаков скорого апокалипсиса стали замечать все больше, а значит, и вероятность того, что какой-нибудь маг откроет-таки Врата в её План. И Великим Чемпионом Неревакином она вернется домой, унося с собой из Нирна угрозу гибели цивилизации и несколько сувениров на память. А с другой стороны... С другой стороны была ушастая красноглазая проблема. Ксено осторожно провела рукой по одному из мечей, которые лежали на столе. «Как он тут останется? Он же такой… Такой… Его же или твари какие-нибудь прибьют, или, с его работой, в тюрьму отправят - в лучшем случае. А его если вниманием и заботой окружить, то шикарный мужик будет. Ему, по сути, не так много надо, чтобы раскрыться. Он внимательный, заботливый, не жадный, ворчит, конечно, часто, но это лечится. Просто ему нужен кто-то, кто бы о нем заботился. Кто-то, кто постоянно давал бы ему понять, что он для кого-то дорог. И не важно, полукровка он или нет. Да какая разница? Мне с ним хорошо и спокойно. И ему тоже со мной не так плохо. Только заставить сменить работу. А что, из него получится шикарный телохранитель. Ведь не зря считается, что лучшие хакеры – это специалисты по компьютерной безопасности.» Ксено снова присела на край кровати. «А может, ну его на фиг? Мне тут нравится! И что там говорил этот, Шео который? Симптомы? Но… А если Шео был прав? И Чинха для меня только симптом? А болезнь в том, что мне пора выбираться из этого Нирна? А я ищу отговорки? И ушастик - просто отговорка?» - Останавливаться на полпути? Никогда! А ушастик… Это его мир, его жизнь. И я не могу и не буду вмешиваться. И не место мне здесь. Кому я тут нужна? Никому. Только себе! Так что вперед, без меня революция сама не случится! Ксено решительно встала, подхватила рюкзачок и доску и направилась прочь из таверны. Стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, она выскользнула за ворота и помчалась к конюшне. В стойлах она ухватила Мурано за узду и потащила кобылку к выходу. Внезапно над ухом раздалось недовольное фырканье. - О, Тень, - дремора виновато улыбнулась. – Ну, приятно было познакомиться с тобой. - Фррыыык, – Тень тряхнул головой и потянулся к Ксено. - Ладно тебе! Не будем целоваться на прощание. Хотя ты и прикольный. Ладно, удачи тебе. И ушастого береги! Очередное недовольное «фрык» раздалось, уже когда Ксено и Мурано были на выходе из конюшни. Девушка обернулась: - И тебе не болеть, Тень! И знаешь, передай своему хозяину, что он очень… Хотя нет, ничего ему не говори! Если что – ты меня не видел! Ксено направилась к хозяйке конюшни Петрине, которая отчитывала работника за некачественно убранный навоз. - Эй, уважаемые! Уважаемые! У меня к вам деловое предложение! Вам лошадь не нужна? Всего пятилетка, практически без пробега. Полный привод, подогрев сидения, как минимум пять скоростей. Ходовка в порядке, расход на трассе минимальный. За недорого продам! Кстати, бонусом седло и уздечка тюнингованные! *** Чинха уже собирался пустить Тень рысью прочь от Брумы, как его внимание привлекло знакомое ржание. В загоне он увидел лошадку альтмера, которую нагло присвоила себе дреморская девица. - Мурано? Сомнений у него не осталось. Это точно была эта лошадь - без седла и сбруи, но ошибиться Чинха не мог. - Эй, хозяйка! А эта кобыла у тебя откуда? - Интересует? – Петрина подошла к ограде загона. – Нужна? Могу продать. Хотя зачем тебе такая-то? - Нет, просто откуда она у тебя? И почему без сбруи? - Так, почему… Купила. Если нравится, то продать могу. Хотя… Хотя не твоя ли спутница вчерашняя? Точно! Сам что ли не знаешь, что твоя девка лошадь продала? - Моя девка? Продала? – Чинха не мог понять, зачем дремора кроме всего прочего продала лошадь. – Когда? - Да вот, почти сразу после полуденной. Следил бы ты за ней. - А куда она направилась? - Да что я тебе? Или покупай лошадь, или езжай своей дорогой! - А если так? – Чинха протянул Петрине несколько монет. – Так куда девка направилась? - Странная она у тебя! Сказала, что в Чейдинхол пошла. - В Чейдинхол? Спасибо! - Да почто тебе такая нужна-то? - Не важно! – Чинха натянул поводья. - Сказала, что в Чейдинхол, а сама на Синюю дорогу не свернула и прямиком на перевал побежала, на Скайримский, на север. Странная… *** Чинха сам не понимал, зачем он погнал Тень на перевал. «Ну, найду я её? А дальше что? Если она сбежать решила, то… А если её прибьют там?» Но следов дреморы он не обнаружил, как и следов нападения со стороны зверья или разбойников. А караванщики, которых он нагнал, подтвердили его догадки, что Ксено тут не проходила. - Ладно, Тень! Всё, домой! – Чинха развернул коня и направился в сторону Брумы. – В Чейдинхол. И хватит. С чего я решил, что она… Она дремора. Я ей не нужен. И она мне тоже! Внезапно его внимание привлек странный узор на снегу. От дороги по склону по направлению к стенам Брумы как-будто кто-то кончиком меча нарисовал волнообразный узор. И все бы ничего, такой узор на снегу Чинха уже видел – его оставляла на снегу дреморская доска. А подтвердили его догадку аккуратные следы от дороги по склону к началу узора. Чинха спрыгнул с коня и подошел ближе к обочине. «Ну конечно! Она дошла сюда, потом прошла по снегу от дороги, и ты глянь, аккуратно прошла, за кустами. Вот тут она доску прицепила, точно – след на снегу от задницы, а потом…» Чинха сошел с дороги и направился по склону вниз, куда вел след на снегу, потянув за собой коня, который был совершенно не рад решению хозяина. «Так, вот тут она спустилась, остановилась здесь. Точно. Потом отстегнула доску… И куда дальше? Ага, вот тут упала, точно, это её лапки отпечатались. Жаль, тут снега маловато. А дальше? Так, вот, конечно, доска у неё длинная, она её тащила одним краем по снегу. Вот след!» Чинха уверенно шел по следу, и каково же было его удивление, когда след оборвался... - Северные ворота Брумы? То есть она… Сделала круг до перевала, спустилась по склону на доске и вернулась в город? Странно. Вот курица! Хотя с доской она хорошо придумала. Если бы я не видел, как она катается на ней, то и не обратил бы внимания на след… Но зачем она в город вернулась? Он оставил Тень на северной конюшне и вошел в город. Но шумные и многолюдные улицы оказались слишком пустыми. Лишь с торговой площади доносились крики и гам толпы. Понимая, что сейчас, вполне возможно, происходит что-то очень плохое с дреморой или с её участием, Чинха почти бегом направился к площади. Но то, что он увидел, увидеть он совершенно не ожидал. *** Если бы Чинха знал, как выглядит «Родина-мать» Тоидзе и «Свобода на баррикадах» Делакруа, то он бы понял – перед ним апофеоз перфоманса. Ксено стояла на телеге посреди рыночной площади. Длинные волосы черно-золотым стягом развевались на ветру. Опираясь одной ногой о борт телеги, Ксено то и дело потрясала правой рукой, сжатой в кулак, а левой сжимала дреморскую доску, на поверхности которой было написано кусочком угля корявым тамриэликом: «Да! Мы могём!». - …И они убили Кенни!!! – голос дреморы срывался на хрип с подвизгиванием. И, набрав полные легкие воздуха, вскинув руки к небесам, Ксено заорала: - СВО-ЛО-ЧИ!!! - Ооооооаааааххххх… - волна зарождающегося негодования и удивления ударила по толпе жителей Брумы и случайных приезжих, ставших свидетелями откровений и явно революционных речей. - Они убили Кенни! – Ксено резким движением направила на толпу правую руку со сжатым кулачком. - Убили Кенни… - немного неуверенно вторила толпа слушателей. - Сволочи!!! – дреморская лапка с доской взметнулась над трепещущими на ветру кудрями. - ДАААА!!! – горожане, потрясая кто вилами, кто лопатами, кто просто кулаками, были готовы идти за Главой Гильдии Креативщиков в Обливион и обратно. Кто-то запалил факелы. А Ксено, потрясая доской, скандировала: - А-НИ-У-БИ-ЛИ-КЕ-НИИИИ!!! - СВО-ЛО-ЧИ!!! – вторил пролетариат Сиродиила. - ДА! МЫ МООО-ГЁЁЁМ!!! - ДААА!!! - А-НИИИ-УБИИИ… – и с грацией беременного тюленя Великий Чемпион Неревакин навернулась с телеги. Ксено увидела Чинху. Полукровка стоял в стороне и молча смотрел на неё. Ксено прошиб холодный пот. «Что… Что ты тут делаешь… Нет, ты должен был быть не здесь… А по дороге в Чейдинхол… Где угодно, но не здесь…» Не сводя с дреморской Че Гевары взгляда, Чинха, положив руку на рукоять меча, направился к Ксено. «Что она творит? Её же сейчас стража…» Сквозь рёв толпы он отчетливо слышал крики приближающихся стражников. Позволять дреморе продолжать вещать о судьбе некого Кенни, которого убили какие-то сволочи, было непозволительной роскошью. Чинха сумел пробиться к Ксено через толпу практически одновременно со стражниками. Он ухватил дремору за шиворот, рывком поставил её на ноги и, стараясь сохранять спокойствие, обратился к подоспевшим хранителям правопорядка: - Мы уходим, - процедил Чинха, сдерживаясь из последних сил, чтобы не выхватить меч и прямо здесь на базарной площади, не обрубить карьеру Вождя Тамриэльского пролетариата. - Отпусти меня, - прошипела Ксено. – Что ты тут делаешь?.. - Молчи и пошли, потом поговорим! Внезапно Ксено вывернулась, оставив у него в руке только кожаную с меховым воротом курточку. Под крики ревущей толпы она отбежала на несколько шагов, остановилась, тяжело дыша, и оглядела дурными глазами из-под растрепанных спадающих на лицо волос полукровку и стражников. - Это твоя шлюха, серый? – стражник был настроен явно не дружественно. – А ну, заткни ей пасть! - Ксено, прекрати… Пошли… - Данмерский выродок, успокой свою подстилку! – стражник рассмеялся. В этот момент, в самый не подходящий момент из всех, которые можно было выбрать, Ксено схватила свою доску и плашмя врезала ей ближайшему стражнику по хребту. Над торговой площадью Брумы зависла звенящая, холодящая душу тишина. - А что? – дремора повернулась к затихшей толпе. - Нургалиев разрешил! «Это конец!» - промелькнуло в голове Чинхи. *** То, что выглядело изначально как очередная потасовка на рыночной площади, что было не редкостью для торгового города, чуть не переросло в самый настоящий погром. Стража лупила и разгоняла замешкавшихся горожан и торговцев, те в свою очередь отбивались от стражи кто чем мог, особо прозорливые не терялись и на ходу тащили с телег и прилавков все, что плохо лежало. Но хуже всего было то, что Чинха выхватил мечи и, стараясь не подпустить стражников к дреморе, нанес пару смертельных ударов двум служителям закона. От вида крови толпа стала быстро разбегаться. Стараясь не попасть под чей-либо кулак или меч, Чинха схватил дремору за руку и быстро направился к воротам. Но спешащие на подмогу своим товарищам четверо стражников заставили Чинху и Ксено резко свернуть в проулок. Внезапно чьи-то руки ухватили полукровку и дремору за шкирки и втащили в дом: - Тихо! Давайте быстро сюда! - А ну, пусти! – Чинха отбросил Ксено в сторону и выхватил меч. – Ты? Перед ним стоял Агей Лохматый, тот самый здоровенный лысый и бородатый норд, с которым Чинха выбрался из пещеры Небесного Камня. И именно этот норд так неосмотрительно отпустил дермору в той пещере. Именно из-за него, этого тупого норда, дремора сбежала с лошадью альтмера и всеми зельями. Именно из-за него Чинхе пришлось искать проклятую дермору по Пустоши. Именно из-за него на протяжении последнего времени на голову полукровки свалилось столько неприятностей, в частности, именно из-за этого лысого недоумка он оказался с дреморой в Бруме, в таверне, в одной постели. А ведь этого всего можно было бы избежать, если бы Агей не отпустил эту мерзкую, наглую, неуправляемую, непредсказуемую тварь из другого Плана. «Так вот кто виновен во всех моих бедах… Это ты, тварь скайримская!» - Вот не думал, друже, что встречу тебя! – пробасил Агей. – Это ты там начудил? На площади? Ножик-то опусти! Давай быстро, на чердак! Надо подождать, пока стража успокоится! *** - Слушай, Чинха, так что ж там такое стряслося-то? – Агей уселся на пол и с любопытством оглядел полукровку и дремору, которая всё это время молчала, как пленный партизан, и прикидывала, какой смертью она падет от руки ушастого. Надежда на легкую смерть все еще теплилась, ведь ночью он был очень нежным и ласковым. - Что? - Я-то имя твое запомнил. Уж больно не данмерское оно у тебя. Так это ты там того прирезал что ль? Я не осуждаю, самому порой охота дубиной этих взяткоборцев огулять. - А вот что там стряслось и почему, это сейчас эта дреморская сучка и объяснит! - Чинха, ушастик… - Ксено понимала, что сейчас она может одним неверным словом подписать сама себе смертный приговор, который будет приведен в исполнение немедленно. – Я специально не хотела, чтобы ты… Не хотела, чтобы ты там был. Ты же такой, сразу в драку полез. Просто я хотела поднять народ, чтобы они... Чтобы они узнали всю правду и силами народной дружины смогли остановить пришествие двемеров и конец Нирна. - Чего ты хотела? – Чинха и Агей уставились на Ксено с видом баранов перед новыми воротами. - Значит так, в это сложно поверить, но вы уж поверьте, - Ксено собралась с мыслями и, как на духу, изложила причины своего поведения и последних событий. – Дело в том, что согласно двемерскому календарю, раз в тысячу лет наступает смена эпох. Или по вашему – конец Нирна. И если иногда конец Нирна проходит тихо, ну там, драконы возвращаются, или вампиры злобствовать начинают, то иногда конец Нирна сопровождается концом мира. То есть подыхают все на раз. Так вот, двемеры в своем календаре не просто предсказали конец Нирна, в этот раз конец Нирна устроят они сами. Вернутся из космоса и лазерами - что это такое, я потом расскажу - перебьют вас всех. А у нас в Плане, когда такое начинается, происходит квантовый скачок. И согласно теории струн, из нашего Плана забрасывается в План, которому грозит уничтожение, Великий Герой. В данном случае забросило меня в ваш Нирн. Вот. Я потому в Империал и собиралась, чтобы Императора предупредить. Только я могу собрать на себя все бозоны и нейтрино негативного влияния и, переместившись обратно в свой План, спасти ваш Нирн. Вот, вроде так. Да, да, так… Но ваше правительство знает про заговор двемеров, но Императору специально не говорят и не дают открыть спасительный портал. И только я, рискуя своей жизнью, - Ксено окрылилась сама от своих речей, встала и с видом кандидата в президенты продолжила. – Во имя свободы, независимости и жизней всего свободного и гордого народа Нирна, решила донести всю правду... Ты, ушастый, все испортил! - То есть, ты дремора, что ли? А я и не признал сразу! – Агей уселся на тюк с соломой. – Вот ведь как… - Что… Что?.. Что ты сказала? – Чинху затрясло мелкой дрожью. – То есть я, по-твоему… Нет, ты думаешь, что я сейчас поверю в весь этот бред? - А ты круги на полях видел? Видел! Это все двемеры! – Ксено надменно вскинула бровь. – И не надо сейчас в скептика играть. Сам вчера конец Нирна отмечать собрался. - Слушай, ты, скотина… - И хватит называть меня ско… - закончить Ксено не успела. Точный и резкий удар в челюсть свалил её с ног. - Ты чаго? - норд подскочил и схватил Чинху за руку. – Ты почто бабу-то? По лицу? - Слушай, Агей, а ты знаешь, мне даже полегчало как-то! И не по лицу, а по наглой дреморской морде! - Урод… - провыла Ксено с пола. – Ну и подыхай тогда… Двемеры вернутся, я сама попрошу, чтобы тебе анальное зондирование устроили! - Я не верю ни единому твоему слову! Всё, отпусти меня, Агей, – Чинха немного успокоился. – Она просто жертва Шеогората. Великий герой из другого Плана. Ха, и как я сразу не понял, что она… Да просто, видимо, лихорадкой мозга страдает. Всё, пора выбираться отсюда! - А как сейчас из города выбраться? Стража-то буйствует! Скоро, того и гляди, начнут по домам обыскивать… Дык, и её бы вывести. Раз она такая, то сдать в храм или монастырь, там таких принимают и врачуют, - Агей стал догадываться, что зря он укрыл в своем доме эту парочку. Чинха злобно покосился на дремору, у которой от этого взгляда все внутри сжалось. - Агей, а ты священник что ли? Что это за балахон? - Это от деда моего осталось. Выбросить рука не поднимается. Дед, он при Храме Талосу служил. - Есть у меня одна идея, Лохматый. Вон те тряпки тебе нужны? - Нет, а что? - Я, кажется, знаю, как из города незаметно выбраться! *** - Пусти! - А ну, не дергайся! - И… Больно же! - Закрой пасть, не то прирежу! - Скотина! Тебя вообще никто не просил вмешиваться! - Так, други, вы бы потише! - Сейчас я ей хребет сломаю, так вообще тихо будет! *** Эльза, нордка средних лет, жена Агея Лохматого, возвращалась домой с рынка с тяжелой корзиной с продуктами. Но тяжелей корзины было чувство вины, которое не покидало Эльзу уже пару недель. Она совершила Темное Таинство. А кто поступил бы иначе? Эта молодая редгардка Патриция, жалкая рыбачка, крутила задницей перед её мужем. Да и ладно, что крутила. Странно, что её еще раньше никто не убил, ведь она старалась подобраться практически к каждому мужчине в Бруме. И если кто-то просто закрывал на неё глаза, то Эльза не могла допустить даже малейшей угрозы для своего брака. Детей у неё с Агеем не было, сбережений тоже, готовила Эльза не очень хорошо, да и жирок стал накапливаться с годами все интенсивнее. Агей, конечно, говорил, что она для него единственная, но перестраховаться не мешало. А недавно Эльзе стало совестно, что она загубила редгардку. Но как только сегодня Эльза услышала, что Патриция пропала, все сомнения улетучились, хоть вина и осталась. Но вина скоро пройдет, обязательно пройдет. Ведь главное, что угрозы со стороны рыбачки Патриции больше нет. - Агей, я дома! – Эльза поставила корзину на скамью в прихожей. – Ты видел, что в городе творится? Кошмар! Я на рынке толпу видела, стража всех разгоняет, ищут кого-то… Говорят, что какая-то женщина про Конец Нирна пророчила и великомученика Кенни… А еще какой-то данмер двух стражников зарезал… Куда Нирн катится… - Я сейчас спущусь… - донеслось с чердака. - Что ты там делаешь? Я сейчас поднимусь! - Не надо! - А ты знаешь, что Патриция, та редгардка, пропала? Видимо, упала в реку и утопла… Еще утром со снастями у реки была, а сейчас пропала… Одна корзина с рыбой и осталась от потаскушки… - Эльза, я сейчас спущусь, не ходи сюда! Но было поздно. Эльза уже открыла люк чердака и застыла в ужасе. На чердаке на полу сидел её муж Агей, рядом с ним - данмер в черно-бордовых кожаных доспехах с оттиском ладони на плече, а между ними лежала мумия. Тело было свежее, под тряпками легко угадывалась женская фигура, полотно было чистенькое и не тронутое тленом. Внезапно мумия приподнялась и проверещала: - Слушай, Агей, а ты не говорил, что ты женат! Эльза закатила глаза и свалилась по лестнице вниз в коридор. *** Капитан стражи Брумы, гроза мелких воришек и любитель крупных взяток Бурд поднял на ноги весь гарнизон, чтобы успокоить волнения в городе. И если потасовки и стихийные разграбления торговых лавок были пресечены быстро, то брожения в умах горожан и караванщиков было не выжечь даже каленым железом. Еще бы, столь пламенная речь о замалчивании со стороны Правительства о конце Нирна и возвращении двемеров, ради которого некими сволочами был зверски убит великомученик Кенни МакКормик из деревни Южный Парк, который пытался предупредить население всего северного Валенвуда, врезалась в память и сердца. И конечно, стражу больше волновали пророчица с рыночной площади и, вроде как, данмер, который прирезал двух стражников, потому на маленькую похоронную процессию внимания никто не обратил. Люди рождались, люди умирали, а потом их, завернутых в погребальное полотно, хоронили в склепах, сжигали или вывозили за город и закапывали. И на тележку с завернутым в тряпки телом, которую катил родственник покойной, облаченный в черный плащ с капюшоном, и не в меру здорового священника, чья ряса едва доставала ему до колен и трещала в районе плеч, никто внимания не обратил. Когда процессия вышла за Северные ворота Брумы, уже смеркалось. Проходя мимо конюшни, родственник покойной негромко свистнул. Черный жеребец, который до этого спокойно и методично дожевывал суслика, который неосмотрительно заскочил в загон, оторвался от трапезы и вопросительно фыркнул. И, как только похоронная процессия скрылась за деревьями, легко перемахнул через ограду и направился в лес. *** Массер и Секунда уже занимали почетное место на темном небе, когда Чинха и Агей с тележкой, в которой, стараясь не вякать, лежала дремора, отошли на приличное расстояние от городских стен. - Ну что, что делать-то теперь? – Агей стянул с головы капюшон балахона и почесал лысый блестящий затылок. – Так это из-за неё конец Нирна что ль? Из-за того, что она тут? - Не думаю, Нирн давно ко всем даэдра катится! - А с такими как ты, он и подавно в Обливион отправится! – раздалось из-под погребальных тряпок. – Ты мне чуть челюсть не сломал! А ведь я знаю, как со всем этим покончить! - А знаешь что, мне кажется, я тоже знаю, как со всем этим покончить раз и навсегда! – Чинха взял на руки дремору и впихнул её в руки Лохматого. – Вот, друг, держи! И это забирай, и вот это не забудь! – он повесил рюкзачок дреморы на руку норда и впихнул ему подмышку доску, замотанную в тряпку, на которой до этого лежала безвременно упокоенная дремора. - Ты чего? – Агей не понял, как все это связано с пророчеством о конце Нирна. - Ничего! Всё, устал! – Чинха всунул дреморе сверток с платьем. – Вот, тоже твое теперь! - Ушастик, ты… - пискнула дремора. - А ну, заткнулась! – рявкнул на неё Чинха. – Значит так, Агей, мы оба были в пещере, когда она туда упала? Правильно, оба. Решили оставить её? Оставили! Ты её отпустил? Отпустил! Я с ней намучился? - он перевел дыхание. - Даже не представляешь, насколько! - Намучился? – Ксено вывалилась из погребального полотна и из рук Агея на снег.- Это кто еще с кем намучился! - Нет, погоди, я еще не закончил… - Ой, ой, ой! – дремора встала и отряхнула снег с одежды. – Да ты вообще заканчивать вовремя не умеешь… - Что? - Что слышал! - Вы о чем? – Агей был явно ошарашен. - Неважно! – в один голос отозвались убийца и Великий Герой. - Ладно, Лохматый, всё, я свою часть выполнил, теперь твоя очередь. – Чинха, стараясь сдерживать бурю эмоций, повернулся к Тени. – Давай, бери это пророчество ходячее и вперед – спасайте Нирн. А у меня дела, мне некогда, и вообще, меня уже давно ждут. - Ну и проваливай, надоел уже! – вякнула дремора. – Попутного ветра… Все вы одинаковые! - А мне что делать? – Агей так и стоял с доской подмышкой, рюкзаком в руке и полотном под ногами. – Может быть, ты… - С вопросами про конец Нирна, двемерский календарь и возвращение Великого Героя - это не ко мне, - отозвался Чинха уже из седла. – Вот, всё к ней! Удачи! Пошел, Тень, пошел!