***
Роксенн кривила губы и качала головой, разглядывая шрам на виске Джареда. Подобного пристального внимания Джаред не любил, поэтому и дернул головой, уходя от жестких пальцев и делая несколько шагов назад. — Кто охотится за вами? — складывая руки на груди, поинтересовался Джаред, наблюдая, как лекари помогают пострадавшим. — Те, кто поставил тебе эту метку, — женщина развернулась, тоже наблюдая за оказанием помощи. — Нас стали преследовать примерно через полгода после твоего ухода. Уж не знаю, чья была идея, но травить они нас начали знатно. Родная стая его матери сейчас спасалась бегством от жестокой расправы, кочевала с места на место, пытаясь спасти тех немногих, кто мог выжить и продолжить род. Роксенн рассказала, что после того, как Шерон покинула стаю, дела пошли плохо: пусть они и не были семьей вожака, но уход сильной волчицы определенным образом сказался на всей стае. Да, вожак, Митч Пиледжи, пытался изменить ситуацию, но у него выходило из рук вон плохо. Стая слабела, теряла сильных воинов и надежду на то, что сможет выжить. А потом Уильямс решил уничтожить соседей, использующих ценные ресурсы. Роксенн пришлось взять управление на себя, когда в затяжных схватках они потеряли большую часть мужчин. Сейчас положение было совсем худым, раз они решили искать убежища в Стаффордских лесах у отреченного. Джаред достал с полки небольшой пузырек с желтой жидкостью и подошел к одной из тяжело хрипящих женщин: — Выпейте. Это поможет. Волчица настороженно приняла из рук Джареда пузырек и сделала несколько жадных глотков. Ее глаза шокировано распахнулись, когда рана в районе солнечного сплетения перестала кровоточить. — Не каждое растение здесь яд, — пояснил Джаред удивленной Роксенн. — Прожив здесь достаточно долго, могу сказать, что все слухи противоположны. Лес — спокойный, как и все другие, просто каждому надо заплатить свою цену, чтобы выйти отсюда без потерь. — Какую заплатил ты? — Я лишился матери в десять лет. В пещере повисла тишина, и Джаред услышал, как скулят щенки. Он был уверен, что многие из них уже сироты, оставшиеся без родителей и родственников. И все из-за той стаи, в которой остался Джеральд. Что могло случиться в стае такого, что они настолько поменяли свои принципы и устои? Неужели Дайана смогла таки хитростью и интригой выторговать мужу место советника вожака, и тот решил мстить за своеволие Джареда бывшей стае первой жены? Звучало вполне правдоподобно. — Я знаю, что твои волки мне не доверяют, но скажи им, что я покажу им кое-что, что им необходимо знать для собственной безопасности, — проговорил Джаред, обращаясь к Роксенн. — Со мной пойдут только мужчины, здесь останутся только подростки. Уверяю тебя, сюда никто не дойдет без разрешения. — Но мы же вошли, — возразила Роксенн. Джаред дернул уголком губ и подошел к выходу из пещеры. — И сколькие из вас выжили бы, если бы я вас не признал и напал на тебя, раздирая глотку? Ты думаешь, что заключить сделку можно только с волками? — Так ты… действительно на это пошел? — Роксенн, ты думаешь, я бы смог выжить здесь в одиночку, обороняясь от всех желающих меня прикончить? Если так, то ты меня боготворишь. Мне помогли договориться с духами леса, я помог в ответ. Прикажи своим воинам идти со мной, иначе все печально закончится. Для всех вас. Роксенн Доусон кивнула и отдала отрывистый приказ, думая о том, а не совершила ли она ошибку, приведя остатки стаи сюда на территорию своего племянника. Он мог дать им необходимую защиту и безопасность, а мог уничтожить, сочтя ненужным балластом. В любом случае, она надеялась, что сын Шерон не наделает глупостей, которые стая Пиледжи не сможет исправить.***
Ведя за собой волков, Джаред почти физически чувствовал их настороженность и готовность броситься в атаку в ответ на малейшую опасность. Да и ему не доверяли, не знали, что думать и чего ожидать от одиночки-отреченного, добровольно ушедшего в Стаффордский лес. Тихо фыркнув, Джаред осторожно прошел между камнями и обернулся, контролируя движения своих спутников: здесь все могло быть опасным для не знающего оборотня. Но обошлось — волки благополучно миновали сложный участок, вопросительно поглядывая на остановившегося Джареда. Тот качнул головой и пошел дальше, остановившись лишь перед крутым берегом реки. В любое время года вода в ней была ледяной, что летом было благословением, а зимой проклятием. Перевоплотившись в человека, Джаред махнул в сторону реки: — Каждый из вас сейчас опустится в воду. Объяснять зачем, не стану, это нужно в первую очередь вам. Хотя и скажу, что после того как все окунутся, я обещаю ответить на ваши вопросы. — Откуда нам знать, что нас не унесет течением или ты нас не утопишь? — обернувшись в человека, спросил один из оборотней. — Ну, именно поэтому я сказал пойти всем и сразу, — хмыкнул Джаред и наклонил голову. — С чего вы взяли, что я полезу в воду вместе с вами? Вы можете сделать это по одному, и, если что, ваши друзья вам помогут. Им ведь вы доверяете? Ответа не последовало; волки один за другим оборачивались в людей, неуверенно посматривая на ночную обманчиво спокойную реку. Их страх усилился, Джаред ощущал его с проникающим в легкие воздухом. Закатив глаза, он прыгнул сам, задерживая дыхание и готовясь к тому, что даст ему вода в этот раз. Глубоко нырнув, Джаред на миг почувствовал, как сердце в груди остановилось, а в солнечном сплетении панически дрогнуло. Он видел умирающую в схватке Роксенн, пятна крови на травах, перегрызенные глотки и мертвые тела. Война приближалась, Уильямс был уверен, что добивает оставшихся, что некому прийти на помощь, поэтому решил идти в наступление намного раньше, чем восстановились все его лучшие воины. Джаред вынырнул, шумно вдохнув ночной свежий воздух и выбираясь на берег, чтобы встряхнуться. Черт, кажется, нужно обсудить с Роксенн возможность привлечь союзников или кого-либо еще, иначе стая действительно будет уничтожена. Тот самый, заговоривший с ним волк прыгнул следующим. Джаред не особо следил за тем, что происходило дальше, потому что понимал, придется объяснить, что только что случилось. И оказался прав. С трудом выбредавшие на берег волки молча махали рукой следующим и подходили ближе к Джареду, садясь на землю и упираясь взглядом в одну точку. Когда последний волк вышел из воды, Джаред заговорил: — Каждый из вас сейчас что-то увидел или почувствовал. Шаманка, жившая в этом лесу, говорила, что река дает необходимое, забирая ненужное, как плату. Я не буду спрашивать, что она дала вам. Я скажу, что она дала мне. Я видел мертвую Роксенн, убитых волков вашей стаи. Вы проиграете. — Почему… почему ты говоришь только о нас? — спросил кто-то, поднимаясь на ноги. — Ты впустил нас на свою территорию, а она действительно принадлежит тебе, значит ты часть стаи. — Тем более если слухи не врут, — проговорил уже немолодой мужчина, вскидывая голову и задумчиво рассматривая Джареда, — ты сын Шерон. А раз так, то сила вашего рода приумножилась. — И с тобой у нас появляется шанс на победу, — неуверенно добавил другой парнишка. — Твое имя известно не только потому, что ты отреченный. Ты прожил практически десять лет в одиночку, не позволяя никому ни причинить вреда, ни убить, ни завоевать территорию. Джаред смотрел на оборотней перед собой и видел уставших от боев мужчин, которым хотелось покоя. Даже на лицах молодых парней проступили глубокие тени отчаяния, что говорило о многом. Слова каждого что-то зацепили внутри, будто вонзили несколько рыболовных крючков и теперь настойчиво тянули, наслаждаясь причиняемой болью. Слова о том, что теперь он снова принадлежит стае, что стае нужна его поддержка, были правдивыми. Джаред понимал, что даже если хотел бы, выбора особого у него уже не было. — Нам пора возвращаться. Уверен, что волчицы уже начали переживать, — проговорил Джаред, стараясь не особо показывать того, как на него подействовал этот разговор. Оборотни невесело хмыкнули и, подчиняясь своеобразному приказу, обернулись в волков, готовясь идти. Джаред тоже обернулся, возглавляя идущих, и начал думать о том, что же необходимо сделать, дабы отразить атаку и в принципе поменять планы Уияльмса касательно стаи Пиледжи.***
— Никто не станет ввязываться в эту войну, Джаред, — покачала головой Роксенн и потерла покрасневшие от недосыпа глаза. — Даже посули мы достойную оплату помощи. — Ты искала союзников? — из глубины пещеры раздался скулеж, и Джаред вздрогнул, подаваясь на звук всем телом. — Пробовала все варианты? — Ты сомневаешься во мне? — с вызовом спросила волчица, но тут же стушевалась, увидев скептически вздернутую бровь. — Кто-то предлагает защиту в обмен на переход в другую стаю. Я не могу допустить, чтобы эта стая… — Я видел, как ты умрешь. Видел, как умирают воины. Как стая теряет своих защитников, оставаясь обреченной на смерть. Тебе не кажется, что стоит проглотить гордость и пойти на уступки, чтобы дети выжили и продолжили род? Роксенн поднялась на ноги, подходя к Джареду вплотную и заглядывая в его глаза: — Прожив в одиночку десять лет, ты думаешь, что вправе мне указывать, что делать? — Ты привела стаю ко мне сама, — подчеркнуто холодно парировал Джаред, наклоняясь, давя силой с высоты собственного роста. — Не я пришел к тебе, Роксенн. Ты пришла и просила убежища. Женщина отступила на шаг, ошеломленно моргнув и приоткрыв рот. — Как же ты сейчас похож на свою мать, — произнесла Роксенн, будто глядя на Джареда другими глазами. Джаред промолчал, отведя взгляд в сторону. Ему нечего было ответить на это. Образ матери практически стерся из памяти; он помнил лишь размытые линии ее фигуры и едва ли черты ее лица. А о цвете глаз и говорить было нечего. За годы, проведенные в одиночестве, Джаред сумел справиться, что почти забыл мать, что был ответственен за смерть деда, что теперь был один во всем мире. А сейчас перед ним стояла Роксенн, его тетя, утверждающая, что он похож на мать. На краткий миг Джареду показалось, будто его ударили поддых. — Это не гордость, Джаред, — тем временем вернулась к прерванному разговору Роксенн. — Стая растворится внутри другой стаи, не оставив после себя и следа. Смысл сохранять сейчас жизни, если потом они станут принадлежать другой стае? — Тебе будет легче, если щенки умрут, женщин уведут в рабство, а мужчин убьют? — уточнил Джаред, отходя к выходу из пещеры. — Ты действительно хочешь лишить всех их жизни? Не будет ли милосерднее убить их всех сейчас ядом и спокойно забыть о том, что когда-то существовала стая Пиледжи? — Ты не понимаешь!.. — начала Роксенн, но осеклась под взглядом Джареда, направленным ей за спину. — Что… Оборотни смотрели на Роксенн с отвращением и брезгливостью. — А я-то думал, почему ты гонишь нас дальше, хотя у всех давно не осталось сил, — сказал мужчина, отталкиваясь от стены и подходя ближе. — Ты надеешься, что мы сдохнем раньше, чем нас найдут убийцы Уильямса. — Пол, это не так! Ты же знаешь, что я всегда поступаю только в интересах стаи!.. — Даже сейчас? — хмыкнув, уточнил молодой парень. — Когда несешь чушь и пытаешься доказать собственную правоту, в которой нет и грамма здравого смысла? — Адам, — резко бросила Роксенн, смерив его холодным взглядом. — Не влезай, не зная ситуации в целом… — Мама, ты действительно хотела уничтожить нашу стаю? — Если хотела, то зачем привела сюда? — рыкнула Роксенн, подаваясь вперед. — Потому что вас бы убил либо Стаффордский лес, либо отреченный, живущий в нем и не терпящий чужаков, — осклабился Джаред и развернул за плечо Роксенн. — Если я похож на свою мать тем, что вижу в тебе гниль, я доволен. — Мальчишка! — взрыкнула она, пытаясь стряхнуть чужую руку. — Как ты смеешь!.. Джаред не позволил, ловко переместил руку на горло и сжал ладонь, заставляя Роксенн приподняться на носках. — То есть Кендра сказала правду? — слегка дрожащим голосом уточнил Адам. — Ты действительно встречалась с оборотнем из стаи Уильямса? — Ложь! — захрипела Роксенн, но ее прервал Джаред: — Предательница. Оборотни молчали, Роксенн пыталась избавиться от хватки Джареда, а сам Джаред смотрел с отвращением на женщину, по странной иронии судьбы приходящуюся ему родственницей. Ее глаза метали молнии, а из приоткрытого рта со свистом вырывалось дыхание. Внутри Джареда клокотала внезапно вспыхнувшая ярость: будто весь род сейчас сконцентрировал свою силу в нем, вершил правосудие его руками, потому как больше не осталось никого сильнее. Роксенн предала свою стаю, а ее сын был слишком слаб, дезориентирован вскрывшейся правдой о матери. — Я бы мог сейчас убить тебя, — отходя ко входу в пещеру проговорил Джаред, — я не брезглив и вид крови лишь усиливает аппетит. Но думается мне, что будет лучше, если я сделаю по-другому. — Ты не сделаешь этого! — визгливо возразила Роксенн, отчаяннее вырываясь из захвата. — Это разрушит стаю! Они тебе не доверяют! Пол лающе засмеялся и хмыкнул: — Мы не знаем его, но он пустил нас на свою территорию, показал, что ему можно доверять, приведя к источнику силы этого места, и показал твое истинное лицо. Даже ты должна признать, что Джареду мы доверяем больше, чем тебе. Роксенн не ответила, лишь жадно хватала воздух, ощущая сжавшиеся сильнее пальцы, и наблюдала, как в глазах Джареда бушует тьма. — Я не убью тебя, потому что это не принесет пользы стае. А ты должна хоть что-то сделать, чтобы замолить вину за предательство. Поэтому… — Джаред вышел из пещеры, становясь так, чтобы можно было увидеть выплывшую луну из-за облаков. — Духи этого леса, дома моего, примите эти тело и душу в знак платы за появившуюся здесь стаю, признайте их полноправно заплатившими за спокойную жизнь обитателями. Роксенн… — Сабина, — шепотом подсказал Адам. — Роксенн Сабина Доусон — плата за всех: мужчин, женщин, щенков. Да будет так! Джаред разжал пальцы, отошел на несколько шагов назад, глядя, как глаза Роксенн распахиваются в ужасе, а плотные тени обхватывают ее плечи и тянут во тьму. Она кричала недолго, пару секунд, а потом ее крик оборвался с булькающим звуком. — Лес принял жертву. Стая может спокойно находиться на территории Стаффорда, — проговорил Джаред, чувствуя, как в груди утихает ярость, а в мышцах звенит усталость. — Ей ничего не угрожает, духи леса помогут восстановиться раненым. — Завтра все узнают о новом вожаке, — проговорил Пол, и Джаред резко развернулся. — Твой род долго к этому шел, Джаред Шерон Доусон. Роксенн захватила власть, потому что ее уважали и доверяли. Ты взял принадлежащее тебе по праву: ведь сейчас мы на твоей территории и ты спас нас всех. Джаред во все глаза смотрел на стоящих перед ним оборотней и думал, а не снится ли ему все происходящее? Все сомнения развеялись, когда Адам, а вслед за ним и остальные оборотни склонили голову, выдыхая: — Вожак мертв. Да здравствует вожак!***
Джаред в волчьем обличье бежал по известной только ему тропе, чтобы встретиться с одним из своих давних приятелей. Леонард Хенсли был одним из тех немногих, кому Джаред доверял, поэтому и решил обратиться за помощью. Последняя пара дней морально вымотала — его представили стае как нового вожака, познакомили с каждым оборотнем. В голове к концу дня все смешалось: лица, имена, запахи. Хотя Джаред изо всех сил старался запомнить всех. Как это ни странно, его приняли. Женщины вздохнули с видимым облегчением, прижимая к себе щенков и глядя на воодушевившихся мужчин. Джаред честно не понимал, почему все случилось так легко. А потом понял: стая потеряла всех лидеров из возможных, остались лишь остатки былой мощи в виде самых стойких бойцов, которые только и умели, что воевать. Роксенн, взяв руководство на себя, доказала свою несостоятельность, и всё, что оставалось стае — рискнуть, доверив себя оборотню из сильного рода, пусть и отреченного. Утренний воздух холодил легкие, роса оседала на шерсти. Джаред ускорил шаг и в несколько прыжков преодолел пару крутых оврагов, легко взбираясь на небольшую гору. Это было самое подходящее место для встречи, так как было на нейтральной территории, скрытой глубоко за Стаффордским лесом. Тем же вечером, когда он принес в жертву Роксенн, он оставил сообщение для Леонарда и теперь надеялся, что у них получится договориться. — Ты заинтриговал меня, Джаред, — Джаред обернулся на голос Леонарда, поднимаясь на ноги. — Молва уже донесла, что на твоей территории прибавление. Теперь еще и ты просишь о встрече. — Хенсли, — широко улыбнулся Джаред, пожимая руку и обнимая Леонарда. — Рад тебя видеть. Да, за последние несколько дней моя жизнь кардинально изменилась. Теперь я вожак стаи Пиледжи. — Неожиданно, — качнул головой Леонард с полуулыбкой на губах, — пусть и совсем немного предсказуемо: твоя территория, твоя сила. Не каждый вожак похвастается связью с духами леса. Не думаешь сменить имя стаи? Все-таки род Пиледжи, насколько мне известно, мертв, предав оказанное стаей доверие. — Это мелочи, — отмахнулся Джаред, — больше меня волнует вопрос о том, что делать со стаей Уильмса, отчаянно желающего уничтожения давних соседей. — У тебя не хватает воинов? — Леонард сделал несколько шагов и задумчиво посмотрел вдаль. — Ты пришел просить у меня помощи? — Не у тебя конкретно, — возразил Джаред, складывая руки на груди. — Я помню, было время, когда ты заблудился в моем лесу, маялся от насылаемого духами морока и не мог даже поймать дичи. Напомнить, кто тебе помог? — Ты обращаешься к моему долгу перед тобой, что ж. Я удивлен, что ты просишь именно сейчас, Джаред. И просишь не за себя, а за других, о которых до последнего времени только слышал. Джаред не ответил. Возможно, он совершал ошибку. Возможно, сейчас в нем преобладали эмоции и постепенно возвращающаяся сила рода. Метка с его виска еще не убрана, потому что шамана в этой стае не было, и номинально он считался отреченным, но все же. Со смертью Роксенн практически вся ее сила, сконцентрированная из-за того, что она была на месте вожака, передалась ему — не обошлось без помощи духов леса. Пусть он сам не был шаманом — этому учат с детства, выбирая из многих и многих, — но отшельница-шаманка, жившая в Стаффордском лесу на протяжении нескольких десятков лет еще до него, сказала: — Тебя привели сюда, позволили жить, а значит ты должен уметь ответить им. После моей смерти, часть знаний и умений перейдет к тебе. Та часть, которую я не смогу объяснить словами. После ее смерти Джаред действительно получил то, о чем даже малейшего представления не было. И все равно не мог проводить ритуалы, потому как силы и признания стаи не имел. Да, теперь все изменилось, но шепот крон деревьев запрещал как-либо пользоваться знаниями, чтобы избавиться от метки. А Джаред привык доверять им, потому что слишком долго его жизнь зависела только от духов леса. — Я вполне понимаю твои опасения — влезать войну двух стай, причем на стороне проигрывающих, сомнительное удовольствие. Но, Леонард, я не прошу тебя и твоих воинов умирать за меня или мою стаю. Я прошу помочь мне найти тех, кто согласится сам, не будучи обязанным мне. — Ты отчаянно самонадеянный мальчишка, Джаред, — хмыкнул Леонард и покачал головой, отходя от обрыва. — Просишь меня о помощи, обращаешься к долгу, но все равно милосердно оставляешь решение за мной. Я так понимаю, ты не хочешь обороняться, ты хочешь атаковать. Джаред широко улыбнулся, разводя руки: — Если есть козыри — почему бы и не пойти? Леонард засмеялся, запрокидывая голову. Джаред знал, что это безрассудство — пытаться найти воинов и выйти первыми, сыграть на опережение и дать отпор со всей возможной силой. Но, черт возьми, вся его жизнь была наполнена глупостями вроде этой, которые, впрочем, всегда складывались определенным образом, давая лишь положительный результат. Поэтому… почему бы не сыграть на этом снова? Да, безусловно, теперь Джаред не был один и от неправильного решения пострадает не только он сам, но… пусть это было неразумно, но предчувствию он доверял, потому что оно его обманывало редко. — Я поговорю со своим вожаком, Джаред, — отсмеявшись, серьезно ответил Леонард, хлопая Джареда по плечу. — Завтра вечером встречаемся здесь же. — Спасибо, — искренне поблагодарил Джаред, крепко сжимая в рукопожатии ладонь оборотня.***
Вернувшись в пещеру, Джаред без сил рухнул на постель, практически сразу проваливаясь в глубокий сон. Изменяя привычному порядку, сегодня ему ничего не снилось, поэтому ощущение горячего обнаженного тела вернуло в сознание лучше ледяного душа. Понимание, что к нему проявляют интерес как… к самцу окончательно испарило остатки сна. Да еще и этот шепот, опаливший жаром: «Возьмите меня! Хочу вас, мой вожак!», от которого Джаред едва не выпрыгнул из собственной постели, да и то только потому, что оказался прижатым к стене и инстинкты не вопили об опасности. Аккуратно отодвинув от себя девушку, он заглянул в ее влажные, чуть поблескивающие в полутьме глаза и спросил, приподнимая подбородок: — Сама пришла или надоумил кто? Девушка скрыла взгляд под веками с пушистыми ресницами и выдохнула «надоумили». Джаред даже не хотел знать. Пусть уже не особо помнил — отчасти потому, что неинтересно ему тогда было во всем этом разбираться, как было в стае Уильямса с тем, сколько самок было у вожака и как проходил отбор, осознание пришло мгновенно. Пусть он был из рода, который долгое время считался одним из сильнейших, но всё равно считался пришлым для них, не имеющим общего, кроме пока еще призрачной силы. Вот и решили женщины, которые всегда больше чтили традиции и порядки, привязать вожака посильнее к стае. Черт возьми, ему только этого и не хватало для полного счастья. — Как тебя зовут, милая? Почувствовав, как воодушевилась девушка, Джаред едва сдержал порыв закатить глаза. — Адриана Палики, мой вожак. — Адриана, послушай, сейчас совсем неподходящее время для… спаривания. Ты же сама должна понимать, что пока вся ситуация с конфликтом двух стай не урегулируется, ни о каком потомстве не может быть и речи. Адриана заметно сникла, осторожно выбралась из постели, тихо извинилась и тенью выскользнула из его части пещеры. Джаред откинулся на подушки и ударил рукой по матрасу. Как же это не вовремя! Оставалось надеяться, что больше подобных вылазок в его кровать не предвидится, потому что выдворять очередную девушку, пытавшую счастья, он был не намерен. Особенно учитывая, что скоро надо будет решить окончательно — они ставят себя как новую стаю или их убивают.***
Наверное, ему помогал кто-то сверху, потому что Леонард пришел на встречу с благими вестями. Джаред даже не сдержал широкой улыбки и порыва обнять Леонарда. Тот не сопротивлялся и стиснул в объятиях, хмыкая на ухо: — Судьба тебе благоволит. Не растеряй свою удачу, Джаред. Джаред согласно кивнул и посмотрел на пришедших с другом оборотней. Они стояли чуть поодаль в волчьем обличии, наблюдая за встречей со стороны. Леонард представил их Джареду и уже собирался уйти, как один из волков обернулся в человека и уточнил: — Мы помогаем им, а потом возвращаемся в стаю или остаемся с ними до конца наших дней? Молчание затянулось на несколько секунд, а потом Леонард пожал плечами: — Я дам вам право выбора. Если вам понравится здесь больше, можете оставаться, не считаясь отреченными. Захотите вернуться — мы примем вас с радостью. Удачи вам всем, мои мысли вместе с вами. Благодарно кивнув и пожав руку, Джаред тоже обернулся в волка и повел за собой новых воинов. Теперь оставалось лишь вывести стаю Уильямса на выбранное место для боя и с помощью духов и приобретенных оборотней поставить точку в войне. Тропа изогнулась, уводя в сторону, и Джаред едва успел предупреждающе рыкнуть, чтобы идущие за ним, не вышли на давно заброшенную, а оттого еще более опасную тропу. Когда-то она была основной, но после сильнейшего камнепада превратилась в гиблое место. Волки заворчали, осматриваясь и ускоряя шаг. Фыркнув, Джаред перешел на бег, желая как можно скорее привести оборотней к пещере, рядом с которой никаких угроз нет и быть не могло.***
Джаред понимал, что их хотели поймать врасплох — первые волки начали появляться только на закате, когда солнце уже практически исчезло за линией горизонта. Лес погружался в полумрак, ветер осязаемым шепотом голосов шумел в кронах деревьях, и Джаред вздрогнул, различая отдельные слова. Его предупреждали, напоминали, что рискует не только собой, от него зависят другие, оставшиеся далеко за спиной, в безопасной пещере. Поток воздуха принес первые чужие запахи, и шерсть на загривке Джареда встала дыбом: он узнавал их, в памяти всплывали образы волков и сразу вспоминались их сила и возможности. Джаред глубоко вздохнул, успокаивая, убеждая себя, что сделал все, чтобы те, кто сейчас стоял с ним плечом к плечу, знали все лазейки и пути отхода, которые знал он. Когда тьма накрыла темной шалью землю, Джаред подал знак к наступлению. Его удивляло, что оборотни из стаи Уильямса решились идти в незнакомый им, полный тайн и секретов лес. Неужели они позволили себе обратиться к силе шамана, чтобы выяснить о Стаффорде всё? Но все мысли испарились, когда в нескольких метрах послышался скрип веток, и Джаред не раздумывая прыгнул, сбивая оборотня с ног. Узнавание обожгло изнутри, Джаред едва смог не разжать челюсти. Это был один из тех, кого он знал и вспоминал с теплотой в душе. Сейчас же жалости и воспоминаниям не место, а значит Джаред должен отпустить всё, что было раньше. Волк под ним перестал вырываться, обмякая на земле безжизненным телом. Джаред отпустил горло, отошел на несколько шагов, прикрывая глаза и сглатывая. Кровь обжигала пасть, стекала вязкими каплями по клыкам и шерсти, отчего хотелось напиться воды из источника. Внутри него будто вспыхнуло огненным шаром пульсирующее ощущение силы и власти. Ветер стихал, переставал скрывать за шумом порывов чужие шаги. Открыв глаза, Джаред мягкой поступью направился дальше, идя на поводу собственных чувств, которые, словно плотной нитью, соединяли самого Джареда и оборотней его стаи.***
Действовать тоньше, грациознее и обходительнее не пришло ему в голову. Джаред оставлял после себя бездыханные тела, идя дальше, упорнее пробираясь к ближнему кругу, элите воинов Уияльмса. Да, он устал, но эта усталость не шла ни в какое сравнение с тем ярым желанием отстоять право на свободную жизнь для себя и других. За ним шли волки, отбивая каждую новую попытку нападения и защищая вожака от бесполезной траты сил. Поэтому, когда они вышли к самому Майклу Уильямсу, вальяжно расположившемуся на поляне в окружении нескольких волков, Джаред успел восстановиться. Разговаривать Джаред не хотел. Не видел смысла, если быть совсем точным. Поэтому, как ни старалась охрана Майкла заблокировать Джареда, у них это не вышло — волки умело отвлекли внимание на себя, позволяя вожаку выйти вперед, один на один с другим вожаком. Джаред и не упустил возможности, длинным прыжком оказываясь прямо перед Майклом, начиная опасный танец смерти. Кто бы что ни говорил, а драться Джаред умел: его с детства учил дед, потом он учился у своих врагов, нападавших, пока у Джареда не было собственной территории. Майкл сделал выпад, щелкая клыками в нескольких дюймах от шеи Джареда, но Джаред увернулся, позволил инстинктам взять верх, отключив все человеческие чувства и мысли. Сейчас ему это было ни к чему, ведь на кону стояла жизнь одного из них. Но когда Джареду удалось сжать зубы на горле Майкла, тот поразительно юрко вывернулся из-под массивного тела и обернулся в человека. — Остановись! Я принимаю тебя как вожака и твою стаю в целом! Остановись, Джаред! Утробно зарычав, Джаред оскалился и осторожной поступью начал приближаться к Майклу. — Остановись! Пожалуй, крик Майкла только усугубил ситуацию: утробно зарычав, Джаред прыгнул, валя их обоих на землю и вцепляясь зубами в горло. Кровь хлынула в пасть Джареда, окончательно сводя с ума, заставляя ожесточенно рвать еще сокращающееся в предсмертных судорогах тело. Джаред не отступил, даже ощутив, как его мысленно зовет стая, прося остановиться. Красная пелена подобно крови застила глаза, не давая даже малейшего шанса прийти в себя. Словно понимая, что самостоятельно справиться он не может, Адам подобрался ближе к нему. — Джаред Шерон Доусон! — воскликнул он, привлекая к себе внимание, и Джаред вскинул глаза, разжимая челюсти. Это и стало ошибкой: зашедший со спины Пол точным ударом по затылку заставил Джареда провалиться в беспамятство. Джаред даже был благодарен те несколько секунд, предшествующих благословенной тишине и умиротворению.