***
— Рик! Рик, — она уперлась руками в колени, силясь отдышаться после быстрого бега. — Рик, нам нужно ехать. Он не протянет долго, и вся ледяная вода в мире ему не поможет. Здесь нужно хотя бы что-то внутривенное… — Мы должны дождаться военных. Нацгвардия должна нас забрать, — упрямо произнес Шейн. Рик стоял между ними двумя с несчастным видом. — С чего ты взял, что она есть? — вскинула бровь Лайна. — Когда я ехала сюда, радио молчало на всех частотах. Полная тишина в эфире. Если бы был какой-то правительственный центр, уж наверняка они бы транслировали хоть какую-то запись. — Раз уж выжили даже такие неприспособленные люди как мы, то вооруженные силы — и подавно. Они всегда в состоянии готовности… — К апокалипсису? Я приму любое решение, я никуда не повезу Джима в одиночку — я даже не знаю ведь, куда ехать. Просто если вы решите остаться или решите ехать слишком поздно, он умрет. Она развернулась, чтобы идти к трейлеру, и столкнулась с женой Рика, Лори. — Рик, мы должны ехать. Шейн, здесь опасно. Зомби пришли раз, они могут прийти еще. Дело не в Джиме — нам нужно найти безопасное место. Нам с Карлом, — произнесла она. — Нам всем. И если ехать, то почему бы не в этот ваш Центр контроля? Лайна решила оставить их одних. Что бы ни решили, все равно она подчинится. Джиму она сейчас нужнее… наверное. В трейлере была Джеки, чернокожая женщина, и Дейл, самый старший среди членов лагеря, по виду напоминавший добродушного дедушку, с главным атрибутов любого добродушного дедушки — седой бородой. — Как он? — спросила Джеки, вытирая слезы. — Вы сами видели, — вздохнула Лайна. — То, что есть, ему не поможет. Я могла бы попытаться, если бы добраться до любого здания больницы с хоть каким-нибудь набором медикаментов, но здесь… Добро пожаловать в мезозой, — она нахмурилась, услышав кашель, и прошла внутрь. — Джим, держишься? — Зубами… за воздух, — вымученно улыбнулся он. Молодая женщина сжала его руку. — Вот и продолжай держаться. Едем с минуты на минуту, — она заменила компресс у него на лбу. — Ты пьешь? — Да… но воду в себе никак не удержать. — Не важно. Хотя бы пей. Даже за те несколько секунд, что она внутри, она снижает твою температуру. — Это догонялки? — Да… пожалуй, догонялки. Мы должны обогнать лихорадку. Знаешь, снимай-ка рубашку! Давай-давай. Она помогла ему стащить рубашку и вымочила ту в воде. — Теперь надевай. Не морщись, пусть холодно, но тебе станет легче, — ей почти силой пришлось заставить его надеть мокрую одежду. Жалости не было — был человек, которого нужно удержать здесь. Была работа, рутина. — Теперь пей! Пей. — Ты все равно не успеешь, — просипел Джим. Его трясло, кожа покрылась мурашками, но Лайна не давала ему кутаться. — Не мучай… — Тишш… Ха! Смотри-ка, — она обернулась к Дейлу, пробиравшемуся к водительскому сиденью. — Наконец-то едем? — Наконец-то едем, — кивнул он с улыбкой, устраиваясь за рулем. — Собрали вещи. — Кто за рулем Солнышка? — Гленн. — Хорошо. Придется ехать быстро, Дейл. Очень, очень быстро. Джим плох. И они поехали. Поехали быстро. Дорога была пустынна и вела, казалось, прямо в солнце. В приоткрытые окна трейлера задувал по-летнему теплый ветер, ероша волосы на голове. Лайна подставила ему лицо, позволив себе прикрыть глаза и на миг подумать, что она просто с семьей едет на побережье. Ей лет четырнадцать, сейчас каникулы, и впереди — только жизнь, такая теплая и яркая, как солнце перед ними…***
Когда лицо Джима исказила первая судорога, Лайна покрепче обхватила рукоять пистолета. — Ты же видишь, Док… Я не справился, — выдохнул он. От него шел жар как от печки. — Джим… — Я не справился. Мой выход. Пора сходить с этого поезда, — криво улыбнулся он. Голос его стал таким тихим, что приходилось наклоняться к самой его груди. — Я хочу, чтобы вы оставили меня здесь. — Где? — Здесь, в лесу… Скажи… скажи… Она прикусила губу, кивнув ему. Подошла к водителю, взглянув на черную ленту шоссе. Положила руку ему на плечо. — Дейл, нам нужно остановиться. Джим… — Умер? — Нет. Но решил, где и как он хочет умереть. Это сейчас дорогого стоит.***
На пригорке было прохладно. Ветер — юный и теплый — нес с собой запахи хвои, листьев, прелой земли. Лайна шла босиком. Шла последней. — Здесь хорошо, — улыбнулся Джим. — Лучше, чем в трейлере. — Ну и здорово, — она на минуту присела рядом. На минуту в тишине и спокойствии. — Наверное, я даже рад, что все скоро закончится. Я был козлом и понимал это. Понимание давалось мне тяжело. — Ты чудесный человек. Я плохо знаю тебя и у меня не было времени узнать лучше, но ты… ты светлый и теплый. Что бы ты ни сделал, ты просто был не готов. Мы все были не готовы. К такому нельзя быть готовым в принципе… Они помолчали еще немного. Каждое мгновение приближало закат — темноту, в которой отовсюду появляются мертвые, но для Джима счет времени уже не имел значения. — Знаешь, когда мне снились кошмары, мама говорила считать от трех до одного. На счете «один» я всегда просыпалась… Когда почувствуешь, что этот кошмар одолевает тебя, просто закрывай глаза и считай. Оставить тебе пистолет? — Нет. Пусть все случится само. — В добрый путь, Джим, — она легко поцеловала его в лоб. — В добрый путь, Док. Удачи вам в грядущей войне.