Ученица

      Петир стоял перед старым грязным зеркалом, поправляя свою смявшуюся рубашку и прическу, изо всех сил стараясь избавиться от следов недавнего секса. Санса с интересом наблюдала за ним, сидя на краю трюмо и загадочно улыбалась, вспоминая свои ощущения. Никогда еще она не испытывала такого, как сегодня, раньше Петир всегда был с ней сдержанным, не позволяя себе слишком открываться, он был страстным и требовательным, иногда нежным, но при этом, всегда оставался закрытым. Сегодня все было иначе, она чувствовала это всем своим телом, некая преграда, которая останавливала его, наконец испарилась, обнажая перед ней его настоящего.       — Тебе стоит одеться и привести себя в порядок, нам уже пора уходить из этого мерзкого места! — серьезно произнес Петир, прерывая мысли, так занимавшие девушку, и наконец оторвавшись от своего отражения, взглянул на нее, — Санса, я прошу, хватит искушать меня, я уже не в том возрасте! — обведя ее взглядом, сказал он, — Перестань так смотреть на меня и наконец оденься! — простонал мужчина, увидев ее лукавую улыбку и игривый взгляд.       — Как скажешь… — решив поиграть с ним, она, продолжая улыбаться, слезла с трюмо и, повернувшись к нему спиной, наклонилась за своим красным платьем, слегка задержалась, затем медленно и не менее сексуально, нежели сняла его, натянула на себя облегающее платье, — Застегнешь мне молнию? — обернувшись, с легким смехом произнесла девушка и, собрав в охапку растрепанные волосы, подняла их, слыша за спиной недовольное ворчание Петира.

***

      Когда они наконец вышли из номера, Рамси все еще лежал на кровати, кровь на его голове и подушке уже запеклась, но он был все еще без сознания. Санса последний раз взглянула на него и вскрикнула, парень начал шевелиться и еле слышно стонать, пытаясь схватиться за голову. Петир резким движением кисти прикрыл ей рот, захлопнул дверь и, взяв её за руку, потащил ее за собой, но вместо того, чтобы направиться к выходу, он вошел в смежный номер, увлекая нечего не понимающею девушку за собой.       — Что мы тут делаем? — Санса осмотрелась, этот номер ничем не отличался от соседнего, те же блеклые обои, выцветшие стертые ковры, старая кровать и трюмо, — Что тут вообще происходит! — девушка с непониманием взглянула на Петира, но увидев его серьезное, слегка раздраженное лицо, немного растерялась.       — Быстро переодевайся! — резко сказал он и, выпустив ее из рук, указал на кровать.       — Но… — мужчина не замечая ее вопроса пересек комнату, на ходу сняв пиджак и рубашку, — Петир! — крикнула она и топнула ногой, пытаясь привлечь к себе внимание.       — Дома! — он надел на себя темную, растянутую футболку и темную толстовку, — Переодевайся, нас ждет машина… — более спокойным голосом, но все-таки раздраженно и холодно сказал он, натягивая на себя джинсы, его телефон громко завибрировал на трюмо, мужчина быстро застегнул молнию и, взяв телефон, отвернулся к окну и тихо ответил на звонок.       Санса не хотела больше с ним спорить, она подошла к кровати и посмотрела на одежду, которую ей надо было надеть, это были узкие, рваные джинсы, черная футболка и толстовка, похожие на те, что надел Петир. Девушка быстро переоделась во все это, затянула волосы в тугой хвост и бросила платье к скомканной одежде мужчины.       Когда он договорил и повернулся, Сана замерла, не узнав своего дядю, он был больше похож на ее ровесника, чем на взрослого мужчину, единственное, что выдавало его возраст, это легкая проседь на висках и ухоженная бородка.       — Отлично, собери нашу одежду в мешок! — с загадочной улыбкой, сказал он и, развернувшись, распахнул окно, — Пойдем, моя машина уже внизу! — Петир перемахнул через подоконник, Санса почти закричала, подумав, что он сейчас разобьется, но вовремя заметила пожарную лестницу и, засунув в мусорный мешок всю одежду, последовала его примеру.

***

      — Ты мне так и не сказал, что будет с Рамси! — с любопытством спросила Санса, когда уселась рядом с Петиром в машине.       — Я же сказал, это будет подарок на рождество! — он завел машину, и она плавно тронулась с места.       — Но до рождества еще целая неделя! — возмущенно фыркнула она, но Петир лишь рассмеялся и сильнее надавил на педаль газа.