Великий рассвет

Весь день Уильям ходит как убитый. Ему не грустно и не весело. Хотя, нет. Ему очень грустно. Иногда ему даже хочется завыть. Но люди его не поймут. Тогда он закрывается в своей комнате, разжигает камин, садится перед ним в кресло и начинает писать. Он пишет ей. Обо всем. Какие-то строчки ему не нравятся, он зачеркивает, мнет бумагу и выбрасывает письмо в камин. Затем глубоко выдыхает и снова начинает писать. Пишет, пишет и снова пишет. Мысли о Мадине успокаивают его. И, кажется, в голове, наконец, возникают новые идеи. Теперь он точно знает, что отец приложил к этому руки, знает, что не упустит теперь орландку, даже если король запрет его на замок. И знает, что не опустит руки. Ему далеко плевать на то, из каких побуждений отец решил разрушить его жизнь. Он не подчинится ему, как не делал этого никогда. Если надо будет — он сбежит. Не в первый раз он нарушает веление отца. А пока он отложит все свои попытки написать письмо в сторону, закроет глаза и насладится, наконец, тем, что будет вспоминать об их поцелуе и о признании в любви. И вдруг тишину и умиротворение нарушает скрип двери. «Какого гоблина!» — возмущается Уильям. Он резко оборачивается, заставая на пороге своих покоев сестру. Она выглядит грустной и немного потерянной. Длинные темные волосы собраны в непонятного рода хвост с огромными петухами. Платья почти не видно под темно-бордовым пледом. — Энн, что случилось? — встает он и делает несколько шагов к принцессе. — С тобой все хорошо? — Отец…- несмело начинает тельмаринка. — Я думаю, он не отпустит меня в Нарнию. — А ты хочешь? — принц выгибает бровь. Он перестал удивляться мыслям сестры уже давно. Кажется, с самого их детства. Когда она перешла от игры в кукол на догонялки с братом и прятки по дворцу. Тогда у Ани только начинали появляться в голове разные необычные идеи, с которыми она охотно делилась с близнецом. Уилл усаживается рядом с девушкой на кровать, на которую та минуту назад опустилась. — Конечно. Я очень соскучилась по Нарнии. По этим лесам, необычным зверям. Вот ты видел когда-нибудь кентавров? — брат мотает головой. — А они знаешь какие дружелюбные. Я так хочу их снова увидеть. Аня замолкает. В голове снова всплывают образы грифонов и кентавров, мышонка Рипичипа и фавна Тумнуса. Она с ними не так давно знакома, но в душе они стали ей очень близки. Как бы она снова хотела их увидеть, услышать их голоса. Как она соскучилась по Кэр-Паровалю, по его длинным каменным коридорам и необыкновенно красивым залам и прекрасными видами. — Если он меня не отпустит, то я сбегу! — нарушает она тишину. Это звучит так по-детски наивно, что Уильям не сдерживается и заливается смехом. — Сбежишь? Опять? — А что. Я бы смогла. — Ну да. После твоей последней вылазки отец поставил везде охрану. А закрытие ворот теперь проверяет лорд Мельрон. Так что сбежать тебе поможет только чудо. И на этот раз это не я. Аня закатывает глаза. Самооценку брата нужно просто принять, потому что объяснять логически ее невозможно. Она у него то слишком завышенная, то слишком заниженная. И когда какая трудно определить. В то время, пока Аня связывает мысли в голове, Уильям с удивлением оглядывает сестру. — Энн, прости за нескромный вопрос, но какой ураган пронесся по твоей комнате, что ты даже расчески не смогла найти? Принцесса хмурится, но вскоре понимает суть вопроса, и лишь пожимает плечами. — Не было времени, — скромно отвечает она. — Ну да. У тебя же так много дел. Он поднимает девушку на ноги и поворачивает к себе спиной. Развязывает ленту и принимается собирать распутавшиеся волосы в красивый хвост. Сделав, наконец, это, он завязывает все лентой и сажает принцессу обратно на место. — Спасибо. — Знаешь, я помогу тебе. Поговорю с отцом. — Уилл, давай только не как в прошлый раз. — Ладно, ладно, — отмахивается принц. Он встает с кровати, поправляет рыжие волосы и направляется к двери. Аня следует за ним. По дороге она замечает разбросанные комки листов возле камина. — У тебя тоже ураган был? — спрашивает она, останавливаясь возле двери и ведя глазами в сторону камина. — Да, небольшой, — улыбается Уильям и выходит из комнаты.

***

Ахим поднимается по каменным ступенькам наверх. Отправившись изучать замок, он и не думал, что дойдет до Северной башни. Сначала он запутался, потом потерялся, а затем совсем потерял надежду найти хоть одну живую душу в этой части замка. Поэтому сейчас он поднимался по ступенькам, надеясь, что хоть с этой башни он увидит, куда идти. Ну или найдет кого-то. Сегодня его день начался очень необычно. Под необычным он, конечно, подразумевал тархистанку, которая диковинным способом нарушила его покой, оставив висеть в воздухе немой вопрос. Безусловно, ему было приятно видеть царевну Тархистана, которая не только удивила его своей реакцией, а больше приглянулась молодому принцу. О любви речь еще совсем не шла, но внимание его Эвридика все-таки зацепила. Размышляя об этом, он не заметил, как добрался до вершины. Перед глазами принца открылся чудесный вид на лес и виднеющиеся вдалеке горы. В темноте появляется какой-то силуэт. Он идет медленно, не спеша. И Ахим делает тоже самое. Он осторожно отходит, вытаскивая из ножен меч. — Эй. Кто там?! — громко произносит он, но в душе чувствует, что начинает паниковать. Все-таки чужая страна. И хоть он уверен, что тельмаринцы — добрый народ и они не причинят ему вреда, подстраховаться стоит. Вдруг это завистники отца решили оставить Эвлонию без единственного наследника престола? — Все хорошо. Я безоружна, — доносится из темноты и вскоре принц видит перед собой дочь Тисрока. — Эвридика? Что ты… вы тут делаете? — принц немного ошеломлен. Он опускает меч и ждет, пока тархистарка дойдет до него. — Я решила посмотреть горы. Понимаю, в Тархистане они есть, но их мало. А здесь такой вид. Эви показывает рукой на вершины гор. — Да. Вид чудесный, — соглашается Ахим, взирая на величественные горы. Он бы здесь остался, чтобы смотреть на сумасшедший вид. Вот только принц замечает, как его собеседница трет свои руки, а потом нос, да и по коже пошли мурашки. — Ты замерзла? — Ахим снимает свой плащ и накрывает им тархистанку. — Спасибо, — улыбается она. — А ты? — Я привык. В Эвлонии не так жарко, как у тебя в Тархистане. — У вас там даже лета нет? — Нет. Лето есть, — смеется принц. — Только не такое жаркое, как у вас. Ахим берет девушку за руку и оба спускаются вниз. Дальше принц узнает, что тархистанка хорошо изучила замок, что, конечно, обрадовало Ахима. Ведь он так долго искал того, кто покажет ему путь из этого лабиринта. Эвридика заверила принца, что выведет его. Да и погулять по замку она была не прочь. Они отправились гулять, продолжая разговаривать на тему стран. И какое было удивление Ахима, когда тархистарка начала поддерживать разговор. Она с таким волнением рассказывала ему про Тархистан и поправляла Ахима, когда тот делал ошибки. Но больше всего его поразили познания Эвридики в истории и культуре других странах. Ему даже показалось, что она знает про Эвлонию больше, чем он сам. Так проговорили они до самого вечера, обойдя весь замок и с наружи, и изнутри, попив чай и разойдясь по своим комнатам.

***

Мадина оглядывает Авангард. В нем как всегда нарядно, роскошно и красиво. Везде все убрано и ни к чему нельзя придраться. Уж не думала она, что тетя так будет ухаживать за дворцом. — Наконец вы приехали, — слышит Мадина где-то слева. Она поворачивает голову и застает на ступеньках тетю Меринду. — Я так соскучилась. Она подходит к королю Филиппу и обнимает его. — Как ты? — спрашивает он, отпуская сестру. — Все хорошо, спасибо, — Меринда обнимает Эсми, а потом кивает Ричарду и Мадине. — Ну хоть кивнула, — шепчет принц, на что Мадина широко улыбается. После хорошего обеда, Мадина устало опускается на кровать. Кажется, она не чувствует ни рук, ни ног. Она так устала. Мадина кутается в одеяло и засыпает.

***

Молодой человек опускается на бревно рядом с костром. В очередной раз поссорившись с отцом, Рейн устало потирает глаза и думает, что делать дальше. Он искренне верит, что отец одумается. Но с каждым днем эта вера медленно угасает. Рейн снимает меч и кладет его рядом. Он приближается к огню, чтобы согреться. На улице уже не так тепло. Он кутается в плащ и погружается в свои мысли. Кажется, на какое-то время он даже засыпает. Но лишь на секунду. Услышав приближающиеся шаги, Рейн открывает глаза и резким движение встает, вытаскивая меч из ножен. Перед ним в нескольких сантиметрах замирает один из стражников отца. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает сын колдуна, отступая на несколько сантиметров. Ему не особо нравится ситуация, которая создалась сейчас. Стражник пару секунд думает, но вскоре четко и ясно излагает приказ: — Мне приказано вас задержать. — Отец решил посадить меня под стражу? — не отступает парень. При слове «приказано» он уже отгадал имя приказчика и теперь ждал только ответа на вопрос: зачем? Но этого, к сожалению, стражнику было не известно. Пара движений, и Рейн, уже обезоруженный, идет в небольшой домик, построенный на окраине деревни. Его заводят в темное помещение и запирают дверь на ключ, проверив несколько раз (для надежности). Рейн лишь слышит отдаляющиеся от хижины шаги. Похоже, стражник решил доложить о своей работе отцу. Рейн опускается на землю. Делать нечего. Если так приказал главный, то ему, как провинившемуся, либо грозит серьезное наказание, либо смерть. Но он надеется, что отец сжалится над сыном и не станет его убивать. Есть, конечно, вариант побега. Но для этого он слишком устал на сегодня. «Завтра, все завтра», — думает Рейн, снова кутаясь в теплый плащ. Но на завтра ситуация лучше не становится. Он оглядывает домик. Ни дырочки между бревнами, ни щели, куда могла бы пробраться мышь. Как будто готовились к его задержанию. После тщательного осмотра, Рейн опускается на пол. Похоже, он не скоро отсюда выберется. Вдруг, дверь в дом открывается, и в комнату заходит колдун. Он зол как никогда. Даже лицо, покрытое морщинами, выглядит ужасающим. — Ты подумал за ночь над своими словами? — грозно спрашивает маг, опускаясь к сыну. — Ни сколько, — бодрым и веселым голосом отвечает Рейн. — Скажу больше, я так выспался, что готов работать весь день. — Должен тебя огорчить, работать ты сегодня не будешь. Да и завтра тоже. — Папа, ты мне решил отдых устроить. Спасибо. Что еще нужно молодому крепкому парню, которому даже двадцати нет? — Рейн встает и начинает важно расхаживать по хижине.- Точно, ничего. Еда, вода, сон. Спасибо еще раз, отец. Рейн кланяется отцу. И резко поднимается. — Что за цирк ты здесь устроил?! — орет колдун. — Ты забыл кто я?! — Ну что ты… — начинает было Рейн, но его останавливает пощечина, залетевшая ему прямо по щеке. — Говоришь, ты тут как на отдыхе. Я его тебе устрою. Будешь сидеть без еды и воды. Посмотрим, как ты запоешь, — шипит старик над ухом сына. Колдун еще раз смотрит на парня, и со злостью вылетает из дома. Рейн падает на пол, смотрит как захлопывается дверь, слышит, как работает стражник ключом, и снова оглядывает комнату, из который, похоже, он не скоро выйдет.