1. Лев
27 октября 2016 г. в 22:05
Под небесами цвета меди, посреди серой, как тучи, равнины, на камнях сидел человек.
Он был человеком только на первый взгляд. На второй он становился чем-то бесконечно далёким, а на третий — диким и безжалостным. Его когти оставляли на камне белые борозды. Спутанная грива его волос была выпачкана чем-то тёмным. Его жёлтые глаза смотрели на Уильяма, и тот не в силах был шевельнуться.
Он помнил, как шёл на восток, и сны плескались за его спиной. Помнил, как присел под деревом, глотнул немного из фляжки, а после закрыл глаза — всего на пару минут! Но в сказках и несколько минут могут решить слишком многое.
Чего Уильям не помнил, так это проклятия, которое поглотило его мимоходом, почти не заметив. Что для такой древней сущности какой-то там парень, пусть и сын пирата с ужасающей репутацией?
— Не стоило обменивать имя на чужие фантазии, — рот человека с жёлтым взглядом раскрылся, и из него выкатились завёрнутые в рык слова. — Никогда не отдавай то, что принадлежит тебе с рождения.
И прежде, чем Уильям смог разомкнуть челюсть и задать вопрос (а лучше бы и несколько), незнакомец продолжил:
— Чтобы разрушить проклятие, нужен герой. Так плетётся паутина любой истории.
— Я не герой, — только и смог вымолвить Уильям. Ноги его всё ещё отказывались двигаться. В ушах шумело: он вдруг увидел, как проступает под человеческой шкурой другая, песочного цвета, и эта была настоящей.
Что говаривали ведьмы о диких кошках? Ни за что не смотреть им в глаза? Работают ли эти же правила во снах? Уильяму, впрочем, никогда не удавалось следовать советам. Он мог их только дарить.
Лев — то человек, то зверь, смотря куда наклонишь голову — рассмеялся. Кошки тоже умеют смеяться: пока ещё не все, но после того, как где-то в ночном небе повиснет чеширский оскал, улыбчивость разойдётся подобно заразной болезни.
— Но ты угодил в паутину истории. Раз попался пауку — следуй по нитям. Куда-то да приведут.
— Я сплю, — Уильям и сам не смог толком понять, задаёт ли вопрос, и если всё-таки задаёт, то себе или человеку, который вовсе им не был.
— Всё спит, — согласился Лев. — И лучше бы тебе поторопиться, не то сон решит злоупотребить гостеприимством.
Уильям спал. Никогда прежде ему не снились небеса цвета меди и зверолюди — кроме того раза, когда в чужую дрёму прорвался целый табун угрюмых кентавров. Он спал, и сон был реальнее, чем жизнь.
Львиные клыки оставили на его правой руке алые полосы. Камни — хорошее оружие в привычных руках. Один из них угодил зверю промеж глаз, и тот с обиженным рыком (в котором всё равно слышалась толика одобрения) убежал прочь.
У Уильяма подкосились колени. Он опустился на камень, тот самый, на котором недавно восседал человеко-зверь...